Сэмюэль Джеймисон "Новое Поколение"

Новое Поколение
Сэмюэль Джеймисон

Алехандро Рохас – стрелок, авантюрист, самопровозглашённый странствующий рыцарь. Во время очередного задания, молодой искатель приключений оказывается вовлечён в древнюю вражду, эпицентром которой является Скрижаль – артефакт небывалой магической силы, способный изменить баланс магии в мире.

Сэмюэль Джеймисон

Новое Поколение

Химера

Рохас держался за ветку и медленно скользил по крутой грязной насыпи, пачкая свои ботинки. Ему очень нравился лес. Здесь не так громко, как в городе, но все же достаточно звука, чтобы показать, насколько здесь оживленно. Но он все еще ненавидел то, насколько здесь грязно.

Алехандро Рохас поправил поляризованные красные очки, прикрывая глаза от солнечного света. Это был довольно молодой человек, его пепельная кожа блестела под полуденным солнечным светом, его темные волосы были коротко подстрижены. Его худощавое, но мускулистое телосложение было покрыто слегка запятнанной черной рабочей рубашкой с небрежно закатанными рукавами, темно-бордовым шарфом с рюшами и кожаными перчатками без указательного пальца. Все это было под темно-синим пальто, длиной до пояса, а его темные волосы защищала серая плоская кепка. Спускаясь, он поправил ремень на плече, удерживающий Аргус.

Аргус был излюбленным оружием Алехандро, изрядно изношенной винтовкой с рычажным затвором и своего рода спутником. Их история уходит еще в те времена, когда он был с более крупной командой. Подарок от человека, который называл его другом. Тогда винтовка выглядела довольно новой: красивый, хорошо отполированный, гладкий черный корпус с красивой коричневой рукояткой и отделкой приклада. Теперь она начала показывать свой возраст, на её поверхности были небольшие следы использования, малейшая ржавчина на некоторых краях, крошечные царапины и в целом она не такая блестящая, как раньше.

Рохас вытащил карту, которую дала ему Роза. Он не был особенно знаком с Луналусом. Он был не из этих мест и никогда не задерживался надолго, чтобы много про них узнать. Его единственной настоящей целью было оставить любое место, которое он посещает, лучше, чем он его нашел. Луналус был довольно скромным городком. Население около ста человек, бизнес построен в основном на рыболовстве и сельском хозяйстве, типичные северные дела. Однако мэр города Роуз Уитленд наняла его из-за ситуации там.

Химера устроила себе логово в ближайшем лесу. Хотя они не такие свирепые и агрессивные, как о них рассказывают истории, конкретно эта начала красть городской скот, а несколько горожан были ранены или даже убиты, пытаясь защитить свое имущество. Это была проблема, поэтому он специально обратился к Роуз, надеясь помочь.

С хрустом ветки под ногой, он остановился. Осторожно он опустился на колени, осмотрев местность и увидев кучу сломанных палок, перьев и костей с кусочками гнилого мяса. Судя по запаху, Рохас мог сказать, что они еще свежие. Достаточно свежие, словно их недавно выкопали во время ночной охоты. Его насторожил запах который он поймал. Олень, еще свежий, прямо над его правым боком, его только что раздробленный череп зарыт в грязи, заваленной ветками. Оглядевшись, теперь было ясно, что это гнездо.

Осторожно он поднял свое тело и забрался на дерево. Облокотившись на ствол, он решил дождаться зверя. Тихо, как тихая осенняя ночь, он ждал и ждал, следя за тем, чтобы его тело было полностью спрятано. Пока он ждал, он разыгрывал различные сценарии. Он действительно подумывал о том, чтобы поймать химеру, но даже если бы ему это удалось, тогда… что? Он не мог просто её понести, а даже если бы и мог, что бы он с ним делал? Он не хотел убивать зверя. Да, она опасная, но это всё равно было живое существо.

