За последние 15 лет в России начали развивать институт интеллектуальной собственности. Существует распространённый миф: у нас это не работает. На самом деле, УЖЕ работает: и на уровне законодательства, и в повседневных предпринимательских задачах. Всё больше примеров, когда грамотное решение вопросов, связанных с интеллектуальной собственностью, приводило не только к удержанию бизнеса, но и к росту капитализации, и к масштабированию, и к открытию новых ниш на рынках.
Чем же интеллектуальное право может помочь бизнесу?
Дело в том, что любую инновацию нужно:
• придумать,
• проверить,
• реализовать,
• оформить на неё права.
Как минимум на двух этапах из четырёх понадобится разобраться в интеллектуальном праве.
Но и после регистрации патента управление интеллектуальной собственностью не прекращается. Приведу понятную аналогию: так же, как не прекращается управление недвижимостью после её покупки.
Вот основные функции применения интеллектуального права в бизнесе:
• Использование в собственном развитии (регистрация своих инноваций).
• Коммерциализация (применение инноваций для увеличения дохода).
• «Монополия». Да, это единственный вид монополии, которую допускает государство. Невозможно не стремиться воспользоваться этой «лазейкой для монополии» во благо своего бизнеса.
• Использование в маркетинге. Крупные компании строят свою стратегию на технологиях. Пример: знаменитая технология Face ID, которая несколько лет принадлежала только одному гиганту индустрии с яблоком на логотипе.
Для справки. Face ID – сканер формы лица человека. Технология была представлена компанией Apple 12 сентября 2017 года и заменила дактилоскопический датчик Touch ID. Новый сенсор (True Depth Camera, или Time-of-Flight Camera) позволял разблокировать устройство, совершать покупки, а также выбирать карты для оплаты в приложении Apple Pay.
До 2019 года технология была доступна только владельцам айфонов, но затем началась титаническая битва сканеров лица между «андроидом» и «айфоном». Тем не менее, два года фактической монополии, надо полагать, прилично подняли капитализацию компании-первопроходца. И отражалось это, в том числе, в маркетинге моделей Apple.
Итак, интеллектуальное право – необходимый инструмент для развития предприятия. Зачастую владельцы бизнеса не до конца понимают масштабы своей интеллектуальной собственности, ведь это актив нематериальный и учёт порой не ведётся вовсе или ведётся неточно. И вся картина может открыться лишь в процессе оформления документов.
Мифы о лампах и легенды о Зингере
Вопреки широко распространенному мнению, знаменитый изобретатель и учёный Томас Алва Эдисон НЕ изобрел лампу накаливания. Прототипы её – лампы с угольной нитью – появились ещё в 1840 году. В июле 1874 года российский инженер Александр Николаевич Лодыгин получил патент за номером 1619 на нитевую лампу. В качестве нити накала он использовал угольный стержень, помещённый в вакуумированный герметично запаянный сосуд.
Были и другие учёные, кто работал над созданием долговечной лампы накаливания и патентовал свои разработки.
Эдисон включился в гонку за лампами в 1878 году. Кроме всего прочего, он запатентовал многие важные элементы системы электроснабжения, что способствовало широкой бытовой электрификации. Проводил различные эксперименты с нитями накаливания. Также изобрёл бытовой поворотный выключатель, унифицированный цоколь и многое другое.
Может, лампу он и не изобрёл, но зато Эдисон был одним из самых активных участников и инициаторов так называемой «патентной лихорадки», что охватила Штаты, а затем и Европу, и мир в конце 19 века. На деньги, полученные от изобретений, Эдисон открыл лабораторию
инноваций. «Небольшое изобретение каждые десять дней и что-нибудь крупное раз в месяц», – такую задачу он ставил перед своими сотрудниками.
