При Петре I в России одним за другим открываются новые заведения, названные трактирами. По замыслу царя, эти заведения должны были заменить привычные народу кабаки. Кабак отличался от трактира тем, что там давали только спиртное. Естественно, что народ там быстро напивался. В трактире же были всевозможные блюда – от холодных закусок до жаркого. Выбор блюд и алкогольных напитков отличался большим разнообразием. Таким образом, главное отличие кабака от трактира в том, что в трактирах преимущественно ели, а в кабаках – пили.
Изначально трактиры предназначались для обеспеченных господ, нередко иностранцев. Для простого люда они были не по карману. Чтобы привлечь народ в трактиры, Петр I повелел хозяевам заведений выдавать любому посетителю первую чарку (120 мл.) бесплатно. Трактирщики стали терпеть убытки, так, как нашлась масса хитрецов, которые ходили от одного заведения к другому и напивались, не заплатив ни копейки. Тогда хозяева пошли на хитрость и заказали у стеклодувов чарки с очень толстыми стенками. Выглядели они как обычные рюмки, а вмещали не больше 15–20 граммов. За столь малый объем в народе эти стопки прозвали мухами. Отсюда и пошло выражение «Быть под мухой», т. е. выпить маленькую рюмочку и быть слегка не трезвым.
По словам иноземцев, первая российская императрица, Екатерина I любила «хлебное» и иные вина сверх всякой меры. Французский посланник Жак де Кампредон сообщал в Париж: «Развлечения (Екатерины) заключаются в почти ежедневных, продолжающихся всю ночь и добрую часть дня попойках в саду». Вероятно поэтому и скончалась государыня в возрасте 43 лет.
А вот императрица Анна Иоанновна, напротив, и сама не пила, и при своем дворе пьяных не терпела. Племянница Петра I овдовела через несколько дней после свадьбы. По слухам, супруг будущей императрицы Фридрих Вильгельм (герцог Курляндский) умер от того, что позволил себе посостязаться в пьянстве с Петром Алексеевичем. Он даже не смог довезти молодую супругу до своих владений. Отсюда и неприязнь государыни к пьяным. Только один раз в году Анна Иоанновна выпивала бокал венгерского вина – в честь восшествия на престол. Правление Елизаветы Петровны – время балов, кутежей и праздников. Веселая императрица очень «уважала» всевозможные заграничные вина и крепкие наливки: сама трезвой спать не ложилась и другим напиваться не мешала. В то время в «приличных домах» в обязательном порядке должны были быть всевозможные настойки и наливки на все буквы алфавита: анисовая, барбарисовая, вишневая, …фисташковая, …яблочная.
В отличии от предшественницы, императрица Екатерина II большую часть времени занималась государственными делами, однако выпить любила, но это всегда было к месту и ко времени. Особенно любила императрица темное пиво, которое заказывали для нее из Лондона. Именно при Екатерине II появилось крылатое выражение «пить водку вёдрами». Всё дело в том, что в то время водку продавали только вёдрами, а привычная для современного человека бутылка в качестве тары начала использоваться гораздо позднее. Именно Екатерине Великой принадлежит утверждение «пьяным народом легче управлять».
Распитие «на посошок» – популярное «алкогольное» выражение. Его относят к паломникам, особо почитаемым в России. Наверху посоха паломника был оригинальный набалдашник – утолщение под чашку. Странников приглашали в дома, беседовали, кормили и угощали в дорогу горячительными напитками. По традиции, путешественники должны были выпить из рюмки водки, не прикасаясь к ней руками. Если ему удавалось её не пролить, это был хороший знак и странника отпускали в путь, а если нет, то это значило, что он не был трезв, и его оставляли на ночь, так как покидать дорогу ему было небезопасно.
Кстати, те, кто призывает выпивающих «пить в меру», вероятно, не знают истинного значения этого выражения. На Руси для спирта использовалась мера – 12, 5 л, или полное ведро. Советуя «пить в меру», вы советуете человеку налить себе целое ведерко «горячительного» напитка, «горького вина», от которого и пошло выражение «горький пьяница».
