Великий Разлом
Дарья Олеговна Бойко
Гномы любят размеренное течение своей жизни. У них все лежит на своих местах – вещи, события и даже народ. Любой непорядок вызывает в душе порядочного гнома волну негодования. Наступают смутные времена, жизнь переворачивается с ног на голову, с Поверхности идут армии людей и эльфов, над горами летают драконы, а из темных бездн лезут полчища новой нечисти, еще более ужасной, чем старая. И покой в Гномье королевство смогут вернуть лишь те, чьи жизни никогда не следовали привычному порядку вещей, те, кто всегда собирал на себе недовольные и неодобрительные взгляды.
Дарья Бойко
Великий Разлом
Глава 1. Тревожные звоночки
На заставе было тихо. Уже давно не совершалось набегов нечисти или мелких гоблинов из далеких пещер. Даже неупокойцами не пахло. Первый месяц стражи были этому рады, второй они проводили время за пивом и карточными играми, а на третий – начали сходить с ума от тоски. Кто-то даже предложил самим пойти и разворошить ближайшее гнездо какой-нибудь мелкой дряни. Но пост покидать было нельзя. Если кто-то решился бы на подобное безрассудство, то быстро бы получил жесткий выговор от своего командира.
А командир шутить не любил. Слишком уж большим трудом далась ей эта должность, чтобы так просто позволить разгильдяйству и лени испортить ее командование.
Хала заступила на пост командира заставы немногим более полугода назад, когда предыдущий командир не вышел живым из битвы с предводителем Черных Личей, а его заместитель загадочным образом пошел на повышение и вернулся в столицу – Гырнур. Долгие годы до этого назначения она служила в городской страже, медленно, сквозь насмешки, поднимаясь от поломойки в казармах до капитана одного из патрульных подразделений.
На исходе второго месяца затишья Халу начала беспокоить складывающаяся обстановка. Она подняла старые записи, что хранились на заставе и, поработав с ними, поняла, что такого ни разу не случалось. Лишь раз в наплывах нечисти из глубин случилось затишье длинною в месяц, но это было как раз в то время, когда владыка всей нечисти, которого гномы прозвали Жруном, уничтожал Далагу – город на берегу Великого Разлома.
После своих изысканий Хала написала письмо к Стражу Глубин – одному из Совета Обороны и своему непосредственному командиру. В письме она изложила опасения касаемо долго длящегося спокойствия и попросила рассказать, что происходит на других заставах. Но ее письмо осталось без ответа. Хала знала, что письмо было доставлено в Совет, ибо отправляла с ним одного из своих самых надежных воинов. Выходило, что ее просто проигнорировали.
Долгих две недели после она думала, что же делать дальше. Сидеть ли спокойно на заставе, написать еще одно письмо или же отправиться в столицу лично.
Приняв решение, она созвала своих воинов и объявила:
– Я покину вас и отправлюсь в Гырнур.
В глазах воинов, собравшихся в столовой, появилось облегчение. Эти старые потрепанные бессчетными битвами вояки давно ждали, когда же эта девчонка наиграется и запросится обратно домой.
– Однако это совсем не значит, что я покидаю свой пост,– тут Хала возвысила свой голос для большей значимости.– Меня беспокоит, что за последние три месяца у нас с вами не было ни одной стычки. Ни одного гоблина, ни одной летучей мыши. Мы даже шорохов в туннелях не слышали. Я писала письмо Стражу Глубин, однако он мне не ответил. Признаюсь, меня это немало настораживает. Именно поэтому я намерена отправиться в Гырнур и лично разобраться, что же происходит. Только ли на нашей заставе происходит такое или же все стражи сидят без дела.
По залу прокатился смешок и гулкое мужское «гммм…» И один смельчак решил высказаться за всех:
– А что такого плохого в том, что на нас никто не нападает?! Каким-то мазохизмом попахивает, товарищ командирША!
Усилием воли Хала сдержала гнев в душе.
