Мария Печурина "(Не) жди меня, дракон!"

– Чудесно выглядите, Сиана, – делает мне комплимент генерал, который уже дожидается нас в столовой. Мужчина откладывает в сторону газету, которую читал до этого, и помогает нам занять свои места.

– Риош к нам присоединится? – уточняет Мелисса у супруга.

– Наш сын не любит ходить голодным, так что полагаю, что да.

Объект обсуждения появляется спустя пять минут, за которые госпожа Мелисса успевает поведать мне, какие прекрасные розы цвели в ее розарии этим летом, как чудесно было покататься с мужем на лодке по озеру и… еще много чего, что я прослушала. И на то была причина – заметила герб семьи Арш Риен.

Зеленый дракон, извергающий красное пламя.

Мне делается дурно.

Я одета в цвета рода Арш Риен! Подобное было бы допустимо лишь в том случае, если бы я являлась невестой Риоша. Генерал не мог не заметить этого, а его супруга вырядила меня так специально. Риош же… а сейчас мы и узнаем, что думает Риош на этот счет.

Наследник семьи как раз появляется в дверях столовой. Не гляжу в его сторону, но чувствую, как меня обжигает его взгляд.

– Пош-ш-шалуй я с-с-сегодня не буду с-с-савтр-р-ракать, – дракон тут же одаривает нас своим дурным настроением.

– Мы тебя ждем, – произносит генерал. Видимо, между отцом и сыном происходит обмен взглядами, потому что Риош все же проходит к столу и занимает место по правую руку от отца. То есть рядом со мной.

Слуги тут же принимаются подавать разнообразные блюда, которыми можно накормить десятка два голодных драконов. Если так в этом доме проходит каждое столование, то теперь я понимаю, что Риош точно недоедал в академии. Может оттого и был таким злющим постоянно?

– Какое чудесное у вас украшение, Сиана, – произносит Мелисса, когда в столовой остаемся мы вчетвером. Я тут же прикрываю рукой рубин, боясь, что своевольный камень могли заметить кто-то из слуг. – Он проявился буквально секунду назад, – будто услышав мои мысли, поясняет драконица. Я даже не удивлена, что мать Риоша в курсе происходящего между ее сыном и мной.

– Сиана видимо решила похвастаться приобретенной безделушкой, – хмыкает Риош. Я искренне не желаю вступать в конфликт с драконом, тем более на глазах у его родителей, но не ответить, значит проявить слабину. А это я делала все наши последние встречи.

– Опрометчиво говорить подобное, когда твоя ладонь очень близко от ножа в моей руке, – произношу тихо и с улыбкой на губах. – Хотя лучше вилкой. Сразу четыре дырки.

– Одни угрозы…

Честное слово, в гостях не принято себя так вести, но Риош сам напрашивался.

– С-с-с ума с-с-сош-ш-шла?! – шипит дракон, когда вилка врезается в стол в том месте, где секунду назад была рука ящера.

– Четыре дырки или кучка пепла. Есть разница, Риош? – цежу сквозь зубы.

– Дети, завтракайте, – журит нас Мелисса. Генерал переводит взгляд с меня на Риоша и пытается скрыть улыбку за чашкой. Ничего же не произошло – подумаешь его сына хотели ранить. Обычное утро.

Мне, если честно, до этого момента кусок в горло не лез, но сейчас я усердно разделываю ножом пухлые сырники. Риош помалкивает, видимо, оценив степень моей невменяемости.

– А теперь можно вызвать вашего отца, – произносит в конце завтрака старший Арш Риен. Только воспитание удерживает меня от возмущения. Я-то думала генерал вызвал папу еще до трапезы. И теперь у меня возникают вопросы, зачем вообще все это было нужно – платье, завтрак. Они, будто нарочно издеваются надо мной и Риошем.

Мы покидаем столовую все вместе. Мелисса лучится дружелюбием, но меня этим не купить.

Как раз когда мы оказываемся в холле, дворецкий открывает дверь перед миловидной девушкой с выбеленными кудряшками. Та, завидев нашу компанию, расплывается в улыбке, но секундой позже становится ясно, что весь восторг посвящен лишь одному дракону.

– Риош, милый! – восклицает этот цветочек и внезапно виснет на моем драконе. Еще и одаривает его смачным поцелуем в щеку.

Я подумала «мой дракон»? Но развить эту мысль я не успеваю. В груди, будто что-то сжимается, а потом мне на плечи наваливается вся тяжесть мира. Становится трудно дышать, а через мгновение исчезают звуки. Темнота тепло принимает меня в свои объятья.

