John Hall "Терма"

– Тоже верно, – он окинул взглядом наше транспортное средство, – в таком случае остановимся на варианте путешествия пешком? Припасов у нас много, а вот насчет энергоемкости… Я об этом и не подумал. Даже не знаю, сколько в нашем распоряжении, – повисла неловкая пауза, в которой отлично прослушивалась работа двигателя.

– Ладно, давайте остановимся здесь. До точки осталось не так далеко, но лучше для начала отдохнуть, – вклинилась Краска, которая следила за приборами, подсказывая мне путь следования. – А теперь предлагаю следующее, – заявила Краска: – Нэк и старикашка, вы выходите наружу и устанавливаете иглы вокруг капсулы. Будем надеяться, что источники света не навредят нам. Так мы сможем увеличить проглядываемую дистанцию. Я остаюсь готовить, а вот ты, – задумчивый взгляд в сторону хиллера, – у тебя есть выбор. Или идешь помогать им, – кивок в нашу с Нэком сторону, – или остаёшься со мной, или, если у тебя есть твои планы, можешь заняться ими.

– Давайте немного переиграем, – вклинился Нэк. – Мне надо в мастерскую, хочу проанализировать кое-что из оборудования. Христ отправится вместе с этим товарищем, – он ткнул пальцем в мою сторону, – устанавливать светлячки, а все остальное по предложенному плану Краской. Как вам?

– А ты точно сама справишься с готовкой? – спросила Христ. – Нас четверо, и на четырех быстро приготовить – это такое себе занятие.

– Не, я норм. А вот с иглами в одно лицо особо не походишь, – голос Краски излучал спокойствие, – так что ноги в руки, руки в ноги, туда же осветители и топайте по периметру расставлять светлячков.

– Да, кстати, как думаешь, на каком расстоянии устанавливать? – обратился я к ней. – С просветом или без? И вообще, сколько у нас игл? Иначе, знаешь, не очень хочется остаться без заряженных.

– Логично. Нэк, где перечень снаряги?

– Христ, пойдем со мной в кабинет, список там. Я как раз отдам его тебе и приступлю к работе, – ответил Нэк и мы все начали воплощать в жизнь согласованный ранее план.

Сначала синхронизировали показания датчиков теплоты. Потом установили время встречи за столом – и понеслась.

Просмотрев список всего того, что у нас было, я быстро прикинул, сколько игл мы можем позволить себе раскидать вокруг. И просчитав примерную дистанцию между световыми узлами, мы с Христ выдвинулись в мир вне уютных стен капсулы. Нам предстояло достать примерно пятьдесят игл, выложить их на телегу и потом быстро расставить все это вокруг нашего транспорта. При этом мы решили оставлять между узлами небольшое совершенно темное пятно, в среднем в сантиметр. Такое решение было принято для экономии самих игл. Конечно, мы понимали, что пятидесяти нам может не хватить, но это не было большой проблемой. Главной задачей была просматриваемая со стороны лобового стекла область. Второй по значению была область со стороны пропускного клапана.

Так, работая в четыре руки, мы планомерно выстраивали освещенный коридор.

– Слушай, а почему всего пятьдесят? – спросила Христ. – Может, больше расставим? Так и видно будет лучше, и вообще, глянь, у нас этих игл ого-го! И собрать потом будет легче!

– Не, родная, – прокряхтел я, – тут не только это надо учитывать. И, если быть честным, то я бы так и сделал, как ты предлагаешь, но у нас только одно зарядное для этих игл. Оно рассчитано на пятьдесят штук. Учитывая наше не совсем определенное положение, бери в расчёт ежеутренний сбор всех и поставку на зарядку. Этим может заниматься тот, кто встаёт раньше и у кого изначально выносливость чуть больше. Поэтому это будет моей прямой обязанностью. А вот расставлять куда удобнее и быстрее вдвоем. Так что готовься в любом состоянии, за час до ужина выходить со мной и выставлять светильники. К тому же во время экспедиции надо будет собрать те, которые мы оставили в прошлый раз. Нельзя разбрасываться имуществом. У нас очень ограниченная производственная составляющая.

– Да поняла я, – насупилась Христ, – мне, как бы, не надо разжевывать, как для ребенка, – она с силой вонзила иглу в лед под ногами, и тот лопнул. Щёлк! И длинная трещина пустила паутинки в разные стороны.

