– Сегодня никуда не поедем, – сказала мама субботним утром. – Папа пришёл поздно. Отдыхает.
Женька ещё лежала в кровати, а тут такие новости, как снег на голову, свалились. Она нервно откинула одеяло в сторону и села на кровати, вопросительно поглядывая на стоящую в дверях комнаты маму.
– Ну вот, а я ради этого встал пораньше, – заныл брат.
Сестра бросила в него подушкой.
– Дома порисуешь.
Глеб состроил сестре рожицу, но она не обратила на это внимания.
В тот момент её волновало только одно – состояние папы. Ночью она долго не могла уснуть, но так и не дождалась возвращения отца. Видимо, он пришёл под утро, а теперь отсыпался. У Жени никак не получалось поговорить с папой, всё время что-то мешало. «Занят», «только уснул», «папа выпил», «он устал», «Женечка, папуля отдыхает», «уехал» и так далее. Всё это она слышала от мамы каждый день, пытаясь расспросить о папином здоровье и работе, но все попытки так и не увенчались успехом. Она отчаянно хотела узнать правду о Лавине и тех фотографиях, не собираясь сдаваться и пускать всё на самотёк.
– Мам, с папой точно всё хорошо? В последнее время он выглядит неважно.
– Сложности на работе, – тихо пробормотала она, но Женька уловила в её голосе нотки тревожности. Мама поспешила выйти из комнаты, направляясь в ванную накладывать очередную маску на лицо. Это было частью её утреннего ритуала.
Женька закатила глаза. Мама совсем ничего не рассказывает – настоящая партизанка. Женя была на тысячу процентов уверена, что она в курсе всех деталей. Отец всегда делился сокровенным с женой. А мама соответственно его тайны никому не раскрывала. Наверное, так было правильно, только Женьке от этого не становилось легче.
Глеб полез на полку за красками и кистями.
– Ты же ещё даже не завтракал, – простонала сестра и плюхнулась обратно на постель, почти с головой накрываясь одеялом.
– Да пофиг, – небрежно тряхнул курчавыми волосами брат, взял альбом с подоконника, накинул тёмно-зелёную куртку, которая почему-то висела на стуле, натянул красные кроссовки, стоявшие в спальне под его кроватью, и вышел в коридор. Кинув маме «Я во двор порисовать», парнишка вышел за порог. Он, как обычно, пребывал в своём мире.
– Далеко не уходи! – крикнула ему вслед мама, выглядывая из ванной.
Но за братом уже закрылась дверь.
– С утра пораньше уже ушёл… – заворчала она.
В тот день Женька решила последовать примеру брата и пойти на улицу. Умылась, съела клубничный йогурт, нацепила спортивный костюм и завязала волосы в маленький тугой хвостик. Преподаватель по лёгкой атлетике заболел, из-за чего пропало целых три занятия, а Женя не любила отдыхать от спорта.
– Пойду побегаю на стадионе, – сообщила Женька маме. Та высоко вскинула брови и непонимающе заморгала длинными ресницами.
– Что-то вы сегодня с утра чересчур активные…
Женя пожала плечами.
– Я недолго, заодно прослежу за Глебом.
– Хорошо, будь осторожна, – бросила наставление мама и уставилась в телевизор. Там шла передача про здоровье.
Как хорошо, что стадион «Динамо» был под боком. Для Жени это стало настоящей отдушиной. Девушка включила любимый плеер, выбрала для прослушивания новую песню Allj и побежала.
Женя
К Осеннему балу было решено ставить танец и спортивный номер с участием мисс и мистера. От остальных требовались поддержка, чтение стихов и исполнение хоровых песен.
Репетиции сводили Женьку с ума. Такое количество времени с классом она ещё не проводила. Постоянные взгляды Полины нервировали, а касания Лёши напрягали и заставляли всё тело сжиматься в тугую пружину. Женя украдкой смотрела на партнёра по танцам, чувствовала его тяжёлую руку на талии, мятное дыхание и запах парфюма, напоминающий морской воздух, пропитанный солью, песком и морем.
