«Да вот же она, смотри».
Данила недоумённо завертел головой и вдруг увидел её. Она лежала совсем рядом, надо только протянуть руку…
«Мы всегда с тобой, любимый!..», – ласковый голос мамы замер, где-то в дали.
Реальность скачком обрушилась на Данилу. Кругом была темнота, рядом, судорожно обняв его за плечи, сидела Варя. Пахло прелой хвоей и землёй. Он понял, что находится в норе. Но почему так тихо, как будто окружающий мир вдруг разом выключил все звуки. У лаза, в любой момент готовый к прыжку, напряжённо замер Цукат. Данила шевельнулся и повернул голову. Тут же горячая ладошка зажала ему рот. «Тихо!», еле слышно прошептали прямо в ухо пересохшие губы. Кивнув, в знак того, что понял, он тихо подполз к лазу и осторожно выглянул наружу. Стояла оглушительная тишина. Безмолвно шелестела листва, безмолвно шуршала трава, пролетела большая птица, безмолвно открывая в крике свой клюв…. Мир оглох.
А по полянке ходил небольшого роста человек. Он был одет в широкий чёрный плащ, а лицо утонуло в глубоком капюшоне. Фигура могла принадлежать как мужчине, так и женщине, из-под капюшона были видны только плотно сжатые тонкие губы и узкий подбородок. Но мальчик узнал его, он видел этого человека там, в ирреальном мире, это и есть обладатель того чёрного разума, который хотел подчинить себе его сознание.
Догадка молнией поразила Данилу: Атракс! И он ищет его. Зачем? Зловещая фигура, как будто прислушиваясь и принюхиваясь, медленно передвигалась по поляне. Почти не дыша, друзья замерли в своём убежище.
Вдруг, чёрный человек встрепенулся и почти бегом направился вглубь леса. Подавшись вперёд, Данила увидел быстро приближающихся медведей и немного дальше ещё двух всадников, в одном из которых, по мощной фигуре, мальчик признал Вяза, а рядом с ним скакал Вереск. Мальчик облегчённо вздохнул и вдруг осознал, что звуки вернулись в мир. Листва зашелестела, запели птицы, лес ожил.
Поляна тут же наполнилась возбуждёнными голосами. Цукат, одним прыжком выскочив из укрытия, кинулся навстречу всадникам. Следом за ним вылезла Варвара. На Данилу вдруг накатила ужасная слабость, его руки и ноги стали, словно из ваты, а в голове стоял монотонный гул. С трудом выбравшись наружу, он уселся прямо на землю, и, прислонившись спиной к торчащему сосновому корню, устало закрыл глаза. Что-то мокрое и холодное ткнулось в лицо. С трудом приоткрыв тяжёлые веки, он увидел перед собой чёрный медвежий нос. «Забава», определил засыпающий мозг. Веки снова упали, и измученный мальчик провалился в глубокий сон.
Данила проспал почти сутки. К всеобщему удивлению, когда они уезжали с медвежьей поляны, вместе с ними увязалась Забава. Она бесцеремонно прошла в дом, следом за несущим спящего Данилу Вязом, улеглась у его кровати и больше не отходила ни на шаг, ревностно охраняя его покой.
Сначала столь внезапный и глубокий сон встревожил семью Стражей, но потом, когда Варя рассказала о произошедших событиях и странном поведении Данилы, причина немного прояснилась. Во время рассказа девочки, взрослые всё чаще удивлённо переглядывались друг с другом.
– Мы еле успели затащить его в нору, ещё чуть-чуть, и он бы нас увидел, – сбивчиво рассказывала Варя. – Сначала мне показалось, что он видел, как мы прятались, шёл прямо на нас, как волк по следу. Потом, как будто потерял след, закрутился на месте и стал медленно ходить по поляне, как будто обнюхивая всё вокруг. Я боялась, что Данила очнётся и зашумит, поэтому крепко держала его, а вход охранял Цукат. Было так жутко, а вы всё не ехали. Потом он очнулся, и скоро мы увидели вас. А тот человек убежал.
Как только отбыли подоспевшие к месту схватки Лучники, семья собралась за столом, чтобы обсудить происшествие. Вереск и Вяз, позаимствовав лошадей у кстати подвернувшихся пастухов, прискакали на зов Ольхи, но уже к концу боя.
– Скажи, Варенька, а как же вы догадались, что надо прятаться? – спросил глава семьи.
