И она протянул свою кривую руку в приветственном жесте:
– Мое имя Глина.
Глава 3
– Это было неимоверно. Просто потрясающе! – картинно сказал сын шамана Сашер, поднимая глаза к небу. – Я не мог даже представить, что нас ожидает такое могущество! Такие возможности!!
– Не преувеличивай, дружок, – грациозно передернув тонкими плечами, отозвалась Зоя. – Могущество для того и существует, чтобы его кто-то смог взять себе.
Группа учеников Дорлана Лаэда была отпущена Каланой из крепости после успешного выполнения задания. Все шестеро будущих магов действительно заранее знали, где Дорлан спрятал маяки, и поэтому ни у кого не возникло проблем. Были разве что небольшие споры по поводу того, кому достанутся трофеи, но в итоге все было разделено. По три маяка принесли Зоя и Сашер, кузина Сашера Лойе осталась довольна двумя, близнецы Пан и Гон добыли по одному маяку, а вот худощавый молчун Родак остался совсем без трофея. Калана сделала ему замечание, решив что он не знает азов магического поиска, и бедняга вынужден был слушать ее под едкими взглядами остальных.
Воспользовавшись заклятием перемещения, ребята оказались в Звездной роще – месте, где стояли здания Школы. Разделенные великолепными вечнозелеными парками, Замки Стихий были похожи на гигантские природные самоцветы. Как и настоящие драгоценные камни, эти здания были похожи одно на другое и в то же время обладали явной неповторимостью. Группа стояла неподалеку от входа в один из самых больших замков – Дом Общего Братства – в котором жили почти все ученики Школы, кроме тех, что участвовали в тайных тренировках. Дом выглядел как наполовину ушедший в землю огромный кристалл хрусталя – его стены пропускали свет, и вся громада здания мягко мерцала.
Симметрично посаженные деревья, окружающие конический Дом, шумели листьями на легком ветру. Между деревьями сновали птицы, наполняя воздух мелодичным пением. Солнечные лучи, проникая сквозь широкие и пышные кроны, смягчались и теряли жар.
Все в Звездной роще дышало покоем и природной гармонией. Волшебство чувствовалось в каждом глотке воздуха и было особенно явным для шестерых новичков, которые жили здесь только пару дней.
– Нет, ну все–таки… – продолжал Сашер. – Насколько здесь все отличается от Затененных Долин, где я жил! Какая красота, как все ухожено! Сразу видно, что здесь любят порядок.
Степенный Пан, равнодушно рассматривающий древесные кроны, неопределенно хмыкнул.
– И учителя все такие вежливые! – не унимался Сашер. – И мастер Дорлан, и Калана, и даже начальники-Хозяева! Как я рад, что поступил в эту школу! Как рад! Теперь я буду не просто деревенским шаманом, а шаманом из шаманов!! – и он сделал руками какой-то сложный, но явно ликующий жест.
– Ты слишком любишь восхищаться, братец, – успокаивающе сказала Лойе.
– Точно, – подтвердил Гон. – У меня уже голова болит от твоей болтовни.
– А мне нравится, как он болтает, – вступилась за Сашера Зоя. – Он меня развлекает. Во дворце в Островном Братстве у меня был личный паж, который все время тараторил, точь-в-точь, как наш Сашер.
– Мой брат – не твой паж, – довольно тихо сказала Лойе, посмотрев на секунду в глаза Зое, но сразу же отведя взгляд. Рядом со стройной, красивой княжеской дочкой она выглядела блеклой и незаметной.
Зоя снисходительно усмехнулась.
– А может, ему нравится доставлять мне удовольствие. А, Сашер? – она игриво улыбнулась ему и протянула руку в царственном жесте.
Парень расплылся в довольной улыбке.
– Ради такой красавицы, как ты, я готов стать не только пажом, а кем угодно! – он схватил руку Зои и, склонившись, поцеловал ее.
– Будешь выполнять мои желания – и я, возможно, сделаю тебя своим придворным магом… – промурлыкала Зоя, обводя остальных торжественным взглядом поверх склоненной головы Сашера.
– Ты же сама будешь чародейкой… – сказал Пан.