Я, на автомате быстро посчитав количество лучей, исходящих от основания, из которого торчал светлячок, заорал во всю мощь голосовых связок:

– Ко мне, мать твою! Быстро! – увидев стеклянные глаза Христ, схватил её за руку и потянул на себя. Через миг она лежала у меня на плечах, и это тоже получилось как-то машинально, быстро, мягко и непринужденно. Я бежал в сторону нашей капсулы и копался в меню костюма.

– Краска! Краска! Отводи наш зонд назад! Быстро! – кричал я, одновременно с этим думая, что нам очень повезло, что мы с Христ ушли достаточно далеко, устанавливая осветители.

– Что случилось?!

– Трещина случилась! И она ползет вслед за нами, причем быстро! Так что отводи капсулу назад! – адреналин огромными порциями выбрасывался в кровь, заставляя сердце биться в бешеном ритме. А наступающее чувство опасности доставляло какое-то особой извращённое удовольствие.

– Нас какой-то рок преследует в этом месте! – сквозь мат проговорила Краска. Я увидел, как капсула резко дернулась и начала отдаляться от нас. Бежать становилось все тяжелее и тяжелее. Все-таки возраст, недавняя болезнь и Христ на плече давали моему организму жара.

– Да отпусти ж ты меня! – валькирия, уютно разместившаяся на моем горбу, забилась. Треск льда за спиной тут же будто увеличил темп.

– Если я тебя отпущу, – моё дыхание тут же сбилось, – то нам… – и я проговорил то, что думал на самом деле.

Спустя несколько сотен метров я не выдержал и, рискуя нашими жизнями, скинул Христ. Она ловко приземлилась на ноги, схватила меня за руку, и мы, выжав из организмов все силы, что были, рванули вперёд, стараясь увеличить расстояние между нами и дышащей в спину трещиной.

– Да когда же это закончится?! – спросил я, отправляя свой вопрос вдаль, следуя за светом исследовательской капсулы. Внутри всё выжигало огнем, и не только у меня. Христ, не привыкшая к такой кардионагрузке, начала задыхаться; её лицо покрылось красными и совершенно бледными пятнами, а это – крайне плохие знаки. Хруст за нашими спинами усиливался.

– Что это?! – раздался голос валькирии, привлекая мое внимание. Интерфейс на её запястье загорелся, и там появилась надпись: «Критическая нагрузка. Преобразовать энергию костюма?»

– Жми «да»! Хуже не станет! – заорал я, внезапно поняв, что проклятая трещина довольно быстро сократила между нами расстояние и уже практически ползла под нашими ногами.

Раскол ускорялся, а кровь от такого выброса гормонов грозила закипеть.

– Во-о-о-о! – Христ взревела. Спустя несколько секунд я понял, что она летит вперед, причем быстро, причем очень крупными шагами, и не может замедлиться.

Твою мать! Всё-таки хуже стало. Рука быстро зашевелилась, открыв меню в поисках активации такого же режима; начав перебирать функции, я понял, что Нэк внёс очередные изменения, и я в ус не дую о том, как скомпонован новый интерфейс.

Мат заполнял все мои мысли. В очередной раз я наступил на одни и те же грабли, я вновь не ознакомился с тем оборудованием, которым должен пользоваться, и сейчас эта моя оплошность могла стать причиной трагедии.

Мысли об очередной неудаче одолевали меня. Судорожно пролистывая вкладки и пытаясь найти хоть что-нибудь, связанное с быстрым бегом, я понял: надо позвонить создателю этого дерьма, чтобы он рассказал, куда и что тыкать. Я быстро нашел страницу, отвечающую за связь, и набрал Нэка.

– Христ уже вас догоняет! Что мне сделать, чтобы присоединиться к ней?! – заорал я сходу.

– Что случилось? – голос Нэка выражал крайнюю степень удивления. Он либо работал не отвлекаясь, либо просто тупил.

– Она нажала «да», когда костюм спросил: «Преобразовать энергию костюма?» – и теперь она бежит пятиметровыми шагами, – я дышал тяжело, лёгкие жгло от такой нагрузки. При этом я не переставал поражаться тому, насколько далеко от меня валькирия и что трещина под ногами уже обогнала меня на несколько метров.

– Это спасательный интерфейс, он срабатывает, когда организм готов полностью отключиться. Он берет тепло и использует как топливо, там много всяких нюансов, – занудно бормотал Нэк, – самостоятельно никак не включишь. Хотя что-то подобное может получиться, – он начал перечислять, куда мне надо зайти, и вел меня по вкладкам к строке «Перераспределение показателей». – Влупи все на силу. Только смотри, тепла у вас мало, не больше пятнадцати минут, иначе костюм резко перейдет в сберегающий режим и вам будет совсем нехорошо.