– Я даже не поняла толком. Сначала забеспокоился Цукат, потом Данила впал в эту странную спячку и каким-то неживым голосом сказал, что надо прятаться в нору, а сам стоит и спит с открытыми глазами. Мы уже были в норе, когда этот чёрный появился. А когда мы первый раз ходили к медведям, Данила тогда так же «засыпал», только совсем ненадолго. Я решила, что он просто задумался. А что это с ним?
– Сейчас можно только предполагать, надо ждать, когда он проснётся.
– Послушай, Ива, – устало проговорила Ольха, – помнишь, перед тем, как бежать в лес, ты ругалась, что он как будто заснул?
– А ведь, правда, мама, на какой-то момент он как будто впал в транс.
– Значит, ты говоришь, Варенька, что когда вы были у медведей, он тоже «засыпал»? – задумчиво глядя в пространство, проговорил Вяз.
– Ну да, а потом подошёл к Дубраве и что-то ей сказал. А перед этим его выбрала в друзья Забава.
– А никто не задавал себе вопрос, откуда так вовремя и к месту появились медведи? – Вяз обвёл внимательным взглядом притихшую семью…
– Вижу, догадка озарила не только меня. Наш парень, похоже, нашёл общий язык с медведями. Правда, сам пока ещё не уверен в этом.
За столом повисла пауза, все размышляли о только что сделанном открытии. Молчание нарушила Варвара.
– Наверное, медведи разглядели в нём что-то особенное. Забава даже в дом за ним пришла и так и лежит рядом, не хочет, чтобы мы его будили. Как же мне тоже хочется уметь разговаривать с мишками!
– С мишками теперь более-менее понятно. А вот, что произошло на медвежьей поляне? Этот вопрос остаётся пока без ответа. В лучшем случае до тех пор, пока наш герой не проснётся.
– Получается, что он сначала настоял, что бы в лес ушли все, а потом позвал на помощь медведей? – спросил Вереск.
– Да, я тогда ещё посетовала, что будь здесь мишки, они бы нам здорово помогли, – кивнула Ольха.
– Получается, что так, – откликнулся Вяз. – Останься вы дома, мне даже подумать страшно, что могло бы случиться.
Двор дома Стражей представлял собой печальное зрелище. Цветник был вытоптан, как будто кто-то целенаправленно стремился истребить все цветы до последнего. В одну кучу были сложены обломки дубовых бочек и поломанные плетёные корзины. Рядом возвышалась другая куча – испорченных овощей и фруктов.
Вяз занимался починкой двери, которая была сорвана с петель. Рядом, грустно качая головой, стоял Вереск, разглядывая выбитые окна и покорёженные рамы.
– Просто удивительно, как люди смогли произвести столько разрушений за такой небольшой отрезок времени! – посетовал он. – Сколько же ненависти может вместить в себя человек!
– Да, ты прав, сын. Но мне жаль этих людей, потому, что они не знают счастья.
– Почему же, отец, у каждого оно своё! Может для них оно заключается в насилии и разрушении.
– Ты веришь, что в этом может быть счастье, сынок? Я – нет! И они несчастны потому, что их души не ведают ни любви, ни дружбы, ни просто обыкновенного человеческого чувства сострадания. Кто полюбит такого человека? Скорее всего, никто! Так как же тогда жить, если ты одинок, и никто никогда дружески не положит тебе руку на плечо, когда наступит час скорби или радости?
– Согласен. Но сочувствовать им не могу!
– Понимаю тебя, просто ты ещё слишком юн. Пройдут годы, накопится мудрость, и многие вещи обретут совершенно иной смысл… Но как бы мне не было их жаль, я буду спокойно смотреть на то, что творят эти пришельцы на моей земле.
– Доброе утро…. Или день? – на крыльце, протирая заспанные глаза, появился Данила. – А что тут случилось?
Он удивлённо оглядывался вокруг. Память просыпалась лениво и нехотя, слишком сильно было потрясение, обрушившееся на его мозг и слишком глубок последовавший за ним сон.
В голове постепенно прояснялось и в глазах начал копиться страх. Вяз поспешно подошёл к нему.
– Всё кончилось, всё уже позади, – надёжная дружеская рука легла на плечо, закрыв его почти целиком.
