Сашка не сильно обрадовалась, когда в больницу приехала не только Елена Семёновна, но и её худая тонкогубая подруга Раиса с дочерью Милой. Если бы не то, что рядом с Сашкой оказалась Аня, прибывшая поддержать подругу, ей бы пришлось много чего выслушать. Дамы были настроены очень воинственно.
– Кто здесь родственники Ильи Красина? – врач устало осмотрел группу женщин.
– Я! Я мать!
– А я невеста, – Сашку бил озноб, и врач сочувственно покосился на неё.
– Ну, в общем, повреждён позвоночник, мы делаем всё возможное, но пока… – врач развёл руками.
Елена Семёновна разрыдалась на плече у подруги, а сама Раиса быстро переглянулась с дочкой.
– Леночка… Ты держись, держись, милая. Ты… ты, того… Остаёшься тут? – Раиса осторожно отстранилась.
– Дддаа, конечно!
– Ну хорошо, мы поедем тогда.
– Куда? – Елена Семёновна непонимающе воззрилась на подругу, к помощи и заботе которой за последние дни так привыкла.
– Как куда? Домой. Поздно уже. Милочка тоже устала. Да, Мила?
– Да, мам, поедем уже скорее.
– А… А как же Илья?
– Ну, очень-очень жаль, что так вышло, но чем мы-то теперь можем помочь? – удивилась Раиса. – Позвоночник, это такая серьёзная штука, я тебе как врач говорю.
– Ты ж мне рассказывала, что Мила жить без Илюши не может! – вскинулась Елена Семёновна.
– Ну, значит, сможет. Не инвалида же на себя вешать! – решительно заявила Раиса, и Мила подтвердила слова матери энергичным кивком. В самом-то деле, эти новости меняли всё! Высокий, сильный и спортивный Илья, который отлично зарабатывал и прекрасно выглядел – это одно, а то, что сейчас с ним произошло – это совсем, совсем другое. Нет уж, такое им и даром не надо и в придачу не надо!
– А как же… А как же мы? – Елена Семёновна, не веря своим глазам, смотрела вслед лучшей подруге. – А ты? Ты чего сидишь? Чего ты тут забыла? Проваливай. Что тебе теперь надо, раз он инвалидом будет! – она наткнулась взглядом на бледную Сашку.
– Никуда я не пойду. И проваливать не собираюсь! Главное, чтобы выжил, а будет он инвалидом или нет, дело десятое. Мы с ним разберёмся и справимся! – Сашка не знала, что такое было на её лице, но скандальная баба, одной своей дурью разбившая их счастье, вдруг расплакалась и кинулась к ней на шею.
Илья с загипсованной левой рукой и перевязанной после порезов правой, вышел из дверей приёмного покоя и остолбенел. Его матушка, повиснув на шее Сашки, выла белугой, а Сашка, взъерошенная, бледная, сосредоточенная, успокаивала её, гладила по плечам, стараясь незаметно вытереть свои слёзы.
– Ээээ, а чего это вы тут делаете? – неловко уточнил Илья, и был почти смыт волной слёз, криков мамы и попыток кинуться на него с объятиями.
– Какой позвоночник? Мой? – Илья покосился через плечо. – Мой точно в порядке. Руки, да. Одна сломана, вторая порезана, но это фигня, ничего такого. Почему врач сказал? Понятия не имею.
Врач, пробегавший мимо, был изловлен и призван к ответу.
– Ну? А я что сказал? Илья Красин? Ой, простите, замотался. Там второй пострадавший Илья Красильников.
Аня потрясла Сашку, которая выглядела так, словно просыпалась от кошмарного сна.
– Ты в себя сама придёшь, или водой тебя облить?
– Не надо её водой, что вы! Девочка моя, прости меня! Я-то думала, что вертихвостка какая-то попалась! А ты ж моя милая, ты ж моя хорошаяяяя… – Елена Семёновна, отпустив ошарашенного сына, приникла к Сашке и начала заливать слезами уже её.
– Ну конечно, конечно. Слезами-то гораздо лучше обливать, куда там та вода! – думала Аня, с трудом оторвав будущую свекровь от будущей невестки, чтобы запихать их обеих в машину, не без умысла усадив Сашку и Илью назад, а Елену Семёновну на переднее сиденье. Сашка тут же обняла Илью, и по внешнему виду последнего стало понятно, что, с его точки зрения, дело того стоило.