Пить до дна, не видать добра. Лубок
Очевидно, не все российские императоры любили выпить. Анна Иоанновна, не любила алкоголь – это вполне объяснимо, учитывая, как умер ее муж! Екатерина Великая пила, но умеренно – спиртному она предпочитала кофе. Ее сын Павел I также пил очень мало, в основном красные вина «бордосского типа». Самым любимым вином государя был «КЛАРЕТ», привезенный из самой Франции.
По воспоминаниям дочери императора Николая I, ее отец был заядлым трезвенником – он не пил вина даже на официальных приемах, организованных в его честь, и во время поездок за границу просил заменить вино в его стакане простой водой – однако государь не возражал, чтобы другие пили в его присутствии. Но в меру. Пьяных не терпел, так как они нарушали установленный порядок. Через год после вступления на престол император Николай I издал указ «О нетерпении на службе людей нетрезвого поведения». Несмотря на это, число пьющих в России не уменьшилось.
Про Николая I часто рассказывают следующую байку. Один старослужащий солдат Агафон Сулейкин в день своих именин пригласил нескольких своих друзей в «Царскую корчму», где на стене висел портрет государя. В ходе гулянки именинник, перехватив лишнего, начал буянить и драться с другим посетителем кабака. Их начали усмирять и разнимать, говоря, что нельзя себя так вести, и уж тем более перед императорским портретом. Однако разгневанный Агафон выкрикнул, что он «сам себе портрет» и плевать он хотел и на портрет, и на самого Николая I. И сопроводил пьяную реплику плевком в висевший портрет.
Весть о необычайном происшествии дошла до самого императора, который написал на донесении о сем: «Объявить перед фронтом рядовому Агафону Сулейкину, что я сам на него плюю. А так как этот несчастный в пьяном виде не ведал, что творит, то дело прекратить, а в кабаках царских портретов не вешать».
Поговаривали, что после объявления императорского приговора Сулейкин, собравшийся уже было в арестантские роты, крепко задумался, пошел в церковь, где усердно молился и поставил свечу перед образом святителя Николая, перед которым дал обет никогда не брать в рот ни капли водки. И этого обету крепко держался.
К началу 19 века происходит невероятный рост числа кабаков. В Москве были особенно популярны: «Истерия», «Варгуниха», «Наливки», «Девкины бани», «Заверняйка», «Облупа», Татьянка и проч. Кабак «Неугасимый» находился за храмом Василия Блаженного и помещался в подвале без дневного света. Там преимущественно сбывалось все краденое, и пойманные воры благодаря темноте могли смело утверждать, что не в состоянии указать никого в лицо. Тут же поблизости, почти примыкая к Лобному месту с северной стороны, находился «Кабак под пушками», названный так потому, что подле него лежали на земле две огромные пушки.
Приток в Москву нищего крестьянства после отмены крепостного права в 1861 года отозвался не только ростом преступности, но и числа питейных домов, которые превратились со временем в мрачные и отвратительные притоны Хитровки: «Каторга», «Сибирь», «Пересыльный». Каждый из этих трактиров посещала «своя» публика.
По рассказам знаменитого писателя В. А. Гиляровского, трактир «Пересыльный» был пристанищем барышников и нищих, а маститые воры и солидные скупщики краденого обитали в «Сибири». Эти два трактира находились в Румянцевском доме, в Подколокольном переулке, 12. Самым криминальным и скандальным местом на Хитровке был трактир «Каторга» в Подколокольном, 11 – притон буйного и пьяного разврата, биржа воров и беглых каторжников, самое опасное из злачных мест в первопрестольной. Здесь собирались «Коты» со своими «сюжетами», вернувшиеся из Сибири или тюрьмы «Обратники», встречались с почетом «деловые», которых тотчас же «ставили на работу».
Здесь заключались криминальные сделки, бушевали низменные страсти и никогда не смолкали «шум, ругань, драка, звон посуды». За распахнутой дверью, в уши ударял пьяный шум, а в нос – запах тушеной капусты, перегорелой водки и смазанных сапог. За грязными столиками пили монопольку, пропивали добычу вместе с «марухами» и обсуждали планы будущих краж и разбоев. В левом углу гуляли «ширмачи», а за обшарпанной дверью – играли в подпольную рулетку и опаивали «малинкой» лохов. Очень часто в кабаке случались драки и убийства. Трупы хоронили прямо в подвале.
Многие обитатели «Каторги» даже не догадывались, что из его подвала есть тайный лаз, ведущий в подземелье. По его переходам от Хитровки можно было добраться до Лубянки, Сретенки и Трубной площади и проникнуть в подвалы многих зданий. По словам диггеров, вся Ивановская горка была пронизана подземными ходами и галереями, по которым обитатели хитровских притонов легко уходили от полицейских облав.
Один из самых злачных притонов в Москве был трактир «Волчья долина», который находился возле Большого каменного моста, недалеко от Кремля. В «Волчьей долине» обычно собирался московский криминал, но нередко здесь можно было встретить загулявшего молодого купчика, к которому сразу подсаживались за стол подвыпившие разгульные девицы.
Антиалкогольная социальная реклама в царской России. Актуальна и по сей день
В дешевых кабаках и трактирах можно было заложить под проценты свои вещи. В обмен посетитель получал одежду похуже, а через несколько таких обменов пьяница оказывался в лохмотьях в грязи на обочине дороги или в канаве. Вот тогда-то и появилось выражение «нажраться до поросячьего визга». Появилось оно потому, что свиньи отведав напитки с алкоголем, начинают валяться в лужах и громко повизгивать.
В Москве было немало питейных заведений, у которых была дурная репутация. Например, у трактира «Амстердам», который находился на Немецком рынке. «Амстердам» считался символом самого гнусного разврата и беспробудного пьянства. Здесь на иждивении хозяина были и опытные карточные шулера и девицы легкого поведения на любой вкус. Главная задача их состояла в том, что нужно было заманить в свои сети охотников до женской ласки и вытянуть с них как можно больше денег. Бесшабашное круглосуточное веселье, ночная музыка, карты и постоянно открытые двери Амстердама создали ему огромную популярность среди кутил и гуляк. Многие из них считали неприличным долго не посещать Амстердам. Даже простые мужики, познакомившись на практике с разгульными развлечениями этого веселого приюта, стали валить туда целыми толпами.
Н. Неврев. Протодиакон, провозглашающий на купеческих именинах долголетие
Память о трактирах и кабаках осталась в названиях московских улиц. Например, улица Волхонка получила имя по домовладению князей Волконских (дом № 8), где был кабак «Волхонка», Ладожскую улицу назвали по фамилии домовладелицы Новоладожской, в доме которой работал кабак «Ладуга». Плющиха также напоминает о стоявшем тут одноименном кабаке. Площадь Разгуляй получила имя по знаменитому трактиру «Разгуляй».
В середине 19 века произошло немыслимое: массовое распространение обществ трезвости, что привело к резкому падению государственных доходов. Министр финансов распорядился запретить городские собрания и сельские сходки трезвенников. Главной причиной отказа пить была дороговизна хлебного вина: дурное вино предлагалось откупщиками по высокой цене. Люди публично давали обет в церкви не пить, и даже попытки бесплатной раздачи водки не принесли результатов.
Разорение населения вызывало такое недовольство, что начались бунты и погромы. Крестьяне громили питейные заведения и зарекались навсегда отказаться от спиртного. Это очень напугало правительство, которое лишилось значительной части «пьяных денег». Власти применили и «кнут», и «пряник». С одной стороны, были арестованы до 11 тысяч протестующих крестьян, с другой – были снижены цены на спиртное. В результате за пару лет число кабаков, увеличившись примерно в шесть раз, перешло за полмиллиона.