– Ну и что? Способные слуги никогда не помешают…
– С каких это пор ты нас в свои слуги определила? – вдруг раздался резкий и дрожащий от волнения голос Родака.
До этого он молча стоял несколько поодаль остальных учеников. Раздосадованный неудачей с маяками силы, Родак все это время угрюмо рассматривал убранство Звездной рощи, и не перекинулся с товарищами даже парой слов. Когда же Сашер стал разыгрывать из себя шута, Родак все же решил дать волю своим чувствам.
– Ты что, думаешь, что твое родовое имя или титул что-то значат в этой Школе? – громко сказал он, скривив губу и с вызовом глядя на Зою. – Мы здесь все равны: и артист, и шаман, и княжеская дочка!
Эти слова были справедливы, но все – даже Сашер – посмотрели на Родака с открытым неодобрением, и это разозлило парня еще сильнее.
– Все вы только и знаете, что заискивать перед богатыми и сильными!.. – бросил он и, резко повернувшись, направился к входу в Дом.
Зоя смерила его удаляющуюся фигуру взором, в котором загорелась злость.
– Ты еще узнаешь свое место… уродец, – громко пообещала она, и все увидели, как спина Родака вздрогнула, но сам он не замедлил хода.
– Вот повезло нам – учиться с таким странным типом, – сказала Лойе. – Злой он какой-то…
– Наверно, бесится из-за собственной внешности, – предположил Сашер. – Страдает, что девушки на него внимания не обращают, – и он снова заискивающе посмотрел на Зою.
– Ничего, скоро он научится вежливости, – отозвалась она и многозначительно прищурила глаза.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и стены Дома Общего Братства потеряли прозрачность. Внутри помещений загорелись магические негасимые огни – их поддерживала совместная воля Учителей Школы. Шумные и наполненные голосами залы здания заблестели разными цветами. В одном зале будущие маги упражнялись в превращении вещества, в другом – слушали неспешный рассказ старшего о деяниях какого-нибудь великого мага, в третьем просто были накрыты столы и рядами сидели готовые к ужину молодые люди. Желающие принять участие в том или ином деле могли в любое время войти в зал и присоединиться к собратьям, а те, кто хотел отдохнуть, спокойно отправлялись в свои кельи. Вечерние занятия были делом добровольным и не контролировались учителями.
Каждый из учеников имел свою маленькую овальную комнату, к которой вел узкий и порой довольно длинный проход от общего коридора. Сеть этих проходов опутывала весь огромный кристалл Дома подобно сосудам в травяном стебле. Считалось удачей попасть в келью, с которой соседствовали еще несколько таких же комнат – в такой «грозди» ученики могли веселее проводить время в совместных беседах или даже устраивать вечеринки. Но были и такие кельи, к которым ученику приходилось чуть ли не ползти по извилистому лазу – а в его конце была одинокая каплевидная полость в кристаллической толще.
Именно такое помещение и досталось Родаку. Однако, он был этим вполне доволен, потому что шумные компании и даже само присутствие товарищей были ему противны. Последние несколько лет он больше всего любил возможность побыть наедине с собой.
Родак, пригнувшись, прошел через круглое отверстие входа в свою келью и окинул взглядом ее скромное убранство. Тусклый голубоватый огонек, висящий в воздухе под потолком, освещал комнату, а на полу помимо расстеленной ткани, на которой Родак спал, были только несколько книг и невзрачный серый сундук – весь его нехитрый скарб. В стене напротив входа отразилась худая фигура Родака, нелепо искаженная кристаллом.
– Уродец… – пробормотал Родак, смотря на это отражение. – Уродец, говоришь? Пусть так… По мне это лучше, чем красиво выглядеть, а в сердце – гнить.