Но со зверем толком не договоришься, не говоря уже о том, что как только они увидят в тебе еду, они нападут на тебя. Итак, он вздохнул, заряжая Аргус, запихивая патрон за патроном в трубчатый магазин и поворачивая рычаг.

– По крайней мере, я смогу сделать это быстро, – думал он, пытаясь вспомнить все, что знал о химерах, и обдумывал, куда стрелять, чтобы быстро и чисто её прикончить.

Через три минуты зверь наконец прибыл. Во плоти была химера, медленно бредущая по земле с листьями на буксире. Тело у неё было как у льва, спина была украшена парой крыльев, рога торчали из головы, а хвост был как у рептилии. С желтыми глазами, похожими на сияющие солнечные шары, она открыла свою акулью пасть и потащила за собой мертвое животное, время от времени выглядывая за собой. Когти на её лапах были подобны кинжалам. Поставив ноги на землю, зверь еще раз подхватил добычу и заполз под большую часть логова.

Рохас поднял свое оружие, и ветер медленно начал шелестеть его одеждой. Он прицелился, когда существо пробиралось в пещеру. Выстрел у него был четкий, оставалось только нажать на спусковой крючок…

Трио детенышей вышло из гнезда в задней части пещеры, когда химера занесла внутрь тушу животного.

– Черт возьми, – пробормотал Рохас. Это стало намного сложнее. Все еще держа оружие наготове и прицелившись, он попытался сделать четкий выстрел. Одного, вероятно, будет недостаточно, но, возможно, достаточно хорошая травма предоставит ему еще одно окно…

В округе раздался одинокий чистый звон.

Птицы всех форм и размеров тут же разлетелись. Инстинктивно зверь отпрыгнул от своих детей и вышел из пещеры. Ее голова сразу повернулась к нападавшему. Её задела не стрела, а пуля, вонзившаяся в её бок.

– Вот дерьмо… – пробормотал Алехандро, понимая, что выстрел не причинил большого вреда.

Её просто разозлило.

Она выпрыгнула из земли, крылья на ее теле внезапно ожили, когда зверь полетел в воздух. Алехандро начал спускаться с дерева, готовя при этом опору.

Зверю понадобилось совсем немного времени, чтобы добраться до нападавшего. Она заметила его на приличном расстоянии, когда он соскользнул вниз. Как только зверь нырнул вниз, Рохас спрыгнул с дерева, стараясь правильно рассчитать время, убедившись, что приземлилась его левая нога, а не пятка. Он упал ногами вперед и приземлился на мягкую почву. Не раньше, чем через секунду, он поднялся с ног и поднял винтовку. Увидев летящую к нему химеру, Алехандро мало что мог сделать, кроме как сделать ещё один выстрел. Он промахнулся, и Рохас выругался про себя, думая, как ему не повезло. Вскоре зверь столкнулся с ним, унёс его и подбросил высоко в воздух. Поднявшись в воздух, он почувствовал, как когти впились в его левое плечо, разрывая плоть на части и заставляя сделать быструю, кусающую, жгучую, спазматическую паузу шока, чтобы закричать.

Он оказался в ловушке, во власти воли химеры, которая впилась в него когтями. Она отнесла Алехандро прямо к кроне дерева и безжалостно ударила его о толстую ветку. Боль была настолько сильной, что он не мог изобразить ничего, кроме гримасы, когда Аргус откатился и скатился с ветки. Краткий миг облегчения лишь усилил боль, пока он пытался отдышаться и взяться за дело. Эта короткая передышка внезапно закончилась, когда она подпрыгнула в воздух, вытащила его из верхушек деревьев и швырнула его о ветки на пути вниз, чтобы донести урок до конца.

Не собираясь сдаваться, Алехандро полез в кобуру на бедре и вытащил охотничий нож. Потянувшись так сильно, как только мог, покачиваясь из-за принимаемой на себя силы, он направил лезвие вверх. Он начал резать правой рукой, целясь ножом в шею химеры. Дикий взмах ничего не дал, отчаянная попытка просто отвлекла ее внимание на что-то другое. Наконец, он нанес сильный удар, нанеся режущий удар в пасть, заставив ее ослабить хватку.