– Я ж, дура такая, думала, что Милочка Илюшу любит, а они вот как! – гневно бормотала себе под нос Елена Семёновна, переживая предательство подруги, а оглянувшись назад, замолчала, словно её кто заткнул.
– И правда, чего ж я? Красивая. Да и хорошо! А почему рядом с Илюшей должна быть та слащавая выдра? А главное-то что? Главное, что рядом будет, что бы ни случилось! Хорошая девочка! – последнюю фразу она бормотала всю дорогу до Сашкиного дома, а уж увидев, как сын расслабился и заулыбался, оказавшись там, и вовсе решительно заявила, что свадьбу надо играть как можно скорее!
– Даааа, такое ни один котик не придумает, как в жизни-то происходит! – Мяун кивал головой у Ани на коленях, пока она пересказывала ему и Ваське последние новости. – Жаль, что Олега опять в командировку отправили, лучше бы эту будущую свекровь, конечно, домой отправить, но тебя мы уже не отпустим, а на электричке она не поедет.
– Нет, не поедет точно. Когда я уезжала, она чистила картошку на ужин и рассказывала Ите и котёнку, какая у них замечательная хозяйка. Кстати, животных она, как выяснилось, любит.
– А! Ну тогда не всё потеряно, глядишь, и образуется потихоньку! – насмешливо фыркнул Мяун. – Сашка мягкая и терпеливая. Стоит только вспомнить, сколько она Дениса выносила. После жизни с философом даже свекровь-манипулятор будет не так страшна. Тем более что всегда есть у кого спросить совета, если она будет очень уж доставать! – Мяун горделиво выпятил грудь, демонстрируя источник будущих мудрых советов.
Он долго смотрел в окно на падающий снег, недоумевая, как люди не могут иногда понять, что котёнка невозможно вечно таскать в зубах и решать за него как ему жить. Иногда ваш выбор может оказаться страшной ошибкой, и наоборот, то, что выбирает ваш котёнок, ещё вчера такой глупый и неразумный, может стать для него самым лучшим и правильным.
– Малушу так мучить не буду! – решил мудрый Мяун. – Но если она выберет себе не того кота… Я ему… Я его… – он покосился на себя в оконное стекло и насмешливо фыркнул. – И я туда же. Трудно быть котом-родителем!
Глава 7. Мяун и совсем белый заяц
Снег шёл и шёл, засыпал дома, дороги и парк, под его мягкими лапами свет фонарей становился приглушённым, уютным. Казалось, что надо добраться до дому и спать, спать, желательно прямо до весны. Олег припарковал машину и, только дошел до подъезда, как раздался звонок.
– Ты прилетел? – спросил явно возбуждённый женский голос.
– Да, но…
– Отлично! Срочно приезжай ко мне!
– Но я даже домой ещё не зашёл.
– И не надо! Я тебе что сказала? Срочно!!! – строго скомандовал женский голос.
– Бабуленька Нинуленька, я сейчас не то, что за руль не сяду, я только на диван могу рухнуть и сразу уснуть.
– Да что ты тут с ним делать будешь? Измельчали мужики! – фыркнула Нина Ивановна и отключилась.
– Во даёт! Я ж только с самолёта, из командировки, и – на тебе… – бубнил Олег, поднимаясь в лифте к своему этажу.
Только открыл дверь и получил заряд радости от совместной Дико-Плюховой собачьей встречи, как из кухни вышла Аня со смартфоном в руках.
– Да, Нина Ивановна, только что вошёл.
– Аааааа, нету меня! Я вошёл и улетел обратно. Как Карлсон! – простонал сквозь зубы Олег.
– Хорошо, да, мы приедем, – Аня сделала суровое лицо и покачала головой на Олеговы стоны и гримасы.
– Жена моя, будущая мать моих детей! Что ж ты со мной делаешь, а? – Олег прислонился к стенке и глаза прикрыл.
– Ничего такого. Рада тебя видеть и очень тебя люблю. Поведу я, а ты сможешь передохнуть.
– Ань, ну какая нужда ей потакать? – Олег начал всерьёз сердиться.