Антиалкогольная социальная реклама в царской России
«Сельский крестный ход на Пасхе». В. Перов
В 1861 году скандал в обществе вызвала картина В. Перова «Сельский крестный ход на Пасхе». На картине мы видим совершенно пьяного священника и свалившегося на землю причётника. По требованию властей, купивший эту картину Третьяков вынужден был убрать ее из экспозиции. А самого Перова даже пытались привлечь к суду за богохульство, но ему удалось доказать, что в подмосковных Мытищах такие «крестные ходы» устраиваются регулярно. Именно это время Бисмарк выдал одну из своих крылатых фраз, заявив, что «русский народ имел бы блестящую будущность, если бы не был поголовно заражён пьянством».
Рис. 1. 9. Лубок «Вино – злейший враг человечества»
По словам современников императора Александра II, государь выпить, но предпочитал тонкие французские вина и российское шампанское Льва Голицына, которое было получено в 1880 году в Абрау-Дюрсо. Именно это игристое вино заменило шампанское из Франции на императорских приемах.
Пленники судьбы:
Самым знаменитым российским виноделом был Лев Голицын, прекрасные вина которого с удовольствием пила вся Россия. Извозчики звали его «Диким Барином», а татары в его кавказском имении прозвали его «Аслан Дели» – сумасшедший Лев. Голицын держал на Тверской, рядом с генерал-губернаторским домом магазинчик виноградных вин из своих великолепных крымских виноградников «Новый Свет» и продавал в розницу чистое, натуральное вино по 25 копеек за бутылку, стремясь приучить народ к хорошему вину. Именно он наладил в России производство собственных игристых вин, конкурировавших со знаменитым французским шампанским.
Лев Голицын, чьи прекрасные вина с удовольствием пила вся Россия
В юности Лев Голицын решил посвятить свою жизнь правоведению, учился в Сорбонне. Перед молодым князем открывалась блестящая карьера, но вмешался, его величество случай. Князь страстно влюбился в замужнюю женщину Н. З. Засецкую, да еще и с детьми, и добился взаимности. Ветреная красавица бросила мужа и ушла к Голицыну, родив ему двух дочерей. Незаконная связь с чужой женой закрыла перед молодым князем не только двери великосветских дворцов, но и возможность успешной карьеры.
Большую часть времени князь со своей молодой возлюбленной проводил за границей, или в крымском имении ее отца, близ Судака. Называлось имение – «Парадиз», то есть «рай». Лев Сергеевич был настолько очарован эти местом, что… оставил карьеру юриста для того, чтобы посвятить себя новому для Российской империи делу – созданию новых вин. Сегодня мы знаем это имение под именем Нового Света.
Новое занятие так увлекло князя, что к концу 19 века Голицын становится главным виноделом не только царя, но и всей Российской империи. Вскоре его вина составили конкуренцию зарубежным. Звездный час Голицына наступил в 1900 году, когда на Всемирной выставке в Париже его игристое вино было признано лучшим в мире.
По иронии судьбы, чем лучше шли дела Голицына на винном поприще, тех хуже становилась его семейная жизнь. После пяти лет совместной жизни, возлюбленные со скандалом расстались. Рассказывают, что последние годы жизни Лев Сергеевич, потратив все свое немалое состояние на создание новых вин, провел в бедности, и умер от воспаления легких в 1915 году, и был похоронен в специально построенном склепе среди виноградников «Нового Света».
Революция 1917 года снесла все созданное талантливым князем-виноделом. Одна за другой следовали «конфискации» и грабежи. Огромная коллекция антиквариата, собранная Голицыным, была разворована, гробница разграблена, а останки князя и его жены выброшены в канаву, а само имя Льва Голицына, «поэта и профессора крымских вин», попало под жесточайший запрет.
