Максим Долгов "Темное сердце"

Он пулей выскочил из отдела электроники, буквально подпрыгивая от радости после каждого шага. Бесценная вещь в его руках была громоздкой и тяжелой. Филипп держал пульт обеими руками, спеша в сторону выхода, где на стоянке его уже могла ждать мама, нервно поглядывая на часы.

4

Преодолев холл, Филипп не сразу обратил внимание на голос, окликнувший его. В школе он бы сразу признал Бориса Жорина, стоило тому только произнести его имя. Как правило, этот старшеклассник любил наводить страх на каждого, кто был ему по зубам. Он буквально выслеживал тех, кто его боялся и делал все для усиления этого чувства. Даже вне школы Борис мог запросто продолжить свои издевательские приставания ради собственного развлечения.

Филипп услышал свое имя, но не обратил внимания. Он все еще думал о подарке, сделанном ему продавцом магазина электроники. Но особенно сильно его беспокоила возможность опоздать к назначенному времени. И когда только Борис почти в ухо гаркнул Филиппу его имя, мальчик понял, что на одну неприятность у него стало больше. В один момент он позабыл обо всем на свете и, остановившись, развернулся вокруг своей оси.

Борис стоял перед ним совершенно один, без своих друзей, частенько гулявшими с ним, представляя собой свиту. Но даже в полном одиночестве Жорин проявлял себя при первой возможности. Ему не нужно было ни перед кем рисоваться и показывать свою крутость. Жорин сам знал это и упивался властью, которой наделил себя в свои четырнадцать лет.

– Что это?

Спросил он и, не дожидаясь ответа, вырвал из рук дистанционный пульт.

– Я не слышал, как ты меня звал.

Ответил Филипп, не сводя взгляда с ценной для себя вещи. Борис же просто вертел, по сути, не интересующий его предмет в руках, скривившись, словно испытывая отвращение.

– Это что, пульт управления? Ты в машинки играешься, да?

Он посмотрел на подростка взглядом, наполненным испепеляющим осуждением. В какой-то момент Филиппу даже стало не по себе, ведь игры в машинки в его возрасте уже вызывают насмешку у старших ребят.

– Я носил его в ремонт.

Соврал Филипп, тяжело сглатывая слюну после каждого слова. Он все еще думал о маме, нервно поглядывающей на часы. Хотелось поскорее оказаться в ее машине, а нервы были натянуты до придела.

– И что, починили?

Борис перевернул пульт, осмотрев его с обратной стороны. В какой-то момент было видно, как парень заинтересовался вещью. Возможно, он даже подумал о том, где пульт можно будет хорошо продать. Филипп знал, как ребята из этой компании любят отбирать на школьном дворе недорогие гаджеты с целью продажи или обмена на более ценные вещи.

– Нет.

Соврал Филипп, выдавливая из себя каждое слово. Ему не раз приходилось общаться с Борисом вот так, лицом к лицу, один на один. И каждый раз для мальчика это становилось почти испытанием. Пару раз Борис даже бил его, бывало, доставалось достаточно сильно, но Филипп не жаловался. Он никогда и никому не рассказывал о тех унижениях, которым подвергали его местные хулиганы, ведь быть ябедой намного хуже, чем просто трусом.

– И тогда зачем тебе нужна эта поломанная штука?

В голосе Бориса пропал весь интерес, его не интересовали неисправленные вещи, теперь ему нужно было кое-что другое, более ценное.

– Мама сказала принести его домой в любом случае…

– А так ты все за мамой бегаешь.

Усмехнувшись, перебил его Жорин, толкнув ладонью в грудь. Филипп отступил на пару шагов, гладя в глаза своему обидчику.

– Значит, маменькин сынок, – не унимался Борис, держа в левой руке пульт, – любишь титьку сосать перед сном, да? Взрослый парень и все титю просишь?

Лицо Бориса так сильно расплылось в улыбке, что на лысой голове проступили морщины. Его желтые от никотина зубы показались на бледном лице, словно кривые осколки рифов. Жорин делал шаг за шагом в сторону Филиппа, заставляя того отступать назад.

– Нет, я не делаю этого.

Попытался ответить Филипп, но его уже никто не слушал. Борис начал в голос посмеиваться над своими словами, повторяя непристойные оскорбления. Он даже выкрикнул слово «мамкины титьки» так громко, что на двух подростков обратили внимание несколько взрослых, проходивших мимо.