На Вяза затравленно глядели испуганные детские глаза, в них было столько недоумения и страха, что у могучего мужчины защемило сердце. «Какой же он ещё маленький!» И тот же момент душа наполнилась гордостью, как за собственного сына: «А ведь не дрогнул, устоял, не убежал, не струсил, не бросил женщин на произвол бандитов!» Крепкая мужская рука сжала детское плечо:
– Добро пожаловать в сообщество Мужчин! Потому, что мальчик тогда становится Мужчиной, когда совершает мужской поступок. Ты его совершил!
– Не надо меня хвалить. Этот человек, Атракс, он ищет меня. Ему, зачем-то нужен я. Если бы не я, он бы не напал! Это я во всём виноват…
– Пойдём, друг мой, надо всё обдумать и взвесить. Поужинаем и соберём семейный совет.
Лицо Вяза, как всегда, перед ужином, осветилось блаженной улыбкой. «Ничего не испортит аппетит этому человеку!» раздражённо подумал Данила. Но вдруг в памяти всплыла картинка: вот Вяз сидит во главе стола, нетерпеливо сжимая в руке ложку, и губы сами растянулись в улыбке.
Сидя за столом, Данила чувствовал себя лишним в этой дружной семье. Чувство вины не отпускало. Вдруг навалилась острая тоска по дому, по родителям, по сестре…. Как давно он живёт без них! Только сейчас он понял, как не хватает ему их тепла и близости. Находясь здесь, среди этих добрых и мудрых людей, которых он полюбил почти как родных, он всё реже вспоминал свой дом. Он думал, что привык, но оказалось, что нет. Никто и никогда не сможет заменить ему родных, этих самых близких людей, с которыми он связан невидимыми, но самыми прочными на свете нитями любви, разорвать которые не в силах никто. Там, на медвежьей поляне, в момент смертельной опасности, они смогли услышать отчаянный зов и дотянуться до него из другого мира своей огромной, как солнце любовью. «Мы всегда с тобой, любимый!» Теперь он точно знал, что это действительно так.
«У тебя получится, ты сможешь!», так говорила мама, когда он кричал, что ему слишком много задают уроков. Да он сможет, он подрастёт и выучится, и пойдёт на поиски Чертога Судьбы! И обязательно найдёт его, ведь только так он сможет вернуться домой.
Тяжело вздохнув, Данила усиленно заработал ложкой, растущий организм настойчиво требовал питания. Последний раз он ел утром того дня, в который напали бандиты, а с тех пор прошло больше двух суток. Выскребая остатки мясной похлёбки с овощами, мальчику вспомнилось, как дома он категорически отказывался, есть овощи и суп. Невесело усмехнувшись про себя, он подумал, как бы обрадовались родители, если бы дома он так же уплетал всё, чтобы ни приготовила мама.
Наевшись и дождавшись пока управятся женщины, прибирающие со стола, Вяз открыл семейный совет:
– Ну что же, семья, каждый из нас понял, что настало время серьёзных и невесёлых перемен в нашей жизни. Как и в жизни всего нашего мира. С появлением Атракса Лунный мир перестал быть прежним. Мы должны решить, как бороться с этим злом. Но одной нашей семье такая задача не под силу. Нам нужна помощь. Я предлагаю обратиться к Хранителям, с просьбой созвать Большой Совет и предложить всем Старейшинам обдумать и высказать свои соображения, как бороться с нашей общей бедой. Но прежде, мы хотели бы попросить Данилу восполнить кое-какие пробелы в общей картине случившегося.
Вся семья с ожиданием смотрела на Данилу. Он смутился. Как рассказать то, что он и сам толком не понимает? Всё происходило так быстро и сумбурно, что и запомнить то было не просто, не то, что рассказать. Ведь это же полный бред!
– Я даже не знаю, сам не могу понять… Вы же просто мне не поверите!
– Поверим! – вступила в разговор Ольха. – Ты просто рассказывай, что ты видел и чувствовал. Каким бы странным тебе это не казалось. Мы уже поняли, что это ты позвал на помощь медведей. Расскажи нам, что произошло на поляне?
Вздохнув, Данила сосредоточился и начал свой рассказ, пытаясь вспомнить всё и ничего не упустить.
После рассказа воцарилось молчание. Взрослые с недоумением переглядывались друг с другом.
