Светлана Гончаренко "Смертный дар"

– Она ничего не знает… – Сергей наклонил голову, лишь бы не смотреть матери в глаза.

– Она могла бы сделать это случайно, ведь так? – ласково произнесла Наталья Евграфовна, гладя по голове такого взрослого, но еще не слишком мудрого сына.

Сергей нехотя кивнул.

– Мы могли бы ей помочь! – воскликнул он. – Рассказали бы все, она бы не стала как… – он осекся, не решаясь назвать запретное в семье имя.

– Сынок, я понимаю, что ты желаешь девочке добра. Но у каждого свой путь. Как знать, вдруг это, наоборот, склонит чашу весов в сторону зла?

– И что ты предлагаешь? – хмуро спросил он после минуты тишины. – Оставить все как есть? Но ведь скоро инициация. Она останется один на один со своим Даром. А если он ее убьет?

– Да, я бы сделала именно так, – кивнула мама, но увидев протест в глазах сына, продолжила:

– Но ты упрямец, как и твой отец, поэтому дождись, когда он придет в себя и поговори еще раз. А лучше, привлеки к разговору дедушку, – она хитро подмигнула сыну и он, наконец, улыбнулся.

Время до обеда тянулось слишком медленно. Сергей пытался себя чем-то занять, но все валилось из рук. Он мерил шагами свою комнату, потом садился к компьютеру, бездумно рыскал в интернете, потом опять вскакивал.

Отец к обеду так и не спустился и от предложенной еды отказался.

– Он сильно зол, – сказала мама, спускаясь с нетронутым обедом. – Может, ты поговоришь с ним завтра?

Сергей лишь мотнул головой и сам пошел к отцу. Постучавшись и не дождавшись ответа, он толкнул дверь и вошел в кабинет. Анатолий Всеславович сидел лицом к окну в большом кожаном кресле и делал вид, будто не замечает замершего на пороге сына.

– Пап, давай поговорим, – осторожно попросил Сергей, входя и прикрывая за собой дверь. Он прошел вглубь комнаты и сел на стул напротив.

– Я уже все сказал. И ты тоже. Мне очень жаль, что я потратил на тебя столько сил и времени, но все оказалось впустую, – с горечь произнес отец, не глядя на сына.

– Ну почему ты так категоричен? – воскликнул Сергей, вскакивая.

– Ты знаешь, почему.

– Но, пап! Она правда хорошая, я хочу ей помочь!

– Откуда ты знаешь? Вы знакомы без году неделя! Я тоже был хорошего мнения о своем сыне, и что теперь я вижу?

– Вот так ты, значит, ко мне относишься, да? Один промах и всё – ты во мне сразу разочарован? Я ведь всегда делал так, как правильно для тебя! Ты сказал, что я должен быть рядом в момент инициации – и вот я бросаю все и приезжаю, перевожусь в новый институт! Мне скоро двадцать, а я до сих пор не принял ни одного самостоятельного решения!

– Так вот что тебя задевает? Что ты еще слишком мал? Что нужно прислушиваться к старшим, которые во много раз опытнее тебя? Тебе нужна свобода без ограничений? Хочешь сам принимать решения?

– Да, хочу! Хочу, чтобы к моим желаниям прислушивались! Что меня ждет потом? Жениться на той, кого укажешь мне ты? Работать там, куда ты меня пошлешь?

– Что в этом плохого, я не понимаю? Разве мы с матерью указываем тебе неверный путь? Но нет, тебе хочется бунта! Что за подростковый максимализм? Ты знал, что тебя ждет. Я всегда был предельно честен с тобой.

– Я так не хочу! Понимаешь? Я хочу нести сам ответственность за свою жизнь! Сам решать, с кем дружить, на ком жениться, сколько иметь детей! И мне будет безразлично, есть у них дар или нет!

– Я тебя услышал! Мы обсудим это еще раз после инициации. Но я запрещаю тебе общаться с этой девчонкой, слышишь? Ноги ее в моем доме не будет!

– Что здесь происходит? – в пылу ссоры они не заметили, как дверь кабинета открылась, и на пороге возник монументальный старик. Он тяжело опирался на трость, но весь его вид, манера держать себя выдавали в нем бывшего военного немалых чинов.

– Зачем ты встал, папа? Ты же знаешь, что после сеанса нужно лежать.

– Привет, дедушка! – улыбнулся Сергей, заметив, как гнев отца сдулся под хмурым взглядом деда.

– Вы так орете, что отдыхать совершенно невозможно. И потом, это пока еще мой дом, – выделил Всеслав Иванович голосом последнюю фразу.

– Папа, мы просто беседуем с сыном. Ничего такого, что привлекло бы твое внимание.

