Эдик резко проснулся. Что ему снилось – это пока где-то глубоко закрыто от вспоминания. Но была Вика, она что-то ему говорила, и была скамейка с людьми, он тоже сидел там, и ждал ее. Но приходили другие… Холодный пот прошиб Эдика. Он явно увидел лица людей на скамейке. Это был Он – молодой, взрослый, очень взрослый, пожилой!
Эскиз 13. Моделирование ситуации.
Вика уточнила день и время их встречи, бросив короткое сообщение. Эдик с замиранием сердца прочитал его. Что-то внутри его затрепетало в сладостном предчувствии новых приключений. Пусть никаких географических открытий он не совершает, но новые ощущения этого реального мира уже раздвигают свои границы.
Кто такая Вика? И что она делала в его снах? Почему она загадочно рассуждала, что ей надо в другую сторону, и они там будут его ждать? Кто они? Спросить не у кого, надо самому разобраться. А вообще, надо ли что-то анализировать? Иду к ней, и будь что будет. Так даже интересней. Она мне нравится, и я нравлюсь ей. А может это все театральная постановка, и ему предложили тоже поучаствовать. А кто ставит такие спектакли?
Эдик подошел к двери, прислушался. За дверью была тишина. Он позвонил, потом еще раз, но никто не открывает. Волна безразличия накатила на Эдика. Ну нет, так нет. Коварство женское не знает границ. Назначила день и час, и исчезла, даже не позвонив ему.
Эдик сел на ступени рядом с квартирой, и стал чего ждать. Он даже задремал, и ему приснилось, что бежит с Викой, и ее рука в его руке. Он просыпается, кто-то взял его руку в свою. Вика стоит перед ним,
–– Ты прости, не успела вовремя… Только освободилась …решила что-то купить к чаю, а там на кассе очередь…Ну ты молодец что дождался, вставай, пошли.
Вика открыла дверь, и Эдик увидел знакомую прихожую, где он тогда переобувался.
–Проходи в комнату, ты знаешь, где диван. Я заварю кофе, и мы сначала что-нибудь перекусим. Согласен? А потом и порисуем тебя.
Когда Эдик сел на диван, то вспомнил свои ощущения того чарующего вечера, перерастающего в волшебную ночь. Все опять повторяется. Сейчас Вика войдет с подносом с кофе, на ней будет короткое фиолетовое платье, открывающее ее стройные привлекательные ноги, и сядет рядом с ним. Может она специально разыгрывает сценарий того спектакля, чтобы закрепить свою и его роль? Какой-то невидимый режиссер управляет всеми нашими действиями.
Но спектакль стал на глазах меняться. А может это импровизация, дополняющая все прошлое действие. Вика переоделась. Она была в джинсах и красивой фиолетовой маечке с яркими цветными всполохами разных красочных фейерверков. Она прикатила сервировочный столик, на котором были чашечки с кофе, и аккуратно порезанный шоколадный тортик.
Вика села рядом. Эдик почувствовал, что она тоже волнуется. Надо что-то ей сейчас сказать, а он как будто язык проглотил. О чем с ней говорить, о погоде что ли?
–Эдик, ты не стесняйся, бери тортик. Как жизнь твоя, что нового? Наверное, школа замучила своими наставлениями? Я тоже не особенно любила школу, но потом представила, что это очередная игра, и там надо не проиграть, а выйти победительницей, и я ее закончила на отлично! Пойдем в другую комнату, там у меня маленькая студия.
Эдик прошел в комнату. Она действительно была не большой. Стоял мольберт, разложены кисти и краски. Вокруг были расставлены разные картины, нарисованные Викой, тут и океан с пенистыми волнами, и красивое горное озеро, и яркие горные вершины с ледяными обрывами и холодными горными потоками. Эдику картины понравились, пришла мысль, что она действительно хороший художник, и в картинах отражается чистота ее глубокой талантливой души.
–Садись, вот здесь стул. Я буду рисовать твое лицо. Как раз здесь оно будет хорошо освещено через окно, но постепенно включим искусственное освещение. Солнце быстро угасает, все же зима пока. Ты чего молчишь, я тебя не съем. Расслабься, и думай о чем-то хорошем. Ну, например, о нашей прошлой встрече…
Эдика, как током ударило. Значит она все помнит, и это не просто серенький эпизод в ее жизни, а что-то важное и для нее. Сразу перед его глазами проплыла картина ее короткого фиолетового платья с красивыми обнаженными ногами и открытой грудью. Эдик даже зажмурился, может и от удовольствия…
– Ну вот и я увидела, что ты все вспомнил. Это сразу все отразилось на твоем лице. Постарайся сохранить эти ощущения, а я перехвачу в линиях рисунка твои чувства ко мне.
