– А мы собираемся с родителями на Арин. Длинные песчаные пляжи, гонки на стайнилах, экскурсия на остров, где принцесса навигаторов провела два дня, когда её стайнила сожрал флюбунт, – сосед мечтательно закатил глаза, закинув руки за голову и закинув ноги на стол.
– Успехов! Ты же, если что, покажешь этому флюбунту? – подначил я соседа.
– Обижаешь! – воскликнул Вал. – Сражу его своим обаянием!
Я рассмеялся и вышел из комнаты. Мне предстояло дежурство. Я был уверен, что почти вся моя группа придёт ко мне просить заживить синяки и ссадины, полученные на тренировке, хотя они знали правила: эти травмы, как выразился Квардиго, должны были пройти сами, иначе они не дадут воспитательного эффекта и не подстегнут студентов уворачиваться от ударов его палки.
Порядок в клинике был следующий: сначала поступивших осматривали студенты, и это шло им в счёт общей практики, затем назначение студента проверял сертифицированный врач. В сложных случаях приём сразу вёл специалист, студенту же позволялось ассистировать.
Первым ко мне поступил первокурсник. Я хмыкнул. Бедняга не успел увернуться от хищного цветочка в оранжерее, и тот цапнул его за плечо.
В оранжерее университета растут только те растения, которые могут принести пользу. У кусающегося цветка, например, есть выделения, которые оказывают на элефинов интересное воздействие: в зависимости от возраста цветка, элефин получает такую дозу эндорфина, что от счастья начинает или глупо улыбаться и пускать слюни, или вообще может впасть в кому. Насчёт пользы этого цветка – вопрос спорный, но в оранжерее он растёт, значит зачем-то нужен, может, просто как учебное пособие.
Студенту повезло. Цветок был только распустившийся, концентрация эндорфина оказалась невелика. Поэтому сначала я ввёл антигистаминное, потом промыл рану и наложил скобки. Рана была не такая серьёзная, чтобы потребовалась амниотическая капсула: немного поболит, зато студент в следующий раз будет смотреть в оба во время практики в оранжерее.
Следующей ко мне поступила элефина с четвёртого курса. Вывих во время тренировки по бегу. Такие травмы нам разрешалось лечить самостоятельно. Я предупредил её, что будет неприятно и что я на счёт «три» произведу манипуляцию. Бледная дева кивнула и закусила губу. Я вправил ей ногу на счёт «два». Она вскрикнула, ругнулась, а потом покрутила ногой, улыбнулась, поблагодарила меня и вышла.
Затем была второкурсница. Она осторожно баюкала явно раненую руку. Идти ей помогал элефин. Дева оказалась жертвой доброты – отгоняла от гнезда с птенцами кикса, небольшого хвостатого пушистого хищного зверя. Киксы отлично лазили по деревьям, а вот элефина – нет. Она не удержалась на ветке и упала. Хорошо, что забралась невысоко, иначе повреждений было бы больше. Я диагностировал перелом и направил сообщение дежурившему сегодня сертифицированному медику. Самостоятельно помещать пациентов в амниотическую капсулу и назначать лечение переломов у меня пока права не было. Под присмотром старшего я настроил работу капсулы. Второкурснице нужно было провести в ней всю ночь.
Потом ко мне пришёл первый сокурсник. Ну наконец-то. А то я уже начал волноваться.
– Рэн, привет, – бросил он.
– Привет, Сэйн, виделись же сегодня.
– Ну, ты же знаешь, зачем я тут? Давай ты мне быстро залечишь ссадины? У меня завтра свидание, – жалобно протянул сокурсник.
– Сэйн, не могу. Правила, – я развёл руками. – А синяки украшают мужчин. Расскажешь своей деве, что победил на тренировке Квардиго, и считай, свидание удалось.
– Вот ты всегда так, только лишь бы отшутиться, – заныл он.
– Сэйн, я обработаю раны, а залечить их ты можешь сам. Если бы ты внимательно слушал речь Квардиго о предупреждении травм на его занятиях, то ещё днём предпринял бы меры, уменьшающие риски образования синяков.
Сокурсник вздохнул и закатал штанину. Ранки были неглубокие, но синяки уже наливались синевой. В общем-то, ничего страшного.