– У неё в бане на чердаке сидит кот. Белый, с отрубленным хвостом. Достать она его не может. Соседи пробовали, не вышло, он только забивается дальше. Мяун нужен, чтобы уговорил спуститься, иначе кот или кровью истечёт, или замёрзнет насмерть. Поэтому мы сейчас собираемся, ужин я беру с собой, корм для животных тоже. Малушу в большую переноску с Васькой и Мяуном, и выходные мы проведём у Нины. Или ты хочешь, чтобы она являлась тебе во сне? – Аня подозрительно осмотрела мужа, смешно сощурившись.
Муж реанимировался на глазах. Встряхнулся, сфокусировался и мрачно нахмурился. – Найду, кто это сделал, сам чего-нибудь у этого типа, того… Укорочу.
– Я тебя люблю! Мяун уже переноску готовит, – прокомментировала Аня громкий грохот из комнаты. – Слышишь, выдвигает.
– Пойду руки помою и упакую котиков.
– Мы тебе чего? Чемоданы что ли? – взъерошенный Мяун выглянул из приоткрытой двери. – Главное, еду не забудьте взять, а мы уж как-нибудь сами упакуемся, то есть… В смысле, управимся.
Через пятнадцать минут Олег, с бутербродом и термосом горячего чая в руках, сидел на переднем сиденье и с наслаждением наблюдал за падающим снегом за окном.
– Нет, знаешь, так тоже неплохо… Я, конечно, предпочёл бы никуда не ехать, но раз уж такое дело…
– Ты лучше поешь и отдохни. Потому что, может быть, нужно кота в ветеринарку везти. Нина уже всё узнала, в ближайшем городе есть круглосуточная.
Олег не то, что отдохнуть, он даже уснуть успел. Проснулся и даже не сразу понял, где он находится, потому что снилось ему, что на него в зимнем лесу упал спящий медведь и теперь храпит ему в ухо. Медведь обнаружился в виде бульдожки, потихоньку, на цыпочках, перебравшейся к хозяину на руки и теперь старательно присвистывающей, похрапывающей и побулькивающей ему в ухо.
– А я всегда говорил, что котики не в пример тише и легче! – Мяун сидел между сиденьями и осуждающе качал круглой головой. Он сам надеялся забраться Олегу на руки, но не успел. Столкнуть спящего бульдога было непосильным трудом даже для говорящего кота, и пришлось ныть, пока Аня не притормозила на обочине и не постелила ему между сиденьями пледик. Васька только фыркала из переноски. Ей очень хотелось выйти и лечь на спинку задних сидений, но Малуша нервничала, всё-таки первая поездка малышки. Пришлось забыть про свои желания и быть с дочкой. Все намёки на то, что Мяун тоже мог бы покараулить собственного ребёночка, котом были пропущены между ушей, и теперь Васька злилась и обещала себе, что этого так не оставит!
– Ой, Плюшка, слезь! А я-то думаю, и что мне такое снится странное, что медведь на ухо храпит, а это ты, оказывается!
– Надо было котика сразу брать! – произнёс Мяун укоризненно.
– Тогда бы тебе снилось про тигра… – мрачно прокомментировала Васька.
Олег только головой покрутил. Не хотелось ему ни про медведя, ни про тигра! Ему хотелось спать и желательно дома, но пришлось скидывать тёплую и расслабленную Плюшку, выбираться на морозец, ёжиться, открывать ворота, закрывать ворота и затаскивать в дом кучу сумок и переноску с Васькой и Малушей. Мяун собрался было туда влезть, чтобы лапки не холодить, но получил по физиономии от сердитой супруги, настаивать не решился и полез на руки к Ане.
– Вот котика бы… До двери!
– Ну ты и лентяй! – Аня прихватила кота, вытянула упирающуюся Плюшку, разомлевшую на хозяйских руках, и отправилась к дому.
– Дорогие мои, дайте я вас расцелую и обниму, я не тебе говорю, лентяй внучатый, а Анечке, солнышку моему и остальным.
Олег только рассмеялся и руками развёл. – Вот так и приезжай к тебе! Такая встреча прямо-таки обескураживает.
– Я бы тебя и больше обескуражила, но недосуг. Мяуш, я вижу, что у тебя очаровательнейшая и прелестная дочка, но пока даже полюбоваться на неё не могу, там коту плохо очень. Я за него боюсь. Мне он не верит, что немудрено. Поди, пожалуйста, поговори с ним.
Мяун осуждающе покосился на снег, а потом, с намёком посмотрел на Олега.