– Я же говорил, что не поверите…
– Мы верим тебе, Данила. Здесь дело другое. Мы должны понять истинные причины этого нападения. Ведь раньше они нападали на небольшие деревни, где им не могли оказать серьёзного сопротивления, но было чем поживиться. Зачем им понадобилось проделать такой далёкий путь, чтобы ограбить всего лишь один дом? Что-то он задумал, зачем-то пришёл сюда и что, то искал именно здесь.
– Он искал меня. Из-за меня вы могли погибнуть!… Это всё, что я знаю.
– Ты не виноват в этом, мальчик, – ласково сказала Ольха, – зло исходит не от тебя. Возможно, ты нужен ему, чтобы совершить это зло. А возможно, он считает, что ты ему можешь помешать…. Поэтому нам необходимо понять, зачем он тебя искал. Пожалуйста, не надо себя винить. Этим делу не поможешь. Надо думать, и искать решение. Так что, твоя задача сейчас, не раскисать! Ты, единственный, кто может пролить свет на происходящее. Так что соберись!
– Скажи, пожалуйста, Данила, когда ты был на стрельбище и потом, на медвежьей поляне, как ты понял, что приближается опасность? – спросил Вяз.
– Не знаю…. Просто стало как-то неуютно…, – мальчик сосредоточенно пытался вспомнить. – Хотя нет! Я вспомнил! Вдруг на секунду подул сильный и очень холодный ветер. Как зимой, в сильный мороз. И я сразу понял – что-то случилось.
– Кто-то ещё ощутил этот ветер? – Вяз оглядел всех сидящих за столом.
Ответом ему было молчание.
– Понятно. Парень так чувствует приближение Атракса. Он единственный в нашем мире от кого, почему-то не может закрыться этот злодей. И, видимо, он знает об этом. Вероятно поэтому он тебя искал.
Вяз задумался ненадолго.
– А наш парень, в свою очередь, смог закрыться от него. И не только сам, он смог ещё спрятать Варю и Цуката…. Как ты сделал это, Данила?
– Мне сказали родители, – потупившись, тихо признался мальчик. – Мне стало страшно, и я позвал их. Про себя. Они услышали и сказали, что я должен надеть шапку-невидимку. Ну, я и надел….
– Ты понимаешь, что обладаешь сильным даром, Данила? Ни один человек в Лунном мире, даже никто из Хранителей, не смог его почувствовать. Поэтому он так безнаказанно творит зло на нашей земле. Теперь не секрет, зачем ты ему понадобился. И он будет охотиться за тобой и впредь. Тебе необходимо развивать свой дар…, – Вяз помолчал, по-отечески глядя на притихшего Данилу, – видать для этого ты пришёл в наш мир, твоя судьба – одолеть Атракса.... Вот только где взять для тебя наставника я ума не приложу…. И это ещё один повод обратиться к Хранителям. Прошу тебя, не уходи один далеко от дома, будь всё время на виду.
После этих слов Вяза у Данилы будто упал камень с души. Он совсем по-детски, как нашкодивший ребёнок, боялся, что его будут ругать. А вместо этого, он ощутил свою значимость. Он нужен этим людям, они надеются на него. Но вот только как он сможет им помочь? Ответа на этот вопрос у него не было. Но сейчас больше всего на свете ему хотелось оправдать их ожидания, и он готов был на любые испытания, лишь бы не разочаровать их.
– Что я должен сделать?
– Не совершать необдуманных поступков! – строго сказал Вяз. – Это в первую очередь. Тебе одному не по силам спасти целый мир. Как непосильно любому человеку, даже самому настоящему герою. В любом деле нужны друзья и соратники. Ты прожил на свете всего девять лет, многие вещи тебе непонятны, потому, что жизненный опыт можно приобрести только с годами. Правда бывает и так, что некоторые люди доживают до старости, так и не уразумев, зачем им дана жизнь.
Вяз вздохнул. Глядя на этого девятилетнего мальчишку он думал о том, как объяснить ему такие взрослые вещи. Чистый взгляд доверчивых, детских глаз бередил душу. Как помочь ему в такой непростой ситуации? Как не навредить помогая, принимая за него решения и руководя его действиями? Ему нужно самому пройти свой Путь, это Вяз знал точно. Но как? Он так беспомощен и смотрит на него, как будто перед ним сам Господь Бог, который знает решение всех проблем. Как набраться мужества и просто довериться той жизненной силе, которая ведёт этого мальчика? Как дать ему совершить свои ошибки, ибо только так приобретается тот самый жизненный опыт на который он сможет полагаться?