Он упал на землю с громким стуком, поскольку зверь все еще находился в воздухе. Боль от ран и падения пронзила его тело, когда он полез в сумку. Пытаясь броситься к упавшей винтовке, он вытащил небольшой пузырек с переливающейся красной жидкостью – целебным зельем.

Он выпил отвратительную жидкость, не раздумывая ни секунды, несмотря на стойкий железный привкус, как только она достигла его языка, и приготовился к тому, как теплое, покалывающее чувство пробежало по его телу. Раны, возможно, и затянулись, но он определенно чувствовал оставшиеся остатки боли. Он чуть не споткнулся из-за неправильно вылеченной ноги. Падение, казалось, сломало ее, и хотя зелье сработало, кость, казалось, срослась под неудобным углом, создавая легкую, дергающуюся хромоту.

Он нырнул к своей винтовке, схватил ее и передернул рычаг, заряжая следующий патрон. Зверь приземлился позади него, всего в паре шагов. Как только взмахи крыльев перестали быть слышны, он перекатился на бок, а когти существа впились в грязь, где он только что находился. Прицелившись, несмотря на все происходящее, несмотря на пот, страх и адреналин, несмотря на то, что коготь задел его щеку, оставив четыре тонких кровавых царапины, это был чистый выстрел. Прямо через нёбо челюстей, оставив дыру на кончике львиной пасти и брызги крови. Мгновенно зверь перевернулся, как только раздался выстрел.

Рохас отбросил Аргус в сторону, и остановился на грунтовой дорожке, переводя дыхание. Следующие несколько мгновений он провел, просто лежа на спине, вдыхая и выдыхая, пока его разум медленно проясняется.

– Так не должно было быть, – подумал он. – Почему тебе нужно было быть такой чертовски живучей?

Он хромал к трупу, пока теплый полуденный солнечный свет сиял сквозь густую крону леса, а окровавленные перья, упавшие с ее крыльев, рассыпались по земле. Нож все еще торчал из её шеи. Он даже не заметил, как потерял его во всем этом безумии. Он потянулся, трясущимися руками схватил рукоятку и выдернул его. Окровавленная сталь приветствовала его усталые, закрытые глаза. Он очистил его от крови и отрезал существу лапу в доказательство её смерти, бормоча себе под нос молитву, обычно связанную с погребальными обрядами.

– Прости, hermana. Даже для животного он будет стараться изо всех сил помнить и уважать. Он отошёл в сторону, прижимая левую руку к окровавленной, разорванной рубашке.

Он взял лапу и, засунув нож обратно за пояс, взял свои вещи, в том числе упавшую винтовку, и пошел к гнезду.

Пещера, где укрылась химера, воняла тухлым мясом. Пожёванные скелеты животных валялись на полу, испачканные животными жирами. В гнезде, растерянно мяукая, ползали три маленьких детеныша.

– И что же мне с вами делать? он вздохнул, глядя на котят химеры. Боже, их глаза даже не открыты. Ему показалось жестоким просто оставить их. В конце концов он решил не оставлять их умирать и положил на ткань.

Зажав импровизированную кроватку под мышкой, он схватил винтовку и привязал ее к спине. Надежно закрепив добычу, он осторожно положил ладонь здоровой руки на шкуру первого детеныша и осторожно придержал ее. Проведя пальцами по мягкой шерсти, детеныш зарычал в ответ. Какими бы милыми они ни были, он знал, насколько опасными они могут быть.

Второго и третьего детеныша он закатал вместе с первым, и их когти потянули его за рубашку. Он осторожно подтолкнул их к себе и взял с собой, идя по по грунтовой дороге.

Странствующий Рыцарь

Только отчаявшийся человек попытается использовать целебное зелье, чтобы залечить сломанную кость, предварительно не вправив её. Но только идиот попытается обратиться за помощью к травнице Луналуса.

