– Всё чудесатее и чудесатее…
– Ты лучше рассмотри всё получше и запомни, как одеваются человеческие парни, – открыв бесконечный поток картинок с изображениями мужских «луков», попросила я. Демьян медленно опускал ползунок страницы, жадно глотая каждую картинку.
Мы сидели на моём диване как раз после завтрака. Егорка ушёл куда-то доделывать все свои супер-важные дела, прежде чем вливаться в новую жизнь. «Не могу же я просто взять и исчезнуть, не раздав долги?», вот что он сказал.
В одной руке телефон, в другой кружка крепкого кофе. Тишь да гладь. Аура гармоничного спокойствия укрыла нас с Демьяном в этой квартире подобно махровому тёплому одеялу. Казалось, вчерашние переживания с метаниями души, сомнениями, всплесками панических атак – это просто сон. Всего-то и нужно было просто поговорить. Составить план с коротенькими шажками-ступеньками на пути к цели. «Всё верно, Соф. Спешить некуда. Всё успеем. Шаг за шагом».
Несколько раз Демьян спрашивал о том, как называется тот или иной элемент гардероба. Названия материала, ткани, даже причёски. Его интересовало так много. Всё! А я, как окошко в мир людей, его просвещала. «Когда он в полной мере освоит «Google», то я уже буду ему не нужна. И слава Богу!»
***
Затем понеслась череда сложных испытаний в лице долгих бессмысленных очередей, поездок за три пизды, грубых бабок, и тонны… ТОННЫ бумажной работы. Я, наверное, никогда ещё так не носилась в своей жизни, как с этими двумя. Хорошо, что осваиваться в мире людей Демьяну мне помогал Егор. В отличие от своего дяди пацан был куда более подкован, и предупреждал о таких вещах, о которых я бы никогда и не подумала бы предупреждать. Например, о светофоре и правилах дорожного движения. Что-то, что кажется людям само собой разумеющимся, записанным на черепной коробке чёрным по белому, для чудей представало новым и неизведанным. Демьян порой зажимал уши из-за шума проезжающих мимо машин, а толкучка в автобусе так и вовсе ввергала его в оцепенение. «Воистину дитя цветов», нарекла я его.
Через несколько дней мы наткнулись на, казалось бы, непреодолимое препятствие, ибо одна из бабок с синдромом консьержки оказалась Каргой. И нет, это не обзывательство. Она была из Народа – чудью. Причём Тёмной. Демьяну пришлось долго её уговаривать поставить печать на справку, так как заколдовать её он не мог. Чары действовали только на смертных. Карга упиралась до талого, и тогда мне пришла в голову идея подкупить её шоколадкой, которая «так удачно», завалялась у меня в рюкзаке.
Егору мы всё оформили быстрее, чем его дяде. Сучёныш сказал, что ему влом постоянно таскаться за нами и просиживать жопу в очередях, поэтому он свалил домой, сжигать видеокарту моего ноута за игрушками в какие-то танки или самолёты. Как-бишь-её-там? Ван Тандер? (И опять, это не реклама).
И вот мы сидим у двери под номером сто четыре, то ли на флюорографию, то ли на рентген, я уж и не помню, и слушаем Мельницу в наушниках. Правый в моём ухе, левый в его. Демьян слушал с придыханием, то и дело раскрывая рот от подступивших эмоций.
– Человечьи барды – это что-то!
– Ты погоди, вот щас Меладзе заиграет – ты упадёшь!
– Уже не терпится его услышать.
***
Откуда у нас дома еда – вопрос с подвохом. Деньги кончились уже на второй неделе отпуска. Хозяйка ворчала в трубку из-за задержки квартплаты. Посему, делать нечего, ведь голод – не тётка. Я со скрипом в сердце разрешила Егору аккуратно мухлевать с покупкой еды.
– Набрось какой-нибудь непримечательный ореол. Незаметный. И надень перчатки!
– Я проделывал это уже сто раз, Соф. Я знаю, что делаю, – уверял он. – Небаись. Всё буит на мази.
– Кому рот с мылом вымыть? Опять эти твои жаргоновские словечки? – возмущался Демьян.
– Пф! Значит воровать можно, а материться нельзя? Хорошо…
– Мы не воруем, – отрицала я. – Просто берём то, что необходимо, чтобы выжить.