– Да нам бы от трещины свалить. Остальное – не так уж и важно! – прокричал я, вкачивая все показатели своего костюма на силу. Не прошло и секунды, как мышцы ног начало покалывать, и я резво помчался за Христ. Дистанция между нами стремительно сокращалась. Трещина осталась позади, а капсула приближалась. Всё это не могло не радовать. Я чувствовал, что мы смогли вырваться из штопора, но меня начал терзать только один вопрос – что это было и во что мы в очередной раз вляпались? Это нам предстояло выяснить.

– Как ты?! – спросил я Христ, догнав ее. – Постарайся остановиться! Потихоньку, – кричал я, наблюдая совершенно белое лицо девушки. Я понимал, что она на пороге обморока и не до конца осознаёт происходящее. Загорелся интерфейс вокруг её запястья. Глаза вмиг считали ту самую информацию про режим энергосбережения.

– Да чтоб, – с громким матом я оттолкнулся от поверхности под ногами и прыгнул. Мои объятия были открыты Христ, которая рисковала разбиться о землю. Я понимал, что от моих действий может стать хуже, но так мы выхватим вместе, и будет не так обидно, как могло бы быть, если Христ свалилась бы сама.

Я прекрасно управлял своим словно помолодевшим телом и чувствовал время, как никогда раньше не чувствовал. Каждый миг, каждый кадр в отдельности. Я чувствовал, как чуть жестковато обнял валькирию. После этого начал группироваться таким образом, чтобы приземлиться на спину и удержать Христ на себе.

Глава 16

Я чувствовал, как тело касается льда, но не чувствовал боли. Я чувствовал, как нас несет по гладкой поверхности в сторону капсулы и ничего не ощущал, кроме легкой тяжести Христ, которая лежит на мне своей спиной. Я чувствовал, как мы постепенно замедляемся, и понимал, что оба смогли избежать чего-то действительно страшного. Спустя несколько секунд с тихим шорохом материи мы остановились и еще некоторое время просто лежали, тяжело дыша.

– Как ты? – спросил я у Христ, грудная клетка которой судорожно вздымалась и сокращалась в моих руках.

– Ага, – вот что ответила валькирия, которой явно было намного хуже, чем мне. – Ага… – сказала она еще раз, после чего у нее сработал глотательный рефлекс в пересохшей глотке. Тут же я заметил, что лампасы наших костюмов начали потухать и загораться вновь, и если мой все это исполнял достаточно медленно и лениво, то тот, который был надет на тугое, атлетичное тело Христ, моргал с завидной периодичностью. Заметив это, я тут же принялся вызывать Краску по нашей системе связи.

– Милая моя! – сказал я, как только услышал легкий щелчок, означающий начало соединения. – Подгони капсулу поближе к нам, пожалуйста, иначе мы не доживем до конца этого дня, – в моих словах не было ни единой капли лукавства, только то, что я думал на самом деле и, учитывая индикаторы на термокостюмах, был очень близок к не самой приятной истине.

– Что у вас происходит? – голос Краски был крайне встревоженным, и я заранее понимал, что нас поджидает большое количество вопросов по подводу произошедшего. Мне не хотелось отвечать, заранее зная о том, что в конце концов, я окажусь не прав, только недавно пообещав, что буду максимально аккуратен во всем.

– Внезапно лед под ногами начал трескаться… – ответил я. – Вот только одно больше и интересное «но»! Я думал, что мы находимся на земле или очень близко к земле, и не ожидал такого мощного раскола… уф… – Христ перевалилась на бок, упав с меня.

– Че там? – спросила Краска.

Мне были не понятны многие её реакции, которые возникали в последнее время и обрушились на мою голову проливным дождем.

– Да не, ничего… – быстро ответил я. – Короче, с нами все нормально, но количество тепла в критических интервалах. У меня еще куда ни шло, так что я беру Христ на руки и херачу в вашу сторону. Вы постарайтесь, пожалуйста, как можно скорее подъехать, хорошо?!

– Да… выдвигаемся, – ответила Краска, и перед тем, как она отключилась от связи, я услышал голос Нэка, который спрашивал: «Что у них там произошло?»