– Солдат,– начала она громко и четко, сложив руки за спиной.– А вы вспомните, когда в последний раз сидели просто так на заставе? Наверняка, при всем желании вы не сможете вспомнить такого. Я ведь права?
Бунтарь не ответил, однако по столовой опять разнеслось «гммм…»
– Нечисть никогда не сидит на месте, такова ее суть,– продолжала Хала.– Нечисти нужно что-то жрать, как и вам, а ее пища – это мы. Где в Подземном мире они найдут столько вкусного свежего мяса как не на заставах? Сотни наших сородичей ежегодно погибают и становятся пищей для Личей, их мерзких псов и просто неупокойцев. А теперь подумайте, если нечисть притихла и не нападает на нас, то чем она может заниматься? Не беспокоит ли вас это?
– Вы предполагаете, что нечисть готовит масштабное наступление?– поднялся один из старших солдат.
– Не исключаю такой вероятности,– честно ответила Хала.– Именно поэтому мне нужно знать, что происходит на других заставах и доложить Совету Обороны о своих подозрениях.
– А вы думаете, что Совет Обороны не заподозрил бы что-то неладное?– или, если перефразировать на разговорный язык: «Считаете себя самой умной что ли?»
– Мой долг доложить Совету о своих подозрениях, а дальше пусть решают они сами.
Больше Хала не собиралась слушать возражения этих мужланов по поводу своего решения. Назначила своего заместителя – старшину Ирнира, одного из немногих, кто относился к ней с уважением,– и на следующий день покинула заставу. Ехала верхом, не желая тратить время на пешие переходы, да еще и в одиночку, что было не совсем безопасно.
Ездовыми зверями гномам служили гойи – огромные подземные ящерицы. Они были приземистыми, на мощных лапах и с длинными чувствительными усами, что помогали им ориентироваться даже в кромешной тьме подземных коридоров. Гойи были смирного нраву и очень легко приручались – если возникала в том необходимость, половозрелый гном выходил к гойему гнездовью, выбирал понравившегося и постепенно заводил с ним дружбу. Однако мало кто из гномов любил езду верхом. Причина была в менталитете подземных старателей, которые привыкли твердо стоять на собственных ногах, чтобы то ни значило.
Дорога до Гырнура заняла четыре дня. Посреди ночи Хала подъехала к западным воротам и стала настойчиво бить в них, призывая ленивых стражей проснуться. «Вот так-то они и сторожат наш город»,– недовольно цыкнула про себя гномиха.
– Чего надо?!– наконец-то проорал какой-то сонный страж.
– Пропустите меня в город!– крикнула Хала, смотря на верх ворот, где должна быть сторожевая будка.
– Иди отсюда, бродяга! Утром пропустим.
– Я не бродяга. Я командир Ордской заставы, Хала! Пропустите немедленно, у меня дело к Совету Обороны!
– Так ты же баба!– расхохотался страж, наконец-то различив по тембру голоса, с кем разговаривает.– Без мужа или отца никуда не пропустим. Иди отсюда, бродяжка! Ишь ты, командир…
Тут во тьме что-то блеснуло. Страж сначала подумал, что нахальная женщина угрожает ему кинжалом, однако перевесившись через перила сторожки и разглядев источник блеска, побледнел.
– Сию минуту доложу начальству!– гаркнул вмиг проснувшийся страж.
Минут через пять где-то в толще горной породы послышался недовольный бубнеж, а затем крики и громкие приказы. Хала так и не увидела больше никого, однако врата услужливо открылись перед ней, несмотря на неурочный час.
Довольная собой, она оказалась в Гырнуре – столице Гномьего королевства. Это был прекрасный город, расположенный в огромном подземном гроте. Когда-то здесь стояла вода от подземной реки, однако за долгие века своего существования она высохла и теперь вода в пещере осталась лишь в самых глубоких местах. Вокруг этих своеобразных озер гномы выстроили красивые мраморные набережные и кое-где перекинули прочные широкие мосты.