– Вика, а для тебя эти воспоминания тоже греют душу, как и мне? У меня осталось теплое ощущение близости с тобой, и наши поцелуи…
– Так, хватит меня будоражить своими воспоминаниями, а то я такое нарисую, я же тоже девушка впечатлительная. Вот уже и рука стала дрожать. Давай потом об этом поговорим. А сейчас мы рисуем просто чувствительный образ молодого красивого юноши. Это получится интересная работа, и мой учитель ее оценит.
Эдик продолжал наблюдать внутри себя тот вечерний образ полуобнаженной Вики, мысленно он даже стал раздевать ее, раскрывая еще больше декольте ее короткого платья, прижимаясь к ее нежным губкам. Ему это понравилось, и он стал представлять себе Вику уже ту, что стояла перед ним в джинсах и майке с опущенным плечом, а мысленно он тоже может ее раздеть. Интересно почувствует она его скрытые мысли? Он представил себе, что сажает Вику на свои колени, и прижимается к ней.
–Эдик, у тебя появились опять какие-то будоражащие идеи, что и меня они захватили, и увлекают куда-то, отвлекая от работы. Давай, я просто тебя поцелую, и ты успокоишься.
Она подошла к нему, и нежно поцеловала в губы. Эдик хотел приблизить ее, но она аккуратно, по – кошачьи, ускользнула, и пошла к мольберту.
– Все, рисуем. Работа пока только началась, и ее надо будет закончить в карандашном наброске. Мне кажется, я уловила то твое настроение воспоминаний прошлого вечера. Видишь, какая я хитрая девушка, чтобы нарисовать живое лицо, я тебя ввела в сладкие грезы встречи. А так как у тебя воспоминаний ни о какой-то другой девушки нет, то мы с тобой уловили то, что чувствовали вместе…
Эдик понял, что это был прямой вопрос, есть ли у него другая девушка. Надо быть осторожным, и не расплескать свои мысли об А-а-а, а то Вика прямо читает его мысли.
Неожиданно заиграл какую-то незнакомую мелодию телефон у Вики. Он торчал из заднего кармана ее джинсов.
–Да, да. А я не дома. Скоро буду. Чего так быстро? Все. Целую.
Эдик, все, заканчиваем наши сегодняшние художества. Собирайся скоренько. Пойдем, я тебя провожу до двери. Рада, что мы опять увиделись…
–Вика, это Он?
–Подожди, кто он? Кого ты имеешь ввиду? Ты чего, уже научился ревновать меня? Не рано ли для твоего возраста?
Успокойся, звонили родители, они поехали по магазинам на выходной день, и обещали потом допоздна посидеть в каком-нибудь хорошем ресторане. Я была спокойна, и не торопилась. Так они как-то всю программу быстро выполнили, и уже и в ресторане поужинали… днем.
Я у них девушка благовоспитанная, и они знают, что мальчиков я домой не привожу. Так что извини, но тебя никто не должен видеть, хоть ты и очень молодой. Папа у меня в научных кругах работает, так они и хотят мне жениха подыскать умного, да с деньгами хорошими.
А что я хочу, что мне интересно, их особенно не волнует, Они желают мне только счастья, с их слов. Ты знаешь, как мне просто хочется все бросить, и умотать куда-нибудь не глядя. Давай обнимемся как хорошие добрые друзья.
Эдик почувствовал ее руки на своей шее, и очень близко ее тело. Он закрыл глаза, и отдался долгому поцелую, лаская ее под легкой маечкой. Почему опять надо уходить? Тогда, его родители насели. А сейчас, не вовремя возвращаются ее предки.
Вика отпустила объятия, все же она хозяйка вечера, и она решает, когда приходить и уходить он должен. А он сегодня просто был натурщиком. Да не просто, она его заводила, а он и рад был завестись. Может у нее были какие-то более интимные мысли на этот вечер? Тогда зачем нужно сидеть за кофе и тортиком? Вот он я, бери сразу. Так нет, ей нужно растянуть время, ради приличия что ли?