Ещё один миф о патентах – это изобретение Зингером швейной машины. На самом деле основанная в 1851 году Айзеком Зингером и его компаньоном Эдвардом Кларком фирма «I. M. Singer & Co» запатентовала лишь оригинальный дизайн Зингера. Модель этого дизайна стала первой швейной машиной для домашнего использования. Она включала в себя базовую иглу с заострённым концом и замковый стежок. Последний был разработан Элиасом Хоу. Он же, кстати говоря, выиграл иск против Зингера о нарушении патентных прав. Невзирая на периодические споры с другими изобретателями, Зингер накопил достаточно патентов, чтобы запустить массовое производство. В 1855 году компания завоевала первый приз на Всемирной выставке в Париже, а к 1860 году фирма Зингера стала крупнейшим производителем швейных машин в мире.
Зингер сделал другой интересный вклад в развитие интеллектуального права для бизнеса, фактически положив начало отношениям франчайзинга. Компания заключала с продавцами швейных машин письменный договор, которым передавалось право на продажу и ремонт продукции на определённой территории Соединённых Штатов.
А ещё фирма Зингера внесла вклад и в российскую архитектуру. Мы имеем в виду знаменитый Дом Зингера в Санкт-Петербурге. Он был построен по заказу фирмы, и до революции в нём располагалась штаб-квартира российского представительства.
Зингер когда-то заложил основы франшиз, а вот вам прекрасный пример современного подхода. Познакомившись с Андреем Павловым, основателем сети кофеен Baggin’s Coffee, я был приятно удивлен амбициозностью и энергичностью его проекта. Неудивительно, что с какого-то момента развитие бизнеса не поспевало за договорным процессом и за теми документами, которые всё это сопровождали, особенно в части накопленной интеллектуальной собственности. Иными словами, требовались новые решения, как всё оформить и грамотно упаковать во франшизу.
Посовещавшись, мы поняли, что необходимо создавать модель, которая будет предоставлять в пользование не просто информацию или дизайн, а именно объекты права. Мы хотели, чтобы наши франчайзи понимали, что они работают с активом, в который вложены творчество, идея, энергия, мысль, что этот актив представляет особую ценность не только для отдельно взятой кофейни, а для сети в целом. Благодаря взаимопониманию и слаженной работе, за достаточно короткие сроки мы помогли Baggin’s Coffee выявить объекты интеллектуальной собственности, которые de facto уже существовали, а de iure их необходимо было защитить и ввести в экономический оборот.
Помимо прочего, разработка новых договоров помогла предотвратить большое количество спорных ситуаций, которые часто возникают в сетевом бизнесе. А ещё, благодаря проведённой оценке, была осуществлена значительная докапитализация компании. За год количество кофеен выросло в несколько раз, и сегодня Baggin’s Coffee – одна из самых любимых кофеен Санкт-Петербурга.
Другая история для иллюстрации роли интеллектуального права произошла с компанией, занимавшейся производством утеплительных материалов. Фирма закупила в Германии оборудование, но оно могло работать лишь с немецким сырьём. Что, конечно, повышало стоимость производства, да и логистику затрудняло. Русская смекалка безгранична, особенно в таких случаях. Специалисты компании модернизировали линию и в результате начали производить продукцию, превосходящую по всем параметрам ту, что производилась бы из немецкого сырья. Утеплительная панель толщиной всего 2,5 см соответствовала характеристикам панели в 5 см. Прогресс в технологии весьма значительный.
Вскоре компании понадобились услуги консалтинга, чтобы получить заёмные средства под расширение бизнеса. Пригласили юристов, чтобы оценить капитализацию. Этими юристами оказались я и мои коллеги, и, естественно, возник вопрос: «Какая у вас имеется интеллектуальная собственность»? Естественно, прозвучал и ответ: «Да нет у нас никакой интеллектуальной собственности. Станки немецкие, изобрели-то их не мы!»
Мне пришлось, что называется, толкнуть страстную мотивационную речь присутствовавшим на встрече главному инженеру, технологу и финансовому директору. Интеллектуальная собственность – не всегда новаторство, которое изменило мир! Всё, что вы сделали, опираясь на свои смекалку и ум, и что принесло плоды, является вашими разработками, инновациями! И так далее и тому подобное – то, что вы читаете в этой главе.