– Так, роднота, – сказал я, обращаясь к валькирии, – сейчас я возьму тебя на ручки, и мы быстро поскачем в сторону нашей капсулы, иначе у одного из нас наступит переохлаждение.

– Чет мне как-то нехорошо, – проговорила Христ. Лицо её при этом содержало в себе палитру зеленых, синих и желтых оттенков.

– Это совсем нехорошо… – высказался я, понимая, что её сейчас стошнит, и если вдруг это произойдет… а открыть шлем нельзя, так как это верная смерть от моментального замерзания.

– Меня… сейчас… – через слово проговорила Христ, и у меня сжалось сердце. Я схватил её на руки и побежал что есть сил, правда, двигался очень медленно, словно на моих плечах было два цементных мешка. И тут я понял, что не почувствовал столкновения при падении. Вообще ничего не почувствовал. Мой костюм автоматически выбрал какой-то из своих режимов и поглотил весь удар… Видимо, мне надо было самостоятельно переключить функционирование на то, которое позволило мне догнать мчащуюся вперед валькирию. И это было моим очередным танцем на собственных граблях.

«Режим экстренного понижения давления активирован» эта табличка вырвалась из запястья валькирии в тот момент, когда я искал в меню ту вкладку, о которой буквально недавно мне рассказывал Нэк. Выполнять это на бегу, с девушкой на руках, было крайне проблемным занятием, но я не мог себе позволить остановку. Я увидел сообщение, не понял, что это было, и лишь отвлекся от своего важного занятия, зато следующее меня сильно удивило и заставило остановиться и быстро набрать бывшего коллегу для выяснения деталей происходящего. Заметил я это, почувствовав, как тело валькирии расслабилось на моих руках.

– *@$&*, – в общем, свое обращение я начал очень грубо и к вопросам перешел не сразу. – Скажи, что мне делать?! Стекло шлема, оно запотело, ничего не вижу! Ей плохо, а тут… проклятье!

– Режим экстренного понижения давления? – автоматически спросил Нэк.

– Да! Что за дичь?! – резко спросил я, укладывая валькирию на лед под нашими ногами. – Её датчик ускорился! Срочно надо откачивать, а вы черт знает где! Я не вижу, что с ней?!

– Скорость индикатора – это, несомненно, плохо, а вот режим не так плох… У нее подскочило давление, вместе с этим пошел рвотный позыв… Я встроил одну функцию… – сбивчиво тараторил Нэк.

– Откуда ты знаешь, что именно этот режим врубился?! Откуда?! – неосознанно я отчаянно закричал.

– Потому что там всего одна функция, которая срабатывает таким образом! – тоже криком ответил мне Нэк.

– Да мне плевать, сколько их и как они работают! – ответил я, скрипя зубами. – Поторопи Краску! Мы вас ждем! И где та функция, с которой бегать можно быстро?! – спросил я, после чего выслушал, как зайти в панель и перераспределить энергию термокостюма, закинув все возможные показатели в силу.

Мы встретились с капсулой спустя несколько минут. Индикатор на костюме Христ мигал все чаще и чаще, и, когда я занес её на борт, Нэк охнул, забежал в лабораторию, выскочил оттуда, на бегу надевая шлем на голову, после чего выбежал из капсулы. Спустя несколько секунд мы услышали шаги в багажном отделении нашего транспортного средства.

– Куда он свалил? – мои глаза, залитые потом и исполосованные тонкими линиями сосудов, впились в глаза напарницы.

– А ты что, не слышишь, что ли? – спросила Краска, которая посмотрела на меня такими же озверевшими глазами, какими на нее смотрел я, – Сейчас притараканит какую-нибудь дичь и с умным видом будет спасать Христ.

– Как же я устал, – выдохнул я. В ответ на это свое высказывание я получил укоризненный взгляд своей напарницы.

– И это ты устал, спящая красавица?! – в её голосе были недоумение, наезд и даже нотки обиды. – Вот я – да, я устала… Во-первых, воспитывать неумеху… я не нанималась нянечкой! Второе… Пока ты был в сознании, Нэк вел себя скромнее, а пока ты коматозничал, он возомнил себя самым умным и, типа, командиром. Вынос мозга еще тот был! Мы постоянно кусались и ругались, а вот она за этим тупо наблюдала. Третье и это самое главное – меня реально достали ваши вечные попытки сдохнуть! Вот просто достали! – Краска даже слегка вскрикнула.

– Оп-па… – сказал я, посмотрев на шлем Христ.