На Лёше были слегка мятые серые брюки. Из-под вечно расстёгнутого чёрного кардигана выступала светлая рубашка с воротником-стойкой, на ногах кроссовки, давно потерявшие свой истинный белый цвет и превратившиеся в сероватые. Парень держался холодно и постоянно поворачивался в сторону Лавиной, которая сидела в первом ряду актового зала и буравила взглядом школьную сцену. Девушка на удивление ничего не говорила в адрес Женьки. Возможно, не хотела связываться с новым директором, который в силу молодого возраста был заинтересован даже в культурно-массовых мероприятиях и частенько присутствовал на репетициях.
Иногда Лёша резко отстранялся и томно вздыхал. Кораблёва чувствовала, что его раздражала роль мистера, а ещё больше то, что в партнёрши записали её, а не Полину.
Как-то раз классная руководительница и учительница по танцам убежали на совещание, оставив ребят одних. Женька стояла за кулисами, а Безбородов нервно расхаживал по сцене, запустив руки в карманы брюк. Они создавали видимость танца на случай, если кто-то из учителей вернётся раньше.
В актовом зале стояли гомон и смех, играла танцевальная музыка. Громче всех хохотала Поля. Она сидела рядом с Ванькой Семёновым – мальчишкой из параллельного, который ради неё сбегал с уроков. Ванька что-то шептал ей на ухо и зарывался лицом в белокурые волосы. Женя видела, как нервничал Безбородов. Он готов был на месте удавить нового «телохранителя» Лавиной. За месяц обучения у королевы класса сменилось уже трое, и со всеми Безбородов затевал драки. Неужели ему так сильно нравилась эта бесчувственная стерва, что он готов был пускать в дело кулаки? Женя слышала о том, что ребята – давние друзья. Безбородов не раз уже делал намёки на что-то большее, однако Лавина предпочитала держать его во френдзоне.
– Лёх, танцуйте уже! – крикнул Пашка, обращаясь к паре на сцене, остановил музыку и включил танго. Парнишка лучше всех разбирался в технике, поэтому Ольга Викторовна разрешила ему быть диджеем.
Лешка сплюнул прямо на сцену, вальяжно подошёл к Женьке и с силой притянул к себе. Каждое движение было резким. Девушка молча терпела происходящее. Но в какой-то момент Лёша, забывшись, ощутимо сжал запястье. И Женя издала нервный вздох, заставив Безбородова впервые посмотреть ей в глаза. Парень тут же ослабил хватку, потупил взгляд, едва заметно открыл рот и одними губами прошептал:
– Извиняюсь.
Сердце Жени на миг остановилось, а затем забилось в бешеном темпе. Страх, волнение и ещё какое-то новое и в тоже время странное чувство вспыхнуло в совсем ещё юном сердце девушки. Одноклассник пристально разглядывал её и едва заметно улыбался. От этого на душе становилось тепло, как будто вместо зимы приближалась весна.
Всё разрушилось быстро. Женя почувствовала удар под коленкой. От неожиданности Кораблёва почти потеряла равновесие, но Лёша вовремя успел подхватить её.
– С дуба рухнула? – услышала голос Безбородова Женя, находясь в его объятиях.
Поначалу Женьке показалось, что парень обращается к ней, но потом она поняла, что тот кричал на Полину.
– Соображай немного башкой! Забери нафиг свою туфлю, – Лёшка бросил туфельку в сторону Поли и повернулся к Кораблёвой со словами. – Больно?
Женя долго смотрела на одноклассника, размышляя над тем – не показалось ли ей. Большинство одноклассников игнорировало её, а Лёшка уже целых два слова сказал за всё время совместных репетиций.