Глава 3

Реальность возвращается ко мне приятными ощущениями. Я лежу на чем-то мягком, в тепле и… за руку меня кто-то держит.

Открываю глаза и тут же смотрю на свою ладонь. Перевожу взгляд выше и тут же пытаюсь вырвать руку из лапищи противного дракона.

– Не дер-р-ргайс-с-ся, – шипит Риош, даже не думая меня отпускать.

– Что ты делаешь? – возмущаюсь я, но в действительности мой голос тих и жалок.

– Ты упала в обморок, – дракон трет рукой лицо. – И лучше тебе стало, только когда я взял тебя за руку.

– Ну прямо герой, – фыркаю на его заявление.

– Я зол на тебя, Сиана, но смерти не желаю, – довольно спокойно произносит ящер, смотря на меня.

– Спасибо, – дергаю плечом. Соседство с драконом – это явно не то, что доставляет мне удовольствие. Рубин на груди жжется, и я непроизвольно шиплю от неприятного ощущения.

– Что? – тут же вскидывает голову Риош.

– Ничего.

– Сиана.

– Рубин. Он жжется, когда недоволен моими мыслями… о тебе.

– Вот как, – хмурится Ри. – Он высасывает из тебя энергию. Так мы считаем. Отец вызвал эльфийского лекаря.

– Не стоило. Я полежу чуточку и отправлюсь домой.

– Ты даже стоять не можешь, Сиана. Не дури.

– Но ты же меня подпитаешь? – хмыкаю, приподнимая наши руки.

– Чем ты думала, надевая неизвес-с-стный ар-р-ртефакт? – едва проявившееся дружелюбие покидает Риоша.

– Я не думала. Он затмил мне разум, – признаюсь дракону. – Риош, амулет никак не влияет на чувства и не привязывает мужчину ко мне.

– Откуда тебе с-с-снать!

– Из дневника прабабушки, например.

– Ты глупая деф-ф-фчонка, котор-р-рая думает только о с-с-себе!

– Ладно, – соглашаюсь с Риошем, потому что сил спорить с ним у меня нет. И кажется, что их вообще не осталось. Прикрываю глаза, снова уносясь в темноту.

– Си! Сиана! – слышу встревоженный голос, зовущий меня по имени. Я хочу ответить, но тело не слушается. А потом сознание покидает меня.

***

В следующий раз, когда я выплываю из темноты, оказываюсь не в комнате, нет. Я стою на зеленом весеннем лугу. Теплое солнышко освещает все ярким светом. Вода в небольшом пруду, что я замечаю впереди, переливается мелкой рябью. Налетает легкий ветерок, подхватывая выбившуюся из хвоста прядку волос.

Оглядываюсь еще раз вокруг и направляюсь в сторону воды. Наверное, это сон. Никак иначе я не могу объяснить происходящее.

Пруд кажется знакомым. Деревья, что с трех сторон окружают его, стоят не у самой кромки, что позволяет мне обойти его по кругу. Оглядываюсь на луг и внезапно осознаю, где я.

Это пруд рядом с академией! Но на месте самого учебного комплекса сейчас зеленая поляна.

В небе появляется темная точка, которая приближается с каждой секундой. И вот уже вместо точки я наблюдаю дракона. Чешуя его похожа цветом на перья ворона – отливает зеленцой и синевой.

Прежде чем я успеваю подумать, что мне необходимо спрятаться, дракон приземляется на лугу, а через мгновение ко мне направляется высокая девушка с черными длинными волосами.

Я ее знаю. Помню по сну, который мне приснился еще прошлой осенью. Как раз после того, как в академию прибыли драконы. Именно она гуляла в компании мужчины. Именно их чувства захлестывали меня до слез.

Девушка смотрит на меня с прищуром, а после склоняет голову к плечу и дарит улыбку.

Дальше меня выбрасывает в реальность. Реальность, которая почему-то переместилась на колени к дракону. Меня еще и спеленали в одеяло.

Шевелюсь, чтобы высвободиться из объятий Риоша, но тот тут же отвечает мне шипение:

– Не дер-р-ргайс-с-ся.

– Пусти меня, – хочу сказать это решительно и строго, но выходит тише мышиного писка.

– Тебе лучше, когда я рядом, – уже без рычания произносит ящер, еще и прижимает к себе сильней.

Сопротивляться нет сил, поэтому я откидываю голову ему на плечо и прикрываю глаза.

Где-то за дверью слышу голоса, которые что-то обсуждают, но уловить смысл никак не получается. И только когда кто-то заходит в комнату, я приподнимаю голову.

– Ей было плохо, – поясняет Риош и я, сквозь пелену перед глазами, наконец-то вижу генерала, отца и незнакомого мужчину.