– Чего? Нести тебя? Сам, сам! Ай, бабушка!
– Не ай, а взял котика и шагом марш! А то подзатыльником не отделаешься! – Нина грозно упёрла руки в боки и пребывала в таком мрачном настроении, что Олег покорно подхватил Мяуна и рысцой поволок его к бане. Аня устроила в доме Ваську и Малушу, быстро разобрала продукты, получив нагоняй от Нины:
– Девочка, ты что? Ты куда приехала со своей готовкой? У меня же стратегические запасы!
– Да у вас-то запасы, а у нас еда за выходные пропадёт! – быстренько оправдалась Аня, покосившись на Плюшку, уже устроившуюся на любимой подушке около Нининого кресла. Дик валялся в снегу, радуясь неожиданному развлечению, и Аня с трудом уговорила его зайти в дом.
– Кот может бояться крупных собак!
Олег не возвращался, Нина мрачнела, в конце концов, они отправились к бане вместе.
– Ну и? – Нина хмуро осмотрела внучатого племянника, уныло прислонившегося к бревенчатой стене.
– Разговаривают. Белый в шоке, боится, никому не верит. От говорящего кота, правда, шок только усилился, и теперь бедняга приходит в себя, только очень медленно. Мне Мяун велел отойти подальше, потому что бедолага мужчин боится. С ним это как раз какой-то парень сделал. Хвост отрублен почти полностью, ну, в общем, жуть.
С чердака слышались пофыркивания и мяуканье.
– Олежка, ты иди тогда, и вы, Нина Ивановна, тоже. Я побуду. Может, я меньше его испугаю.
Ане пришлось ждать недолго. В проёме чердачной двери показалась круглая рыжая морда. Мяун осмотрел окрестности, подмигнул Ане и исчез в темноте.
– Как много в моей жизни появилось нового и неизведанного, – размышляла Аня. – Например, мне и в голову не приходило, что коты умеют подмигивать. Впрочем, что они могут вредничать, изощрённо хитрить, выстраивать многоходовки, я тоже понятия не имела. Век живи, век учись, и всё равно тебя обведёт вокруг лапы какое-то хитрокошечье создание.
– Аня, он готов спуститься, только очень боится. Просит его никуда не вести, а просто дать поесть. Ты можешь подняться?
Аня не очень-то хотела лезть на ледяной чердак, по скользкой лестнице, но выбора не было.
– Ой, мамочки мои, бедный ты мой!
Белоснежный молодой котик сидел неподалёку от чердачной двери и выглядел откровенно плохо. Сено, которым были выстелены доски, сильно испачкано кровью, белая шёрстка тоже. Огромные ярко-жёлтые глаза не мигая уставились на Аню.
Она подобралась поближе и начала гладить голову и шею дрожащего от ужаса и боли кота.
– Послушайте, я всё понимаю, про то, что ему страшно и больно, но без ветеринара он умрёт.
Кот вывернулся из-под её руки и ринулся в угол.
– Она правду говорит. Ты замёрзнешь или от потери крови погибнешь, – Мяун вздохнул. – Я тебе обещаю, что она не причинит тебе зла. Я доверился ей полностью и остался жив.
Кот бессильно слушал уговоры Мяуна, а потом просто плашмя лёг на сено и закрыл глаза.
Спустить его оказалось непростой задачей. Взять так, чтобы ему не было больно, Аня не могла. Пришлось спускаться, брать старую переноску, оставленную на даче ещё летом, стелить туда пелёнку, лезть обратно, перекладывать кота туда. Он к тому моменту ослаб так, что уже не сопротивлялся.
Олег уже прогревал машину, и они поехали в клинику, как только Аня спустилась с чердака, бережно придерживая переноску.
– Да какая же скотина такое сотворила! – ахнула молоденькая девушка-ветеринар. – У него и под хвостом всё разбито. Боль же жуткая! Бедный ты бедный…
Кот только безнадёжно посмотрел на Аню, когда ему кололи наркоз.
– Не бойся, скоро ты проснёшься и тебе будет гораздо лучше, – твёрдо пообещала ему Аня.
– Это уже не первый случай, – грустно сказала врач, когда закончила обрабатывать коту обрубок хвоста и вынесла спящего бедолагу Ане и Олегу. – Пришлось кастрировать, мы не договаривались, но там всё было повреждено и выбора у меня не было.