Ещё раз тяжело вздохнув Вяз молча опустил голову.
– Но как надо жить? Что бы тебя все любили? – теперь Данила вопросительно смотрел на Ольху. Почему-то ему казалось, что именно она лучше всех может ответить на этот вопрос.
– Я открою тебе маленький секрет, – ласково глядя на Данилу, ответила Ольха. – Представь, что внутри тебя живёт ещё один мальчик, это твоё второе Я. И этот мальчик, в отличие от тебя, совершенно точно знает, как надо поступать или, что делать в том или ином случае. Этот второй мальчик знает всё о тебе. Знает, когда ты не честен, и когда говоришь правду, знает, когда ты ленишься или стараешься, знает, когда ты ищешь оправдания своим поступкам и когда преодолеваешь трудности на пути к цели. Он твой друг. И этот мальчик, тоже ты. Когда ты совершил что-то не очень хорошее, твоё второе Я корчится от боли и страдает внутри тебя, ему становится очень плохо от того, что ты не услышал его, прежде, чем что-то совершить. И тебе, как и ему, становится тоже очень плохо. Угадай почему? Потому, что между вами произошёл разлад. Пропало главное, чем живёт Человек, его внутренняя гармония нарушилась. А эта самая внутренняя гармония может существовать только тогда, когда оба твоих Я живут в дружбе и согласии, сливаются и становятся одним целым – Тобой!
Мой секрет очень и очень прост: подружись со своим вторым Я, услышь его, и каждый раз останавливайся и спрашивай его совета, прежде, чем что-то совершить. Тогда твои Я не будут разделяться и выражать недовольства друг другом, как поссорившиеся маленькие дети. Научись этому, и ты почувствуешь себя счастливым. Ведь это очень большое счастье уметь жить в мире с самим собой. Но помни: в мире немало людей, которые не постигли эту мудрость. Поэтому они не смогут понять тебя и полюбить, хотя бы потому, что ты не похож на них. И это их право. И их правда. А у тебя она своя. Так что не ищи любви всего мира, всем не угодишь. Люби и радуй тех, кто дорог тебе, помогай тому, кто действительно нуждается в помощи и не сомневайся, они ответят тебе тем же….
Семья молчала. Наверное, каждый из них думал о том, что сказала Ольха. И каждый спрашивал себя, по силам ли девятилетнему мальчику справиться с таким врагом? С врагом, перед которым оказался практически бессильным целый мир? Все понимали, что ему нужно время, чтобы повзрослеть. А также то, что взрослеть придётся быстро, потому, что испытание, выпавшее ему на долю, требует огромного мужества и моральной стойкости. И, конечно же, Ольха сто раз права – начинать этот путь нужно именно с пути к себе, а это очень трудный путь и не каждому человеку по силам его одолеть. Но ведь иного выбора у них нет, кроме как поверить в этого мальчишку, пришедшего из другого мира к ним на помощь. Поверить и поддержать его.
Медленно подняв голову, очнулся от раздумий Вяз.
– Мудрые слова сказала ваша мать, дети…. И это касается не только Данилы, но и нас всех. Наверное, никто, кроме неё не смог бы сказать правильнее. Давайте же начнём с того, что будем укреплять свой дух. На наши плечи легло нелёгкое бремя. Что же, теперь нам нужно набраться сил и мужества, чтобы нести его. Но я знаю и верю, мы обязательно победим, потому, что другого выбора у нас нет!
Вяз и Данила собирались в дорогу. Путь их лежал в Обитель Хранителей. Здесь обучались дети, обладающие даром, подобным дару Данилы. Там и была назначена встреча Старейшин.
Мальчику было грустно. Потому, что возможно, и даже скорее всего, ему предстоит остаться там для обучения. Он ходил, как потерянный, жадно впитывая глазами, ставшие ему близкими лица и места, в которых он так любил бывать. Он сидел на мостике у озера, гулял по лугу, среди высоких трав, ходил на медвежью поляну поговорить с медведями.