Дома гномы предпочитали цилиндрической формы. Каждый гном строил свой дом сам и ровность его стен, обработка камня без зазубрин и идеальное круглое сечение служили особым поводом для семейной гордости. Ежегодно в каждом городе королевства проводился конкурс на самый идеальный дом, и выиграть его считалось очень почетно. Однако бедные слои населения не могли позволить себе дорогостоящую работу над цилиндрическим домом и строили обычные, а то и вовсе селились в мелких пещерках вокруг основной городской пещеры.
Хала вошла в город с возвышенности, и ей предстояло спустититься по широкой пологой лестнице вниз. Это было довольно долгим процессом, однако вся трудность ложилась на верхового ящера, и гномиха могла просто расслабиться, осматривая знакомый город.
Она выросла в Гырнуре и очень долго патрулировала его. Каждая улочка, каждая площадь, каждый камень из стен городских домов были хорошо ей знакомы. Можно даже сказать до боли, если вспомнить, что ее не особо-то и жаловали в этом месте. Наткнувшись взглядом на стены своего родного дома, Хала еще тяжелее вздохнула.
В отличие от человеческих городов на Поверхности, ночью города гномов никогда не засыпали. Прекращалась лишь торговая деятельность, ибо Главный Банк закрывался на ночной пересчет денег. Ремесленники же продолжали трудиться в своих кузнях и мастерских, продолжали работать питейные и культурные заведения, а в школах открывались ночные классы для детей бедняков, которые днем трудились вместе с родителями, и только ночью могли позволить себе учиться читать и писать. И считать, конечно же. Математика для гномов была величайшей наукой.
Когда путь с лестницы был завершен, Хале пришлось спешиться и оставить своего ездового зверя в ящернике – специальной пещере, вырытой в городской стене. По городским улицам нельзя было разъезжать верхом.
В планах Халы было явиться в Совет Обороны и просить встречи со Стражем Глубин. Совет принимал только в определенные часы дня, обычно это бывало раннее утро. У Халы было несколько часов перед тем, как она сможет продолжить свое дело. И, шагая по городской улице, она размышляла, как скоротать время. После долгой дороги сильно хотелось есть, да и горло промочить не мешало бы. И Хала отправилась в одно из своих любимых питейных заведений Гырнура.
Заведение называлось «Горшок серебра» и пряталось в небольшом переулке неподалеку от озера Кщал – крупнейшего в городе. Заведение было недорогое, с большими порциями еды и еще большими порциями напитков. Здесь любили собираться компании ремесленников средней руки, а также городские стражи – ребята простые и веселые.
Душное, вонючее помещение показалось Хале родным домом. Она покинула столицу не так давно, чтобы ее успели забыть старые знакомые. И сразу с порога она услышала голос радушного хозяина:
– Привет, Хала!
Кир, хозяин «Горшка», был светлобородым лысым гномом преклонного возраста. Его любили в городе за легкий нрав и желание споить всех, кто к нему заходит. В хозяйстве и таверне ему помогали три дочери – Эя, Жея и Бри. Старшая их сестра, Эйла, давным-давно вышла замуж за рудокопа и жила в далеком поселке.
– Привет,– она улыбнулась и уселась за барную стойку, спиной к выпивающей компании местных ювелиров.– Кружку темного, сырную нарезку и чесночные булки, пожалуйста.
– Будет сделано! Эя!
Хала с наслаждением смотрела, как Кир наливает ей в огромную стеклянную кружку темный эль. На заставе весь алкоголь был длительного хранения и просто отвратительного качества.
– Как дела, Хала?– гном-трактирщик поставил перед ней кружку с выпивкой.– Ты же сейчас служишь на какой-то заставе?
– Ну да, на заставе. Вернулась по делам. Как-то неспокойно мне нынче.
– Нынче всем как-то неспокойно.
– В каком смысле?
Хала напряглась. Всем известно, что самое лучшее место для узнавания новостей – это рынок и трактир. Правда, и там, и там все услышанное нужно делить минимум на два, но все же крупица истины в этом всем всегда есть.