Травница была девушкой-полуорком, едва моложе самого Алехандро. Ее розовые волосы до плеч были распущены, часть их была закинута вперед, под губами располагалась родинка. На ней были простые очки и она улыбалась все время, пока осматривала его ногу.

– Кость срослась неправильно – щебетала она, очень беспечно рассказывая обо всей операции. – Я знаю, что люди считают лечебные зелья каким-то чудодейственным средством, которое лечит все: от порезов бумагой до обезглавливания, но от авантюриста я ожидала больше знаний о том, когда на самом деле их использовать – Она сняла с него ботинок и носок. Они ощущались жесткими из-за засохшей крови, грязи и кусочков мышц от первоначальной травмы.

– Это была немного отчаянная ситуация» – засмеялся он, подыгрывая поведению Травницы. По крайней мере, пока она не вытащила молоток и не начала бить по испорченной ноге, чтобы заново сломать сросшуюся кость. Он вздрогнул от первоначального шока, после всего, что произошло, он определенно стал менее напряженным. Она била достаточно сильно, и это не заняло у нее много времени. Каждый удар подчеркивал ее напыщенную речь.

– Зелье лишь значительно ускоряет естественное восстановление. Если скелет не находится в правильном положении для заживления, то он будет больше похож на пасту, чем на настоящий сустав. То, что магия существует, не означает, что можно забыть как работает базовая медицина! – Закончив, она посмотрела на Рохаса с острозубой ухмылкой до ушей. Алехандро Рохас лег прямо, позволяя ей поработать над его правой лодыжкой, на этот раз гораздо медленнее и мягче.

– Все, что я говорю, дорогуша… ты не то что бы облегчил мне работу. Вся эта ходьба не пошла тебе и твоей ноге на пользу. К счастью, у меня есть все, что нам нужно, прямо здесь.

Она поднялась со стула и вышла из-за стола, поднеся небольшую коробку, а Рохас поднялся на локтях, наблюдая, как она работает.

– Теперь, когда все снова сломано, все, что мне нужно, это шина, чтобы вправить кость, и простое исцеляющее слово должно помочь – Травница вытащила короткую толстую палку и приложила ее к суставу, обернув ее бинтом и лечебными травами.

– А если нет?.. – спросил Рохас, боясь того что он может услышать в ответ.

Полуорк только рассмеялась, снова взяв в руки молот.

– Ну, я здесь весь день каждый день, так что я могу попытаться раздробить остальные кости твоего тела еще несколько десятков раз. Если ты умрешь, я обещаю покрыть твои похороны – Она засмеялась, но Алехандро эта шутка показалась совсем не смешной.

– И сколько… ты уже покрыла? – Алехандро все еще чувствовал, как пот прилипает к его голове, опасаясь, что этот травница действительно сведёт его в могилу.

– О! Я за таким не слежу! Плохое для бизнеса. Их всё равно всех похоронили – Травница была такой же веселой и добросердечной. После этого она что-то запела себе под нос, и Алехандро почувствовал короткое ощущение энергии по его телу и начал ощупывать основание стопы. Она подтолкнула его порванную штанину, чтобы расправить концы, чтобы лучше видеть, что нужно починить.

Алехандро наконец глубоко вдохнул, почувствовав, наконец, свою ногу, еще более расслабленную из-за отсутствия боли. Из своего положения он мог даже выпрямиться и пошевелить пальцами ног. Это казалось нереальным, как будто он плывет на облаке, а мир вокруг него размыт. По сравнению с этим Травница выглядела излишне серьезной, ее брови нахмурились, глаза сузились, а левая рука держала локоть прямо, пока она работала, завершая лечение.

Она схватила его ботинок и со своего места намотала несколько бинтов, прежде чем уйти. Исполненный облегчения, Алехандро растянулся на койке для осмотра, потирая запекшуюся кровь со щеки.