– Беседуете? Это сейчас так принято, беседовать на повышенных тонах? И что обсуждаете? – старик уселся в услужливо освобожденное сыном кресло.

– Сергей связался со смертницей. Он требует, чтобы мы приняли ее в свой круг.

– Даже так? Прямо требует? А ты что скажешь, внучок? – мягко обратился дед к Сергею, но под маской ласковости ему почудился тигриный оскал. Военная карьера наложила свой отпечаток на и так непростой характер деда, так что внук начал аккуратно подбирать слова, чтобы не разозлить еще и его.

– Понимаешь, дед, я познакомился с девушкой. Зовут Инга. Она только недавно обрела свой Дар. Я хочу помочь ей. Хочу, чтобы она выжила после инициации и стала…кем-то, кто будет полезен нашему обществу.

– И ты требуешь принять ее к нам? – с хитрым прищуром спросил Всеслав Иванович, что Сергей расценил как заинтересованность. Хороший знак.

– Ничего я не требую. Я просто хотел пригласить ее на ужин, чтобы вы взглянули на нее и… – он смешался под взглядом деда.

– Мало того, что она стихийница, так еще и смертница, – с оттенком ненависти произнес Анатолий Всеславович.

– Так! Пока я глава этого дома, решение будет за мной! – вдруг зычно прервал сына Всеслав Иванович. – Или ты забыл, сынок, что твоя прапрабабка была стихийницей? Что за пренебрежение?

– Она не была смертницей, – тихо сказал Анатолий Всеславович, не глядя на отца.

– Да, не была. Потомственный Дар не гарантирует, что человек будет жить по воле Живы. А стихийный – почти наверняка! Ты ничего не знаешь о девочке, но уже судишь! Значит так! Я сам на нее посмотрю, а потом решу – говорить с ней или нет! И она придет сюда, коли я скажу! Это понятно?

– Да, дедушка! – обрадовался Сергей. Отец пробурчал что-то неразборчивое, но спорить с разошедшимся стариком было себе дороже.

– Значит, так тому и быть! Толя, проводи меня в комнату, устал я что-то с вами.

Глава 8.

Инга сладко потянулась, но вставать не спешила. Соседка уже убежала на лекции, а у неё самой занятия в расписании стоят после обеда, так что можно подольше полежать. Она взяла с прикроватной тумбы книгу и только углубилась в чтение, как снизу раздался знакомый ехидный голосок:

– Ишь, лежебока! Поздняя птичка глаза протрёт, а ранняя уж песенку споёт!

– Здравствуй, Фомич! – обрадованно воскликнула Инга, отбрасывая книгу и заглядывая под кровать.

– И тебе поздорову, коль не шутишь! – степенно поклонился домовик, неожиданно появляясь перед Ингой. После он вытащил из воздуха свой неизменный веничек и принялся мести пол. Девушка с улыбкой наблюдала за мужичком, который искал и не находил мусор.

– Чавой-та чисто у вас тут, – произнёс он, задумчиво глядя на Ингу. – Никак за ум взялись?

– Взялись, Фомич, еще как взялись, – сказал она, посмеиваясь над недоумением домовика.

На выходных Ирка уехала к родителям. Инга тоже хотела навестить своих, тем более сама себе в прошлый раз пообещала, да и не виделись уже давненько. Но, после звонка маме, пришлось отказаться от этой затеи: отцу выдали путевку в санаторий на неделю, так что родители укатили отдыхать, оставив свое небольшое хозяйство на соседку. Навещать пустой дом желания не было, поэтому Инга осталась в общаге. Делать было решительно нечего, скука одолевала, и Инга изъявила желание провести генеральную уборку. Что и воплотила с успехом в жизнь.

– Ох, молодец, девка, – восхитился Фомич. – Ну, ежели работы мне сегодня нет, так я пойду.

Он уже сделал шаг по направлению к кровати, но Инга его остановила:

– Погоди! Хочешь чаю? Я в кондитерской вкусных рогаликов купила, будешь?

– Чаю? Отчего же не испить, коль от души предлагаешь. Согласный я.

Пока грелся чайник, домовик придвинул к столу табурет, влез на него, достал откуда-то малюсенькую чайную чашку с блюдцем и стал степенно ожидать, пока Инга нальет ароматный чай и подаст ему угощение.

Дождавшись, пока Фомич наестся, Инга задала давно мучивший ее вопрос.

– Как ваш больной поживает? – невинно поинтересовалась она, когда домовик сделал последний глоток чая.

Он подавился от неожиданности, но быстро справился с собой и даже не закашлялся.

– Какой-такой больной? – Фомич сделал вид, что не понимает вопроса.

