И это длилось ночь и день,
пока тебя я не услышал.
Моя домой вернулась крыша,
пред тем от чувственных излишеств
сорвавшаяся набекрень…
Ты не знаешь, почему мне так грустно?
Потому ли, что не вижу тебя,
потому ль, что безответные чувства
душу мне тоской теребят?
Не хочу я быть одним из когорты
тех несчастных, что попали в твой плен,
не надеясь, что характер твой гордый
их подымет с преклонённых колен…
Дай мне губы, дай жить в Сердце Богини,
пусть она проявит чудо своё,
пусть Любовь на этот раз не отринет,
а наполнит Ею мир до краёв
и подарит мне нездешнюю нежность,
не стыдясь отдаться танцу Огня,
грусть моя, как сон, неизбежная,
потому что ты не любишь меня,
потому что безответные чувства
Душу мне тоской теребят…
Ты не знаешь, как бывает мне грустно,
потому что не хочу – без тебя.
26.08.2007, поезд Москва – Саранск
«Мне снился сон – я чувствовал твой запах…»
Мне снился сон – я чувствовал твой запах
и представлял во сне реальность дня:
мечта сбылась, вошла на мягких лапах,
меня тобой до дрожи напоя.
Ты мне сдалась, когда я был уверен
в отсутствии ответных чувств твоих,
самим собой в Себе я был потерян,
и вдруг он ожил, долгожданный миг…
Мне снился сон – ты в этом сне игривой
и ласковой не очень-то была,
но огненной своей играя гривой,
мне губы с властной кротостью дала.
Я целовал тебя, не очень веря,
что ты позволишь мне продолжить сон,
в котором я одной тебе лишь верен
и лишь тобой одною опьянён.
Мне снился сон – ты в нём была покорной
и разрешила снять с себя броню,
и вместо амазонки буйной, вздорной,
предстала предо мною, как в раю,
душой и телом свято обнажённой
и тихой, и ласкающей меня,
и я, твоей любовью напоённый,
вошёл в сакральный алый дом Огня…
Мне снился сон. А может быть, не снился?
А может, до сих пор я в этом сне?
В моих руках пленённая синица
или Мечта в пьянящей вышине?
Я на тебя гляжу с хмельною лаской, —
а вдруг всё это вечный вещий сон?
Мечта сбылась? Иль это только сказка
о мотыльке, что пламенем сожжён?
30–31.08.—1.09.2007,
станция Каневская, Краснодар
«Я хотел у тебя спросить…»
Я хотел у тебя спросить:
а готова ли ты к тому,
что положена на весы
будет жизнь твоя?
И тому,
кто заплатит за твой огонь,
ты отдашь всю себя до дна,
уступая свободы трон,
но вот будешь ли влюблена
ты в того, кто тебя пленит?
Или только долг и семья
будут сдерживать, как магнит,
огламуренную тебя
и посаженную, как на цепь,
в золочёную клетку благ?
Неужели вот эта цель
деву божью вставила так,
что не можешь ты разрешить
быть послушной своей Душе,
чтобы Сердцем, Любовью жить
в этом глянцевом витраже?
Неужели?!
А впрочем…
СТОП!
Ты – Богиня, а посему
у твоих королевских стоп
будут звёзды стелить гламур,
а ты пользуйся и владей
и Материей, и Душой…
Пей Любовь, амазонка, – пей!
Бог с тобой, Бог в тебе…
Бог Твой.
2:00 ночь, 1.09.2007, станция Каневская
«Когда-нибудь, когда ты повзрослеешь…»
Когда-нибудь, когда ты повзрослеешь,
когда пройдут гламурные мечты,
в сознании своём ты свет взлелеешь
и вспомнишь все причуды Джигурды.
Он так любил твою неповторимость
и ненормальность дерзкую твою,
так пробуждал божественность, невинность
и святость у обрыва на краю.
Он так любил в тебе твоё молчанье,
когда глаза в глаза в немой тиши,
где ласка взгляда музыкой звучала,
таинственной прелюдией Души.
И симфонический оркестр небесной сферы
тебе был подчинён в нагой ночи…
А он любил тебя, любил без меры,
любил и любит просто – без причин…
Когда-нибудь ты точно повзрослеешь,
тогда пройдут гламурные мечты,
и ты Душой своей меня взлелеешь,
целуя Сердцем Фаллос Джигурды.
Ночь, 3:30, 1.09.2007, станция Каневская
В чёрном квадрате Малевича
вечер бордовых тонов.
Очные сполохи девичьи
дарят мне губы в окно.
В чёрном квадрате Малевича
чарами честных очей
в ночь зазвучала, хмелеючи,
Космоса виолончель.
В чёрном квадрате Малевича
певчая речь божества
обворожительно мечется,
не пожелав остывать.
В чёрном квадрате Малевича,
в чакровом дне анахат
атомы Чести надвечностно
нас в чате Любви единят.
Олимп нестерильной любви
Я это слышал от тебя, я это слышал,
Как ты шептала ночью в тишине…
Твои признанья девственностью дышат
И чистотой, как будто первый снег.
Мне начинает казаться,
что всё это было во сне.
Хотел губ твоих касаться,
был робок слегка и смел…
Потом я глупел, не зная,
чем кончится глупость ласк,
но знал – мне нужна такая,
такая, как ты сейчас:
