Как ни крути, романтические связи получились необычными для детской авторской сказки. В двух ранних переводах и одном пересказе этот фрагмент просто исчез – от греха подальше. В ряде других переводчики попытались намекнуть, что Ласточка – это все-таки ОН, а не ОНА, используя применительно к птичке слова гость, иностранец и посланник – неудивительно, что именно в этих переводах в качестве «возлюбленной» появляется Тростинка, а не Тростник[8 - Были попытки поменять пол и у всей цепочки персонажей. Так, в переводе В. Чухно (2004) Тростничок заигрывает с Речной Волной.].
Даже выражение my wife в устах Ласточки звучит то как моя жена, то как мой муж, в зависимости от перевода:
Он домосед, – продолжала она, – а я люблю путешествовать и, следовательно, мой муж должен тоже любить путешествия. (Перевод Т. и С. Бертенсон, 1909)
Я допускаю, что она любит домашний очаг[9 - Заметим вскользь, что, наверное, не стоит переводить оборот she is domestic (она любит свой дом) как она любит домашний очаг, когда речь идет о тростинке – сухой траве. А вот у самого Уайльда все каламбуры продуманы: тростинка не могла отправиться в путешествие со своим крылатым кавалером, потому что была так привязана к дому (so attached to her home)!], – продолжала ласточка, – но я люблю путешествовать, и моя жена должна иметь те же вкусы. (Перевод под псевдонимом «Г.М. К-кий», 1908)
С превращением главного героя в героиню сказка так или иначе изменилась. Даже в переводе Корнея Чуковского (благодаря стараниям которого Оскара Уайльда печатали в СССР до тридцатых годов и после смерти Сталина) Ласточка – легкомысленная эгоистка, расставшаяся с Тростником и затем встретившая добросердечного Принца, который помог ей по-другому взглянуть на мир. Перевод Чуковского, созданный в 1912 году, был переиздан в 1960 и публиковался до конца советской эпохи.
Лишь в 1998 году переводчики П. Сергеев и Г. Нуждин (имена, к сожалению, не указаны) опубликовали в сети версию текста, где героем стал Скворец. Образы встали на свои места, а авторские каламбуры, связанные с ними, заиграли новыми красками:
Скворец был влюблен в прекрасную Тростинку. …"Что за нелепая привязанность," – чирикали другие скворцы: "У нее совсем нет денег, к тому же родственников пруд пруди". И правда, вся река была запружена тростником. (Перевод П. Сергеева и Г. Нуждина, 1998)
Затем, в 2010 году в переводе Анастасии Грызуновой появились Стриж и Осока. Если мы сравним эти две поздних версии, то увидим, что они тоже различаются между собой.
П. Сергеев и Г. Нуждин местами дают достаточно вольный перевод, развивая черты оригинального образа. Их Скворец в начале сказки – чуть более избалованный и себялюбивый. Посмотрим:
Скворец устроился прямо между туфель Счастливого Принца. "Сегодня у меня золотая спальня," – самодовольно оглядываясь, сказал он. И только он хотел спрятать голову под крыло, как – кап! – откуда-то сверху на него упала капля. "Вот так история, – встрепенулся Скворец. – На небе ни облачка, все звезды видно, и все равно идет дождь! Не зря говорят, что на Севере Европы отвратительный климат. Только этой дурочке тростинке мог нравиться дождик… (Перевод П. Сергеева и Г. Нуждина, 1998)
Далее в этом переводе герой заметно меняется, когда узнает Принца, принимает его взгляд на мир, когда в нем пробуждается отзывчивость, а потом и способность к самопожертвованию. Этот перевод легко читается – образы понятные, фразы естественные.
Сравнивая версии, мы отметим, что А. Грызунова более точно следует за оригиналом при передаче смыслов. Например, в этом фрагменте она не добавляет слов самодовольно и дурочка:
У меня золотая спаленка, – тихонько молвил Стриж сам себе… Ужасный все-таки климат в этой северной Европе. Осока любила дождь, но это у нее исключительно из себялюбия. (Перевод А. Грызуновой, 2010)
Да, в оригинале слова такие же:
"I have a golden bedroom," he said softly to himself… The Reed used to like the rain, but that was merely her selfishness.
Но из себялюбия – оборот довольно старый, книжный. А буквально в следующий миг, увидев плачущего Принца, Стриж в этом переводе спрашивает: И чего же ты ревешь тогда?
Строго говоря, так можно перевести фразу: Why are you weeping then? Но в речи Стрижа получается непривычный стилистический разнобой, которого в оригинале мы не чувствуем.