– Нехило тебя кошечка отпинала, да? – прокомментировала Травница, делая какие-то записи в блокноте на своем столе, а Алехандро встал и обошел кабинет, проводя большими пальцами по усам. Перевязанная лапа свисала со стола, на котором она писала, пальцы ее время от времени подергивались.

– Ну я бы не советовал чтобы тебя такая об деревья била – Алехандро рассмеялся, поправляя свою одежду, чтобы выглядеть более презентабельно.

– Я слышала она еще мамочкой была? Я почти уверена, что смогу подготовить из нее мех для теплого пальто – прокомментировала Травница, даже не глядя на Рохаса, ее отношение несколько раздражало его. «Это было живое существо, отнесись к ней с достоинством», – подумал он, но оставил комментарий при себе.

Дверь в кабинет скрипнула, и в комнату вошла молодая полуэльфийка лет тридцати с небольшим по человеческим годам, одетая в простую профессиональную одежду. Она бросила быстрый взгляд на Травницу, на ее лице появилась слабая улыбка, прежде чем обернуться.

– Рохас – хотя ее тон казался холодным и несколько отстраненным, Алехандро мог сказать по бледно-лиловыми глазами полуэльфа, что она просто устраивает представление.

– Мэр Уитленд – подыграл он, даже в шутку приподняв кепку.

Двое из них стояли посреди кабинета, и воцарилась неловкая тишина. Рохас никогда не был склонен к официальному диалогу, и Роуз, похоже, тоже не чувствовала себя в нем комфортно. Судя по тому, что он слышал, она совсем недавно вступила в должность после смерти отца. Тем не менее, они еще не были достаточно близки, чтобы состоялся настоящий непринужденный разговор.

Словно по команде, Травница взяла на себя задачу разрядить напряжение, вскочив со своего места и двинулась к Роуз.

– Роуз! – воскликнула она, схватив ее за руку. – Я только что подлатал героя. И если он, как я предлагал, начнет время от времени пить ромашковый чай, то будет как новенький.

– Ну, на самом деле я не такой уж и герой, я всего лишь выполнил свою работу, – добавил Алехандро, поглаживая бороду, изо всех сил стараясь не показаться высокомерным. – Думаю, люди предпочли бы, чтобы я ушел…

После тихого вздоха Роуз повернулась и снова посмотрела на стрелка, на этот раз с более расслабленным выражением лица. – Не унижайся, Рохас. Это была настоящая беда, все почувствуют себя легче, раз с монстром покончено. Так что ты определенно помог нашему городу, и за это я тебе очень уважаю.

Она провела правой рукой по пряди светло-каштановых волос, убрав ее из глаза. – Тащить её детёнышей было не обязательно, но…»

– При всем уважении… с моей стороны было бы морально неправильно оставить их на верную смерть. Я решил, что найти для них дом – это меньшее, что я могу сделать после того, как убил их мать и изуродовал ее труп – он твердо подтвердил свою позицию. – Где они?

– Эбигейл присматривает за ними в моем кабинете – ответила Роуз, к чему добавила Травница. – Роуз устроила небольшую детскую с несколькими запасными одеялами и тряпками. Им немного трудно приспособиться, но в остальном эти кошки довольно здоровы – ее взгляд был прикован к Роуз, которая улыбнулась и похлопала ее по плечу, посмеиваясь. – Не наговаривай, иначе мистер Рохас подумает, что я их себе оставляю.

С мягким смехом добавил Рохас. – Не нужно мне притворяться, мисс Уитленд, – сказал он. – Если это проблема, я с радостью возьму детей с собой. В конце концов, технически они моя ответственность.

Мэр вздохнула, ее глаза сосредоточились на полу, а губы приняли форму улыбки.

– Судя по тому, что я о тебе знаю, ты последний человек, которому понадобится куча диких животных, замедляющих тебя – размышляла она, по-видимому, одновременно с облегчением и беспокойством. – Честно говоря, удивительно, что кто-то вашей профессии приводит их для чего-то другого, кроме сбора шкур и ингредиентов для зелий.