Сквозь стекло, с которого ушел морок, я смог рассмотреть лицо валькирии. Оно было бледным, практически белым и словно не содержало в себе жизни. Тут мне стало по-настоящему страшно. И не только мне. Краска внезапно позеленела и побежала в отсек справления нужды, я же взял Христ за запястье в попытке нащупать пульс и – о чудо! – пульс был, пусть и очень слабый.

– Так… – Нэк вошел в капсулу. – Снимай шлем! Срочно! – сказал он, доставая из-за пазухи ампулу с какой-то жидкостью. – Сейчас нам надо будет сделать небольшую внутривенную инъекцию, – его голос слегка дрожал, когда он доставал шприц.

Его костюм тихо моргал. Система автоматически включила функцию извещения о низком уровне теплоты.

– Какую инъекцию? – меня ввели в шок его слова. – О чем ты говоришь?!

– Это – жидкая глюкоза, – сказал Нэк. – Введем её, чтобы организм смог войти в тонус. Так выработается небольшое, но крайне необходимое количество теплоты, чтобы привести Христ в чувство. Потом она самостоятельно поест, и всем спать! Слишком много всего произошло тогда, когда произойти не должно было!

– А ты уколы делать умеешь, что так бодро об этом заявил?! – спросил я, прекрасно понимая, что мои руки годятся для разрушения и защиты, но никак не для ювелирной работы.

В комнату вошла Краска.

– Да положи ты её на стол! – сказала она. – Давай сюда! – моя напарница подошла к исследователю и одним резким ловким движением выхватила из его рук ампулу со шприцом. – Та-а-ак! – она громко выдохнула через нос. – Мне нужен жгут, чтобы перетянуть плечо! Есть что-нибудь? – спросила Краска и посмотрела на нас, в это же время её руки ловко вскрыли шприц и установили иглу. – Так… подожди… надо согреть… иначе ничего хорошего из этого не получится… и жгут! Придумайте мне жгут! Резко! – губы моей напарницы сами прошептали все её недовольство и подошла к электроплите. – Еще мне нужна ватка! – она на секунду задумалась. – Хотя… не, не надо! Только жгут!

Нэк нырнул в свою лабораторию и принес оттуда кусок какого-то провода. Я стоял и наблюдал за тем, как Краска сначала прислоняла на несколько секунд флакончик с жидкой глюкозой к быстро нагревшейся спирали, а затем взмахивала им, перемешивая тем самым жидкость внутри. Индикатор костюма Христ в очередной раз ускорился.

– У нас минут пять… может, чуть больше, но надо поторопиться, – сказал Нэк.

– Ладно… – выдохнула Краска. – Ладно… попробуем! – она заново вставила шприц сквозь мягкую, но при этом плотную резиновую мембрану. – Раздевай ее, – скомандовала она, посмотрев на меня.

– Но… я, – от неожиданности я замялся на месте, но, поймав укоризненный взгляд, выпрямился и быстро активировал меню на запястье валькирии, после чего выбрал функцию отключения для снятия.

– Мне только рука её нужна, так что нежно достал, никуда не подглядывая! – Краска пристально следила, контролируя весь процесс. – Надеюсь, передоза от глюкозы она не поймает…

– Нет, не должна, – сказал Нэк. – Главное – не переборщить… Так что вводи потихоньку, пока интуиция не остановит.

– Совсем охренительно! – хмыкнула Краска. – Вы команда клоунов, и я среди вас… Вводить препарат интуитивно… охренеть! Кто такое слышал?! Кто такое придумал?! А самое охренительное: я в этом принимаю участие, – напарница ругалась и была права в каждом своем слове, полном недовольства. Пока она отчитывала Нэка, я подготовил руку валькирии, перетянул проводом и даже немного поработал, сжимая и разжимая её кулак.

– Ладно, девочка… Зато теперь ты прекрасно будешь понимать, чем мы занимаемся и почему надо быть аккуратным! – пробубнила Краска. – А то посмотрите на нее, какая отважная была в начале… Теперь-то отваги поубавится… – она натянула кожу на локте, чтобы найти венку, после чего аккуратно, профессионально пронзила кожу и ввела несколько кубиков чуть теплой жидкости. Мы с Нэком как завороженные смотрели на то, как работает моя напарница, на то, с какой точностью и аккуратностью она реализует каждое, даже самое незначительное движение.