– Тогда, если ты такой маменькин сынок, у тебя должны быть карманные деньги. Они ведь есть у тебя, не так ли?

Жорин смотрел в глаза Толкачеву Филиппу, но у того в действительности не было в карманах ни копейки. Все, что он получал на карманные расходы, выдавалось исключительно по утрам перед школой. Деньги предназначались на обед и проезд, но иногда Филипп умудрялся экономить, складывая мелочь дома в не большую картонную коробку.

– Нет.

– Что?

– Я говорю, нет у меня денег.

– Да ты врешь, мелкий!

Борис уже не толкнул, а ударил Филиппа в грудь кулаком, но даже смягченный зимней одеждой удар, оказался вполне чувствительным.

– Нет, я не вру.

Отозвал тот, увидев, как кулак вновь взлетел в воздух, чтобы обрушиться на него, но уже на полпути Борис остановился, поскольку в их конфликт вмешался кто-то посторонний.

Они оба посмотрели в сторону эскалаторов и там увидели охранника магазина. Мужчина стоял с суровым лицом, заткнув большие пальцы рук за пояс. Он разглядывал подростков, вполне понимая происходящее.

– Что у вас тут происходит?

– Ничего, – тут же с усмешкой отозвался Борис, приподняв оби руки вверх и все еще сжимая пульт, – просто общаемся. Мы давние друзья и давно не виделись.

На последних словах он посмотрел на Филиппа с искрой ненависти в глазах.

– Тогда, может, прекратите здесь выяснять отношения и провалите на улицу?

Борис, не протягивая руки Филиппу, просто ослабил пальцы. Пульт моментально выскользнул из них, полетев вниз. Он упал на пол с глухим стуком, и от уголка отлетел небольшой кусок пластика.

– Увидимся.

Проговорил Жорин, глядя на Филиппа. Затем он, издевательски улыбнувшись охраннику, направился в сторону фонтана в центре магазина.

Быстро подняв дистанционный пульт с пола, Филипп поспешил к выходу с гулко колотящимся сердцем в груди. Еще никогда ему не было так страшно, но не за себя, а за тот предмет, который он пытался донести до дома. Если от удара об пол пульт сломается, то даже в этом случае он сможет починить его. Подарок все равно останется очень важной для него вещью.

Мамы на стоянке не оказалось, машина была все еще пустой, а судя по нетающему на капоте снегу, становилось понятно, что ее еще не прогревали. Филипп прислонился к багажнику и вновь стал разглядывать повреждения на пульте.

Кусок отлетел в действительности небольшой, но зато появилась длинная трещина, которую при возвращении домой необходимо будет пройти клеем.

5

Он рос без отца, а мама, Жанна Толкачева, будучи еще беременной, разошлась с Олегом Горюновым, так и не выйдя официально за него замуж.

Молодой мужчина поначалу оказался не готов к браку, но согласился на сожительство, а когда Жанна забеременела, попросту исчез. Его не было несколько дней, телефон не отвечал, постоянно находясь вне зоны действия. Но затем Олег появился. Он что-то бормотал о том, как им будет тяжело поднимать семью, не имея никакой поддержки. Сам Горюнов толком никогда не работал, предпочитая подработки, часто заканчивающиеся неполной выплатой денег. Но идти на официальный заработок он не хотел и, как оказалось, на то были свои причины.

Ровно через месяц после того, как Олег ушел, оставив беременную Жанну одну, она узнала, что ее бывший гражданский муж попал в полицию. У него нашли два грамма дешевого героина, который Горюнов пытался продать парочке подростков. В полиции Жанне сказали, что у Олега в крови также были найдены наркотики и теперь ему светит довольно приличный срок. Возможно, что он сможет увидеть своего ребенка только тогда, когда тот пойдет в школу. Пользуясь сложившейся ситуацией, женщина лишила Горюнова отцовских прав, но так и не смогла уехать из города.

Она владела маленьким одноэтажным домом,  с жилой мансардой, использовавшимся исключительно для летнего отдыха. Пятнадцать лет назад родители Жанны часто приезжали сюда из большого города для отдыха. Женщина помнила, как в детстве ей нравилось проводить здесь летние каникулы. Они часто ходили к реке, где на просторном природном пляже проводили целые дни напролет. Ее родители были всегда дружными и семейными людьми, чего, к сожалению, не смогла перенять сама Жанна. Все ее попытки сойтись с каким-либо мужчиной сводились к расставаниям, а последний опыт вообще вынудил покинуть привычное место жительства. Теперь она жила в ветхом доме, где с трудом смогла наладить семейный быт. Поначалу приходилось часто заниматься ремонтом самой, но вскоре у нее появился помощник в лице пенсионера, проживающего по соседству. Его звали Андрей Савинов, а когда Филипп подрос, то стал называть его просто дедушка Андрей.