Алехандро ухмыльнулся под усами. – Я все еще придерживаюсь своих слов, мисс Роуз. Как бы ни было больно их воспитывать, они заслуживают шанса прожить свою жизнь. Возможно, в будущем они поддержат меня когда придет время.

– Ты уверен? – спросила Роуз, на мгновение остановившись и начав снова с другого вопроса. – Я посмотрю, что мы можем с ними сделать. На данный момент вы, вероятно, хотите получить оплату, верно? Приходите ко мне в офис позже, я передам ее при встрече.

Она еще раз схватила Травницу за плечо, и та легко и беззаботно обняла ее, прежде чем взять лапу химеры со стола и подойти к шкафу с целой коллекцией банок, наполненных маринованными частями животных, скелетами и целыми тушами. Роуз осторожно отстранилась от нее, молча кивнула Рохасу и тихо покинула здание. Они снова остались в молчании, только на этот раз Травница начала напевать и рыться в своих вещах тихими нотами.

– Я… полагаю, я могу идти? – сказал Рохас, беря с изножья кровати свою сумку и винтовку.

– Ну, если только ты не захочешь добровольно протестировать мою последнюю формулу… – он не мог понять, серьезно ли она говорит или еще раз с ним шутит, особенно когда она тянется к странному флакону возле полки, поэтому он сразу же покинул помещение и продолжил свой путь к центру города.

Улицы показались намного чище с момента его первого визита. Он огляделся вокруг, кивнув сам себе, восхищаясь тем, насколько более тихим стал ощущаться Луналус. Люди наблюдали за ним, некоторые просто краем глаза, а некоторые время от времени взглядами, большинство из которых казались приветливыми, но некоторые отводили взгляд. Они знали его. Они видели, как он прибыл в этот город весь в крови, таща с собой кучу монстров и кучу проблем вместе с ними. Какими бы спокойными ни были большинство присутствующих здесь людей, их недоверие к посторонним, вероятно, все еще сохраняется, и он не может их винить.

Ведь это норма. Дерианское нагорье немного отличалось от тех земель, по которым он обычно путешествовал. В землях Морлея или в каспийских степях люди были гораздо более гостеприимными. Рохас вспомнил, как пару лет назад выпивал с группой голиафов в каспийской таверне, перебарывая желание не упасть со своего места и отрубиться из-за невозможности перепить его собутыльника. Или когда он присоединился к каравану дварфов в Королевстве Морлей и застрял где-то к северу от Оллета, посреди сильной грозы. Даже во время своего недолгого пребывания в Империи Залдер он встретил группу воров кошколюдов, которые помогли переправить его винтовку через границу, несмотря на их бесконечные насмешки и безжалостные поддразнивания. Одна девушка, Маликира, до сих пор должна ему бутылку хорошего вина за то, что он ее вытащил.

Однако люди рядом с Лоргаром всегда были такими отстраненными и быстро напоминали Рохасу, что он на самом деле не местный. В какой-то степени это было небольшое дело. Если люди хотели дистанцироваться от него, обзывать его и смотреть, как он уходит, ему не следовало обижаться.

Повернув за угол улицы, он оказался в окружении городского рынка, где жизнь была более оживленной, чем в предыдущие дни. Рохас мог бы поклясться, что люди окружали его со всех сторон и чуть не сбили его с ног, когда он шагнул вперед, изо всех сил стараясь пробраться сквозь толпу. Он подошел к несколько ветхой, унылой на вид повозке, двери в ее кузове были широко открыты, а вокруг сонного гоблина в ржавых расколотых доспехах разбросаны различные товары. Повернувшись лицом к земле, он ссутулился, лениво следя за разговорами людей, пока они разглядывали товары в тележке.

– Привет, – помахал рукой Алехандро, напугав старого гоблина. Он кротко рассмеялся, прислонившись к одной из дверей фургона.

– О… опять ты – сказал Раззит. Несмотря на то, что он изображал из себя «ворчливого старика», он был мягче, чем казался, поскольку был старым другом Рохаса.