То ли речь была настолько талантлива, то ли мои визави и сами уже начали понимать эту простую истину, но закончилось тем, что новую технологию производства мы запатентовали и оценили. Фирма получила 400 миллионов рублей в плюс к своей капитализации и выиграла крупный заказ в тендере от национальной корпорации.
Закончилась история одновременно забавно и парадоксально. В 2018 году немецкие партнёры увидели новую технологию на выставке, удивились, восхитились, напросились к нашим умельцам в гости и… купили обратную лицензию! Так происходит слияние бизнеса и интеллектуального права – одно без другого существовать не может. Интеллектуальная собственность всегда будет толкать бизнес вперёд.
Русские изобретатели: такие разные судьбы
Советский программист Алексей Пажитнов в 1984 году придумал компьютерную игру, которую назвал «Тетрис». Первоначальная версия была написана Пажитновым на языке программирования Паскаль для компьютера «Электроника-60». Соратники адаптировали игру для IBM PC менее чем за три недели, и она отправилась завоевывать мир. На рынок США она вышла в 1986 году. Успех игры был ошеломительным. Интереснее всего то, что «Тетрис» был лицензирован и управлялся советской компанией «Электроноргтехника» (Elorg). Фирма имела монополию на импорт и экспорт программного обеспечения в СССР. Но сам Пажитнов не получал никаких выплат за своё изобретение. Лишь в 1996 году Пажитнов, переехав в США и основав компанию The Tetris Company, начал получать авторские отчисления.
Не остался без награды и русский изобретатель лампы накаливания, о котором мы уже упомянули. В 1890-х годах А. Н. Лодыгин разработал и запатентовал несколько типов ламп с нитями накала из тугоплавких металлов. Лодыгин предложил применять в лампах нити из вольфрама и молибдена, закручивая нить в форме спирали. Он же впервые предложил откачивать из ламп воздух, что сохраняло нить от окисления и увеличивало срок службы. Первая американская коммерческая лампа с вольфрамовой спиралью в 1906 году была выпущена фирмой General Electric по патенту Лодыгина. Сам Лодыгин открыл в США завод по производству вольфрама, хрома и титана.
Пожалуй, нет в мире человека, который не изумился бы, узнав, что конструктор автомата Калашникова, в общем-то, никогда не получал авторских отчислений. В Советском Союзе, помимо государственных наград, орденов и медалей, легендарному конструктору оформили 35 авторских свидетельств… И на этом отношения с интеллектуальной собственностью у создателя практически закончились. После перестройки Михаил Калашников смог зарегистрировать на своё имя только товарный знак, а после его смерти бренд «Калашников» был выкуплен у семьи Ижевским машиностроительным заводом.
Глава 2. Палка-копалка и страхи Леонардо. Как всё начиналось
Это общество изменяет технологии, а вовсе не наоборот.
Линус Торвальд, создатель Linux
На своих лекциях я люблю задавать вопрос: «Как вы думаете, когда вообще в мире проявилась интеллектуальная собственность?» Больше всего понравился ответ, прозвучавший на одном семинаре для детей: «Авторские права появились на свет вместе с первыми изобретениями: палка-копалка и камень для раскалывания орехов!»
Всё так. Древние изобретатель палки-копалки Ыых и его друг, художник наскальной живописи Ээх, по сути, были первыми обладателями интеллектуальной собственности. Человек – существо креативное. В этом смысле, пожалуй, институт авторского и промышленного права – одно из самых естественных, вытекающих из самой природы Homo sapiens, явлений.
Но, как подмечают многие исследователи, закон всегда отстает от инноваций. Право может какое-то время не обслуживать новацию, игнорируя сам факт её возникновения. Так случилось и с нашими первыми авторами-изобретателями Ыыхом и Ээхом. Право на наскальный рисунок и на модель палки-копалки уже возникли, но юридически не были ни озвучены, ни оформлены. Понадобились два с лишним миллиона лет и множество усилий других людей, оставшихся безымянными, которые изобретали и творили что-то новое, чтобы появились зачатки юридической защиты авторского и патентного права. Второе развивалось интенсивнее первого, и сейчас рассмотрим почему.