Пожилой мужчина, не имея собственных внуков, только рад был такому обращению к себе и не упускал возможности заглянуть в дом Толкачевых.

За годы самостоятельной жизни Жанна не просто привыкла решать самостоятельно все свои вопросы, она еще хорошо заматерела. Будучи в прошлом довольно легкомысленным подростком, женщина быстро получила жизненный урок, заставивший ее поменять все свои взгляды. Теперь она стала смелой и независимой, воспитывающей сына так, чтобы тот не был похож на своего отца. Приучая мальчика с самого раннего возраста к ответственности за свои поступки, Жанна делала из него настоящего мужчину. С возрастом Филипп будет способен не только делать все своими руками, но еще станет по-настоящему воспитанным и умным молодым человеком. А для этого уже в детстве необходимо прививать дисциплину.

Вернувшись из торгового центра, Филипп первым делом помог донести продукты до кухни и, разложив все по своим местам, отправился к себе в комнату. Всю дорогу мальчик не расставался с пультом управления. На вопрос, откуда он взял эту вещь, Филипп сказал, что это подарок от продавца магазина электроники. Подобное заявление насторожило женщину, ведь делать такие дорогие подарки незнакомым людям не считается нормой даже для таких маленьких городков как «Безродное». Но Филипп пояснил, рассказав, как долго он ходит в этот магазин, разглядывая новые запчасти, для своего квадрокоптера. И видимо, молодой продавец попросту избавился, таким образом, от ненужной вещи. Все же лучше, чем выбрасывать ее на помойку.

Жанна решила, что в следующий раз, когда поедет в торговый центр, зайдет в магазин электроники и познакомится с его продавцом. Не то, чтобы она могла в чем-то заподозрить молодого человека, но так ей самой будет спокойней.

Когда Филипп закрыл дверь своей комнаты, Жанна, наконец, смогла перевести дух. Сегодняшний поход по магазинам утомил ее. Еще предстояло организовать стирку и приготовить ужин, но пока она решила сделать перерыв. Пройдя в гостиную, женщина вытянулась на диване, включив телевизор, по которому шла очередная развлекательная телепередача. Ничего такого, на чем стоило бы заострить свое внимание, не было, поэтому Жанна быстро провалилась в легкую дремоту.

Переход с уличного морозного воздуха в теплое помещение поспособствовал глубокому сну. Женщина вскоре увидела разнообразные, не связанные между собой образы. Она наблюдала за незнакомыми людьми, слышала их голоса, но не запоминала слов. Перелетая из одного видения к другому, женщина смогла распознать только одно слово, словно прорывающееся через туманность сна:

«Мама»

Она замерла на месте, оглядываясь по сторонам. Все силуэты и образы исчезли. Нереальность сна также была нарушена, словно осознание того, где она в действительности находится, частично вернуло женщину в реальность.

– Мама, проснись.

Повторил голос, и теперь он был знаком Жанне. Более того, женщина смогла определить его местонахождение, благодаря чему вынырнула в реальность.

Филипп стоял возле дивана, закрывая собой экран телевизора. Он смотрел на женщину слегка озадаченными глазами.

– Что случилось, дорогой?

Она села, приводя себя в чувства. Телевизор вещал рекламный блок. Стоило бы выключить его, но Жанна посмотрела на сына, который взглядом указал на входную дверь.

– Там пришел какой-то мужчина. Он говорит, что знает тебя и хочет увидеть.

– Мужчина? Какой мужчина?

Удивилась она, вставая на ноги. Филипп пожал плечами, оставаясь на месте. Он проводил ее взглядом до двери и когда услышал завязавшийся разговор двух взрослых, опустился на диван, придвинув к себе пульт от телевизора.

Выглянув за дверь, Жанна ощутила, как весь сон буквально сдуло. Она никак не ожидала увидеть Олега на своем пороге. Мужчина, одетый в старое, чуть потертое пальто, мялся на одном месте, с осторожностью поглядывая по сторонам. Во всем его поведении были видны тюремные привычки, сильно изменившие Горюнова, но в целом это все равно был все тот же человек, когда-то предавший ее, оставив одну с ребенком на руках.