Какие-то у них странные отношения складываются. Она его достает как клоуна из сундучка, отряхнет от пыли, потискает, и опять – в сундучок. А может, это только кажется ему. Нормальная девушка, постарше, и поопытней него, чувствительная, и дающая посыл чувствам. Здорово, о такой только мечтают его сверстники. А он, в обиду бросился. Обидели юношу, не дали девичьего тела. А в его годы ох как хочется его потрогать. Все уже кипит внутри. А почему, дали и потрогать, и сама ласкала и целовала.
Надо не торопиться, дать ей инициативу к действиям. Ведь у нее тоже все кипит внутри. Он это чувствовал, когда они страстно обнимались перед его уходом. Просто в ее правилах делать все по чуть-чуть, тогда и игра получается интересной.
Да, действительно, она играет с ним легкую игру, в которую ей самой нравится окунаться. Чуть окунулась, и сразу вынырнула, набрала воздуха, и снова окунулась. И плывешь, и не тонешь. Без глубины, все на мели, всегда можно спасительное дно нащупать. Интересно позовет она его когда-нибудь к себе, хотя бы порисовать его, как натурщика?
Да у меня теперь есть ее телефон. Я теперь сам возьму инициативу в свои руки, все же я мужчина. Я читал, что мужчина активный в отношениях, а женщина пассивная. Что-то по моим родителям это особенно не скажешь. Папа со всем соглашается, мама всегда права. «Когда с женщиной разговариваешь молчи», кажется так кто-то высказался, сейчас не помню, где прочитал. Но я теперь буду активным, Вика мне нравится.
А что мне в ней нравится? Нравится ее обнимать и целовать. Нравится ее представлять в своих фантазиях. Нравится ее постепенно раздевать, и наяву и в мыслях. Нравится запах ее кожи. Нравится ее лицо, ее глаза, ее губы, ее плечи, ее ноги, ее …все тело.
Эдик опять представил Вику полураздетой. Джинсы она немного спустила, маечку опустила, чтобы была видна ее грудь и набухший сосочек. Вот это да, познакомиться с девушкой, которую видишь в любом виде, и желаешь ее обнять, целовать, раздеть, укрыть собой.
Так, а это уже новое. Это что у него уже появляется желание ее всю познать. Интересно, как это произойдет у них? Скорее всего, я у ней не первый. Может, это и к лучшему. Там возникают какие-то сложности, пока не вникал, какие именно. И чего они все побыстрее хотят потерять свою девственность? Может у них возникает любопытство, как это будет, а может просто побыстрее стать взрослой?
Эскиз 14. Картина маслом.
Эдик спустился на таком, уже знакомом ему, лифте, и вышел на улицу. Там уже была метель. Эдик подумал:
– Может, это А-а-а узнала о его похождениях к Вике? Ей это не понравилось, и она запустила эту метель, как тогда снежком на аллее парка. Все-же девушки – существа загадочные, непредсказуемые, но какие-то притягивающие к себе своей какой-то нереальностью в действиях и желаниях.
Ну, прямо уж, что-то он замечтался в иллюзиях. Наоборот, они достаточно хорошо все просчитывают свои действия, но только заворачивают это в красивые оберточки, которые надо долго и тщательно разворачивать, чтобы получить долгожданную сладкую конфетку.
Эдик даже не заметил, как оказался около «Центрального дома художников». Он прочитал на афишах, что новые вернисажи приглашают посетителей. Какая-то сила потянула его взять билет, и войти в фойе. Он сдал свою теплую куртку в гардероб, и поднялся на второй этаж.
Первый небольшой зал его встретил теплыми красками картин каких-то ярких цветов, натюрмортами с бокалами вина и солнечными фруктами, разложенные на столиках, обрамленных красивой материей в загадочных тонах.
Эдик увлекся картинами. Так редко сейчас со своими сверстниками он может говорить о чем-то отвлеченном от обыденности. Только об новых играх на компьютере, кто на какой уровень вышел в той или иной игре, и как можно объединиться друг с другом, чтобы играть в общую игру, что объединяет не самих людей, а только их навыки правильно нажимать кнопки.
Вот было бы интересно здесь побродить по этим залам с Викой. Она бы много рассказала ему о живописи и художниках. Она все больше нравится ему, и как человек, и как желанная ласковая девушка. Эдик опять почувствовал теплоту, разлившуюся по всему телу. Ему вдруг захотелось ее увидеть здесь, и он представил, как они, держась за руки, рассматривают эти картины, которыми сейчас Эдик любуется в одиночестве. Он обязательно предложит ей пойти на вернисажи. Может даже сегодня позвонит, и скажет это.