Ещё несколько моих сокурсников пришли ко мне за вечер. Разговор был примерно одинаковым. Девчонок, конечно, мне было жаль. С такими украшениями на ягодицах и бёдрах им ходить в бассейн было неприятно. Я отшучивался, предлагал назначать свидания после того, как они начнут уворачиваться от ударов нашего тренера, или ходить плавать не в купальнике, а в водолазном костюме.
Я осмотрел всех, кто пришёл, – значительных повреждений не было. Кавардиго – профессионал, больше, чем было нужно для учебной тренировки, никого не травмировал. Возможно, мы могли бы однажды сказать ему спасибо.
Потом было затишье, и ко мне заглянула Кларенисса, студентка четвертого курса нашего же факультета. Периодически наши дежурства пересекались, и вовремя перерывов нам удавалось перекинуться парой шуток.
– Тренировка на элейских мечах? – спросила она сочувственно, кивнув на мои синяки. – Подлечить?
Я помотал головой и улыбнулся:
– Не стоит.
– Будешь кайту?
После не самого простого учебного дня я был не против выпить этого снимающего устлалось и немного ободряющего напитка из листьев и ягод кайтаны, невысокого кустарника, растущего в основном в гористой местности нашего исконного мира
– Давай, – ответил я.
Кларенисса меня заинтриговала. Раньше она никогда не предлагала попить этого приятного и весьма недешёвого напитка. Забегать между пациентами поболтать, забегала, а вот вместе кайтануть – нет. Она принесла термос, разлила по стаканчикам напиток и отпила из своего.
– Послушай, Арэниэль, – надо же, а я думал, она не знает моего полного имени, – ближе к сентябрю нас на несколько дней отправляют на Франгаг.
Я чуть не присвистнул. Знаменитая планета вигов, скрытая императором навигаторов, на полторы тысячи лет. И открытая семнадцать лет назад их принцессой. А Кларенисса продолжила:
– После поступления в школу навигаторов все кадеты должны пройти полное медицинское обследование. Нас направляют помогать.
– Удачи. Уверен, это будет полезный опыт, – ответил я, все ещё недоумевая, зачем она завела этот разговор.
– В группе, отправляющейся на Франгаг, есть ещё одно место. Ты сегодня впечатлил профессора Жилерен, и она посоветовала мне поговорить с тобой. Если ты согласишься быть в нашей группе, я порекомендую тебя куратору Флинксессу, именно он готовит группу к отбытию и сопроводительные документы, – выдала она то, для чего пришла.
Я молчал. Моё сердце радостно забилось – ещё бы, я уже три года нигде не был, кроме как на Элее, да и из стен университета старался не отлучаться. Я уже готов был прокричать «Да!», как Кларенисса, видимо посчитав мою заминку признаком сомнений, добавила:
– Соглашайся, группа будет на полном обеспечении, ещё и платить будут неплохо. Кроме этого, обещали экскурсию по столице.
– Согласен!
В то миг я решил, что завтра же начну заниматься курсовой Жилерен, изучать амниотические капсулы, криокапсулы и процедуры криосна. Акушерство никуда не денется.
***
На каникулах я занимался курсовой по амниотическим капсулам и проходил практику по криозаморозке. Профессор Жилерен устроила меня в элейский центр криотехнологий, где пациентов с травмами, несовместимыми с жизнью, срочно погружали в криосон, возможно, на века, пока не будет найден способ излечить их.
Вид этих пациентов чаще всего был устрашающим. Было непонятно, как с такими повреждениями в них ещё теплилась жизнь. Я не был брезглив и вида крови и открытых ран уже не боялся – неприятные штопки мы проходили ещё на первом курсе –, но даже меня иногда подташнивало от вида моих пациентов в криоцентре. К концу практикума я самостоятельно готовил пострадавшего, укладывал его в капсулу, подключал к датчикам и погружал в холод. Заведующий центром выдал мне рекомендации и спросил, не хочу ли я после службы на маяке прийти к ним работать.
– Спасибо за оказанное доверие, обязательно подумаю над вашим предложением, – ответил я.
Между сменами в криоцентре и клинике при университете и работой над курсовой, я читал всё, что можно было найти о навигаторах. Фликнесс, ответственный за отправку группы на Франгаг, скинул несколько справочников по анатомии вигов, их болезням.
