говорила, «на два дома». Горка с мамой переехали в столицу, а папина военная часть была от этого города за тысячи верст. Мама лечила больные почки в особом столичном Центре, где время от времени ее подключали к специальному аппарату и «чистили кровь». Когда Горка слышал об этом, то пугался. Он представлял «аппарат» чем- то вроде механического паука – кровопийцы. Но маму об этом не расспрашивал.
В последнее лето маме стала чувствовать себя лучше. Она повеселела, договорилась с тетей Броней, чтобы та присмотрела за Горкой, а сама решила сделать отцу сюрприз, поехать к нему за Урал, чтобы вместе отметить десятый юбилей их свадьбы. Горке она обещала возвратиться вместе с папой и потом втроем отправиться «к самому синему морю». Отправились…
Доктор Добжанский припарковал машину во дворе мрачного темно- серого пятиэтажного дома. В маленьком дворе, сплошь заставленном машинами, росли высокие клены – по одному напротив каждого подъезда. Некоторые едва не касались ветками крыши. Когда подошли поближе, Горка увидел, что стены здания были составлены из больших шершавых прямоугольников, как из кирпичей. Маленькие тяжелые балконы походили не то на ласточкины гнезда, не то на бойницы.
Заметив, что Горка с любопытством осматривает дом, Лавров объяснил:
– Довоенный. Крепость. Но внутри всё вполне по барски. Здесь большие чиновники жили. Таких зданий немного осталось.
Квартира оказалась на последнем этаже. Всего на площадке было две двери. Обе современные железные с двумя замками и красивыми металлическими ручками.
Первым порог квартиры переступил доктор Добжанский, за ним Горка и Константин. И сразу оказались в длинном и широком коридоре, по которому запросто можно было бы кататься на трехколесном велосипеде. В овальном зеркале напротив двери отразились два озабоченных мужских лица и одно детское с широко открытыми от любопытства глазами. Ими Горка сразу же зацепился за игрушечный парусник на полке небольшого напольного шкафчика со старым телефоном, на котором вместо кнопок был круглый диск с цифрами. Судя по пропорциям и косым парусам, – это была шхуна. Не прогулочная яхта, а именно шхуна, пригодная для дальних странствий.
Заметив, что спутники снимают обувь, Горка тоже принялся стряхивать с себя вьетнамки, не отрывая при этом взгляда от замечательного корабля.
– Что? Понравилась «Алоиза»? – с улыбкой сказал Лавров. – Ну, так бери. Владей. Будешь на море учить ее плавать. Она давно по капитану скучает.
Горка еще пару секунд выжидательно смотрел на Константина, а потом неуверенно протянул руки к кораблику, осторожно охватил пальцами округлое лакированное днище и стал внимательно осматривать шхунку, начиная от треснувшего киля до грязноватых парусов, прикрепленных к мачтам нитками разных цветов
– Коська, – начальственным тоном сказал Лаврову доктор, – возьми сумку и идите осваивайте с мальчиком «колыбельку». Я переночую в гостиной: мне на дежурство утром. А ты устраивайся в кабинете. Пока я с обедом буду возиться, пусть Гарик примерит то, что в сумке.
– Горка, – поправил Константин
– Хорошо- хорошо, Горка. А какое все же полное имя?
– Игорь,– негромко ответил Горка, с некоторой робостью глядя на строгого доктора.
Про себя подумал, что мама и папа звали его – «Горкой», ребята в школе – «Гошей», а в интернате – «Гуней». Но промолчал, конечно.
После этого уточнения случилось так, что Лавров всегда стал называть его Горкой, а Рудольф Янович – Игорем.
В небольшой комнате с одним трехстворчатым окном и высокими потолкам мебели было мало и царил прямо- таки военный порядок. Кровать аккуратно заправлена пледом. На небольшом письменном столе ничего, кроме письменного прибора с несколькими ручками и ножницами. Маленькая настольная лампа была похожа на человечка в зеленой шляпе, сдвинутой набекрень. Подвесные книжные полки. Пустые. Старый шкаф для одежды с какими- то зарубками на боковинах И все.
– Та- а- к… – протянул Лавров, разглядывая содержимое сумки.– Тут разве что фрака не хватает. Давай, Горка, примеряй.
Из сумки на кровать полетели джинсы, шорты, футболка – в общем все, что требуется мальчику, который оказался среди взрослых без собственных вещей.
Горка посмотрел на всю эту экипировку и сделал шаг назад.
Лавров взял в руки джинсы. Посмотрел на Горку выжидательно, потом сказал:
– Ясно. Я тоже этой возни с тряпками не люблю. Давай просто прикинем к тебе и посмотрим, какой глазомер у нашего Доктора.
– Похоже угадал. Длинноваты только.
Повернул мальчика к себе спиной, приложил к плечам футболку.
– С этим в точку. С остальным разберешься по мере необходимости.