Эдик перешел в другой зал. Он тоже был небольшой. Здесь висели совсем другие картины. Это были короли и королевы, шуты и скоморохи, какие-то нереальные архитектурные сооружения, и рядом с ними люди, одетые в одежды разных времен и народов. Какой-то свой романтический мир художника, который не закрыт рамками конкретного восприятия мира.
И тут Эдик заметил, что все короли и королевы нарисованы так близко к верхней части картины, что их головы как-бы обрезаются, и не видны их прически и короны. Как будто художнику не хватило места их дорисовать. А может они просто соединены с небесной пустотой, что не видна на этих картинах, но незримо присутствует в их жизни. Эдик про себя отметил, что какая-то своя глубокая философия заложена в этих фигурах, которые не участвуют в этой обыденной жизни.
Следующий зал был совсем маленький, и на его стенах Эдик увидел совсем необычные картины. Их даже нельзя было назвать картинами, хотя они нарисованы на холстах и яркими красками. Картины представляли собой отдельные цветные элементы, соединенные между собой в единое поле холста. Их цвета и форма были произвольные, и не составляли каких-то знакомых фигур. Они скорее предназначались для украшения какого-нибудь интерьера, где ни будь в офисе.
Под каждой картиной было название, и пояснение, что картины рисовались под звучание авторской музыки, и каждая картина создавалась только под эту музыкальную тему. Эдик прочитал названия – «Восхождение», «Золотой луч Солнца», «Зачарованный странник».
Эдик начал размышлять:
– Если они рисовались под звучащую музыку, то почему они похожи друг на друга. Везде эти соединенные элементы, отличные между собой цветом и расположением. Что-же тогда создается при звучании той или иной музыки в окружающем пространстве? Она наверняка просто его заряжает своими энергиями, и они, эти энергии проявляются разными цветами, которые показал художник. А как еще выявить разную частоту отдельных фрагментов звучащего пространства.?
Эдик подумал, что такие умные мысли, наверное, ему приходят, пока он стоит около этих картин, они ему как-бы их и передают. А сейчас он выйдет из этого зальчика, и все прекратиться.
Он уже собирался покинуть этот зал, и двинулся к выходу из него. И вдруг, что-то его остановило. На своей спине он почувствовал чей-то взгляд, и под лопатками приятно защекотало.
Эдик медленно повернулся, и увидел, что на него смотрит какая-то девушка. Она стояла перед одной из картин, но смотрела на Эдика. Она не опускала глаза, которые светились каким-то голубым огнем чистоты и открытости. Она была светленькая, ее волосы спадали ей на плечи и легкими красивыми локонами струились переливающимися потоками.
– Не уходите…
Это она произнесла, не переставая смотреть на Эдика.
Эдик не мог двигаться. Какая-то волна от ее взгляда захлестнула его, и горячим дыханием влилась в область груди. Он подошел к ней.
– Ты кто?
– Я, Катя. Я гуляла по городу, и меня потянуло сюда. Я чувствовала, что-то должно произойти. Но не понимала, Что…
– А я, Эдик… Пойдем отсюда на улицу, мы уже встретились…
– Я приехала на зимние каникулы. И первый раз в таком большом городе. Мы живем в совсем небольшом городке, а меня всегда тянуло к широким городским площадям и большим красивым домам. Я уже несколько дней гуляю по городу, и посмотрела много интересного. Но с тобой мне будет лучше…
Эдик посмотрел на Катю. Взял ее за руку.
– Мне тоже с тобой будет лучше. Ты почему все наперед знаешь, и чувствуешь? И ты какая-то открытая, без соринки.
Эскиз 15. Волшебный парк.
Эдик и Катя вышли на улицу. Эдик, как сторожил города, уверенно повел ее к его заветному месту.
– Здесь рядом есть прекрасный, не на что похожий парк. Мы в нем погуляем, и поболтаем, раз мы уже с тобой встретились.
Эдик очень любил это место. Оно его притягивало своей непредсказуемостью поворотов и разными нестандартными задумками дизайнеров интерьеров. Говорят, что это придумывает один человек со странной фамилией Пукемо.
И еще говорят, что над парком иногда наблюдают странные атмосферные явления. То облако какое-то странное сядет и вертикально поднимется к небу. То везде дождь хлыщет, а над парком чистое ясное небо.
Пять храмов стоят вокруг парка, и охраняют его спокойствие. А там и действительно, все очень спокойно. Люди, заходя в него, становятся тише, задумчивей, романтичней.