6

В его взгляде не было ни капли сожаления. Да и в словах Жанна не нашла ничего, что могло бы послужить хотя бы тенью извинений. Олег стал еще более сутулым. Его кожа посерела, зубы пожелтели, а на голове отсутствовали практически все волосы. Сев на стул на кухне, мужчина оглядывал помещение, словно не веря тому, как живет его бывшая возлюбленная.

– Двенадцать лет.

Сказала Жанна, скрестив руки на груди, и прислонилась к разделочному столу. – Ты все эти годы был в тюрьме?

– Практически.

Ответил мужчина с хрипотцой в голосе, которой у него раньше не было.

– И как давно ты вышел?

Горюнов окинул Жанну взглядом, в котором промелькнули искорки недовольства. Конечно же, ему не нравился этот допрос, но ничего другого ожидать ему даже не стоило.

– Год назад.

Ответил Олег, не сводя взгляда с Жанны. Он пробегал своими темными глазками по ее длинным, распущенным, чуть завитым в кудряшки волосам. Изучал, словно впервые, ее лицо, глаза, губы. Оценивал фигуру, удачно прорисовывающуюся благодаря обтягивающим джинсам и футболке с короткими рукавами.

– Ты просидел одиннадцать лет за пакетик с героином? Мне говорили о сроке в семь лет.

– Это вторая ходка.

Ответил Горюнов и словно бы осекся. Он тут же отвел взгляд в сторону, ощутив стыд. Жанна с расширенными от удивления глазами смотрела на мужчину, сидящего у нее на кухне, не веря своим ушам. Конечно, Олег был не подарок, и он оступился практически в самом начале своей жизни. Но вот, чтобы этот человек наступил на одни и те же грабли дважды, стало для Жанны настоящей новостью.

Она знала, с какой компанией мужчина водился в молодые годы. Все его дружки все еще жили в этом городе. Многие из них отрастили животы от постоянных пивных попоек, устраиваемых после работы. И никто не сумел выбраться из «Безродного». Нехватка образования плюс примитивный склад ума не дали этим деревенщинам шансов пробиться в жизни. Но никто из них не стал даже близко связываться с наркотиками, в отличие от Олега, сумевшего выделиться среди своих друзей двумя тюремными сроками.

– Только не говори, что ты вместо того, чтобы приехать к своей семье, продолжил заниматься наркоторговлей!

Олег нервно повел плечами. Он мельком взглянул на Жанну, но оценив ее состояние, убрал взгляд.

– Я хотел приехать к вам, но не с пустыми руками. Мне предложили заработать.

– Торгуя наркотиками?

Не успокаивалась женщина, ощущая, как ее начинает буквально колотить. В тот момент, когда Олег появился на пороге, она даже была готова принять от него извинения. Может быть, сделать попытку простить, но теперь мужчина закапывал самого себя. С каждым последующим словом ее ненависть становилась сильнее.

Он гневно посмотрел на женщину, сильно задевшую его. Каждое ее слово было, как укус ядовитой змеи. Олег хотел заткнуть Жанну, но сдерживался, понимая, в каком невыигрышном положении он находится. Она лишила его отцовства, пока он был в тюрьме. Это сильно злило Олега, но один телефонный звонок в полицию мог вновь создать ему кучу проблем.

– Нет. Второй раз я сел не из-за этого.

Сказал он сдержанно, получив в ответ новую порцию сарказма.

– А, так значит, ты стал экспериментировать.

– Я хотел всего лишь заработать!

Выкрикнул он, обрушив кулак на крышку стола. От удара звякнула посуда. Жанна смотрела Олегу точно в глаза, когда произнесла, медленно и вкрадчиво, словно пытаясь донести до бывшего возлюбленного каждое слово:

– Никогда не смей кричать в моем доме.

На мгновение он все понял. Опустив голову, мужчина расслабился, ссутулился, словно силы покинули тело. Глядя на Олега, Жанна подумала о сыне. Мальчику нужен был отец, она всегда это знала, но только не такой, как этот. В этом она была уверена абсолютно.

– Зачем ты приехал?

Он поднял взгляд.

– Хотел увидеть тебя и сына. Я имею право увидеть его.

– Ты не имеешь право даже смотреть в его сторону, – тут же ответила она, пресекая все попытки к дальнейшему разговору. – И думаю, не стоит пояснять, почему именно.