– Э, жигулёвское в списке товаров – это тоже «необходимое»?
– А ну цыц! В конце трудной недели не грех себя побаловать.
– Ну, если мне что-нибудь перепадёт, то я обеими руками «за».
– Егор…
– Что? Технически, мне – восемьдесят шесть. По закону я имею право.
– Ну… технически ты – прав.
– Да и так, к слову, человечий алкоголь для чудей как водичка. Совсем не берёт.
– Тогда возьми себе какую-нибудь газировку и не возникай.
Когда Егор ушёл, Демьян решил со мной поговорить. Вид у него был, надо заметить, ничуть не менее заёбанный, чем у меня: лохматые волосы, тёмные круги под глазами, бледность. (Сотрудники государственных инфраструктур умеют высасывать душу получше всяких там Дементоров). Он вытащил из-под дивана свой чемодан, который собирал ещё в замке. Там были его личные вещи, одежда, украшения, мешочек родной земли, амулеты да обереги.
– Я всё думал, как же мне отблагодарить тебя за оказанную помощь, – разгребая содержимое, комментировал он.
– Хах, ну, не буду кривить душой, от колечка с бриллиантом я бы не отказалась.
– Это нечто куда более ценное, чем простая безделушка с мёртвым камнем. Вот.
Когда Демьян встал напротив меня, в его руке покоился небольшой свёрток с неизвестным мне содержимым. «Наркота? Погодите-ка, а чуди вообще хоть чем-нибудь упарываются?».
– Что это?
– Это ясновая пыльца. От неё смертные могут получить способность заглядывать за иллюзии чудей. Достаточно одной щепотки, и ты всю жизнь сможешь опознавать ореолы фейри, и их мороки на предметах и зданиях.
– Ахуеть не встать! Ты это серьёзно?
– Конечно серьёзно. Ты заслуживаешь видеть истинную картина мира, Соф. Так, стой спокойно.
Демьян высыпал щепоть пыльцы себе на ладонь, затем сдунул её всю прямо мне на лицо. И ебануца, как же я пожалела о том мгновении своей жизни! Мне словно дунули молотой паприкой в глаза!
– Ай! Сука! Жжёт! Блять! Жжётся!
– Ой… я забыл предупредить…
– Какого хуя, Демьян?!
Я упала на пол, прижимая ладони к лицу. Каталась аки раненный щеночек, выла да скулила на всю квартиру.
– Тебе ничего не будет. Боль скоро пройдёт.
– Блять, как будто кислотой облили!
– Прости, пожалуйста. Я совсем забыл о побочном эффекте. Когда пыльца впитывается в плоть смертного, напаивает его чарами. И да – это больно. Просто перетерпи.
– Ух, сука!
Мне понадобилось минут пятнадцать на то, чтобы отойти от боли. Поначалу всё плыло перед глазами, картинка смазалась. Зато, когда всё прошло и зрение восстановилось, я увидела перед собой настоящего Демьяна. Его очаровательные острые уши, торчащие крылья из прорезей старомодной рубашки, тонкие узловатые пальцы.
– Я одновременно вижу и тебя и твой ореол. Это так странно. Словно смотришь через красно-синие 3Dшные очки.
– Ты привыкнешь.
Потом пришёл Егор с пакетами еды, и мы устроили свой собственный маленький пир изобилия.
***
«Походу мне придётся продлить свой академ по финансовым причинам», с тоской в сердце умозаключила я. Мама прислала фотки того, как они с батей Новый Год встречают. Мы же с моими чудями отметили скромно: по бокальчику шампуня, по палочке бенгальских огней, и прогулки по парку созерцая распускающиеся на небе фейерверки. Наступил две тысячи двадцать третий год.
– Должно быть сверху из твоего замка вид тот ещё, – заметила я. Какая-то пьяная компания пробежала мимо нас, крича поздравления.
– Это точно, – подтверждал Демьян.
Теперь я отчётливо видела Парящий Замок в небесах. Даже ночью до него рукой подать.
– И салюты ни разу ещё не достали его?
– Так только кажется, что летит низко. На самом деле фейерверки просто не долетают.
Глеб тоже поделился фотографиями. «Может и мне им что-нибудь прислать?» Как раз по счастливому стечению обстоятельств мимо нас гуляли такие же «семейные парочки с детьми». Я подошла к женщине, протянула ей свой телефон и попросила нас сфоткать.
