– Ты на меня сильно разозлишься, если я тебе кое в чем признаюсь? – неплохое начало, теть Тань, заинтриговала так заинтриговала.
Она протянула мне файл с несколькими страницами договора, с печатью и подписями. Одна из них Даниловой, а вторая… Романовой – владелицы галереи!
– Что? Что это?
У меня руки затряслись, я пробежалась глазами по содержимому документа. В нем говорилось о том, что со следующей недели я буду учиться на престижных художественных курсах под началом Романовой.
– Я кое-куда сходила и кое с кем поговорила, – тетя Таня сияла, от моего обалдевшего вида. – Помнишь, я обещала уладить твой провал в галерее?
– Но… как?! Как вам удалось устроить меня? Она же не видела ни одной моей работы…
– Видела.
Я откинулась на спинку стула и вылупилась на опекуншу. Да она меня разыгрывает!
– Я… типа не выбросила тогда тот портрет, – она опустила глаза, вроде бы стыдясь своего поступка, но я слишком хорошо ее знала. Она не испытывала ни капельки угрызения совести, когда была уверена в своей правоте. – И отнесла его Аглае Алексеевне… или как там зовут владелицу галереи.
– Она же испорчена! – я в ужасе вспомнила потеки краски.
В то утро дождь каким-то чудом едва задел мою работу. На нем было всего несколько капель, которые только добавили портрету драматичности и даже сюжетную линию.
– Она прекрасна, что бы ты ни сказала, – Данилова выставила руку, пресекая все мои порывы поспорить. – Романова была очарована и попросила о личной встрече с тобой.
– О, нет…
– О, да!
– Она узнает меня и вышвырнет нафиг!
– Только не после того, как увидела твою картину.
Мне бы ее позитивный настрой.
***
В комнате я не могла прийти в себя: эмоции кипели. Ходила взад-вперед и представляла как мой кумир в мире высокого искусства отреагировала на портрет, который я нарисовала, вывернув наизнанку душу. Навряд ли я смогу еще раз выдать что-то подобное.
Бегемот сидел у окна, следил за моими метаниями с кислой мордой. Не мог дождаться, когда я лягу в постель и перестану маячить перед ним. Повернувшись к коту, я вдруг заметила в окно, как из дома напротив вышел молодой человек в спортивном костюме, в капюшоне и побежал трусцой по беговой дорожке.
Кардио на ночь? Он уснуть без нагрузки не может? Надеюсь, сегодня бегом и ограничится.
Я решила, что это мой шанс, что могу подкараулить его и поговорить, оправдать свое глупое поведение. Только вот уже стемнело и нужно найти предлог для опекунов, чтобы выйти из дома…
Я спустилась вниз и влетела на кухню:
– У нас мусор есть? – тетя Таня с дядей Пашей с удивленным видом наблюдали, как я рванула к переполненному пакету. – Я вынесу.
– Я могу и сам… – замешкался дядя Паша. Его легко понять, я никогда раньше не вызывалась на эту обязанность. Контейнеры, куда относили пакеты с мусором находились недалеко, но нужно было пройти через небольшой сквер, полный бегунов и собачников.
– Я мигом!
Я поспешила в том же направлении, куда побежал сосед. Никита. Теперь я хотя бы знала, как его зовут. Красивое имя.
Выбросив мусор, я шла, озираясь по сторонам, но нигде не видела парня. Он же не мог раствориться во тьме или провалиться под землю чтобы проверить, как делишки в преисподней. О, там бы он по-любому сошел за своего!
Я решила еще немного подождать возле его дома, начиная зябнуть. Апрельская погода пока еще не так щедра на теплые ночи, как хотелось бы. Укутавшись в куртку, я поежилась от порыва ветра и заметила высокую фигуру, бегущую ко мне навстречу.
– Никит, – позвала я, когда он сбавил темп и вытащил наушник из уха.
– Вообще-то я не…
– Давай забудем о том, что было? – сходу выпалила я, не дав ему вставить ни слова. – Я даже не представляю, что ты обо мне думаешь. Наверное, считаешь меня шлюхой, но … я и сама от себя в шоке, если честно.
Я затараторила, а парень со странной ухмылкой приблизился ко мне. Бегал он без очков и выглядел без них иначе. И в спортивной одежде показался мне чуть крупнее, но поди в темноте разбери.
– Слушай, чтобы ты сейчас не сказала, я…
– Не хочешь спать со мной? Не надо! – снова перебила я и, кажется, чертовски заинтересовала его этими словами. – Я все понимаю, я ведь даже не объяснила, зачем это мне. Понимаешь?
– О, поверь, очень хочу понять!
– Это хорошо, – ну хоть какой-то прогресс. – Не знаю почему, но мне важно, чтобы ты меня услышал.
То ли от усиливающегося ветра, то ли от волнения, я затряслась, как в ознобе, и обняла себя руками.
– Давай не будем прекращать математику, она мне очень нужна! А на счет моего предложения просто… просто я объяснюсь, и мы все забудем.
– О, как! – ухмыльнулся сосед и мельком глянул вверх, на балкон своего дома. – Ну и дела!
– Мы можем завтра встретиться в “Бон-Бон” после занятий? – я была рада, что получается даже лучше, чем рассчитывала. Он не заикается, не пятится от меня, как краб и не выглядит, как олень в свете фар. – Скажем, после трех?
– Ну, разуме-е-ется, – не сказал, а пропел парень, оглядев меня странным искрящимся взглядом. Ему смешно. Ну, супер!
– Ага…– Отлично, – я шагнула от него, желая поскорей скрыться в тепле дома. – Тогда до завтра!
Он взбежал к своей двери, перепрыгивая через ступеньки, и почему-то дико ржал.
Псих. Мой сосед псих.