– Нормально, – тихо пробормотала она и высвободилась из его объятий. Спустилась со сцены, взяла сумку, смерила удивлённую Полю суровым взглядом и вышла из актового зала. Проделки Лавиной начинали полностью переходить границы. Но были и радостные вести, кажется, Безбородов нарушил правила игры королевы школы.
Женя
На выходных семья наконец-то выбралась на природу. Папа чувствовал себя лучше, а на кухне не стоял въедливый запах алкоголя.
– Сегодня поводим? – обрадовалась Женька, когда папа заикнулся про то, что дочь совсем скоро ждёт экзамен по вождению. В автошколе она выучилась год назад, но водительское удостоверение должна была получить в январе – на своё восемнадцатилетние.
– Поводим, – согласился папа, улыбаясь.
Водила она неплохо. Но отец говорил, что навык надо оттачивать и доводить до совершенства. Поэтому они ездили за город, где Женька могла потренироваться. В этот раз у неё получалось особенно хорошо. Светило октябрьское солнце. Мир был выкрашен в золотые краски осени. Сухие листья и вялая трава шуршали под колёсами, а деревья почти сбросили свои одежды. Ветер трепал Женькины короткие волосы, папа спокойно подсказывал, когда надо переключать передачу. Мама тем временем прыгала на скакалке, а Глеб залез на валун около реки и рисовал закат.
Немного поездив, папа попросил притормозить около небольшой рощицы. Открыл дверь и жестом позвал дочь.
– Здесь мы часто отдыхали с друзьями. Брали палатки, жарили шашлыки, рыбачили, купались. Золотое было время!
Женя смотрела на могучие высокие деревья, покрытые багряной листвой. Интересно, сколько им лет? Они явно видели, как развлекался папа, а еще его друзей и их весёлую молодость.
– Пройдёмся? – спросил отец и взглянул на Женьку. Девушка кивнула. Кажется, выдался удачный случай пообщаться, да и папа коснулся важной темы. Она не знала, как он воспримет тот факт, что дочь копалась в его прошлом. Папа хотел скрыть фото от лишних глаз, иначе для чего было прятать флешку? Девушка ступала на мягкий ковёр из листьев и теребила рукав куртки. Она так ждала этот разговор, а теперь не могла подобрать слов. Некоторое время они шли молча, но отец словно прочитал её мысли и начал рассказ:
– Нас было трое: я, Серёжка и Андрей. Я мало что рассказывал про Андрея. После школы наши пути разошлись. Но раньше мы были той ещё компашкой. Эх, чего только не было! Дискотеки, природа, шашлыки, песни под гитару.
Женя заметила, как папа улыбается, погружаясь в приятные воспоминания. Она вдруг ярко представила себе отца и его друзей, что видела на фото. Все они были такими же, как Женька – молодыми, полными энтузиазма и сил ребятами, в которых кипела жизнь и желание свернуть горы.
– А теперь у каждого своя жизнь, только вот Серёжки с нами больше нет, – тяжело вздохнул папа.
Они прошли совсем немного, окружённые деревьями-великанами и маленькими сухими кустарниками, когда отец предложил вернуться обратно.
Девушка согласилась и решила спросить то, что не давало ей покоя.
– А где сейчас Андрей?
Папа усмехнулся.
– Катается по заграницам. Он у нас важная шишка. Владелец фармацевтической компании в Вальске. У вас, кстати, его дочка учится. Как она? Всё хотел спросить, да времени не было как-то.
– Полина?
Женя почувствовала, как всё тело задрожало при упоминании одноклассницы.
Отец кивнул.
– Девушка с характером, наводил справки.
– Да уж, – протянула Женька и скрестила руки на груди.
– Не обижает там тебя?
Женя пожала плечами. Не хотелось грузить отца проблемами.
– Смотри, если что, сразу говори, – Кораблёв засунул руки в карманы спортивных камуфляжных штанов и добавил, приподняв брови: – А ещё лучше не связывайся с ней.
– Ты знал, что я буду учиться с ней в одном классе?