Император Александр III уважал не только крымские вина и игристое вино, но русскую водочку. Как и Петр I пил он немало и практически не пьянел, при этом был всегда весел и никогда не терял ясности мышления и трезвости суждений. Однако слухи о неуемной страсти императора к спиртному сильно преувеличены. Утром и днем Александр III не позволял себе выпить лишнего, сохраняя голову свежей для работы и лишь вечером мог себя побаловать излюбленными напитками.
Не был сторонником трезвого образа жизни и император Николай II, особенно в молодые годы. Это видно по его дневникам: «Чувствовал себя крайне неблагонадежным целый день, как будто эскадрон во рту ночевал». Очень любил государь и офицерские посиделки, где опрокидывал не одну «военную чарку» за здоровье своих солдат. Любил император и хороший коньяк. Кстати, традиция закусывать коньяк лимоном, посыпанным сахаром и толченым кофе пошла именно от него.
В конце XIX века ситуация с народным пьянством продолжала ухудшаться, и, как следствие, в разных российских городах стали появились первые вытрезвители и общества трезвости. Во главе антиалкогольное движения стоял великий русский писатель, обличитель всех язв русской жизни Лев Николаевич Толстой, который был убежден, что «большинство злых дел совершается в пьяном состоянии». Толстой был яростным противником пьянства и всячески боролся с этим злом. Его перу принадлежит 13 статей на антиалкогольные темы.
«Вино губит телесное здоровье людей, – писал он, – губит умственные способности, губит благосостояние семей и, что всего ужаснее, губит душу людей и их потомство, и, несмотря на это, с каждым годом все больше и больше распространяется употребление спиртных напитков и происходящее от него пьянство. Заразная болезнь захватывает все больше и больше людей: пьют женщины, девушки, дети. И взрослые не только не мешают этому, но, сами пьяные, поощряют их. И богатым, и бедным представляется, что веселым нельзя иначе быть, как пьяным или полупьяным, представляется, что при всяком важном случае жизни: похоронах, свадьбе, крестинах, разлуке, свидании – самое лучшее средство показать свое горе или радость состоит в том, чтобы одурманиться и, лишившись человеческого облика, уподобиться животному».
Женщина умоляет мужа не ходить в кабак. В. Маковский. Не пущу! 1892 г.
В 1887 году Толстой основывает одно из первых обществ трезвости в Российской империи – «Согласие против пьянства». Желавшие поступить в общество трезвости должны были никогда не пить ни водки, ни вина, ни пива и подписать специальную декларацию, написанную рукой самого Льва Николаевича. Первым в «Согласие против пьянства» записался сам Л. Н. Толстой, за ним последовали живописцы И. Е. Репин, Н. Н. Ге-младший, известный путешественник Н. Н. Миклухо-Маклай и многие другие. Всего под декларацией Толстого подписались более семисот сорока человек!
И.А. Бунин в своем философско-критическом произведение «Освобождение Толстого» вспоминал:
«Однажды я захотел подольститься ко Льву Николаевичу и завел разговор о трезвом образе жизни. Вот всюду возникают теперь эти общества трезвости… Он сдвинул брови:
– Какие общества?
– Общества трезвости…
– То есть это когда собираются, чтобы водки не пить? Вздор. Чтобы не пить, незачем собираться. А уж если собираться, то надо пить!»
Федор Михайлович Достоевский также считал пьянство бедой русского народа. То, к чему оно приводит, описано в «Дневнике писателя» так: «Матери пьют, дети пьют, церкви пустеют, отцы разбойничают; бронзовую руку у Ивана Сусанина отпилили и в кабак снесли; а в кабак приняли! Спросите лишь одну медицину: какое может родиться поколение от таких пьяниц?»
Хотя в целом пьянство представляется писателю катастрофой, к отдельным людям, опустившимся на дно из-за алкоголя, Достоевский относится с сочувствием, да и сам не отказывался от алкоголя полностью, но пил нечасто и понемногу. В воспоминаниях его жена Анна Григорьевна замечала: «Пил красное вино, рюмку водки и перед сладким полрюмки коньяку». Пить водку залпом, больше одной рюмки и не закусывая, писатель считал моветоном, т. е. дурным тоном.
