– Это – пассии, одного молодого человека, которого все ждут на работе и никак, не дождутся. С их помощью, надеемся его разыскать, а когда он объявиться, все выяснится окончательно.
– Куратор будет связываться с тобой, немедленно.
– Пусть трубит на мобилу. Здесь у них, в дежурке, душно очень. Никакой вентиляции.
– Ты, тоже докладывай без промедления, мне лично.
– Слушаюсь!
Подполковник Бурый отключился, и капитан Злыдник сунув телефон в карман, подмигнул бледному майору.
– Ничего, разберемся.
В комнату психологической разгрузки робко постучались, и вошел дежурный Андрющенко.
Товарищ майор, разрешите доложить!
– Докладывай.
– Капитана Матюхина, дома не оказалось. Вчера, после семейной ссоры, он убыл в неизвестном направлении и пока дома не появлялся.
Майор Брыль, в очередной раз поменяв цвет лица, теперь его побило желтыми пятнами, беспомощно махнул рукой:
– Продолжайте искать.
С любопытством наблюдая, за колористикой лица майора, капитан Злыдник сказал:
– Красивая жена – бич семейной жизни. И, вообще красавицы – дело ненадежное. Я, по молодости, побегал за такими… Вспоминать тошно.
– У Матюхина проблема посложнее. – Сказал майор. – Он, даже ко мне, за психологической помощью обращался.
– Иди, ты… В смысле – не может быть! – Подскочил, на стуле капитан. – Это получается – человек дошел, до ручки!
– И не говорите. – Согласился Брыль. – Это, у меня – единичный случай, добровольного обращения. Остальных приходится затаскивать в принудительном порядке. Разумеется, это останется между нами?
– Разумеется! – Уверенно сказал Злыдник.
– Жена, у него, правда – красавица. И, не какая-то дегенеративная Анжелина, а форменная Моника Белуччи! Матюхин, сам – парень видный. По нему, вся женская половина управления сохнет. Но жена, ему попалась со сдвигом. Вертит хвостом налево и направо. Ладно бы, еще просто крутила. Так нет – патологически вертит. У нее прямо – страсть, ко всяким уродам. Подавай ей всяких монстров и все, тут! Как какого хромого или, вообще, безногого увидит, все – пошла плясать губерния! А, Матюхин к ней присох. Намертво. Вот, такая чехарда получается.
Злыдник, даже не нашел слов, что бы прокомментировать обрисованную ситуацию.
Тут, телефон в кармане капитана, стал урчать и подпрыгивать. Поднеся его к уху, он, радостно улыбаясь, выслушал сообщение и коротко сказал собеседнику:
– Вези его сюда. Я в комнате психологической разгрузки.
После этих слов, последовал ожидаемый вопрос от неизвестного собеседника, на что Злыдник ответил:
– Релаксирую! – И повесил трубку.
Взгляд майора, устремленный на капитана, выражал робкую надежду. Робкую, поскольку сотрудник службы безопасности, с одинаковым энтузиазмом, воспринимал, как негативную так и позитивную информацию.
– Нашли, этого вашего, Янушку. – Позевывая, сказал Злыдник. – Везут сюда.
– Янушко. – Сказал майор.
– Ну, а что говорю?
– Янушко. Фамилия не склоняется.
– Янушко, так Янушко. Хотя, у нас, в принципе, все склоняется! – Сказал капитан Злыдник и в очередной раз озорно подмигнул психологу.
В двенадцать десять, в кабинете подполковника Бурого ожила громкая связь, и старший лейтенант Шелепова сообщила:
– К вам – майор Барабанов.
– Пусть заходит!
Барабанов вошел в кабинет, с озабоченным видом.
– Что у тебя?
– От наших наблюдателей, поступило сообщение, что один из гостей проявляет настойчивую активность, выясняя местонахождение Белой.
– Кто такой?
– Ломако Иван Семенович. Анкета, просто, идеальная. Какой-то менеджер среднего звена. Романтический турист. Любит плавать на байдарке, по рекам Московской области. Любитель бардовской песни.
При этих словах, Бурый, едва заметно, поморщился. В Республике, исполнение песен, под гитару, не считалось антисоциальным поведением, но часто являлось первым шагом на скользком пути.
– Вчера, до двух ночи, слонялся по городу. – Продолжил Барабанов. – Заходил в несколько казино, но не играл. Хотя наблюдал за игроками с увлечением. По ходу, постоянно пил. Упился почти до бесчувственного состояния. Жмот. Еле стоял на ногах, но пытался воспользоваться услугами общественного транспорта. После долгих сомнений, все же прибег к услугам такси. Ночевал в номере. Встал рано. Бар в гостинице был еще закрыт. Сходил в магазин за пивом. Выпил бутылку в сквере, после чего, снова посетил магазин и, купив большую бутылку водки, вернулся в номер.
– Идеальный турист. – Сказал Бурый.
– Просто – эталон. – Согласился Барабанов и продолжил читать сводку:
– Без десяти одиннадцать, спустился в бар уже здорово поздоровевший. Заказал коньяк и кофе. Там уже находились четверо его спутников. Подсел к ним и перевел разговор, на Белую. Не получив никакой информации, поднялся на этаж и долго стоял, у двери ее номера, прислушиваясь. Потом снова спустился в бар. Стал уговаривать некую Туманову Ирину Андреевну, двадцати шести лет, незамужнюю, сотрудницу туристической фирмы «Дальние дали», подняться, к Белой, в номер и проверить, как та себя чувствует. В конце, концов, уговорил. Они поднялись, на этаж, где Ломако долго стучался в дверь. Туманова постояла и ушла обратно, в бар. После этого, Ломако расспрашивал портье и дежурную по этажу. Те, согласно полученным инструкциям, отвечали расплывчато и неопределенно. Сейчас, Ломако, засев в баре, проявляет признаки беспокойства.
– Вот это уже – кое-что. – Кивнул Бурый.
– Это, еще не все.
– Так, так!
– Мы выяснили, что на карточке, у Ломако, лежит приличная сумма, великоватая, для менеджера среднего звена.
– Насколько большая?
– Годовая зарплата. Если, не больше. А, всего карточек, у него – пять. Но пользовался он, пока одной. Если представится случай, попытаемся проверить остальные.
– Твои соображения, на этот счет?
– Я думаю, что Ломако ведет себя, скорее, не как турист, а как командировочный. Деньги на карточке у него казенные и он пытается экономить, чтобы присвоить определенную сумму.
– Ты, пожалуй, прав. – Задумчиво сказал Бурый, который сам когда-то был молодым специалистом.
– Усильте наблюдение, за этим Ломако.
– Уже!
– Постоянно докладывайте, как развиваются события. Действуйте!
Когда майор Барабанов покидал кабинет полковника Бурого, капитан Труба заводил в кабинет психологической разгрузки, Московского РУВД, младшего сержанта Янушко, который предстал, пред очами высокого начальства, во всей красе. Т.е. в порванных кроссовках, спортивных штанах и потрепанном милицейском парадном кителе. Причем вся одежда была покрыта маслянистыми пятнами и источала запах бензина.
Капитан Злыдник поспешно вскочил, из-за стола, и ринулся навстречу младшему сержанту. По дороге, он широко распахнул объятия, но обнимать водителя не стал, руки тоже не подал, а сжав кулак поднял ее вверх, приветствуя того, в стиле «Рот фронт».
– Ну, наконец-то! А, мы заждались. Пропал Янушко! А, он трудится, в поте лица. Проходите, присаживайтесь. Вы, почему трубку не брали?
– Так, переоделся я, а телефон остался…
– Нет, садитесь, садитесь! Это ничего, что вы в рабочем обмундировании. – Настаивал Злыдник, видя, что младший сержант нерешительно мнется, у стола.
– Товарищ майор, узнайте, пока, как там продвигаются поиски, остальных, а мы здесь, втроем побеседуем.
Майор Брыль, все понял и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
Капитан Труба, на всякий случай, выглянул в коридор и, убедившись, что враг пока дремлет, прошел в кабинет и уселся на одно из, стоящих в ряд у стены, кресел.
Когда младший сержант Янушко робко примостился на краешке стула, перед сидящим за столом капитаном, тот спросил:
– Вчерашний день хорошо помните?
Янушко молча кивнул, теряясь в догадках, кто перед ним сидит. Если привез его целый капитан госбезопасности, то этот, веселый, пожалуй, в более высоких чинах, не ниже полковника!
– Рассказывайте. Хотя нет! Я начну, а вы продолжите! – Сказал капитан Злыдник.
– Вчера, вы участвовали, в задержании опасной преступной группировки, так? Так! Хорошо. Преступники были обезврежены, силами спецназа. Было, такое дело? Было! Сколько было задержанных, не помните?
– Двенадцать задержанных, было! – Четко отрапортовал Янушко.
– Прекрасно! Это получается, по два человека на экипаж?
– Так-то оно так, только я вез одного.
– А, что так?
– Там, что получилось – девка одна буянить начала и ее к Пшеничному посадили, потому, что второй, ну пацан, который – задержанный, мне сзади все заблевал. Девка орет, а этот блюёт и блюет, блюет и блюет. Пшеничный, девку в пенал запихивать не стал и посадил на сидение. Повез. Он уехал уже, а мы никак этого посадить не можем…
– Но, посадили?
– Посадили, кое-как.
– Куда было приказано доставить задержанных?
– Так, по адресу, же! У Агейкина, все записано!
– И, что доставили?
– Так, не доставили!
– Почему? – Неподдельно, удивился капитан Злыдник.
– Так сломался я, по дороге! – Удивился, в свою очередь, младший сержант. – Агейкин сразу доложил дежурному.
– Капитану Матюхину?
– Да, ему. Тот говорит: «Ведите пешком, в управление».
– Что, так и сказал?
– А, что делать, ни одной машины нет, все в разъезде?! Он говорит, ведите в управление, пока что-нибудь не найдем. А куда его вести – он на ногах не стоит! Агейкин так и сказал. Говорит, что задержанный еле на ногах стоит, как мы его поведем? Половина пятого. Народ, после работы, валит. А, тут мы волочем, под руки, полумертвого в наручниках. Скандал!
– Да, не хорошо. – Согласился Злыдник.
– Ну, вот! – Воодушевился Янушко. – Матюхин, тогда спрашивает: «Вы где?». А, я, как раз, на проспекте Дзержинского сломался, возле большой развязки. Он, долго не думая, говорит: «Волоките его на Прилуцкую. Пусть он там трошки посидит, пока наши его не заберут». Агейкин говорит, что никто его там, у нас, не примет.
– «Примут, примут!» – Говорит Матюхин. – «У меня, там знакомый хороший, он примет на пару часов».
– И, что было дальше? – Спросил Злыдник.
– Ну, что дальше? Повели.
– Что, так, без документов – прямо в СИЗО?
– Да, не в СИЗО! На сутки…
– Приняли его там?
– Наверно приняли.
– Почему «наверно»?
– Так, я точно не скажу. Его Агейкин с Ботовым, через сквер, поволокли, а я возле машины остался, «аварийку» ждать. Почти три часа ждал, пока дождался…
– Агейкин, с Ботовым не возвращались?