Необычная раса. Когда я был совсем маленьким, мама рассказывала мне легенды о них, но в файлах Фликнесса всё оказалось интереснее и одновременно прозаичнее: из-за своих способностей виги стали невероятными снобами, пытались подмять межгалактический совет, грызлись между собой, подорвали власть императора, в общем-то неплохого мужика и правителя. В итоге для многих стали как бельмо на глазу, в том числе для религиозных фанатиков, которые из-за разобщённости расы смогли практически уничтожить навигаторов. Если бы не случайно найденная принцесса вигов, раса исчезла бы через шестьсот или семьсот лет. Как получилось, что принцесса выжила и нашлась, виги не говорят, они умеют хранить свои секреты.
Пока не было учёбы, я также мог проводить время на тренировках по владению элейскими клинками. Квардиго остался доволен:
– Рэн, ты уже давно перешагнул за необходимый минимум курса. Но если ты желаешь, мы можем продолжать тренироваться.
– Господин Квардиго, у меня нет средств на дополнительные тренировки, – я виновато развёл руками.
– Рэн, мы можем договориться, – ответил он. – Если ты выступишь за наш университет перед Днём смены года, готов тренировать тебя бесплатно.
– Это очень щедрое предложение, господин Квардиго, – улыбнулся я, – я выступлю за университет.
– Отлично! – загорелся Квардиго. – Последние восемь лет мы не выставляли бойца на клинках. Никому не было интересно. Я составлю план тренировок с учётом твоих подработок и занятий. Ах да, программу упражнений будешь продолжать и на Франгаг.
Он хлопнул меня по плечу и вышел из зала. Я тоже поспешил на выход. Надо было принять душ и показать новые чертежи профессору Жилерен. На выходе я столкнулся с сестрой. Факультет, на котором она преподавала, находился в другом конце здания университета, стало быть, она пришла сюда специально.
– Привет, – поздоровалась Катениль.
– Здравствуй, – настороженно ответил я.
– У тебя каникулы уже месяц, а ты ни разу не побывал дома.
– Я занят. Работаю в клинике, криоцентре, готовлю курсовую по амниотическим капсулам и пообещал Квардиго выступить на соревнованиях.
– Да, да, мы всё это знаем. Периодически родители отправляют запросы декану вашего факультета.
– Поводок так и остался, хотя удлинился, – не удержался я.
– Ты всё ещё злишься на них? – она нахмурилась.
Мне понадобились силы, для беспристрастного ответа.
– Ниль, я выполняю их волю. – Я сунул руки в карман, чуть наклонил голову. – Пока. Мне пора.
И пошёл в общежитие.
– Пока, – эхом донеслось мне в спину.
С курсовой работой я провозился практически до отъезда. Несколько раз показывал исправленные чертежи деталей профессору Жилерен, и она каждый раз находила в них изъяны. Наконец все недочёты были устранены.
– Неплохо, господин Вардис! – задумчиво глядя на мою работу, сказала профессор и достала из ящика стола бланк. – Я подписала заказ на изготовление. Отдайте его вместе с вашими чертежами в наше опытное производство. Детали отольют и отшлифуют примерно за неделю. Принесёте сюда, мы их установим, а пробовать будем после того, как вы вернётесь с планеты вигов.
– А…а на ком пробовать?
– На рыбках, – они кивнула на аквариум, который стоял в её кабинете.
– Вам их не жалко? – это был дурацкий вопрос. Нашёл, у кого такое спрашивать.
– Вот вам, студент Вардис, и нужно будет постараться, чтобы я не жалела, – она широко улыбнулась.
Через неделю я принёс в этот же кабинет изготовленные детали.
– Пошли в лабораторию, будешь устанавливать, – профессор Жилерен стремительно двинулась к выходу из своего кабинета.
С установкой и настройкой я провозился до вечера. Немного усталый, но довольный, отправился в общежитие. Нужно было собрать сумку перед отбытием на Франгаг. Тренировочные клинки, которые мне выдал Квардиго, брать запретили, что было ожидаемо. Зато можно было взять тренировочные палки, по весу и форме напоминавшие их. Упаковать их оказалось непросто, в обычный багаж палки не помещались, но я справился.
***
Утром, едва позавтракав, поспешил на инструктаж. Наша группа состояла из пяти студентов-элефинов, двух лицензированных врачей и нашего куратора, учителя Фликнесса.
