– А-ха-ха. Нет, малышка, забудь. Он покажется тебе старым, когда ты станешь взрослой, – усмехается мама.
И ничего Алексей не старый.
Мы сидим на краю кровати. Он очень деликатно прислоняет стетоскоп к моей груди, внимательно слушает, глаза прикрыты. А я рассматриваю его. Да какой "старый", такой же, как и раньше. Только плечи как будто пошире, тело покрупнее. И межбровная морщинка стала чуточку глубже. Или он так хмурится… Она разгладится, интересно? Так хочется проверить…
Пока Алексей не смотрит на меня, тихонько поднимаю руку и еле-еле касаюсь указательным пальцем его лба, провожу сверху вниз по складочке. Его кожа сухая и тёплая.
В эту секунду он вздрагивает от неожиданности, я сразу же прячу руку за спину.
Алексей открывает глаза. Мы сталкиваемся взглядами. Его вопросительный, а мой невинный. Я ничего не делала, даже не собиралась. В окно смотрела. Сейчас покажу, как именно. Отвожу глаза и невозмутимо пялюсь на то, как ветер покачивает чёрную лысую ветку дерева за стеклом.
– Так, – вздохнув, поднимается с кровати, я возвращаюсь взглядом к нему, – судя по анализам, состояние у нас удовлетворительное, ближе к хорошему. Чуть повышены эритроциты, кровь густовата. Этого следовало ожидать. Несколько дней поколем укольчики, потом – на выписку.
Его губы трогает лёгкая улыбка, он слегка прищуривается, нажимает пальцем мне на кончик носа. Собирается ещё что-то сказать, но распахивается дверь палаты и раздаётся женский голос:
– Алексей Петрович, вы мне очень нужны именно сейчас.
Это ещё кто? Кидаю недовольный взгляд в ту сторону. На пороге стоит симпатичная женщина в голубом костюме и такой же шапочке. Она сладко улыбается. Нет, приторно. И мне сразу становится неприятно её видеть. Голос у неё противный, как жужжание бормашины. И губы уточкой ещё сложила. Фу. Явилась, раскрякалась тут.
– Что-то срочное? – голос доктора звучит холодно и беспристрастно.
– Оооочень, – с придыханием заявляет она.
Алексей подмигивает мне, касается плеча ладонью и быстро выходит в коридор.
А я с довольным тихим стоном укладываюсь на кровать, в позу эмбриона. Накрываюсь с головой одеялом в клетчатом пододеяльнике и зажмуриваюсь. Мама-мама-мамочка. Он так смотрел…
Вдруг с тумбочки раздаётся вибрация моего телефона.
Глава 6
Князев
Вхожу в свой кабинет первым, намеренно игнорируя этикет. Марина где-то за спиной. И мне неприятно, что она так близко. Прохожу к столу, собираюсь опуститься в кресло. Но слышу щелчок замка.
Недовольно поморщившись, поворачиваюсь к ней, складываю руки на груди.
Шумно выдыхаю:
– Зачем?
– Хочу дать самому сексуальному доктору больницы возможность…– пристально глядя мне в глаза, Марина медленно шагает ко мне, развратно повиливая бёдрами, – нет, хочу просто дать.
Она стягивает шапочку, встряхивает головой. Длинные рыжие волосы волной рассыпаются по её плечам. Раньше это подействовало бы на меня, несомненно. Всегда нравилось, когда у женщины длинные, ухоженные волосы. Но не сейчас.
Отступаю, недовольно покачивая головой:
– Не хочу.
– А вот я хочу, – она произносит это будто с акцентом, «йа».
Пожимаю плечами.
Сильно выдыхаю, издав губами фыркающий звук:
– Пфф. А чё сразу ко мне, Марин? Сходи в бар, там обязательно найдётся желающий осуществить твои хотелки.
– Заткнись, Князев. Снимай штаны, – она всё-таки подходит ко мне вплотную, распахивает мой халат, берёт за пояс и нетерпеливо встряхивает, – да хорош обижаться, как девочка. Что было, то прошло.
Изнутри поднимается злость. Но терплю. Невозмутимо убираю руки с себя, вставляю в карманы её брюк.
Демонстративно закатываю глаза:
– Да какие обиды, Марин. Мы взрослые и свободные люди, поступаем, как нам нравится. Ты ушла к главврачу, сказала, с ним тебе лучше. Через год вернулась. Как мне реагировать? Раскатать перед тобой красную ковровую дорожку и опуститься на колени?!
