В своей первой книге я уже писала о том, как женщина делает «недееспособным» своего мужчину. Но это было бы полбеды. Если мужчина не успевал "спастись" бегством, таким образом, она его просто убивала. И не в переносном смысле. В моей реальности я знаю достаточно таких случаев, когда женщина из своих «благих» побуждений и «правильных» мотивов доводила своего мужчину сначала «до греха», а затем и «до могилы». После чего непременно начинала страдать и стенать о рано покинувшем ее партнере. Сейчас, когда для меня нет загадок и секретов в области взаимодействия мужского и женского аспектов Абсолюта, я знаю, как они это делают. Как «темные» женщины отправляют на тот свет своих мужчин.
Сейчас я «пройдусь танком» по чувствам тех, кто все еще хранит сожаление о, скоропостижно и рано скончавшемся муже. Вы можете «закипеть», обозлиться на меня, но, то, что я скажу дальше, вы будете вынуждены признать. Иначе, ваша последующая жизнь сложится, и закончится не менее трагично, чем жизнь мужчины, которого вы «столкнули» на этот путь.
Те, кто читал статьи о моей концепции мужского и женского, знают, кто такой Мужчина. О том, что женщина является плодом мужского интеллекта, наблюдателем в игре, а не её участницей. Таким образом, здесь в материальной действительности, она лишь отражение своего мужчины. А вот как сам мужчина проявляется в её реальности, зависит непосредственно от её ментального наполнения и состояний. И то, что женщина видит рядом с собой «воочию», есть прямое отражение её энергетической конструкции, её деструктивных программ.
В 3-м поле женщины так не думали… Любая, «уважающая» себя особь женского пола, для себя считала, что если мужчина посмотрел на неё три раза, это повод его «застолбить». Ну, а если дело дошло до свидания, то мужчина переходил в разряд «собственности». Борьба за мужчин – обычное дело в старочастотном мире. Как самец животного отвоевывает свою территорию, так женщина стремилась «обеспечить» себя источником ресурсов.
Да, женщина была вполне себе самостоятельной. И коня на скаку остановить, и в горящую избу запросто. Одного не хватало – чувства полноты, целостности, без которой материальные проявления в этом пространстве невозможны. Поэтому так остро стояла нужда в мужской «братии» после войны. Со временем, когда мужчин в социуме прибавилось, проблема не ушла. Ведь она уже была передана на генном уровне в качестве «родового наследия». И «бабы-дуры» вечно делили мужиков, хотя вокруг всегда всем и всего было достаточно.
Вы же понимаете, что я не обобщаю, я рассуждаю об общей тенденции. У девиц из «благородных» семей была своя заморочка. Они не могли себе подобрать подходящую пару. Интеллигенция и аристократия на тот момент осталась только в книжках классиков. И для них материальное проявление тоже становилось проблемой.
Но, мы же в игре. И, если Сознание обнаружило себя в реперной точке нашего пространства, значит они точно «пришли» сюда вдвоем. Мужчина и женщина, как две части единого Целого, аспекта Абсолюта. Поэтому, если у вас сейчас нет пары, имейте в виду, это временно. Вы отсюда никуда не «уйдете», пока не найдете своего Близнеца. Это неизбежно, неминуемо, это условие игры.
Если человек с мышлением 3D формата, то он может «перерождаться» 1581 (условно) раз, прежде чем, в одном из воплощений, встретит и узнает своего Близнеца. Сознания, покинувшие пространство старого мира в декабре 2021г, будут выполнять эту задачу не «покидая» тел, до тех пор, пока она не придет к своему логическому завершению. Жизнь станет легче, комфортнее, тело будет молодеть, появятся новые интересы, занятия, ресурсы. Все изменится к лучшему, очень скоро.
Программа «недостатка» мужчин навсегда закрыта, и можно спокойно и осознанно заниматься поиском своей божественной пары. Чтобы не нарваться в очередной раз на какого-нибудь «кармического» партнера, следует все-таки изучать тему мироустройства и многомерности пространства. Благо, сейчас достаточно и информации и Учителей….