Он устало опустился на покрывало ложа, поджав под себя ноги, и поднял взгляд на светящийся огонек. Голубоватый цвет светильника вызывал в памяти больших ленивых светлячков, что, бывало, кружились над озерными заводями, что стояли возле дома Родака. Он часто сидел ночами на берегу и смотрел, как они бездумно гонялись друг за другом в тишине. Тогда все было так спокойно и счастливо…
– Бог Ветра, Богиня Воды, великие Творители… – прошептал Родак, полузакрыв глаза. – Зачем вы допустили, чтобы все это случилось? За что оставили меня одного на земле?…
В голове и перед глазами снова стали прокручиваться те события, которые вот уже три года заставляли его сердце мучительно колотиться. Бешено скачущие кони, лай гончих, жестокие, злобные ухмылки, крики… отблеск на золоченых доспехах и на перстне с бриллиантовой короной… и такой знакомый, но измененный отчаянием женский голос, молящий о пощаде.
Родак сжал кулаки так сильно, что захрустели костяшки пальцев.
– Я найду его. Найду способ добраться до этого ублюдка. Верьте мне, мама, отец, сестренка! Я сведу счеты.
Ему очень хотелось верить в это. Верить в свои силы, в неизбежность пути, в то, что справедливость существует. Но как только Родак переставал шептать свои обеты, ему казалось, что в тишине снова звучат предсмертные крики его родных – а к ним почему-то добавляются насмешливые возгласы одногруппников.
Не меняя позы, он сам не заметил, как впал в тягостное оцепенение, которое даже нельзя было назвать сном. Назойливые шелестящие мысли постепенно слились в мозгу в один долгий звук. Огонек келейного светоча стал казаться далеким лунным диском, с которого смотрело чье-то удивленное лицо…
Так, в полусне– полубреду прошло не меньше трех часов. Во всяком случае, когда ясное сознание вернулось к Родаку, он почувствовал явный голод и ноющую боль в затекших ногах. К реальности его вернул какой-то звук, необычный для ночной тишины отдаленной кельи. Это был осторожный шорох чьих-то шагов в узком проходе.
– Что?… – удивленно прошептал Родак, оглядываясь на входное отверстие.
Через несколько секунд оттуда показалась рука, сжимающая ярко светящийся миниатюрный жезл. Комната озарилась непривычным золотистым светом, и вслед за рукой из прохода показалась вся фигура ночного гостя.
Вернее гостьи. Родак тревожно вздрогнул.
Это была Зоя.
– Что тебе нужно? – спросил он шепотом, неизвестно почему не решаясь перейти на полный голос.
Она распрямилась во весь рост и повела рукой над своим жезлом, отчего тот потускнел и перестал слепить. Затем Зоя сделала короткий шаг вперед и посмотрела на Родака каким– то необычным взглядом.
– Что тебе нужно? – снова спросил он. Рука помимо воли подтянулась к груди и сжалась в настороженном жесте.
– Я и сама не знаю… – тоже шепотом ответила Зоя и улыбнулась. – Пришла поговорить.
Родак подозрительно окинул ее взором.
– Ты? Поговорить со мной? О чем, интересно?
Она вздохнула.
– О себе. Я была заносчивой идиоткой. Не стоило мне так себя вести сегодня.
Зоя была не в своей обычной тунике, а в коротком сером платье, изящно облегающем ее юную фигуру. Она была уже сложившейся женщиной, как минимум восемнадцати лет – и женщиной красивой. Ее шея, открытые руки и колени, косой вырез платья на груди… Кожа матово блестела в смешанном свете жезла и келейного светоча.
Родак почувствовал, что помимо злости и страха, испытывает к этой девушке и юношеское влечение. Несмотря на всю ее высокородную гордость, которую он так ненавидел в людях. Такая новая для него смесь чувств заставила его задрожать.
– Что же тебе нужно?… – в третий раз повторил он.
Зоя присела на корточки перед ним.
– Я хочу подружиться с тобой, – сказала она.
– Зачем?
– Мы в одной группе… Будет лучше, если мы все будем дружить. Тебе не стоит отдаляться от нас, – Зоя вдруг протянула руку и накрыла ладонью ладонь Родака. – Мы все должны думать друг о друге.
– Сейчас ночь… – выговорил он побелевшими губами.
– Да. И что с того? – Зоя смотрела ему в глаза, чуть наклонив голову. – Мы ведь уже не дети. Если мне хочется, я приду к тому, кто мне нравится когда угодно.
Родак криво улыбнулся.
– Конечно, ты же княжеская дочка.