Её злил тот факт, что папа не сказал об этом. Ведь она могла оказаться в дружном коллективе и не терпеть ту, кто ежедневно злит и заставляет чувствовать себя ничтожеством.
– Знал, что живёт в Вальске, но то, что станете одноклассницами, – нет. Сразу не навёл справки про твой класс, а потом рабочая рутина так закрутила, что стало не до этого. Прости меня.
Отец тяжело вздохнул и устремил взгляд в сторону реки. Они вышли из рощи и остановились на берегу, любуясь золотистыми лучами осеннего солнца.
– Когда-то мы мечтали о том, чтобы пронести нашу дружбу сквозь года. Как жаль, что этому не суждено было сбыться.
Женя поправила волосы и накинула капюшон, слегка поёжившись на ветру. Она не знала, что сказать, поэтому просто обняла папу покрепче. Как редки были душевные разговоры с отцом, но после них девушка всегда чувствовала себя нужной и менее одинокой.
Женя
После общения на природе они больше не возвращались к той теме. Папа не пил, но внешний вид выдавал хроническую усталость, а глаза – печаль. Порой он был растерянным и забывчивым, его голова была забита тяжёлыми мыслями, он практически не виделся с детьми и всё больше замыкался в себе. Правда Женька немного успокоилась, ведь папа больше не искал утешение в алкоголе. Она перестала накручивать себя из-за тех фотографий и была благодарна отцу за миг откровенности.
«Подумать только, когда-то папа дружил с Лавиным, а теперь я враждую с его дочерью», – временами думала девушка.
Репетиции шли одна за другой. Класс быстро выучил общие песни и стихи, и теперь после уроков оставались только мисс и мистер. С ними занималась учительница танцев – Алёна Александровна.
Тёмно-русые волосы, собранные в пучок, серые маленькие глазки, прямой нос, худенькие губки, овальное миловидное личико и аккуратный подбородок. Она выглядела лет на тридцать пять. Её грациозная походка привлекала внимание издалека, тонкая талия казалась хрупкой и изящной, а голубые глаза светились серебряным светом, когда женщина танцевала.
– А теперь очо! Женя, ты должна идти на своего партнёра, а он отходить от тебя. Представляй, что вырисовываешь ногами невидимую цифру восемь! – руководила ребятами учительница, демонстрируя движение.
Лёша злился. Женя постоянно наступала на его новые лакированные туфли, которые он купил специально к выступлению.
Грудь напротив груди, левая рука обнимала парня за бицепс, а ноги выполняли диковинные и даже немного смешные движения.
– Увереннее! Увереннее, Женя! А ты, Лёша, медленно отступай! Медленно! Да держи же ты её за талию, в конце концов!
Вопреки своей изящности, учительница была строгой и вспыльчивой. Она любила своё дело и относилась к искусству танца с безграничным уважением.
– Ещё разок! А теперь наклони её, Безбородов, наклони! Что ты как деревянный?
– Я ничего не могу запомнить, – проворчал парнишка и наклонился вниз, прямо на Женьку.
После того случая с туфелькой Поли он общался с Женей, делал комплименты, шутил и первый заводил разговор.
Их взгляды встретились. Широко распахнув глаза, Женя глядела прямо в глаза одноклассника.
– Любуешься? – усмехнулся парень.
Женя густо покраснела и поспешила перевести взгляд.
– С чего ты взял?
Безбородов продолжал надменно и самодовольно улыбаться.
– Отлично! – воскликнула Алёна Александровна. – А теперь резко поднимаемся. И повторим ещё разок. Отлично!
Пара медленными шагами пошла по кругу. Оба остановились, и девушка резко присела.
– Стоп! Женя, приседай плавно. Так, заново весь танец! Пока не будет идеально, не отпущу! – заводилась женщина. – И запомните, надо оттачивать навык, работать больше и тренироваться чаще. С первого раза ничего не получится.
– Мы уже не в первый раз танцуем.