Это отрывок из моей новой книги, которую я уже написала, там, « в будущем». Мне остается её только проявить в своей новой реальности…
Благодарю за внимание, успехов всем нам! Кванте Мия
Они не умеют обманывать
«Ты знаешь, я память давно оставил,
когда вы стали жить без правил,
Ушли мы, а вы остались,
вас жизнь поменяла, и мы поменялись.
Запомни, наша стая
оставит навечно в себе Человечность»
Истов «Человечность» альбом Персона нон грата 2021г
Одна читательница оставила комментарий, в котором дала мне имя Зоя Мия. Зоя – значит жизнь, Мия – имя Души. Не так давно в супермаркете я увидела баночку растительного масла с названием «Лея». Даже не прочитав этикетки, рука сама потянулась к нему. Я его купила и стала пользоваться. Когда масло закончилось, в другой торговой точке мне снова на глаза попалась такая же баночка. ЛЕЯ. Я тогда подумала, это что-то значит, но ничего на ум не приходило.
Давно, 15 лет назад, мы со своим мужчиной взяли щенка среднеазиатской овчарки. И назвали его по имени его легендарного предка, туркменского алабая – Акгуш. Это был абсолютно белый пес, с жестким нравом и уравновешенной психикой. Такое «родовое наследие» он получил благодаря сохраненной породе, чистоте крови. Он был абориген. Это значит, что его родовую линию искусственно не культивировали, чтобы улучшить показатели экстерьера, а сохраняли чистые «рабочие» гены этой породы от предков-«туркменов».
Пес был славный. Осенью 2023 в возрасте 14 лет он «ушел на радугу»… Возраст. К сожалению для хозяина, век крупных собак не так долог, и прощаться с ними та еще боль… Так получилось, что, начиная с 4-х месяцев, его воспитанием занималась я. Надо сказать, что опыт у меня в этом деле было «никакой». Пока он подрастал, мне было забавно с ним гулять, обучать каким-то командам, изучать его конституцию, его животный интеллект. Перед тем, как его взять, я много чего узнала об этой породе и была восхищена. Алабаи – это элита собачьего мира по части интеллекта. Этим они меня здорово подкупили.
Когда ему исполнилось 8 месяцев, и у него начал проявляться «характер», тут он мне «дал жару». Эта «лошадка» по пояс мне в холке, начала огрызаться и пытаться выйти из под контроля. Я сначала опешила, даже стала побаиваться его. Ведь я знала, на что они способны. В своих природных генах это пастухи отар овец, это «волкодавы». Но, разум привел меня в чувства. Я также знала, что если дать «слабину», то собака станет неуправляема. А это, на минуточку, бойцовый пес, абориген с родовым наследием.
Я подумала, будь, что будет, потягаемся «интеллектами». И в одну из прогулок, когда он, опустив свою огромную голову вниз, и, глядя на меня исподлобья, дергая и кусая повод, отказывался идти домой, я с разбегу просто сбила его с ног и улеглась на нем. Мое тело было чуть больше, чем его, и то, за счет длины ног. По весу я, конечно, превосходила раза в три. Он начал рычать и отчаянно пытался освободиться. Кинолог, специалист по этой породе, с которой мы переписывались, меня предупреждала о таких «замашках» и научила, как нужно поступать в таких случаях.
Я лежала на нем до тех пор, пока он не перестал двигаться, и тихонько заскулил. Победа была за мной. Мы встали, и он послушно пошел рядом домой. Среднеазиаты – стайная порода, и каждый молодой самец всегда будет пытаться оспорить преимущество, желая занять место вожака стаи. Это и продемонстрировал мне мой Акгуш. Так было несколько раз, пока он раз и навсегда не признал меня этим самым «вожаком стаи».
Эта история вспомнилась потому, что тогда мы хотели взять ему «подругу». Я даже придумала для нее имя – Ия. Понимаете, к чему я клоню? Ия, Лея, Квантемия, в итоге – МИЯ. Думаю это мое настоящее имя на высшем уровне игры, мое Звездное имя. И, поскольку оно мне очень резонирует, я воспользуюсь подсказкой посланницы моего Духа, и возьму его, пока, в качестве псевдонима.
А для вас шикарный рассказ, который я когда-то нашла на просторах интернета, и который навсегда поселил в мое сердце любовь и уважение к этой породе, к Алабаям.
