Что-то задвигалось на заднем сидении машины. Бен посмотрел назад, там сидел человек в чёрном балахоне с капюшоном. Незнакомец из кошмаров! Салливан хотел закричать, но человек вскинул руки, и щупальца обвили шею Бена. Они также полезли и в рот, и в нос. Почувствовав, что теряет сознание, Салливан из последних сил нажал на педаль тормоза. Перед глазами заплясали чёрные точки. Наступила темнота.
Очнувшись, Бен захрипел. Ощупал шею, рот, нос. Но там не было никаких щупалец, как не было никого и на заднем сидении «Форда». Бен в последний раз взглянул на разрушенный особняк и поехал прочь.
Микрорайон
Алекс Лоренц
Июль был в самом разгаре. В столице стояла жара. Две недели ни дождинки. Во дворе скучища смертная. Из всей разномастной ребятни Саня с Левчиком остались вдвоем. Остальные рассосалась по деревням, дачам, лагерям, курортам. Правда, не уехала еще голубоглазая девочка Лиза из среднего подъезда дома 5а. Но разве станут двое гордых, взрослых десятилетних парней водиться с девчонкой?! Пф-ф-ф-ф, еще чего! Много чести!
Лизка вообще редкостная зануда. Кто, скажите на милость, на летних каникулах сидит дома как сыч и читает книжки, а? Вот-вот, только зануды. Она даже когда во двор выходит – и то усаживается на качели да в книжку пялится. Не дура, а? Полдня так раскачивается, пока мамка обедать не позовет. Дура как есть.
Вон, расселась, качается. У-у-у-у-у-у, пигалица!
Саня и Левчик наворовали в детском саду по соседству неспелых яблок, забрались в шалаш на дереве, нажрались до отвала. Пока кислая мякоть переваривалась в желудках, бесцельно возюкали сонными взглядами по двору. Временами украдкой косились на Лизу. Девочка тоже поглядывала на них – только не таясь, с достоинством.
– Гурьяновку знаешь? – спросил вдруг Левчик.
– М-м? – промычал Санька. – Че это?
– Микрорайон такой. Недалеко. Помнишь, пацан с нашей школы, с седьмого «А» пропал?
– Ну?
– Говорят, там дело было.
– Расскажи.
– Да че рассказывать. Поперся он в эту Гурьяновку и не вернулся. Последний раз его видели там, неподалеку. Свидетели есть. Говорят, бабка старая попросила сумку донести – вот он в те дворы и ушел. Больше его никто не видел.
– О как.
– То-то же. Вообще, пока ты в больничке лежал, я со старшаками на эту тему побазарил. Сказали, место проклятое. Там очистные сооружения, в них что-то творится… такое… ну, невообразимое. Сверхъестественное.
– Призраки?
– Не-е-е-е-е-е-е-е, – презрительно протянул Левчик. – Про призраков – это страшилки для мелюзги. А тут все серьезно. Никто точно не знает, но что-то жуткое. В тех очистных обитает Нечто. Оттого и запах ужасный. Потому в Гурьяновке новые дома не строят, а людей там все меньше становится. Вонь, говорят, кошма-а-а-а-а-ар. Она и до нас иногда доходит.
Санька понимал, о чем говорит друг. Порой, когда дул сильный юго-западный ветер, дышать во дворе становилось невыносимо. Запах особенный. Не помойки, не канализации, не дохлятины. Неизвестный. Противный до одури.
– Наверное, шлюзы какие-нибудь открывают, – предположил Санька. – Вот и вонища.
– Не знаю, не знаю… А не хочешь сходить, посмотреть?
Левчик славился больными инициативами – одна другой чудовищнее. То гараж одноногого деда вскрыть, то на стройку пролезть, то детсадовского сторожа грязью через забор закидать.
– Хочешь, чтоб нас тоже убили, как того? – возмутился Саня. – А вдруг там маньяки?
– Нас двое, – отмахнулся Левка. – Тот пацан один поперся. И старухе помогал зачем-то. Вот она его к маньяку и отвела. А вдвоем отобьемся с полтычка. Да и не надо идти, когда тебя незнакомые взрослые куда-то зовут. Мне мамка чуть ли не каждый день талдычит… Давай проведем расследование! – Его глаза загорелись озорным огоньком.