А. П. Чехов также много раз высказывался против употребления алкоголя, уверяя, что «водка есть кровь Сатаны». Однако в его произведениях много пьющих людей, и он относится к ним с состраданием. Устами героев он проговаривает причины, которые приводят к пьянству. Например, в «Дяде Ване» персонаж оправдывается: «Когда нет настоящей жизни, то живут миражами». А знаток человеческих душ Н. А. Некрасов искренне считал, что алкоголь – это то, что помогает простому народу выжить в ужасающих условиях, его единственное удовольствие.
Во время Первой мировой войны российское правительство пошло на беспрецедентные меры, впервые в истории полностью запретив употребление крепких спиртных напитков. Был введен Сухой закон. Однако крайне непопулярный запрет быстро растворился в океане уловок, продажности и незаконной торговли спиртным. Некоторые московские предприятия общественного питания и питейные заведения старались поддерживать видимость выполнения закона, продавая спиртное в кувшинах или бутылках из-под фруктовых напитков или минеральной воды. Официанты подавали водку в чайниках, а клиенты пили её из фарфоровых чашек. Даже Николай II, как говорили, пренебрегал введённым им же запретом и продолжал наслаждаться своим коньяком с лимоном.
Рис. 1.12. Лубок «Вино – злейший враг человечества»
Из-за дефицита спиртного резко взлетели цены, и незаконная продажа спиртного стала высокодоходным делом. До запрета продажа водки была монополией российского правительства, приносившей в имперскую казну огромные деньги. После запрета – часть этих огромных прибылей посыпалась в частные руки. Чтобы компенсировать материальные потери, власти подняли цены и налоги, а народ стал гнать самогон. Повсеместно стали употреблять всевозможные денатураты, дешевый одеколон и всевозможные «коктейли», в которых алкоголь смешивали с наркотиками.
Гениальный писатель и пророк Достоевский предрекал, что общество, в котором процветает пьянство, а отношение к нему снисходительно, обречено на вырождение. В сильном государстве Фёдор Михайлович видел общество, которое не вынуждено пить, чтобы не чувствовать страдания от угнетения.
После Октябрьской революции было объявлено, что все беды в нашей стране – исключительно от пьянства, доставшегося от «проклятого царизма». Началась непримиримая и неравная борьба с алкоголизмом: коллективное порицание, ограничения продажи и масштабная пропаганда вреда спиртного. Но пить народ так и не бросил.
Несмотря на то, что СССР давно канул в лету, этот плакат работы художника В. Говоркова актуален и сегодня
1.2. Загадки купеческой души или как гуляла Москва кабацкая
Визитной карточкой старой Москвы были ее трактиры и ресторации, отражающие полную палитру вкусов и пристрастий. Простой люд посещал харчевни – трактиры низшего разряда с дешевой простой едой и выпивкой. Зажиточные горожане выбирали более роскошные трактиры с «оркестрионом» – механическим органом. Кстати, лоск и шик в московском общепите появился только в начале XIX века. Тогда же были открыты роскошные рестораны с изысканным меню зарубежных блюд. А трактиры получили специализацию на русскую кухню.
В трактир приходили не только пообедать, здесь заключали многомиллионные сделки и обсуждали государственные дела. Он был и биржей для коммерсантов, и местом деловых встреч, и клубом по интересам, местом отдыха и развлечений. Например, трактир «Орел» на Сухаревской площади в конце XIX века был местом деловых встреч антикваров и ювелиров, «Хлебная биржа» в Гавриковом переулке – местом сбора хлебных олигархов и оптовиков-мукомолов, трактир Абросимова на Малой Лубянке – биржей букинистов, а в трактире «Колокол» на Сретенке собирались церковные живописцы. Фактически у представителей каждой профессии были свои трактиры.