– Ну, тот, которому лекарь нужен был. Кажется, я смогу вам помочь.

– Чем же? – нахмурился домовик.

– Я нашла лекаря. Но, чтобы его уговорить, мне нужно больше информации.

– Благодарствую за чаёк, да за угощение. Пойду я. Про лекаря старшим обскажу. Коли решат помощью твоей воспользоваться – так тому и быть, – Фомич резво соскользнул с табурета и исчез из виду не прощаясь.

– И тебе до свидания, – протянула Инга в пустоту.

До занятий ещё было время, так что Инга решила прогуляться по парку. Идя по дорожке между деревьями, почти сбросившими свой яркий наряд, она повторяла лекции для предстоящего занятия.

Инга так увлеклась, что вздрогнула, когда ее окликнули:

– Девушка, не поможете встать?

На скамейке, мимо которой она шла, сидел пожилой мужчина. Он одной рукой опирался на трость с искусно выполненным набалдашником в виде змеи, а другую протягивал к ней. Она машинально шагнула к нему и взяла его за руку.

В этот раз калейдоскоп картинок просто погреб ее под собой. Они сменялись с такой скоростью, что она едва успевала вычленить на них этого человека. Наконец, перед глазами замерла сцена, где сидящий в кресле мужчина в забытьи прикрыл глаза, уже не в силах сопротивляться всепоглощающей боли. Одна его нога покоилась на специальной подставке, обмотанная бинтами. Но даже сквозь них Инга видела сжирающую конечность черноту. Она расползалась по венам, неся за собой невыносимую боль. Паутина черных пятен, поднимающихся от ноги, почти добралась до сердца – болезнь готовилась нанести решающий удар. Натянутая пульсирующая нить от старика к Инге завибрировала, и девушка, не раздумывая, протянула к ней руку.

– Эй, тебе плохо? – спросил кто-то, придержав от падения Ингу за локоть.

Наваждение схлынуло. Девушка озадаченно распахнула глаза – перед ней стоял молодой человек, наверное, студент старших курсов. Лицо парня ей было не знакомо, но разве она должна знать всех учащихся института? Краем сознания она отметила необычную брошь на его свитере – змею кусающую себя за хвост, но не придала этому значения.

– Ты не видел здесь дедушку? – спросила она, оглядываясь, но старика и след простыл.

– Нет, я только тебя заметил. Ты чуть не упала. С тобой все в порядке? – озадаченно посмотрел на нее парень.

– Да, спасибо за помощь. Со мной все хорошо, – она все еще не могла прийти в себя. У нее что, галлюцинации? Новое проявление Дара? Что это было, черт возьми?

– Не за что, – неуверенно протянул парень. – Ну, я пойду?

– Да-да, конечно. Еще раз спасибо, – она отмахнулась от нечаянного помощника и села на скамью. Парень пошел прочь, иногда оглядываясь на странную девушку через плечо.

Взглянув в задумчивости себе под ноги, Инга заметила небольшие углубления в почве. Будто палочкой тыкали. Или… тростью?

Девушка провела руками по лицу. Показалось или нет? Что за ерунда? Чьи-то глупые шутки?

Неожиданно спохватившись, Инга взглянула на часы на здании института. Она же безбожно опаздывает! Вскочив с лавочки, девушка опрометью бросилась на занятия. Пробегая мимо ушедшего вперед парня, она услышала, как он говорит кому-то по телефону:

– Я принял решение. Она может прийти.

Выбросив странного парня из головы, она на последних минутах влетела в аудиторию. Слава Богу, успела! Николай Станиславович был бы очень недоволен ее опозданием.

После занятий ее на выходе из института догнал Сергей.

– Привет! – поздоровался он, махнув рукой.

– Привет! – улыбнулась она ему в ответ.

– Что ты делаешь завтра вечером? – хитро прищурившись, спросил Сергей.

– Даже не знаю, – протянула она. – А какие есть предложения?

– Хочу пригласить тебя кое-куда, – загадочно произнес парень.

– О, а куда? – заинтересовалась Инга.

– Пусть это останется сюрпризом, хорошо? Обещаю, тебе понравится!

– Допустим. Форма одежды?

– Ммм, – задумчиво промычал Сергей. – Любая, но не слишком вызывающая.

Инге захотелось обидеться. Что значит не слишком вызывающая? Она что всегда так ходит? Но глядя на слегка обескураженного парня, она передумала.

– Ладно, где и во сколько встречаемся?

– Часиков в семь будет удобно? Я подойду к общежитию.

– Договорились.

– Пойдем, провожу тебя до общаги, – предложил Сергей, но Инга покачала головой.

– Не стоит, меня Ира ждет. До завтра?

– До завтра.