Теперь поможешь мне отсюда в кабинет перебраться. Я постель перенесу, а ты вези за мной чемодан. Вон, у двери стоит.
Константин свернул валиком постель вместе с подушкой, и через вторую дверь справа от стола направился в большую комнату, которую Горка определил как гостиную. А из нее в ту, где стояли два больших книжных шкафа с россыпью беспорядочно лежащих книг, громоздкий письменный стол, красивый трехстворчатый шкаф и большой диван. Эта комната казалась вполне обжитой. На письменном столе лежали какие- то журналы, папки с бумагами и стоял пустой стакан в подстаканнике в виде трех богатырей, держащих круговую оборону. В глубине шкафа сквозь узкое узорчатое стекло в центре виднелась какая- то одежда.
Лавров пристроил постель на кожаном кресле у стола. Сказал:
– Приехали. В этой квартире Рудькины родственники жили. Старшего поколения уже давно нет, а младшее «далече». И знаешь где?! В Новой Зеландии. Вот какое время наступило. Мы с Рудиком об этой Зеландии только от Паганеля узнали. А теперь там Феликс и его чада сок на фазенде распивают из собственных апельсинов, на вулканы любуются.
– А почему та комната, где Вы спали, «колыбелька»?
– Ну, дети там обитали. Фелька, потом дочка его Милочка. Рудик только недавно в права наследства вступил. У него еще одна квартира есть, недалеко от госпиталя. Там он после дежурства отлеживается.
До того, как Рудольф Добжанский не позвал Лаврова и Игоря к столу, каждый из них занимался своим делом. Константин разбирался со своими вещами, а Горка учил плавать шхунку по старому дубовому паркету.
Еда, приготовленная доктором, была простой: картошка, помидоры, колбаса и масло в масленке с крышкой. Но замечательно было то, что ты сам мог взять, что и сколько хотел. Как когда- то дома. Только картошку Рудольф Янович раскладывал по тарелкам один, но спрашивал у каждого:
– Хватит? Или еще?
А вот чай пили, как в праздник. С тортом и конфетами. Среди них были любимые Горкой «Коровки» только в необычной обертке. Лавров попробовал одну и сказал:
– «Коровка косолапая». С вафлями. Никогда такой не пробовал.
Горка не выдержал, фыркнул и тут же поперхнулся, закашлялся и стал задыхаться. Константин подхватился и принялся стучать ладонью по его спине. Но Доктор резко встал и сказал:
– Убери лапищу, Коська.
Потом он обхватил Горку сзади длинными руками, наклонил и надавил где- то вверху живота. Горка невольно сильно выдохнул и успокоился.
«Как будто я котенок», – подумал Горка, глядя как рыжий Доктор с невозмутимым лицом уселся на свое место и принялся допивать чай.
До ужина каждый занимался своими делами. Рудольф Янович принес Горке две большие, но тонкие книги: «Подвиги Геракла» и «Гулливер в стране лилипутов».
– Вот, – сказал доктор, протягивая книги. – Все книжное наследство Милочки. Горка принялся рассматривать книжки той девочки, которая где- то в другом полушарии пила сок из апельсинов. Рудольф Янович уселся в гостиной перед телевизором и стал слушать две головы из передачи «Совершенно секретно». А Константин Лавров почти весь вечер провел в телефонных переговорах, изредка забегая в «колыбельку», чтобы спросить Горку:
– Ну, ты как? Не скучаешь?
Горка сидел за столом, рассматривая картинки, и каждый раз, отрываясь от книги, мотал головой и отвечал:
– Не- а!
Ужинов, было целых три. Пока не доели торт. А в десять часов Лавров принес в «колыбельку» чистые простыни, подушку, легкое одеяло, все в слонах и жирафах, и предложил Горке пойти в ванную, принять душ.
– Дал мальчику, во что переодеться? – спросил Константина доктор, ставя в сушилку вымытые тарелки.
– Дал, разумеется… – ответил Лавров и вдруг осекся. – Полотенце забыл!
Сказал и исчез в коридоре.
Когда он появился у двери ванной с полотенцем в руках, там уже стоял его брат.
– Дай мне! – сказал он в приказном тоне.
– Что? – переспросил Константин
– Полотенце дай мне!
– Зачем?!!
– Иди в кухню. Там поговорим, – и буквально вырвал полотенце у Лаврова.
Затем доктор, приоткрыв дверь, просунул в щель руку с полотенцем, не заглядывая внутрь, накинул его на крючок и сказал:
– Игорь, это для тебя.
Лавров после этой сцены круто развернулся и направился в кухню.
– Это что еще за номер, Рудька? – спросил он раздраженно. – Что за секретные
переговоры? Да еще на кухне?!
– Потому что здесь слышно, когда мальчик будет выходить из ванной.
– Это что – сериал «Дети шпионов»?!! – взвился Константин.