– Так, скажите «сы-ыр»…
– Что? Причём тут сыр? – недоумевал Демьян. Его озадаченная рожа так и осталась запечатлённой на фотографии. Егор улыбался во все тридцать два.
Не сразу сообразила, что, когда отправляешь матери фотографию, где ты в компании парня, от неё на тебя посыпется с десяток вопросов. Топ три: «Кто этот парень?», «У вас всё серьёзно?», и моё любимое: «Когда ждать внуков?».
Вернулись домой. Сверху, справа и слева громкие басы музыки. Соседи во всю отжигают, так что выспаться этой ночью, увы – не судьба. На кофейном столике бардак: чипсы, пустая бутылка шампанского, тазик недоеденного оливье, шкурки мандаринок, фантики конфет.
– А мы устроим свою тусовку! – предложив это, я вытащила недавно купленную колонку с блютузом. – Даёшь панк-рок!
– Мы будем танцевать? Здесь? Ты с ума сошла. Тут даже для крестьянской джиги негде развернуться.
– Мы не на балу, ваше величество! Просто смотри и повторяй за мной.
Егор радостно запрыгнул на диван, обезьянничая да корча рожицы, играл на воображаемой гитаре. Я глупо двигалась, но мне было всё похую! Я отрывалась! Я это заслужила! Новый Год, в конце концов! Демьян танцевал, эм… сальсу? Ламбаду? Самбу? Держался вычурно-прямо, точно аршин проглотил, хлопал в ладоши, кланялся, а на лице всё та же комфортная тёплая улыбка с очаровательными ямочками на щеках.
– …И ты попала! К НАСТОЯЩЕМУ КОЛДУНУ, он загубил таких, как ты, не одну! Словно куклой и в час ночной теперь он может управлять тобой! – орала я во всю глотку.
После танцев мы прибрали стол, и решили сыграть в карты. Вот, что-что, а игра в «дурака» и у людей и чудей – одна. Первые две партии я продула в сухую. Егорка забирал себе все конфеты, которые мы ставили на кон. К трём часам гуляния затихли, и он отправился спать раньше нас. «Вот сучёныш, устроился прямо у моей любимой стеночки».
– Что ж, молодняк выбыл из игры. Может поднимем ставки? – предложил Демьян, хитро стреляя глазками.
– У-ля-ля, играем на раздевание?
– И в мыслях не было! – ахнул он, прикрыв рот. – Я подумал о выпивке. Эльфийский бренди. Захватил его в замке, но всё никак не подвернулось случая…
Из его личного чемодана к нам на стол пожаловала литровая стеклянная бутылка с какой-то вычурной этикеткой.
– Ого! Да ты расщедрился.
– Имей ввиду: фейский алкоголь валит людей с одной стопки.
– Заюш, я бухала чистый спирт с гопниками в падике и огнём дышала.
– Хах, ну как знаешь. Выиграешь – я пью стопку. Выиграю я – пьёшь ты. Устраивает?
– Вполне.
Итог: пять-один в мою пользу. Поздно же фортуна решила повернуться ко мне лицом. Демьян слегка покрылся румянцем от пяти выпитых стопок, а я… я – в говно. Лежала на столе, слюни пускала.
– Я тебя предупреждал.
Мы легли спать в пол пятого утра. И… это было неудобно. Обычно между нами лежал Егор, а так как он сейчас у стены, я и Демьян оказались лицом к лицу. Старый диван скрипел ржавыми пружинами, одно одеяло на двоих, мужское тепло, запах. От смущения я отвернулась к Демьяну спиной, что стало моей фатальной ошибкой. Этот чудила пододвинулся ближе ко мне, и пробубнил пьяно:
– Ммм, как же сладко ты пахнешь…
«Пиздец! Я пропала! Пропала!»
Глава Пятая: Софья Золотая Ручка
Мы не знали друг друга до этого лета
Мы болтались по свету, земле и воде
И совершенно случайно мы взяли билеты
На соседние кресла на большой высоте
Сплин – Моё сердце
Отпуск закончился. Я снова вышла на работу. В ванной теперь три зубные щётки в стаканчике, а на холодильнике висел «круг обязанностей».
– Так, с этого дня мы делим работу по дому на троих! Вопросы?