Легендарный АКГУШ
Если из Ашгабада ехать на восток, то не проходит и получаса, как попадаешь в туркменский аул под названием Геми. Аул утопает в бескрайних виноградниках, абрикосовых деревьях, кустах граната.
Есть особое удовольствие сидеть на открытой веранде в одной рубашке в начале ноября в тени кустов, усыпанных крупными цветами. Солнечные лучи слепят глаза, жгут лицо – это редкая радость для людей, приехавших из дождливых и снежных краёв.
– Друг мой, о чём задумался, чего недостаёт? Не стесняйся, сейчас же добудем, – произносит гостеприимный хозяин, сидящий рядом.
– Я не задумался, я наслаждаюсь, господин Халназар.
– Ну, тогда ладно. У нас не хвалят туркмена, который не угодил гостю.
И тут же порывисто встал, подозвал сыновей:
– Готовьте машины, едем на природу.
– Хорошо, отец.
– Помните, что у нас гости.
– Поняли, отец.
Не прошло двадцати минут, как всё было уложено, и мы тронулись в путь. С одного двора выехали шесть легковушек и два маленьких автобуса. Пол-аула тронулось с места. В машинах – только мужчины. И все из одной семьи. Взяли собак, видно, решили гонять зайцев.
Взобравшись на бархан, который притулился у подножия Копетдага, машины остановились. Ораз Мамедоглы, первым выскочивший из машины, раскрыл объятия и громко прокричал:
– Ассалям алейкум, Копетдаг!
Его зычный голос вскоре вернулся эхом, впитавшим холод снежных вершин.
Ораз живёт в Москве. Он соскучился по родной земле.
– Ораз, ты поздоровался с Копетдагом. Не забыл ли ты Каракумы? Не обижай пустыню, нехорошо, – как бы в шутку сказал Халназар.
Ораз широко улыбнулся.
– Ты прав, – он глубоко вздохнул. – Бывали дни, когда в зимние бураны и морозы я вспоминал зной пустыни.
Пока мы перекидывались словами, сноровистые парни Халназара в тени расстелили большие ковры, заботливо устроив место для пикника. Гостей усадили спиной к Копетдагу.
Мы разговаривали о жизни, восхищались пустыней, и вдруг хозяин спросил:
– А вы видели, как дерутся алабаи?
Сидевший рядом со мной русский поэт Валентин Сорокин, вопросительно взглянув, пожал плечами:
– Первый раз слышу, может быть, ты видел?
«Алабай» для моего уха не чуждое слово. В нашей деревне чёрно-белых охотничьих собак и частенько даже дворовых сук называют этим именем. У нас оно даётся не по породе собаки, а из-за окраса.
– Что, есть порода, которая называется «алабай»?.. Или у вас всех собак так кличут? – не мог не спросить я.
Наше незнание, что такое алабай, для хозяев явилось неожиданностью. Они глянули друг на друга, счастливо улыбнулись и живо начали переговариваться между собой. Им, видимо, было странно видеть людей, которые не знают о бойцовых собаках.
– Правда, не слышали? – переспросил Ораз.
– Нет, – пришлось признаться.
– Я вообще не люблю, когда собаки дерутся.
– Э-хе-хе… – расхохотался он. – Не любишь или боишься?
– Есть, наверное, и то, и другое, – соглашаюсь я.
– Ну тогда покажем гостям бой алабаев! – Господин Халназар по-хозяйски подытожил наш разговор. Он вскочил с места с какой-то только ему присущей прыткостью и крикнул людям, крутившимся около машин: – Ребята, ведите алабаев!
– Ты хочешь посмотреть? – повернувшись ко мне, чуть слышно спросил Сорокин.
– Ну, недаром говорят: гость – ишак своего хозяина. Нас не спрашивают, Валентин Васильевич.
Вижу, он спросил, чтобы подбодрить меня. А у самого из глаз так и сыплются искры. Он безмерно заинтересован.
Не хочется, чтоб собаки дрались. И, несмотря на это нельзя отказаться от предлагаемого зрелища. Удастся ли ещё раз побывать в Туркменистане, нет ли, хочется увидеть неведомое.