Все это по дороге Эдик рассказывал Кате. А она притихшая слушала его рассказ, и ощущала, что когда-то очень давно слышала это, может даже во сне.
–Катя, ты сейчас заходишь в волшебное место. Может мы встретим самого Пукемо Михаила Михайловича. Он всегда ходит по парку, в руках у него рация, по которой он связывается с охраной и службами парка. Если ты увидишь Деда Мороза с рацией-это он.
–Он, что ходит в костюме Деда Мороза?
– Да, нет. Он просто похож на него, у него такая же борода, длинные светлые волосы, и очень добрые глаза, Его можно увидеть издалека – эти глаза какой-то неземной доброты.
– Эдик, вон смотри, это он? Но он входит в какую-то ледяную избушку, покрытую снегом.
– Это у него такой домик директора парка в виде маленькой избушки. Видишь, по всему парку везде-везде разные скульптуры. Их делают даже сейчас, вон посмотри там навесы, и под ними работают скульптуры, и постоянно их выставляют.
У нас была экскурсия по этому парку. Мы ходили всем классом. Нам рассказывали, что здесь более 700 скульптур. Но самое интересное – это разные необычные уголки парка. Посмотри, вот маленький водоемчик, какие каменные переходы, можно даже влезть наверх по камням.
А здесь вообще какой-то волшебный восточный уголок с драконом, который наполовину в воде, а рядом сидят мудрецы. Целый театр какой-то. Вокруг, восточные беседки чайных домиков. И таких уголков здесь множество.
– Эдик, здесь можно ходить очень долгое время. Все так интересно и необычно. Я рада, что мы узнали друг друга, и ты меня пригласил в это прекрасное место для отдыха.
– Вот сейчас передали, слышала?
– А что передали, я как раз в это время тебе признавалась, что мне хорошо здесь с тобой…
– А сказали громко по микрофону, что все приглашаются на космический концерт-феерию Звездного Маэстро. Я тоже слышал об этом музыканте и композиторе. Он написал так много музыки, что ее можно исполнять каждый день по 3 часа, то это будет продолжаться два месяца. А если беспрерывно, то полных 9 суток. Представляешь, как много музыки написано одним человеком!
Пойдем, послушаем его концерт, это интересная, умная музыка, в тоже время очень современная и виртуозная. Там будут видео экраны, световые, лазерные эффекты. Но сообщили, что именно сегодня, этот концерт будет еще с пиротехникой и фейерверками. Здорово, да, пойдем, посмотрим.
Эскиз 16. Фантастический концерт.
Под навесом, на небольшой, очень высокой сцене стояли 4 синтезатора. Концерт еще не начался. Зимой темнеет быстро. Собралось много народа, все стояли и ждали начало действа. Играла тихая незамысловатая музыка.
И вдруг взрывается все пространство огромной массой ламп, которые включены одновременно, вместе с первыми мощными аккордами настоящей космической музыки. На экранах замелькали динамические картины Космоса. Музыка увлекла в далекое путешествие к Центру Галактики. Катя прижалась к Эдику в радостном порыве их общей сопричастности к этой волшебной музыке.
Она на таком концерте! Это ее Эдик пригласил, она сейчас счастлива, и пусть это продолжается, как можно дольше. Она еще ближе прижалась к Эдику, и нежно поцеловала его в щеку.
Эдик тоже крепче обнял ее, и прижался к ее губам. Не хотелось отрываться от этих мягких, теплых губ Кати. Музыка продолжала свой полет в ритмах космических картин. Одновременно звучали ударные, мощная солирующая гитара создавала рифы современной симфонической роковой музыки. И это играет один человек на этих 4 синтезаторах!
Следующая композиция «Отдельная реальность» была уже медленной и красивой.
–Эдик, я тебя приглашаю на белый танец. Пойдем, потанцуем, очень красивая музыка.
Эдика, как током ударило. Все опять повторяется. Как тогда в парке с А-а-а, они опять танцуют белый танец. Ему так же хорошо, как тогда с А-а-а.
Эдик вдруг ощутил себя в какой постоянной игре. А что, если это опять А-а-а превращает реальность в волшебные нереальные совпадения. Может, это А-а-а сама обернулась милой Катей, и сейчас она растает у него в руках, как тогда при их первом белом танце в вечернем заснеженном парке.
Эдик покрепче прижал Катю к себе, она легко поддалась и опять поцеловала его в щеку.