– Ох, не поминай мой титул, – отмахнулась она. – Ты не представляешь, как он мне надоел. Так хочется порой побыть простой горожанкой или деревенской девушкой, у которой все просто, и не надо думать о власти и этикете…
Сердце Родака забилось как бешеное.
– Если… Если я тебе нравлюсь, зачем ты все время натравливаешь на меня своих подхалимов? – спросил он. Голос прозвучал жалостливо, и Родак мысленно выругал себя за это.
Зоя придвинулась к нему еще ближе, почти вплотную.
– Это игра, дурачок, – прошептала она. – Я люблю, когда мужчина борется со мной. Да, я буду княгиней… Но поэтому я только сильнее жду, когда кто-то сможет меня победить.
Родак сглотнул. Его щека слабо задергалась, и он осознал, что вряд ли сможет произнести что-то достойное. Странное раздвоение произошло в уме: одна часть хотела оскорбить Зою, припомнить ей все издевательства, выгнать ее из кельи… а другая часть – новая, влекущая и сильная – призывала поддаться обаянию этой роскошной девушки.
– Ну же… – игриво прошептала Зоя, проводя пальцем по линии выреза своего платья. – Откройся мне. Коснись, поцелуй…
Словно во сне, Родак протянул к ней дрожащие руки и положил их на бархатную кожу плеч Зои. Она слегка вздрогнула, но в следующую секунду томно улыбнулась.
– Ты особенный… Не такой, как остальные в группе. Да и во всей школе. Если мне и быть с кем– то, то только с таким, как ты.
Она ласкающее прикоснулась руками к его шее, затем провела по груди, животу – искусно распустила тесьму на талии и призывно потянула за ткань туники.
– Сними ее. Я хочу видеть тело настоящего мужчины… не придворного шута.
Чувствуя, что его воля словно растворилась, Родак быстро стянул тунику через голову, оставшись только в исподней набедренной повязке. На миг ему стало очень холодно, но когда он взглянул на Зою, то увидел в ее глазах выражение страстного лукавства.
– О, да, ты – мой тип, – почти простонала она. – А теперь ложись – ее пальчик указал на покрывало. – Я покажу тебе, как делают массаж своим избранникам женщины Островного Братства.
– Но… – Родак хотел что-то возразить, однако она вдруг прижалась к нему вплотную и легонько прикоснулась губами к его шее. Словно молния пробежала по всему телу Родака, и он больше не мог перечить ей. Волна глупого удовольствия растеклась от места поцелуя, и Родак покорно лег на живот, вытянув вдоль тела руки.
– Вот так… – он услышал ее голос, а затем почувствовал, как ее руки начинают плавно гладить его спину. – Нравится?
– Д-да…
– Вот так… – повторила она, – теперь молчи. Я скажу, когда наступит следующий этап.
Родак подчинился и бездумно блаженствовал около минуты. Но затем руки Зои исчезли с его спины… и внезапно с силой вздернули его руки, соединив их сзади на талии.
– Что?… – он попытался вернуть их в прежнее положение, но вдруг почувствовал обжигающее движение на запястьях – и руки мгновенно сковало какой-то тонкой и прочной нитью.
– Что ты делаешь? – Родак с усилием вывернул голову и посмотрел на нее. – Это что, часть массажа?
Она выпрямилась и, сделав пару шагов, встала впереди его головы. Томная страсть на ее лице вдруг бесследно исчезла.
– Как бы не так, – со спокойным презрением сказала Зоя. – Пришло время тебе заплатить за свою тупость, за уродство и за то, что ты уже несколько дней портишь мне настроение, – и она, коротко размахнувшись, ударила его ногой в лицо.
В его голове сверкнула багровая вспышка, которая сменилась резчайшей болью. На несколько секунд Родак даже потерял сознание, а очнулся от новой боли – жгучего прикосновения чего-то металлического к плечу.
Зоя рассмеялась шипящим смехом.
– Вот чего тебе недоставало!
Родак судорожно повернул голову и уставился на правое плечо. Там, вплавившись в кожу и испуская паленый запах, виднелось только что прожженное клеймо. Несколько кривых линий, образующих примитивный силуэт согнувшегося человека…