– Успокойся! Вот скажи: что ты об этом мальчике знаешь?!!
– Что я знаю?!!! Он сын Николая Ивановича! Этого мало?!
– Представь – мало. И не ори, пожалуйста. Ты хоть знал его отца, а он о тебе даже не слыхал. А вот о том, что со взрослыми мужиками нужно быть осторожными за три года в интернате весьма осведомлен.
– Ты о чем?!! Я что – разносчик бубонной чумы, холерных вибрионов или поросячьего гриппа?!!
– Ты – дикарь! Все СМИ только и обсуждают тему защиты детей от любителей наслаждений, догадайся какого толка!
– Рудька! Я тебе врежу! Мы здесь вдвоем, и ты смеешь говорить мне такие гадости?!
– Смею! Потому что мне ногу твою спасать нужно!
– Так это моя нога вызывает у тебя такое странное подозрение?!!
– Уймись и слушай! Ты, осел упрямый, пообещал мальчишке взять его с собой. Если это и возможно, то нужно будет оформлять целую тонну документов. Во всяком случае, доверенность от твоего Гнедышева – это точно. А поскольку ты Игорю человек совершенно посторонний, то никто тебе ребенка не доверит. И потому документ, в лучшем случае, если и будет составляться, то на меня как врача. И я должен предусмотреть все возможные риски. Их, я тебя уверяю, очень много, а самая главная – ты с твоим первобытным невежеством относительно существующих законов и общественного мнения.
Лавров, шумно вздохнув, отошел к столу, с грохотом выдвинул стул, сел и отвернувшись от брата, стал смотреть в окно невидящими глазами. Рудольф собрался было продолжить свой монолог, но услышал шум в коридоре и поспешил туда.
– Пижама подошла?– спросил Добжанский мальчика.
– Да,– ответил мальчик шепотом, прижимая к груди мокрую шхунку.
Выходя из «колыбельки», где Горка уже натягивал на себя одеяло с африканским пейзажем, Добжанский столкнулся с братом.
– Ты куда?! – спросил доктор, пытаясь прикрыть за собой дверь. Константин отвел его руку и твердо произнес
– К ребенку.
Добжанский опустил глаза, посторонился.
Константин, заметно прихрамывая, добрался до Горки и уселся на кровати.
– Почитать тебе? – спросил будничным голосом, опираясь на стену и растирая левой рукой колено. – Может про Геракла?
– – Нет, – ответил Горка после небольшой паузы.– А Вы можете рассказать про этих… «маленьких дикарей»?
– Нет, пожалуй, – сказал Константин.– Эту книгу самому читать нужно. Не торопясь. Страницу за страницей. В деревне или на даче.
– А потом лук сделать и шалаш построить… как у них.... – прибавил он мечтательно. – А тебе что нравится?
– Сказки, – тихо ответил Горка. – Волшебные. Про эльфов и хоббитов…
– А- а- а. Хочешь быть, как этот… Бильбо? Или Гэндальф?
Горка не отозвался.
– А я мечтал быть таким как Сайрес Смит из «Таинственного острова». Читал Жюля Верна? Впрочем, вы же больше зрители, чем читатели.
– – Я фильм смотрел «Дети капитана Гранта». Там было написано «по мотивам романа Жюля Верна».
– Ну да. По мотивам…Знаешь, если бы я в твои годы фильмы об эльфах и хоббитах смотрел или сказки такие читал, тоже, наверное, бы ими увлекался. А может и не очень. Мне почему Сайрес Смит так нравился? Вот попали пять человек на необитаемый остров. В тысяча восемьсот каком- то году. Ни палочек волшебных у них нет, ни мечей заколдованных, ни скатерти- самобранки – ничего. В дикарей они бы, я полагаю, не превратились,
но голодать и мерзнуть им бы пришлось долго. Один из них был журналистом, другой – моряком, третий – слугой. И мальчик с ними там оказался. Все горожане. Телеграфом умели пользоваться, электрическими лампами и все такое. Но в готовом виде. А инженер Сайрес Смит – тот знал и как пользоваться, и как сделать: посуду, порох, железо из руды выплавить, электричество провести и даже фотоаппарат смастерить. Между прочим, фамилия Смит – это по нашему «Кузнецов». Кузнец раньше считался кем- то вроде колдуна. С открытым огнём дело имел, твёрдый металл в воск превращал. Я когда прочитал эту книгу, так сразу и решил для себя – буду инженером.
– Но вы же полковник!
– Ну и что. Полковники тоже бывают инженерами. И работают, между прочим, не только на войну…
– А как те люди на острове оказались?
– Случилось это в Америке двести лет назад во время Гражданской войны . Север сражался с Югом за освобождение негров от рабства.
Пятеро американцев- северян попытались на воздушном шаре бежать из плена. А тут ураган, он и занес их на Таинственный остров. Кстати, ты знаешь, кто сейчас президент в Америке?
Горка кивнул.