Она довольно улыбается:
– Ревнуешь, это хорошо…
А у меня от раздражения челюсти сводит до боли.
Низко рычу:
– Да не ревную я.
В дверь раздаётся настойчивый стук и недовольный голос старшей медсестры:
– Алексей Петрович, там полдник привезли, омлет – пальчики оближешь. А я вам чай уже заварила. Как любите, с мятой.
Сжав губы в тонкую линию, выжидающе смотрю в Маринкины глаза. Она не выдерживает и отводит их.
– Ой, всё. Мальчику кушать пора, – вздёргивает нос и отправляется к двери, кидает вполоборота, – позже зайду. Дежурю сегодня.
Она щёлкает замком, намеренно отталкивает плечом медсестру, уходит по коридору в сторону лифта, бурчит под нос:
– Ни пройти, ни проехать. Разжирели все от безделья. Жрут свои омлеты целыми днями. На пенсию разогнать бы.
– Иди, иди, у тебя тоже пенсия не за горами.
Вера Ивановна провожает её взглядом, осуждающе покачивая головой. Потом вкатывается в кабинет и, понизив голос, недовольно ворчит:
– Лёш, ты её послать не можешь, что ли, проститутку? Главврач вон послал. Чуть семью ему не разрушила, почти до развода дотрахался с ней. А как не получилось его у жены увести, опять к тебе прискакала. Не позволю, чтоб ты в ту же пропасть… Нет, я понимаю, что стресс надо как-то снимать, на личную жизнь времени мало. Но не наступать же на те же грабли.
– Значит, омлета не будет, – понимающе улыбаюсь, – чаю-то хоть заварите?
Она грозит мне пальцем:
– Смотри, простишь её – обижусь. Кто тебе важнее: шалава беспринципная или тётка родная? Сколько в себя приходил после её загула, забыл? А я вот помню. И больше не допущу. Хоть обижайся, хоть злись. Я матери твоей обещала приглядывать за тобой. Значит, имею право тебе своё мнение озвучить. И не напоминай про свои тридцать три. Я старше, опытнее. Я её насквозь вижу.
– Да всё нормально, тёть Вер, не переживайте, – улыбаясь, обнимаю её за плечи, – эту страницу давно перевернул.
– Смотри у меня. Сейчас попрошу чай принести. А ты руки после этой мусорки помой.
Вера Ивановна отправляется к двери, бухтит себе под нос:
– Чего вы все в ней находите-то, столько девок нормальных. Вон Наташка не замужем, хорошая девка, симпатичная, спокойная. Не то, что Маринка эта… Одно место у неё поперёк, может?
Посмеиваясь, усаживаюсь за стол. Кладу перед собой карту Масловой Ксении.
В памяти тотчас возникают её оливковые глаза с огромными зрачками, они так гармонично сочетаются со смуглой кожей. Волосы густые, мягкие, немного волнистые. Ручки тоненькие, хрупкие. Губки, вай какие… И вообще, девочка выросла красоткой. Прикрываю глаза, чтобы избавиться от навязчивой картинки. Мягко провожу пальцем по строчке с её именем, раскрываю.
Анализы уже видел, а в остальном, что у нас тут интересненького?
Так. Возраст. Девятнадцать. Это радует.
Зубки здоровы, природная санация. Хорошая генетика.
Группа крови – вторая отрицательная. Надо же. Как у меня, вот это совпадение.
Что тут у нас от гинеколога вклеено? Вызывали для консультации, чтобы исключить беременность. Правильно лекарства назначить. Сейчас прям максимально интересно. Возраст, с которого ведёт половую жизнь… В висках быстро стучит пульс. Ловлю себя на том, что давлю лыбу, как дебил.
“Virgo“? Да ладно… А почему? Совершеннолетняя, жених есть. Такая редкость в этом возрасте.
Встряхиваю головой. Успокойся, Алексей, возьми себя в руки. Тебе-то что до её половой жизни? Твоё дело лечить девушку, на этом всё. Она молодая совсем, а ты почти десять лет назад с её отцом коньяк пил на спор. Кто дольше не упадёт. Пока Ксюша на игрушечной пианинке рядом «Собачий вальс» тренькала.
А вот и её отец как раз.
На столе вибрирует телефон. На экране высвечивается «Маслов».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70447516&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