Перевод А. Грызуновой напоминает эксперимент, где для передачи классического произведения подбираются непривычные решения. В этом тексте есть даже сноски: объясняется, что такое дворец Сан-Суси и какая династия в нем жила (правда, к содержанию истории это пояснение не имеет отношения). Наверное, не случайно сборник с переводами Уайльда называется у Грызуновой «Недетские сказки» – он будет интересен опытным читателям как попытка особым образом прочесть старый текст.
Итак, в поздних переводах сказка о cчастливом принце повернулась к нам другой стороной: стало видно, что это не только прекрасная притча, но и изящное художественное построение, где все образы продуманы. Каждый может сам решить, какой из переводов подойдет ему больше. Скажем лишь, что теперь у читателей есть возможность по-новому взглянуть на эту чудесную грустную сказку.
Судьба другой поэтической истории – «Соловей и роза» – поначалу оказалась еще печальнее. Как вы, наверное, уже догадались, в центре этой романтической сказки у Уайльда был не герой, а героиня. The Nightingale – в английской культуре ОНА, а не ОН. Попробуем называть ее Соловушкой. Этот женский образ очень важен, он часть авторского замысла.
Что в сюжете? Влюбленный студент просит дочку профессора танцевать с ним на балу, но гордая красавица ставит условие: воздыхатель должен принести ей алую розу. Как быть? Ведь розовый куст замерз. Соловушка, которая жалеет влюбленного, узнает, что есть способ добыть прекрасный цветок. Для этого птичке нужно петь всю ночь, наколов сердце на шип, питая розу своей кровью. И серая, невзрачная Соловушка жертвует жизнью ради того, что считает самым прекрасным в мире, – ради настоящей любви. А потом… красивая профессорская дочь отвергает розу студента – другой кавалер подарил ей драгоценности! И роза летит в канаву. Уайльд использует прием, который называют антитезой – ключевым противопоставлением. С одной стороны – вера в любовь, бескорыстие, жертвенность, с другой – надменность, холодность, жадность. Эти черты по воле автора воплотились в двух женских образах.
Но в русской культуре есть лишь соловей мой, соловей – и английская сказка начинает меняться. Читателям не приходит в голову сравнить Соловья и дочку профессора – они как бы живут в разных частях этой сказки.
И это еще полбеды. Некоторые переводчики совсем запутались: решив, что соловей у них будет мужского пола, они забыли, что местоимение she (она) в английской сказке может относиться к птичке. Возьмем, к примеру, такой эпизод: Студент, услышав трель Соловушки, пускается в рассуждения: он считает, что она, как и многие люди искусства, талантлива, но вряд ли искренна и добра:
She (the Nightingale) has form, that cannot be denied to her; but has she got feeling? I am afraid, not. In fact, she is like most artists; she is all style without any sinceri
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70396051&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
При переиздании Бальмонт заменил «знаки междометия» на «знак междометия». Лучше, кажется, не стало.
2
Можно прочесть об этом в книге Андрея Азова «Поверженные буквалисты» (2013 г.)
3
В интернете любят обсуждать варианты перевода фразы из книги Дж. Р. Р. Толкина: «И Боромир, превозмогая смерть, улыбнулся» – версия В. Муравьева, А. Кистяковского. «Тень улыбки промелькнула на бледном, без кровинки, лице Боромира» – вариант Н. Григорьевой, В. Грушецкого. «Уста Боромира тронула слабая улыбка» – перевод М. Каменкович, В. Каррика. «Boromir smiled» – оригинал.
4
У Эдгара По эпиграф записан на латыни: Dicebant mihi sodales, si sepulchrum amicae visitarem, curas meas aliquantulum forelevatas. – Ebn Zaiat.
5
Прекрасный разбор этого текста оставил Лев Владимирович Щерба, это статья «Сосна» Лермонтова в сравнении с ее немецким прототипом» (1936).
6
Истории восприятия творчества Уайльда в России в XIX и XX веке посвящены детальные обзоры Ю.А. Рознатовской.
7
Совсем недавно в учебнике по обществознанию, в разделе «Что ты знаешь о морали?» я увидела примеры из сказки «Счастливый принц»: детям было предложено оценить поступки Ласточки и Принца.
8
Были попытки поменять пол и у всей цепочки персонажей. Так, в переводе В. Чухно (2004) Тростничок заигрывает с Речной Волной.
9
Заметим вскользь, что, наверное, не стоит переводить оборот she is domestic (она любит свой дом) как она любит домашний очаг, когда речь идет о тростинке – сухой траве. А вот у самого Уайльда все каламбуры продуманы: тростинка не могла отправиться в путешествие со своим крылатым кавалером, потому что была так привязана к дому (so attached to her home)!