– Ну… ну… давай, – согласился Санек. Словом «расследование» Левчик его купил. – Знаешь, как идти?
– Ага. Вдоль шоссе, там улица такая есть незаметная за хозяйственным магазином, вот по ней и попадешь в Гурьяновку.
– Ты откуда это все знаешь?
– Старшаки рассказали.
Санька удовлетворенно кивнул. Раз старшаки – значит, так оно и есть. Старшаки трындеть не будут.
Пацаны спустились с дерева и стремглав помчались к проходу между двумя многоэтажками – прочь со двора. Лизка оторвалась от книги, посмотрела им вслед.
***
Улочка и вправду оказалась незаметной. Сколько Санька ни ходил с мамой и бабушкой по тротуару вдоль оживленного шоссе мимо хозмага, ни в жизнь не подумал бы, что позади него есть что-то кроме тупика да мусорных баков.
Улица тянулась между забором промзоны и пустующими заводскими зданиями-коробками. Машина тут точно не проедет. Пешеходная дорожка сложена из небольших бетонных плит, явно изготовленных для какой-то другой цели. Плиты растрескались от времени и непогоды, сквозь трещины пробилась трава.
Шум шоссе стих далеко позади. Жара сгустилась, превратилась в кисель. С востока, со стороны центра столицы, послышался грозный рокот. Близилась гроза.
Улочка уперлась в плотный ряд замызганных гаражей. Между двумя из них виднелся зазор – достаточно широкий, чтобы пройти. С той стороны едва уловимо тянуло затхлостью, как из старушечьей каморки, которая никогда не проветривается. Вонючим сырым тряпьем, прелым зерном, мышиными ссаками.
– Эй, ребята! – девичий окрик.
Мальчишки обернулись. Позади стояла Лизка – в синем платьице, с аккуратно забранными в пучок волосами и книгой под мышкой.
Левка нахмурился, презрительно бросил:
– А тебе тут чего надо?
– Во дворе скучно – вот я и решила с вами пойти. Тебя, кажется, Левой зовут? А тебя – Сашей?
– А мы тебя звали, что ль? – проигнорировал Левчик ее вопрос.
– Не звали, – пожала плечами Лиза. – Я сама пришла.
Парней такой простой и искренний ответ обезоружил.
– Ладно, Лёв, пусть идет, – без боя сдался Саня. – Втроем веселее.
Левка еще сильнее насупился. Стал мрачнее той тучи, что крадучись наползала на город. Он молча нырнул в проход между гаражами. Вот и испорчено расследование. От девок всегда одни неприятности. А Санек – размазня.
– Че читаешь? – спросил тем временем Саня у Лизы.
Та показала ему обложку книги. Марк Твен. «Приключения Тома Сойера», «Приключения Гекльберри Финна». Мягкий переплет, загорелый мальчишка в соломенной шляпе плывет в лодке по реке.
– Я читал, – похвалился Саня. – Еще в прошлом году.
– Я тоже читал, – буркнул Левка. – Скукотень голимая.
Лизка показала ему в спину язык.
– Сам ты скукотень! – возмутился Санька. – Нормальная книжка, интересная!
– Подкаблучник ты, – бросил Левка.
Санька задумался. Слово явно было обидное, но слышал он его впервые. Чтобы не опростоволоситься, промолчал.
Они остановились, осмотрелись.
– Ничего себе, – сказала Лизка. – Как в другом городе. Моя бабушка в Мытищах живет, у них там примерно так же, только получше.
Они действительно словно разом перенеслись из столицы с ее многоэтажками, шумными дворами и многолюдными проспектами куда-то очень далеко. В захолустье с обшарпанными, кособокими двухэтажными халупами годов пятидесятых постройки – еще при Сталине, наверное, возводили.
Стены тошнотворного желтого цвета, неряшливо заделанные цементом трещины на фасадах. Балконы с гнутыми ржавыми прутьями. Окна в грязных разводах, рассохшиеся рамы. Почерневший шифер с зелеными островками мха. В тесных двориках серые плесневые наросты – деревянные сарайчики. От турника к турнику протянулись захватанные бельевые веревки. Плешивые газоны пестреют мелким мусором – фантиками, обертками, пивными пробками.