– Ходят слухи, что в город стекаются рудокопы и бездельники из областей, прилегающих к Великому Разлому. Они толкуют, что вокруг их домов бродят какие-то тени, воруют детей, уводят в туннели женщин. Работать в том регионе стало невозможно. Король в ярости, Совет Добычи гонит лентяев назад, но те не хотят, говорят, мол, лучше утопнуть в озерах Гырнура, чем вернуться назад!
Хала прихлебнула из кружки и с наслаждением затолкала в рот круглую чесночную булку. Она мысленно торжествовала, ибо оказалась права: если на заставах тихо, то вся нечисть пакостит где-то в другом месте.
– А про Жруна что слышно?
– Ничего, его давно никто не видел,– Кир развел руками и стал наливать очередную порцию выпивки для ювелиров, что голосили в своем углу все громче и громче.– Бри, унеси этим господам их пиво!
– М-да… дела…– протянула Хала.
– Но и это еще не все! Говорят, Янир вернулся.
– Янир?!
Хала подавилась своим элем. В ее голове ясно нарисовался образ рыжебородого краснощекого и никогда не унывающего гнома. Сердце ее дрогнуло, и гномиха закашлялась.
– У него какой-то доклад для Совета Обороны. Почему он явился лично, не понятно. Однако Совет сразу же закрылся, стоило ему войти туда. Уже четыре дня не слышно ничего про Совет, Янира и его доклад.
– Так Совет сейчас не принимает?– спросила Хала.
– Нет, все в негодовании. Здание Совета заперто и кругом стоит стража.
– Если Янир явился лично, то значит, что случилось что-то совершенно серьезное,– веско заявила она.
– Оно понятно. Но на Поверхности постоянно что-то происходит и ни разу Янир или его предшественники не являлись лично для доклада Совету.
Хала покачала головой, допивая свою кружку с элем. Она сделала отрицательный жест, когда Кир потянулся, чтобы подлить ей еще. Хотелось думать на свежую голову.
Жизнь в Гномьем королевстве обычно протекает тихо, размеренно и предсказуемо. Гномы любят стабильность и могут добиться ее в любой сфере жизни. И даже маленькое событие, выбивающее из привычной колеи, начинает немало их раздражать. А тут будто бы вся жизнь сразу пошла вверх тормашками.
Послышался звук открываемой двери, тренькнул колокольчик. Хала покосилась через плечо на вошедшего. Обычный гном с косматой бородой. Он помахал рукой трактирщику и поспешил к пьющей компании, которая встретила его радостными криками.
Через пару минут колокольчик тренькнул снова. На этот раз Хала не оборачивалась. Новый посетитель постоял на пороге какое-то время, а затем уселся на стул рядом с Халой.
– Привет, Кир!– послышался знакомый женский голос, а затем Халу бесцеремонно ткнули под ребра.– Я ни с чем не перепутаю это гоблинское гнездо на голове! Привет, Хала!
Она обернулась, и единственным, что успела заметить, были густые кудрявые каштановые волосы, рассыпанные по плечам. В эти волосы были вплетены золотые цепочки разных размеров. Они, тщательно начищенные, переливались в тусклом свете трактирных ламп.
Халу заключили в крепкие объятия. Пахнуло благовониями и травами с Поверхности.
– Энна!– выдохнула она, вырываясь из хватки, которой могли бы позавидовать многие солдаты.
То была подруга детства Халы.
– Я так давно тебя не видела!– Энна всплеснула руками и множество браслетов на обеих ее запятьях отозвались переливчатым звоном.– Поганка ты эдакая!
Глаза цвета золота, очень редкие среди гномов, лучились возмущением, но за ним, как за тончайшей вуалью, пряталась радость.
–Кир!– гаркнула Хала.– Налей Энне темного на хлебе! И еще чесночных булок!
Подруга довольно хмыкнула, придвигая свой стул поближе.
– Вот это другое дело,– пробормотала она и широко улыбнулась.– Как твои дела, вояка?
Хала помрачнела, вспомнив, что явилась в Гырнур не для дружеских посиделок со старыми знакомыми.