– Я очень сильно надеюсь на то, что ты прав и Христ попустит, – сказал я и посмотрел на Нэка.

– Но ведь пока что все работало исправно! Не так ли? – спросил он с виноватой миной. – Так что и в этот раз все будет нормально! Главное, верить в это… – последнее он сказал поникшим голосом, словно сам не верил тому, что сказал. – Так что давайте будем верить, – и закусил губу.

Желтый индикатор на костюме Христ начал успокаиваться только спустя несколько долгих минут после инъекции. Мы смогли выдохнуть. Это было так, как будто бы дали шанс насладиться воздухом на поверхности земли, а не в душных камерах ИЛ или капсул. Это было чем-то свежим и запускающим притаившееся сердце.

– Так-с… – протянула Краска, которая раньше нас, стариков, смогла подняться с места и начать делать хоть что-нибудь. – Я заканчиваю приготовление ужина, потом все мы быстро кушаем и спать. Как вы умудрились расколоть лед там, где его в таком количестве быть не должно, будем выяснять завтра, да, старик? – она посмотрела на меня с укоризной во взгляде. – Ведь так, старик?

– Да, – скупо ответил я. – Давай хоть с готовкой помогу немного… И я очень надеюсь на то, что она быстро вернется в более-менее нормальное, адекватное состояние…

– Можешь не волноваться, – подхватил мои слова Нэк. – Смотри, костюм и так выкладывается по полной и поддерживает, и выравнивает состояние каждого из нас. Думаю, она очнется к тому моменту, когда ужин будет готов.

– Ну, посмотрим… – мы с Краской поймали общую волну и сказали это в один голос. Прозвучало устрашающе.

На приготовление ужина, точнее, на вторую половину готовки, мы потратили примерно полчаса. Христ пришла в себя минут за пять до завершения. Её лицо было абсолютно белым, а сама она выглядела совершенно потерянной. Индикатор мигал не так часто, но все равно настойчиво сообщал о том, что количество теплоты стремится к нулю. Костюм Краски и мой костюм также начали мигать. Нэк, чей индикатор, начавший сообщать о его состоянии, не был виден вплоть до того момента, пока он не вышел из своей мобильной лаборатории.

– Как-то не совсем удачно мы начали, – сказал я, когда мы садились за стол. – Сначала я, практически отъехавший… Теперь Христ, которую и спас, и чуть не убил костюм… А теперь посмотрите на то, насколько часто мигают наши индикаторы! Ладно, мы с Краской привыкшие и у нас все как-то нормально! И это с учетом того, что мой начал сообщать о заканчивающейся теплоте раньше ваших… Плюс, я бежал через пустошь вслед за Христ и некоторое время потом таранил её на себе.

– Да-да-да, старик, мы поняли то, насколько ты крут, – перебила меня Краска. – Но давайте договоримся о следующем, хорошо? Больше никакого риска! То есть вообще никакого! В тему или нет, оправданный или нет будет этот риск… Его не должно быть вообще! – моя напарница была настроена решительно, и это слышалось в её тоне. – Меня не возбуждает вытаскивать вас всех с того света! Я хочу участвовать в спокойных экспедициях… Мне хватило моего прошлого опыта…

– Я тебя понял, родная, – я положил ладонь ей на плечо. – Постараемся больше никуда не влезть.

Она одним легким движением скинула мою руку, и я понял, что она обижена.

Весь оставшийся вечер мы молчали. Валькирия приходила в себя после пережитого шока. Никогда прежде она не испытывала такого стресса. Точнее, она никогда не испытывала стресса от подобных обстоятельств. Плюс, по сути, она пережила второе рождение и сейчас пыталась определиться с тем, что необходимо чувствовать по такому случаю. Христ была и бесконечно счастлива, и снедаема апатией, и это было нормально. Мне оставалось надеяться на то, что до утра валькирия восстановится и проснется совершенно другой. По-прежнему уверенной в себе, но чуть более осторожной… с пониманием опасности нахождения подо льдом.

Мы все разошлись по своим норам. Я долгое время не мог уснуть, ворочался и слушал храп Нэка. Мое тело никак не могло прийти в себя от количества адреналина, которое оно потребило за последние несколько часов. Устав лежать, я присел на своей постели, протер ладонями лицо, после чего встал, упершись руками чуть выше колен. Суставы хрустнули достаточно громко, чтобы разбудить человека, но Нэк лишь хрюкнул, несколько раз чмокнул, перевернулся на другой бок и мирно засопел.