– Сиана, – па в два шага преодолевает расстояние между нами и опускается на колени передо мной, – как себя чувствуешь?

– Слабой, – признаюсь отцу и тут же стараюсь утешить его, – но ты не переживай. Может я просто переутомилась.

– Даже не нужен осмотр. На лицо магическое истощение, – подает голос незнакомец. Сейчас я замечаю в нем характерные черты эльфов. – Азатхал к вашим услугам, леди.

– Здравствуйте, – киваю лекарю. Судя по выбеленным волосам эльфу довольно много лет, хотя и выглядит он младше отца или генерала.

– Молодой человек, будьте добры, верните девушку на кровать.

Риош, как мне кажется, неохотно выполняет просьбу лекаря. Как только он отдаляется, мне сразу же становится холодно, но в целом состояние мое нормально.

– Покажите амулет, – командует эльф. Подчиняюсь, только вот рубин не желает являть себя миру, но лекаря это не останавливает. Он начинает водить рукой над моей грудью, что-то бормоча. Проходит не одна минута, прежде чем рубин сдается и начинает алеть гранями у всех на виду. Азатхал делает еще парочку пасов, и начинают проявляться нити, что идут от рубина в энергетические центры тела.

– Как я и говорил, – недовольно поджимает губы эльф. – Присосался как пиявка.

– Его можно как-то снять? – интересуется генерал.

– Можно, но небезопасно, – качает головой лекарь.

– В дневнике моей прабабушки было сказано, что есть вторая часть амулета – металлический медальон. Она вложила рубин в него и смогла снять, – решаю поделиться столь ценной информацией.

– Парные амулеты? – хмурится лекарь и без церемоний присаживается на край кровати. Я же опираюсь на спинку и с любопытством смотрю на мужчину. – Обычно такие делались для родственников или… , – он переводит взгляд на Риоша, – для влюбленных.

– Не уверена, что это про нас, – ворчу себе под нос, но эльф да и драконы прекрасно все слышат.

– Расскажите, что еще вам известно, – просит Азатхал.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Расскажу то, что узнала из дневника. Если вы что-то слышали об амулете ранее, постарайтесь не связывать это с тем, что вы узнаете. Слухи в корне неверны.

Убедившись, что меня услышали, я начинаю свой рассказ. Ничего не утаиваю, рассказываю только факты, почерпнутые из дневника.

– Поэтому прабабушка никого не привораживала и не одурманивала. Бертольд Арш Риен был другом и только благодаря ему наш род продолжился, – заканчиваю я.

– Получается, ваша бабушка перенеслась в кабинет, где была ее истинная пара, а вы в свою очередь к Риошу Арш Риену. Интересно, – улыбается эльф. – Может, кто-то еще был в хранилище лепреконов?

– Кроме лепреконов никого, – отвечает Риош и тут же добавляет ехидно: – Будет забавно, если твоя истинная пара кто-то из них.

– А два последних раза Сиана к кому переносилась? – не бед сарказма интересуется генерал у сына, на что младший Арш Риен может только возмущенно сопеть.

– Значит все-таки…, – эльф оценивает наши с Риошем хмурые лица и благоразумно решает не продолжать. – Давайте проведем эксперимент. Молодой человек, подойдите.

Ри подходит к нам, но всем видом выражает раздражение. На Азатхала это не производит впечатления. Кажется, лекарь нашел себе занятие поинтересней, чем успокоение буйных пациентов.

– Присаживайтесь рядом, – командует эльф, указывая на кресло у кровати. – Так-так-так.

Даже мне видно, что нити от рубина становятся немного тоньше.

– А если вы возьметесь за руки?

Эльф вроде бы и не принуждает нас к этому, но не знаю, что и чувствовать. Одновременно и раздражает, и хочется смеяться. Особенно когда Риош протягивает свою руку. Выражение лица дракона непередаваемо. Вспоминаю, что он говорил мне перед уходом из академии, и становится грустно.

– Стоп! – командует эльф. Я так и не успеваю дотянуться до Риоша. – О чем вы подумали, Сиана?

Замечаю, что нити рубина сделались не просто толстыми, но еще и, будто налились чернотой.

– О неприятных моментах, связанных с нашим общением, – изворачиваюсь, чтобы не выдать своих задетых чувств.

– Беритесь за руки, – поняв, что большего от меня не дождется, приказывает нам. – Работает.

Нити и вправду становятся тоньше и серей, а потом мы сталкиваемся с Риошем взглядами, и мир вокруг, будто замирает. Не знаю, сколько это длится, но в себя мы приходим от восторженного: