Проблема множественности обитаемых миров и установление контактов между ними имеет многовековую историю. Но только в наши дни эта проблема может быть поставлена на научную основу. Это объясняется прежде всего исключительными успехами, достигнутыми в астрофизике, кибернетике , биологии и в смежных науках за последние десятилетия.
Именно в это время развернулась «вторая революция» в астрономии, ознаменовавшаяся огромным количеством открытий, существенно изменивших наши представления. Постепенно стали вырисоваться контуры эволюционирующей, развивающейся от простого к сложному, Вселенной.
ХХ век ознаменовался началом космической эры в истории человечества и первыми шагами в освоении ближнего космического пространства. Возникли и получили бурное развитие космические технологии.
Человек всегда задумывался над вопросом, один ли он во Вселенной? Или среди гигантского количества звезд только на одной из них – ничем не примечательной звезде, нашем Солнце – могла возникнуть жизнь и развиться разум.
В течение многих веков ученые и философы высказывали диаметрально противоположные точки зрения: одни считали, что жизнь существует только на Земле, другие – что она развивается и вне Земли.
Истоки возникновения жизни, рассматриваемой как качественный скачок в развитии материи, следует искать на самом примитивном доклеточном уровне. Но как произошел начальный переход от неорганической природы к миру живых существ? Как возникли на Земле первичные, наиболее примитивные организмы, которые явились в процессе дальнейшей эволюции родоначальниками всего живого на нашей планете? Это до сих пор не известно.
Для эволюции живых организмов от простейших форм к разумным существам необходимы огромные интервалы времени, так как «движущей силой» такой эволюции являются мутации и естественный отбор – процессы, носящие случайный, статистический характер. Именно через большое количество случайных процессов реализуется закономерное развитие от низших форм жизни к высшим. Жизнедеятельность любого организма – это, прежде всего, совокупность различных химических процессов. Жизнь может возникнуть только тогда, когда на планете уже имеются сложные молекулярные соединения. Таким образом, данные современной науки подтверждают вывод о том, что жизнь является закономерным результатом развития материи. Не противоречит научному мировоззрению возможность возникновения не только белковой формы жизни.
В противоположность витализму, распространяющим идею о непреодолимой грани между живой и неживой природой, исследователи достоверно установили, что органическая и неорганическая материя, несмотря на качественное различие между ними, представляют собой единое целое. Одним из глубоких выражений единства живой и неживой природы является закон единства организма и условий его жизни. Живой организм перестает быть живым, если его изолировать от необходимых для его жизни условий внешней среды. Живая природа не только зависит от условий внешней среды, от неживой природы, но она и возникла из неживой природы. Белок и нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК) являются, по современным представлениям, носителями жизни. Главным функциональным признаком живого является обмен веществ, без которого живое погибает. Очевидно, что химический состав живых организмов в какой-то степени должен отражать химический состав среды, в которой проходила их эволюция. Поэтому присутствие в составе организмов элементов, исключительно редких на Земле, может служить поводом к рассуждениям, что, возможно, жизнь зародилась далеко за пределами нашей планеты, где химический состав среды совсем иной .Это так называемая гипотеза «направленной панспермии», предложенная за рубежом. Исследователи ставят вопрос, почему, например, довольно важное место в жизнедеятельности клеток занимает молибден, в то время как гораздо более распространенные и химически сходные с ним хром и никель заметной роли в биохимических процессах не играют. Может быть, жизнь на Земле возникла не из неживой субстанции, а была занесена в виде спор микроорганизмов из других миров. Такие споры могут как угодно долго выносить холод космического пространства. Для них не страшен господствующий там высокий вакуум. Под воздействием светового давления споры могут совершать грандиозные космические путешествия – от планеты к планете и от звезды к звезде. Попадая при благоприятных условиях на какую-нибудь подходящую планету, они оживают и дают начало жизни на ней.
Против гипотезы панспермии выдвигался ряд возражений, однако сама эта идея никоим образом не противоречит здравому смыслу. Более того, исходя из представления о множественности обитаемых миров, вполне логично исследовать вопрос об обмене живыми организмами между планетами, об опылении одной планеты другой.
При обсуждении проблемы возникновения жизни нельзя получить непосредственных данных, а сравнительные исследования в настоящее время невозможны. И пока трудно ответить на вопрос, является ли возникновение жизни на Земле случайным процессом или это закономерность в развитии материи.
Известный английский астрофизик Джеймс Джинс в начале 1930-х годов писал, что мы строим только догадки о значении жизни. Представляет ли она собой высшее достижение или это простая случайность и незначительный побочный продукт естественных процессов, текущих в мировой материи? А может, мы должны смотреть на нее, как на болезнь, которой начинает страдать материя, когда она теряет высокую температуру и способность к генерации того высокочастотного излучения, которым молодая материя могла бы сразу уничтожить жизнь.
Для суждения о возможности возникновения жизни на планете и – далее – о распространенности жизни в звездной системе определяющее значение имеет характер представлений о процессе планетообразования. В настоящее время в астрофизике господствует представление о совместности процессов образования звезд и планет. Это приводит к заключению о многочисленности планетных систем, и даже к наличию планетной системы почти у каждой звезды. Уже проводятся практические исследования в этом направлении. Так, совсем недавно вокруг Веги и некоторых других, близких к нам звезд были обнаружены пылевые кольца, по всей видимости, являющиеся ранним этапом в образовании планетных систем.
Совершенно очевидно, что не на каждой планете может возникнуть жизнь. Для этого необходимо выполнение некоторых общих условий, что вносит довольно жесткие ограничения на массу планеты, ее радиус и расстояние от планеты до звезды. Так, жизнедеятельность образовавшихся на планете организмов требует подходящих температурных условий. Слишком высокие и слишком низкие температуры исключают возможность возникновения и развитие жизни.
По-видимому, жизнь невозможна и в системах двойных и кратных звезд. Орбиты планет в этом случае отличаются чрезвычайной сложностью, что приводит к резким температурным колебаниям на планете. А так как 80 % всех звезд входят в кратные системы, то вероятность возникновения жизни значительно уменьшается.
Имеются все основания полагать, что первоначальные формы жизни могли возникнуть в воде. А для этого очень важно, чтобы на поверхности планеты образовалась водная оболочка – гидросфера. Например, на Луне, лишенной атмосферы и гидросферы, не было обнаружено никаких признаков живого.
Отметим, что масса планеты должна быть не слишком мала, т.к. притяжение планеты с малой массой недостаточно, чтобы удержать вокруг себя атмосферу, но и не слишком велика, чтобы водород и гелий, составляющие большую часть в начале образования планеты, могли улетучиваться. Но в то же время, у очень массивной планеты могут образоваться спутники с массой, достаточной для удержания атмосферы, на которых также возможно возникновение жизни.
Кроме всего перечисленного необходимо, чтобы излучение звезды на протяжении миллиардов лет оставалось приблизительно постоянным. Например, обширный класс переменных звезд, излучение которых сильно меняется со временем, должен быть исключен из рассмотрения. В то же время, подавляющее большинство звезд излучает с удивительным постоянством. Согласно геологическим данным, светимость нашего Солнца за последние несколько миллиардов лет оставалась постоянной с точностью до десятка процентов.
Долгое время считалось, что, если среда жизни на других планетах отличается от земной, то при случайной эволюции разумная жизнь на них не может иметь ничего общего с земной, т.к. тогда она имела бы совершенно непредсказуемую форму. Подобные взгляды на органическую эволюцию не оставляли надежды на существование обитаемых планет с мыслящими существами и отрицали возможность контакта с чуждым интеллектом. Небывалый подъем научных исследований во второй половине ХХ-го столетия существенно изменил прежние представления. Перед нами открылась картина величайшей сложности мира и происходящих в нем явлений. И естественно, никакой «скороспелой» разумной жизни в низших ее формах в виде плесени, грибков, лишайников быть не может. Историческое развитие жизни требует появления интеллекта лишь у высших форм: ведь именно они победили в борьбе за независимость от среды обитания, в результате которой произошло усложнение, усовершенствование организма. Исходя из общности законов развития материального мира, можно предполагать, что все разумные существа в той или иной мере все же «люди».
Как продукт развития животного мира, человек сходен с высшими животными (млекопитающими). Для постепенно перехода от этих животных к человеку должны пройти сотни миллионов лет. Вероятно, столь долгий исторический путь прошли и разумные обитатели других планет, прежде чем они отделились от своих непосредственных животных предков. Отсюда вытекают одинаковые предпосылки для исторического развития живых существ, как на Земле, так и на других планетах, что должно привести к сходным формам развития. Ближайшие предки разумных существ должны иметь высокоорганизованную нервную систему и головной мозг, который должен быть защищен черепом от внешних воздействий и, вероятно, расположен в обособленной и не слишком крупной части тела, свободной от лишней нагрузки, так как тяготение проявляется на любой планете. Чтобы активно приспособиться к внешней среде, разумное существо должно передвигаться в пространстве. Для этого необходимы симметрично расположенные конечности, поскольку иначе тело будет испытывать перевес на одну сторону. Если мыслящее существо способно передвигаться в пространстве, то оно, по всей вероятности, должно иметь спереди и поблизости от центра нервной системы органы чувств, чтобы иметь кратчайшие пути быстрой сигнализации мозгу о свойствах среды.
Законы преломления света диктуют неизбежность образования оптической системы, близкой к устройству глаза человека. Вполне возможно, что у некоторых обитателей других планет имеется по несколько глаз основных и дополнительных (теменной глаз, как известно, был у многих ископаемых животных). Очевидна и необходимость внутренней опоры тела, т.е. скелета, а также сосудистой системы для обеспечения обмена веществ.
Разумная жизнь неотделима от трудовой деятельности, а это приведет к коллективному общению. Можно считать, что у любых разумных существ неизбежно разовьются и речь, и сложные общественные отношения, которые обязательно должны включать в себя проблемы материальной производственной базы общества.
Однако существует ли вообще один исключительный путь развития цивилизации, на который выходит, в конце концов, любое общество разумных существ, или же таких путей множество? Представляется более вероятным существование сходной эволюции независимых цивилизаций, во всяком случае тех, которые выходят в Космос. Для них условия существования и противоборствующие силы природы оказываются практически одинаковыми, независимо от того, происходит ли это около Солнца или в окрестностях какой-то звезды в отдаленной галактике.
Многолетняя работа над проблемой внеземных цивилизаций позволила глубже уяснить ситуацию, связанную с существованием разума во Вселенной и подвела к следующему рубежу его поисков. Была выработана новая стратегия поиска, основанная на гипотезе о возникновении жизни только на определенном этапе развития Вселенной. Отсюда вытекает, что жизнь, по крайней мере в нашей Галактике, возникла, как и на Земле, 4 миллиарда лет назад!
Интерес к теме внеземного разума продолжал все больше меня увлекать. И я написал очередную статью на эту волновавшую меня тему. Назвал я статью «Загадки НЛО». Опять это был чисто научный подход: все факты вначале объяснять известными теориями. И все равно много чего никак не получалось объяснить привычными категориями. Об этом я в популярной форме написал в статье. Однако в редакции все той же газеты «Бакинский рабочий» мне объяснили, что статью в таком виде публиковать нельзя, и, ссылаясь на какое-то постановление Верховного Совета от 1978 года о публикациях на эту тему, предложили убрать из статьи все факты, не вписывающиеся в известные физические процессы. Название статьи предложили изменить на совершенно противоположное:
Не кричи-чудо!
Люди смотрят на небо. Издавна любуются его красотой, его величественным безмолвием. Поэты, художники, философы и музыканты всегда находят в нем неисчерпаемый источник творческого вдохновения. Оно притягивает нас, оно – таинственно! Древнеримский философ Сенека говорил, что, если бы звездное небо наблюдалось только в одном месте земного шара, люди толпами стекались бы туда, чтобы увидеть это замечательное зрелище. Красота гипнотизирует. И, может быть, поэтому зачастую многие обычные явления, связанные как с атмосферными процессами, так и с проявлением технической деятельности человека в космосе представляются чем-то необычным и загадочным… Но вспомните, сейчас уже конец ХХ-го века. В космос запущено несколько тысяч летательных аппаратов. Проводятся грандиозные космические эксперименты.
Одним из наиболее распространенных видов исследований ближнего космоса является создание искусственных плазменных облаков. Для чего это нужно? Изучение свечения при расширении таких облаков дает возможность активно исследовать пространство вблизи нашей планеты. Для создания искусственного плазменного облака в околоземное пространство на высоту более 100 километров с помощью ракет доставляют некоторые химические элементы (натрий, барий, цезий и др.). При взрыве заряда, содержащего эти элементы, создается высокая температура, что проявляется в виде очень яркого свечения плазмы. Такое свечение плазменных облаков иногда удается наблюдать с Земли даже невооруженным глазом. Свечение может продолжаться от нескольких минут до десятков минут. Вот что в результате такого эксперимента мы увидим с Земли. Внезапно появляется светящееся образование, имеющее вид небольшого размытого пятна или «теннисной ракетки», если проводятся эксперименты с плазменными струями. Плазменное облако очень быстро, со скоростью до 3000 км в час, перемещается поперек магнитного поля Земли. Если такое искусственное плазменное облако находится на расстоянии 200 км от нас, то, двигаясь с этой скоростью, оно пересечет диск Луны всего за 2 секунды. И, конечно, такое быстро летящее яркое пятно вполне можно принять за таинственный загадочный объект, с неизвестно какой целью перемещающийся по небу.
На высоте100-200 км от Земли проводятся также эксперименты с пучками электронов. Для этого на ракетах устанавливают небольшие ускорители. Разгоняясь в них, высокоэнергичные электроны как будто «выстреливаются» в пространство. Появляется свечение, напоминающее полярное сияние, яркость которого заметно колеблется. Наблюдаемое свечение продолжается несколько минут и постепенно затухает.
Еще одно явление имеет необычный вид. Речь идет об «обычном» падении искусственного спутника Земли. Это довольно частое событие. Хотя спутники движутся в очень разреженной среде, все же в течение достаточно длительного времени движение их постепенно тормозится. Потеря скорости спутника в результате приводит к его падению, что часто сопровождается механическим разрушением конструкции спутника при входе его в плотные слои атмосферы. И тогда на небе даже днем можно увидеть несколько ярких точек разного размера, которые разлетаются в разные стороны, вспыхивая разноцветными огнями. Именно такие явления сопровождали падение американской станции «Скайлэб» и нашей станции «Мир».
Известно, что атмосфера вокруг Земли представляет собой как бы слоеный пирог, «слои» которого имеют различную температуру и физические свойства. При некоторых определенных условиях на границе двух слоев могут возникнуть так называемые «внутренние волны». В результате становится возможным появление облачного пятна, внутри которого оказываются частички аэрозоля, делающие его непрозрачным. Теоретические исследования показали, что такое пятно должно расплываться в горизонтальном направлении, постепенно принимая дискообразную форму. Поэтому при внешнем освещении, когда Солнце и Луна находятся неглубоко над горизонтом, такая облачная линза становится видимой и может быть ошибочно принята за летящий объект.
Хотелось бы сказать несколько слов еще об одном явлении природы. Речь пойдет о шаровой молнии. Это разновидность молнии, имеющей вид круглой светящейся массы различной окраски и размеров. Природа этого явления до конца не исследована. Но известно, что сила тока в шаровой молнии достигает 20 ампер, что делает ее смертельно опасной. При столкновении с шаровой молнией даже металл испаряется, а стекло расплавляется, т.к. в этом случае температура достигает 3000 градусов, что всего в два раза меньше температуры поверхности Солнца. При появлении шаровой молнии слышен свистящий или шипящий звук, но иногда она перемещается совершенно бесшумно. Движение шаровой молнии связано с воздушными течениями, но в некоторых случаях она движется самостоятельно. Обычно шаровая молния исчезает бесследно, но иногда она разрывается со страшным треском.
У земной поверхности обычно встречаются шаровые молнии небольших размеров: 10-12 см. В то же время были случаи, когда видели светящийся шар значительно больших размеров. Так, известны факты встречи с шаровой молнией диаметром в несколько метров. Увидев такую шаровую молнию, ее вполне можно принять за необычный объект, перемещающийся в пространстве.
В заключение отметим, что мы не претендуем на полноту описания перечисленных здесь явлений, тем более, что в ряде случаев некоторые такие факты не поддаются пока точному научному объяснению.
И действительно, есть огромное количество свидетельств о совершенно фантастических случаях: не только о наблюдениях немыслимых картин в небе и на земле, но и контактах с представителями другого, неземного мира.
Создается впечатление, что на протяжении веков разыгрывается колоссальная мистификация, в которой участвуют сотни тысяч людей, масса всевозможных объектов и существ. Сценой для такого спектакля служит не только сама планета Земля, но и ее спутник, Луна и даже планеты солнечной системы. Но все это воспринимается как театр теней, где мы, со своим определенным мышлением трехмерного существа, теряем массу информации многомерного мира.
Есть такая «теория плоскатиков». Можно предположить, что существуют разумные существа, которые живут в еще более упрощенном мире, чем наш. В их мире всего две координаты: длина и ширина. Теперь предположим, что через совершенно плоский мир проходит обыкновенный шар. В первый момент его касания с их миром «плоскатики» увидят обыкновенную точку. По мере вхождения шара в эту плоскость точка превращается в расширяющейся круг. Расширение этого круга будет происходить до тех пор, пока шар не войдет в мир «плоскатиков» наполовину, т.е. на величину его радиуса. Более глубокое вхождение шара будет приводить к картине обратной – круг постепенно сузится до точки. После этого момента «плоскатики» теряют шар из вида, он для них просто исчезает.
По-видимому, разные «странные объекты», время от времени наблюдаемые в нашем трехмерном мире – это многомерный мир в его различных проявлениях. Музыка – также один из объектов многомерного мира. Каждый «многомерный объект» (именно так, более обобщенно и правильно, нужно называть исполнителей этой многовековой мистификации), входя в наш трехмерный мир, показывает картину явления, намного отличающуюся от истинной, но только такая картина может восприниматься нашим интеллектом.
Такой «космический театр» имеет свои законы представления. Зрители, посмотрев очередную картину «небесного спектакля», ожидают в следующем действии увидеть еще более впечатляющую мистерию. Но «многомерный театр» – не пространство трехмерной логики, основа каждого такого спектакля – в его нелогичности. И, в тоже время, это и своего рода «учебные спектакли», где для лучшего усвоения происходящего зрителя по несколько раз проводят через одно и то же, но в разных ситуациях.
Прошло восемнадцать лет после того, как я увидел «многомерные объекты» в небе и их «небесный спектакль». Приехав в Петербург, я познакомился с молодыми писателями-фантастами А. Задорожным и Д. Близнецовым и рассказал им о нескольких интересных и загадочных событиях в моей жизни, в том числе и о той встрече с неизвестным явлением в небе. Это послужило темой для одного из их рассказов «Прикосновение», который я привожу здесь, с их любезного согласия.
Но сама встреча с писателями-фантастами имеет свою предысторию. На одном из международных фестивалей в Петербурге я познакомился с прекрасным скульптором Тамарой Викторовной Дмитриевой. Как-то само собой получилось, что она предложила вылепить мой скульптурный портрет: в моей музыке она услышала свое внутреннее биение. Есть на свете такие люди, которые через творчество раскрывают новые пласты своей души, своего внутреннего мира, не думая о том, выйдет из этого новый шедевр или нет. Открытость мира таких людей сама создает гармонию мысли и дела, включая неведомые нам каналы «Творчества – Естества Творца».
В течение недели я каждый день приходил в мастерскую Тамары Викторовны. По несколько часов сидеть почти неподвижно – это, оказывается, тоже большой труд. Уставал сильно, как будто целый день выполнял какую-то трудную физическую работу. Скульптура головы делалась по принципу лепки амфоры. Материалом служила глина «шамот». Слой за слоем постепенно создавался образ композитора и его музыки – где-то на глиняных волосах четыре дельфина затанцевали свой подводный «Танец дельфинов», сзади головы под руками скульптора проступила фигура креста – зазвучала композиция «Храм истины». Образ композитора в процессе сочинения: глаза прикрыты, спокойное лицо, но внутренне напряженное эмоциональными волнами творчества, приходящими откуда-то извне, и выплескивающимися в россыпь звуков Музыки. Скульптура на наш взгляд получилась очень удачной и гармоничной. Тамара Викторовна стала выставлять ее на различных выставках и назвала «Наш современник».
Через Тамару Викторовну я познакомился с ее сыном Александром Задорожным, писателем-фантастом, который в содружестве с Д. Близнецовым воплотил мой рассказ об увиденном «небесном спектакле» в талантливое художественное произведение.