– Через несколько часов мы с вами будем на Франгаг, – Фликнесс сделал паузу, чтобы насладиться нашими изумленными лицами. – Да, именно через несколько часов. Сначала мы поднимемся на орбиту Элеи, смотритель Маяка №267 откроет нам червоточину к нему. Там запланирована экскурсия, – он усмехнулся, – вы всё-таки будете работать на маяках, – затем нам откроют путь на материнскую планету навигаторов. – Фликнесс включил головидео и стал параллельно комментировать изображение. – Планета долгое время была скрыта. Нынешний император и императрица сделали это полторы тысячи лет назад. Нет, они не говорят, как они это сделали и как они прожили полторы тысячи лет, – пояснил он, увидев лес рук. – Из-за того, что планета была отрезана от обитаемого космоса, в развитии виги откатились назад. Перед тем, как планету скрыли, на неё было совершено нападение. Оно принесло огромные жертвы и разрушения. После того, как император и его супруга вернулись, на планете динамично идёт строительство, восстанавливаются все сферы. Элея активно помогает им в этом. Сейчас климат на Франгаг почти такой же, как и был несколько тысяч лет назад. – Куратор сделал глоток воды и продолжил: – В столице Франгаг элефины бывают, но всё же вас будут рассматривать. На бестактные вопросы внимания не обращать. Вы будете не ограничены по перемещениям, но ради вашей безопасности не ходите по одному, лучше вообще оставайтесь в школе. Схему города всем отправил на планшеты.
Наша группа загрузилась в катер университета и вылетела на орбиту. Через несколько минут прямо на орбите Элеи начала формироваться червоточина. Мы прильнули к иллюминаторам. Не каждый день видишь легендарный переход. Сначала формирующийся путь казался огромным плоским блином со слегка дрожащим контуром, затем плёнка круга стала дрожать сильнее и в итоге пропала, а мы увидели тоннель, на том конце которого зияло немыслимое пространство. Космос наоборот! В центре пространства висела огромная космическая станция: тонкая игла, расширяющаяся кверху, с четырьмя кольцами. Маяк! И сейчас мы неслись по этому тоннелю к нему.
Конечно мы знали, как выглядят маяки, нас всё же готовили к службе там. Но знать и видеть на картинках или видео – одно, а другое – видеть знаменитую станцию своими глазами! Впервые я подумал, что работать на такой, может быть, не так уж плохо. И тут же помотал головой, отгоняя эти мысли: я просто поддался всеобщей восторженной истерии.
Через десять минут мы уже выходили из шлюза. Нас встречал высокий мужчина с тёмными, слегка вьющимися волосами, зачёсанными назад. Одет он был в тёмные брюки, заправленные в высокие сапоги, и в тёмно-зелёный мундир военного образца.
– Навигатор нье' Арнес, смотритель маяка №267, – представился он. – Сейчас мы пройдёмся по основным помещениям маяка. Как вы знаете, маяки по большей части типовые, смотрители имеют право реконструировать и надстраивать их по своему усмотрению. Поэтому у моего маяка четыре кольца, а не три. Экскурсию начнём с трюма.
Больше часа мы ходили по станции. Какая же она была огромная! Господин нье' Арнес гордился своим исследовательским центром, поэтому мы зависли там надолго. Он рассказывал о назначении каждого прибора и всего оборудования, уточнял, что некоторые из них сделаны по его чертежам. Закончили мы в столовой, в центр управления нас ожидаемо не пустили.
– Предлагаю перекусить перед посещением Франгаг, – предложил нье' Арнес и показал на пищевой синтезатор. – Программа Элейских блюд загружена.
– Господин нье' Арнес, а вы женаты? – спросила одна из девушек.
Он рассмеялся.
– А я, признаться, ожидал, что вы спросите, сколько стоит мой супермикроскоп, – его улыбка стала грустной. – Нет, не женат.
Элейские девы зашептались между собой.
Спустя ещё час мы по червоточине летели к планете навигаторов. И опять мы прильнули к иллюминаторам. Перед нами была огромная планета зелёно-сине-коричневого цвета с белыми шапками льдов на полюсах. Через несколько десятков лет, когда растительность окончательно восстановилась бы, планета стала бы только сине-зелёной. Мы увидели две луны, на которых были видны постройки. Вокруг планеты, впрочем, как и вокруг Элеи, сновали корабли.