Прообразы патентов существовали уже в Средневековье и имели форму индивидуальных грамот, или «привилегий» – королевских разрешений. Промышленники, предприниматели уже в те времена всячески хотели закрепить за собой монополию, поэтому из всех форм интеллектуальной собственности, патенты и возникли первыми. Ведь на самом деле в психологии предпринимателей мало что изменилось за последние семь веков, а может, и тысячу лет.
Их всегда волновало вот что: они своим творческим трудом создают какое-то изделие, уникальный механизм, но почему-то никоим образом не могут рулить процессом изготовления и совершенствования своей технологии.
Это и побудило власти отдельных государств создать механизм охраны технологий, чтобы, с одной стороны, дать возможность изобретателям управлять своей технологией, а с другой – подстегнуть прочих создавать изобретения и получать прибыль от собственного созидательного труда. Ремесленник-изобретатель получал королевскую привилегию и мог выпускать свои изделия или применять свои изделия при производстве, что называется, эксклюзивно.
Нельзя назвать эти, выдаваемые Короной, привилегии в полном смысле правовой защитой, поскольку в самой деятельности самодержца, как говорят юристы, «отсутствовал признак нормативности». Говоря простым языком, привилегии были, а законов их выдачи ещё не было. Всё решала коронованная особа, а чаще того – его/её левая пятка. Хочу – выдаю привилегию, хочу – нет.
Но, тем не менее, это был шаг вперёд – к тому, что в итоге вылилось в настоящий патентный бум и научно-техническую революцию.
19 марта 1474 года в Венецианской республике приняли первый закон, который стал охранять авторство изобретений. В Венецианском уставе признавались «моральное право» и исключительное право автора и наследников на использование изобретения в течение десяти лет.
В 19 веке, с наступлением промышленной революции, произошёл взрывной рост количества патентов. Институты по обеспечению и защите патентного права также получили импульс очень интенсивного развития. В итоге всей этой бурной деятельности случилось неизбежное.
20 марта 1883 года была подписана Парижская конвенция – международное соглашение по охране промышленной собственности. Этот документ стал первым и ключевым международным соглашением в области охраны прав на промышленную собственность. Претерпев несколько редакций, Парижская конвенция и по сей день остаётся главным правовым документом по патентному праву во всём мире.
Чего боялся Леонардо
Первым в мире человеком, который получил патент на своё изобретение, считают Филиппо Брунеллески, архитектора эпохи Возрождения, который придумал баржу с поворотным краном, позволявшим ускорить погрузку мраморных плит при строительстве собора во Флоренции. В 1421 году городская управа выдала синьору Брунеллески подтверждение его исключительного права на придуманный механизм в течение трёх лет.
Венецианцы развили практику, поставив выдачу патентов на поток и снабдив законодательной базой. Это был большой прогресс для того времени.
В Венецианском уставе говорилось о необходимости сообщать властям Светлейшей республики об изобретении, чтобы предотвратить его использование третьими лицами. Срок действия патента ограничивался десятью годами.
Многие исследователи задаются вопросом, почему великий Леонардо да Винчи, живший в тот период в Венеции, ни разу не воспользовался возможностью получить патенты на свои многочисленные изобретения. Идеи, и особенно их проработка, и по сей день впечатляют: ведь изобретатель из Винчи создал прообразы современных танков, скафандров, вертолётов и парашютов. Но Леонардо, к сожалению, так и не получил патенты. Хотя фактически такая возможность при его жизни уже существовала. Одна из версий состоит в том, что учёный боялся церкви, ведь в ту пору она имела огромный вес и с большим подозрением относилась к любым новшествам. Более того, многие учёные и творцы Средних веков и Ренессанса считали, что их произведения не являются актом творения. Авторы являются лишь «проводниками» божественного знания, выражая его посильным способом. Соответственно, заявлять права на свои произведения бессмысленно, а то и греховно. Однако Леонардо был не так прост: исследователи обнаружили, что многие его чертежи содержат намеренно неправильные подписи и схемы. Вряд ли ошибки нечаянны: скорее, всё в них указывает на желание автора уберечь свои секреты таким – довольно-таки прогрессивным с точки зрения защиты авторского права – способом.