Здесь много деревьев.
И здесь полумрак. Много тени. Как будто дело к вечеру, хотя едва за полдень перевалило. Оно и понятно: гроза надвигается.
Из-за угла показалась древняя костлявая старуха в линялом пальто. Из-под цветастого платка неряшливо выбивались седые космы. Бабка едва ковыляла, опираясь на сучковатую палку, что заменяла ей костыль. Увлеченно бубня себе под нос, женщина не заметила торчащего из земли штыря, споткнулась и распласталась ничком.
– Ой! – воскликнула Лиза. – Пойдемте поможем бабушке! – И вприпрыжку побежала к старухе.
Пацаны нехотя поплелись за ней. Ни Сане, ни Левчику здесь задерживаться почему-то больше не хотелось – даже ради «расследования». Идя вслед за Лизкой, они то и дело переглядывались и оборачивались на заветный проход между гаражами.
Там, снаружи, за границей Гурьяновки, вовсю палило солнце. Странное дело…
– Бабушка, вы целы? – суетилась Лизка.
Бабку трясло, а изо рта, которого дети не видели, вырывалось похожее на смех клокотание.
Левчик навис над старухой, шумно втянул носом воздух.
– Да она пьяная! – возвестил он. – От нее спиртом прет!
Для ребенка, воспитанного в приличной семье, пьяный человек всегда потенциально опасен. Все знают: пьяницы злые, хотя иногда кажутся добрыми.
Старуха приподнялась, уперлась ладонями в землю, локти выставила вверх. Как паук. Лицо оторвалось от земли, повернулось к детям.
Лиза вскрикнула, выронила «Тома Сойера», закрыла рот ладонями. Мальчишки отскочили как ужаленные.
Кожа на старухином лице – что грязные осенние листья. Вместо носа – черный провал. Глаза вращаются вразнобой. А нижней челюсти нету. Только оголенный синий язык ползает туда-сюда, словно толстый червяк.
Из бабкиной глотки вырывался слюнявый клекот. Вниз потянулись вязкие нити.
– Э! – хриплый окрик со стороны гаражей.
К старой пьянчуге подскочил подросток лет пятнадцати и стал пинать ее ногами. Она завизжала как собачонка, схватила клюку и, споро перебирая конечностями, на четвереньках драпанула за угол.
– Сука старая! – выругался новоприбывший и сплюнул в траву. – Чтоб я тебя тут больше не видел! – крикнул бабке вслед. – А вы че тут делаете, а? – переключился на незнакомых детей.
Неказистый, с жидкой порослью на одутловатом лице, с нечесаными вихрами. В затрапезной одежде. В руке бутылка пива.
Отхлебнул, рыгнул, почесал вздутый живот. Холодный, колючий взгляд одного за другим ощупывал непрошеных гостей.
– Че тут забыли, спрашиваю, а? – повторил напористее, со злобой.
– Ничего, просто гуляем, – ответил Саня, глядя в землю.
Дылда вставил два пальца в рот, пронзительно свистнул. По тихим дворикам зашаркали шаги. К упырю подтянулись еще пятеро или шестеро таких же – немытых, нечесаных, вонючих. Кто с монтировкой, кто с арматурой.
– Алле, гараж, вы че, попутали?! – напирал главный, наступая на детей.
Остальные местные сгрудились за спиной вожака и тоже пошли в наступление.
Левчик первым дал деру. Саня и Лиза бросились следом. Бежали не разбирая дороги, а в спину им несся разбойничий свист.
***
Убедились, что за ними не гонятся. Остановились перевести дух.
– Ни фига себе порядки тут, – оценил Саня.
Они оказались у края дикого оврага. Далеко внизу журчала вода, работали какие-то большие механизмы.
– Надо б домой, – сказал Левка. – Что-то мне тут не нравится.
– Ха! – усмехнулся Саня. – А ведь сам предложил!
– Да откуда ж я знал!
– Ребят, давайте уйдем! Пожалуйста! – взмолилась Лиза.
Ее голос дрожал, в глазах стояли слезы страха.
– Тебя сюда вообще никто не звал! – огрызнулся Левка. – Вот сейчас свалим без тебя – будешь знать, как увязываться без спросу!