***
Наш катер сел в космопорту. И уже там мы погрузились в катер на воздушной подушке, который парил низко над поверхностью. Наша группа летела по улицам всё ещё строящегося города. Невообразимая смесь зданий. Старинный трехэтажный каменный особняк соседствовал с уходящим в небо зданием из стекла и бетона. А какой-то одноэтажный магазинчик с огромным торговым центром. Вдалеке мелькнуло величественное здание. Похоже, императорский дворец. Мы минули несколько садов, то есть через двадцать-тридцать лет это должно было стать прекрасными садами, а сейчас это были молодые деревья, высаженные в определённом порядке. Я улыбнулся. В порядке рассадки деревьев, кустов, расположении фонтанов чувствовалось влияние элефинов.
Наконец мы прибыли. Школа навигаторов находилась на окраине столицы. Она представляла собой двухэтажное здание, выложенное каким-то красноватым камнем. Высокие окна, черепичная крыша. Здание было ограждено высоким забором. Во внутреннем дворе виднелась обустроенная спортивная площадка. Я обрадовался: будет, где заниматься с клинками. Учитель Фликнесс показал на меня и ещё на одного парня.
– Вы монтируете и настраиваете амниотические капсулы. Остальные – обустраиваетесь в левом крыле общежития. Завтраки, обеды, ужины – в общей столовой, с молодыми навигаторами. – Видя наши ошарашенные лица, он усмехнулся и бросил: – Привыкайте!
Как только мы вошли в столовую, захотелось развернуться и покинуть помещение – головы абсолютно всех присутствовавших повернулись в нашу сторону. Юные навигаторы с жадным любопытством рассматривали нас.
– Ну и как прикажете есть под таким наблюдением? – еле слышно проговорила Кларенисса.
Пока мы набирали подносы, будущие смотрители нас рассматривали, а потом, когда мы сели за отведённые нам столы, осмотр как-то внезапно закончился. Они стали общаться между собой, то тут, то там раздавался смех. «Обсуждают нас и смеются», – подумал я. И сейчас же отбросил эту мысль. Видимо, посещение маяка меня зацепило больше, чем я того хотел, вот и начал думать, как двадцатилетний подросток.
После ужина я направился в медицинское крыло. Предстояла возня с установкой, настройкой и проверкой капсул. С ними мы провозились до ночи. Добравшись до комнаты, я уснул, едва донеся голову до подушки. Перед завтраком ещё нужно было потренироваться, иначе Квардиго с помощью этих тренировочных клинков оторвал бы мне голову и этими же клинками, как палочками для еды, которыми он ест, кажется, даже суп, вставил бы её мне в… Я хмыкнул, представив эту картину. Надел тренировочный костюм, схватил свои палки-клинки и вышел во внутренний двор, где был организован спортивный полигон. Несколько наших уже бегали по дорожкам, кто-то висел на брусьях. Я сделал разминку и взял палки. Сначала блоки, потом выпады, потом нанесение рубящих ударов в прыжке. Я кружил по площадке с мечами, отдавшись тренировке. Закончив, я наклонился за бутылкой с водой, а когда распрямился, покраснел. Наши закончили тренировку и стояли вокруг площадки, на которой я занимался. Подняв глаза на общежитие, я чуть не застонал от досады. Юные навигаторы прилипли к окнам. А у меня ведь был ещё комплекс упражнений на вечер.
– А ты не говорил о своих тренировках с клинками, – ко мне подошла Кларенисса, она как-то по-новому на меня смотрела.
– Квардиго попросил меня выступить на соревнованиях между университетами, – ответил я.
– О! Перед Днём смены года? – спросила она, и, дождавшись моего кивка, сказала: – Обязательно приду посмотреть.
Я натянуто рассмеялся:
– Я не переживу, если среди свидетелей моего позора будут знакомые.
– Уверена, никакого позора не будет. Квардиго не будет выставлять слабого бойца. Он что-то в тебе рассмотрел, – заявила она.
Вернувшись к себе, я быстро принял душ, переоделся и поспешил на завтрак. После начался медицинский осмотр.
Между элефинами распределили кадетов. Процесс в целом рутинный. Сначала я вбивал имя ученика в медицинскую базу данных навигаторов. Копировать эту базу нам было запрещено. Потом проводил внешний осмотр, дальше – просил раздеться до белья, и кадет ложился в капсулу на диагностику. После диагностики я должен был сообщить обследуемому, каково его состояние здоровья. Если диагностика требовала серьёзного погружения в лечение, то я направлял данные врачу, который должен был обсудить лечение с руководством школы навигаторов и родителями кадета. Я не был уверен, что кому-то может потребоваться серьёзное лечение. Большинство семей навигаторов могли позволить себе диагностику до поступления отпрыска в школу.