Заметим, что этим же способом и по сей день пользуются крупные корпорации, скрывая или маскируя действительно важные разработки.
Между тем как патентное право со времён расцвета Венецианской республики развивалось вполне энергично, авторские права художников и творцов закон начал защищать лишь три века спустя.
Изобретение книгопечатного станка дало толчок развитию института авторского права. Эпоха книгопечатания создавала определённый дисбаланс в создании литературных произведений: авторы (прежде практически тотально бывшие под контролем церкви, ведь в большинстве своём переписчиками книг являлись монахи) теперь могли насочинять что им вздумается. Начался ещё и издательский бум. Не только автор мог написать всё, что взбредёт в голову, но и издательство могло напечатать что угодно.
Да, тут определённо требовалось вмешательство закона. Написанный текст надо было закрепить за именем конкретной личности.
Эта инновация и запустила первый в мире закон об авторском праве.
10 апреля 1710 года в Великобритании был принят так называемый Статут королевы Анны. Этот закон, принятый британским парламентом, защищал авторов книг, карт и чертежей. Вот его основные положения:
• автор произведения обладает правами на своё творение на протяжении 14 лет и после истечения этого срока имеет право продлить его ещё на 14 лет;
• регистрация производится в судах.
Заметим, что до вступления в действие Статута королевы Анны автор мог продать свою рукопись и после этого навечно терял права. Ну а издатель получал бессрочные права на приобретённый текст.
Как видим, британцы не только предприняли первую попытку защитить имя творца, но и начали вводить правовые ограничения монополии издательств.
Следующий важный поворот в истории защиты авторского права произошёл в 1774 году. Тогда верхняя палата парламента Великобритании с двукратным преимуществом отвергла идею вечных копирайтов. Отныне копирайт устанавливался на определённый срок, по истечении которого охраняемое авторским правом произведение становилось общественным достоянием.
Фактически решение Палаты лордов определяло, что издатели больше не смогут сдерживать развитие культуры и инноваций.
Наступало Новое время – время, ускорившее свой ход и заставившее буквально за одно столетие родиться и совершенствоваться новой ветке права.
В 1802 году в США стало разрешено защищать авторским правом любые издания, вышедшие из типографии. В 1831 году музыкальные произведения были включены в число охраняемых – отныне нотные тексты запрещалось перепечатывать и продавать без разрешения. В 1856 году авторским правом начали защищать драматические произведения. Десять лет спустя авторском правом были охвачены фотографии. Чуть позже копирайт стал распространяться также на работы художников и скульпторов.
Наконец наступил исторический в контексте нашей темы 1886 год. Было подписано первое полномасштабное международное соглашение о защите авторских прав – Бернская конвенция. Целью конвенции было обеспечение взаимного признания авторских прав различными государствами и установление международных норм для их защиты. Иначе говоря, снимались проблемы выяснения, кто первый что создал, кому платить, кого наказывать за кражу и так далее. По сути, европейские страны договорились создать единую процедуру охраны авторских прав, а не защищать их отдельными институтами в каждом отдельном государстве.
Итак, если представить динамику развития авторского и патентного права на графике, то именно к 19 веку кривые начали сближаться. На стыке 19 и 20 веков было сформировано некое всеобщее, международное законодательство в сфере интеллектуальной собственности.
Стоит заметить, что, несмотря на дюжины редакций в 20 веке, изменения Парижской и Бернской конвенций, по сути, не столь значительны, и Конвенции по-прежнему регулируют все движения авторских и патентных прав в мире.
Авторское и патентное право возникли, сблизились и развиваются, но развитие это инерционное, идёт медленно и не всегда попадает в ногу со временем. Как мы уже отметили в самом начале этой главы, право всегда отстает от инноваций.