С двух сторон бархана, на котором мы сидели, словно по уговору, одновременно возникли две собаки. Это случилось так неожиданно, что я чуть не упал. Спас только Копетдаг, на который мы опирались спинами.
Стало тихо, мгновенно умолкли разговоры, так замирает в цирке оркестр перед смертельным трюком.
Надо было видеть, как держались алабаи! Они словно вползли на вершину бархана. Влезли и остановились. По-видимому, они так знакомились, испытывали друг друга. Хоть бы один из них, по ошибке, бросил взгляд в сторону людей, жаждущих зрелища. Можно было подумать, что мы для них не существуем.
Прямые, упругие лапы, продолговатые, плотные туловища, широкие плечи, массивные, как колода, головы, большие глаза, горевшие огнём, широкая пасть – всё влекло к себе внимание. А окрас… Окрас можно было сравнить с лошадью в серых яблоках, словно по белому прошлись чёрным узором.
Мы переглянулись с Сорокиным.
– Какие красивые и гордые создания, – не скрывал я своих чувств.
– Их не драться надо заставлять, а водить на выставку, – согласился мой спутник.
И господин Халназар сказал:
– Это не просто собаки, это алабаи, – он как-то смачно, точно пробовал вино, произнёс слово «алабаи». – Туркменские алабаи…
– На мировом рынке алабай чистых кровей ценится в десять-двадцать тысяч долларов, – добавил мужчина по имени Какоу.
– Алабай – самый лучший друг и помощник чабана. Приводит в трепет волков и шакалов.
– В холод – стойкий, пустынный зной ему нипочём.
– В самый зной они роют песок, холодильник себе устраивают. Они умеют отдыхать.
– Днём, в жару, отдыхают, а ночью глаз не сомкнут.
Перебивая друг друга, туркмены расхваливали своих псов.
А у меня в голове крутился вопрос:
– Почему у них такие короткие уши и хвосты?
– Их обрезают. А то они мешают во время драки, – ответил Какоу. – Как только родятся щенки, так и обрезают…
– Зашевелились, – произнёс кто-то.
Разговоры прекратились. Всё внимание – вновь на собак. Спокойно, точно по протянутому волосу, они приблизились друг к другу. Хотя шли они мелкими шажками, их поступь была твёрдой, энергичной. Туловища уплотнились, сжались, как луки, а головы, точно стрелы, готовы вот-вот сорваться. Они следили за каждым движением, чувствовали дыхание другого. Хоть бы разок взлаяли, рыкнули, как свойственно собакам, – ни звука.
Не лают. Однако открыли пасти. Порой сверкнут огромные клыки, что твоя сабля. При каждом шаге широкой подошвой передних лап делают движение, словно хотят поймать летящих птиц. Пасти раскрылись шире, на скулах кипит пена. Глаза налились кровью, сверкают, как угольки.
– Не приведи, Господи, встретиться с ними, – прошептал я.
– Это так они готовят себя к схватке. Это психическая атака, чтобы напугать противника, – тоже шёпотом произнёс господин Халназар.
– Удивительно: они так близко стоят, но не бросаются друг на друга. Ох и терпение, воля же у них…
– Поэтому их называют алабай. Они же как профессиональные борцы… Сейчас начнут… Вот увидите, сейчас начнут… – усиливает напряжение господин Халназар.
И началось. Словно кто-то приказал псам или чей-то вздох услышали, когда между ними оставался метр или полтора, они вдруг сильно упёрлись задними лапами, а передние лапы подняли высоко вверх. Однако один замешкался на мгновение с броском, и другой шустро схватил его за горло. Он стал мотать головой из стороны в сторону и рвать схваченное горло.
– Прикончит сейчас… Удушит, – с этими словами я оглянулся на соседей. Не хотелось быть свидетелем подобной жестокости.
– Не удушит, – улыбаясь, наслаждался моей тревогой господин Халназар. – Это только начало. Главная борьба впереди.
– Они ведь живые твари, – жалею я. А глаза всё равно на поле битвы. Чтобы придать сил тому псу, что внизу, хочется крикнуть: «А ну вставай, не сдавайся!»