Теперь, когда его больше не пугали его странные способности, он стал учиться общаться с ними. Он улавливал их немудреные мысли и эмоции и передавал им свои. Если быть более точным, «разговаривать» Данила мог только с Дубравой и Забавой. Эмоции Умки мальчик улавливал слабо, а Тополя не слышал совсем. Этот медведь вообще отличался не общительным нравом, большую часть времени, проводя в одиночестве. За то Забава не отходила от мальчика. Когда стало известно о предстоящей поездке, она сразу заявила ему, что отправится с ним. Мальчик с грустью объяснил ей, что ему тоже очень не хочется расставаться, но взять свою подругу с собой он не может никак. Маленькая медведица сильно расстроилась и теперь старалась проводить с Данилой как можно больше времени.
Вечером, накануне отъезда, мальчик пришёл попрощаться с медвежьим семейством. Он долго гладил Забаву по мягкой шелковистой шерсти и как ребёнку шептал ей ласковые слова. Когда настало время уходить, она, совсем по-человечески, встала на задние лапы и, положив передние Даниле на плечи, уткнулась лбом в его грудь. Мальчик обнял обеими руками её голову и крепко прижал к себе…
Она так и стояла на задних лапах, безвольно повесив передние вдоль туловища и глядела вслед уходящему другу. Вдруг, горестно заревев, медведица бросилась за Данилой…. Но тут из леса донёсся грозный медвежий рёв и на поляне появился папа медведь. Забава остановилась. Секунду помедлив, она покорно развернулась и, не оглядываясь, медленно поплелась обратно.
Прощание с Забавой вызвало у мальчика грустное впечатление. Но его ждало ещё одно расставание. Вяз настоял на том, чтобы Цукат тоже остался. Весёлый и бесшабашный пёс превратился, в какого-то угрюмого и нелюдимого старика. Данила даже обиделся на него, когда тот не захотел пойти с ним попрощаться с медведями. Мальчик понимал, что пёс грустит. Дома, когда он уходил в школу, собаку приходилось привязывать, потому, что каждый раз он устраивал дома погром: вышибал двери, разбивал окна и грыз мебель. От кресла, которое ему поставили возле окна, остался один деревянный каркас. Все думали, что это обычное хулиганство, но сейчас Данила понимал, что пёс просто не хотел оставаться без него.
Мальчик пробовал разговаривать с Цукатом, но тот упрямо твердил, что всё равно пойдёт с ним.
Глядя на них, грустила и сердобольная Варя. Она пыталась, как-то сгладить обстановку, вспоминала и рассказывала разные забавные случаи, старалась подложить в миску Цуката вкусные кусочки из своей тарелки, даже сделала попытку отговорить Вяза от поездки. Данила был благодарен ей. По крайней мере, он знал, что девочка будет заботиться о псе и не бросит один на один с его печалью.
Но вот остались позади сборы в дорогу и прощания с друзьями, и настало утро отъезда. День выдался хмурым, таким же, как лица людей, собравшихся на крыльце проводить путешественников. Совсем поникшим выглядел Цукат, пристёгнутый на цепь безжалостной рукой Вяза.
Данила подошёл к нему и опустился на колени, чтобы лучше видеть глаза собаки.
– Прости меня! Пожалуйста, прости! Я не могу уехать так! – Мальчик взял в ладони голову пса и заставил его взглянуть на себя. – Скажи мне что-нибудь! Пожалуйста, не молчи!
Лицо мальчика застилали слёзы, которые слизывал горячий собачий язык.
– Это ты прости меня, друг! Я каждый день буду сидеть здесь, и смотреть на дорогу. Пока не увижу на ней тебя!
– Спасибо тебе, Цукат! За то, что сказал мне это. Я буду учиться быстро, чтобы скорей вернуться к тебе и вместе отправиться домой.
«Домой». Слово кольнуло, как острый осколок стекла. Домой, это туда, где зимой мороз, а осенью грязь и бесконечные дожди, где уроки и надоедливая училка, где надо мыть за собой посуду и по утрам чистить зубы, где… так хорошо и тепло и, не смотря ни на что, его так любят и ждут. Это его дом, другого не будет.
– Нам пора в путь, Данила, – голос Вяза оторвал его от размышлений.
Он поднялся с колен и обречённо двинулся в сторону фургона, запряжённого коренастым рыжим конём.
– Эй, Данила! – раздался вдруг сзади насмешливый голос Вереска. – А ты помнишь, как ты сидел на берегу лесного озера и ругал себя, что не надел резиновые сапоги? Даа, ты хорошо собрался тогда в поход! Дров набрал, а чем костёр поджечь забыл!