А.С. Задорожный, Д.В. Близнецов
Идея и вдохновение: Леонид Тимошенко
Прикосновение
Обсерватория. Вдали от населенных пунктов, на горной возвышенности стоят несколько белоснежных корпусов. Под круглыми белыми куполами скрыты телескопы. День постепенно угасает. Солнце скрывается за горизонт. Остается лишь бордово-алая полоска, но вскоре и она исчезает, как кровь, впитавшись в землю. На абсолютно чистом небе появляются звезды. Небо из темно-синего превращается в фиолетовое, темнеет и, наконец, когда на земле затихли одинокие щебетания последних птиц, кузнечики смолкли в густой траве, которую не колышет ни малейший ветерок, высоко вверху открылась бездна космоса с миллиардами звезд.
Если вам говорят, что безлунной ночью небо абсолютно черное, и на нем горят лишь звезды, то это говорит тот, кто никогда не видел настоящего ночного неба с полосой млечного пути, со звездами, которые так далеки, что человеческий глаз воспринимает их скопления, как туманные облака. Они мерцают в вашем дыхании, подмигивают, словно заигрывая с вами, но смотри не упади. Не глядя под ноги и задрав голову к верху, легко оступиться и упасть на землю такую близкую и реальную.
В ночной тишине раздался гул электропривода, и огромный купол астрономической обсерватории повернулся вокруг своей оси. Защитные жалюзи купола раздвинулись, словно веки циклопа, открывая огромный глаз телескопа. Великан устремил свой любопытствующий взгляд к звездам, таким далеким, таинственным и желанным. Он увидит намного больше, чем видим мы, он шагнет дальше, он позволит приблизить бесконечность.
Анатолий, не спеша, поднимался по ступенькам винтовой металлической лестницы к телескопу. Это была его первая ночь, когда он будет проводить наблюдения без своего друга Эдика. А, как это начиналось?
Толя и Эдик – двое друзей, молодых ученых, романтиков, решивших, что они смогут сделать, то, что не удавалось никому раньше – найти братьев по разуму в этой бескрайней холодной бездне над головой. А, если даже и не удастся сделать это, то своими глазами убедиться в ошибочности своих предположений.
– Знаешь, Толян, чем больше я работаю в обсерватории, тем больше убеждаюсь, что на самом деле это Солнце вращается вокруг земли, а не наоборот, как это говорил старина Коперник, – произнес Эдик, появляясь в помещение под куполом, где возле телескопа возился Анатолий, устанавливая фотокамеру.
Эдик поднялся по винтовой лесенке и положил коробку с пленками на стол.
– И, вообще, у меня такое впечатление, что звезды – это дырки, натыканные иголкой в черной бумаге. Маленькие – маленькой иголкой, большие – большой, шилом, а, может, отверткой. Что ты об этом думаешь, Толян?
– Ну, а как же спектры, которые мы с тобой же и снимаем. Они, ведь, друг от друга отличаются. Этого ты отрицать не будешь? – вступил в разговор Толя. Ему нравилась эта веселая, якобы научная, перепалка, которую затеял его друг в минуту хорошего настроения.
Эдик сел на стул возле стола и, усмехнувшись, махнул рукой:
– Мистификация, чистой воды. Наши приборы выдают информацию, поступающую из другого места. Откуда я знаю, что на этих пленках, которые я только что принес, уже нет изображения спектров, которые нам только предстоит этой ночь отснять?
– А, как ты объяснишь вращение звездной сферы? Если бы это, как ты говоришь, были дырочки в черной бумаге, то они должны были бы в течение ночи оставаться на одном месте.
Эдик на мгновение задумался.
– Очень просто, – нашелся он, – используется два листа бумаги, которые вращаются друг относительно друга. Или, даже, три листа.
– Тогда, давай пойдем дальше и предположим, что земля плоская.
– Это и предполагать не надо. Выгляни в окно, что ты видишь? Блин. Круглый блин. Человечество – это тараканы на тарелке под бумажным колпаком. Вот как выглядит моя теория мироздания.
– Для ученого астронома это, безусловно, глубокое, я бы сказал, глобальное открытие, – сказал Толя и вставил первую кассету с пленкой в фотокамеру. – Только мне, что-то твое сравнение с тараканами не очень нравиться.
– Правда не всегда приятна, – заявил Эдик и засмеялся.
– Сколько времени? – спросил Анатолий, настраивая таймер фотокамеры.
– Десять минут первого, – перестав смеяться, ответил Эдик.
– Снимки будем делать через каждые полчаса.
– Смотри, смотри! Летающая тарелка! Дождались! – Эдик показал рукой в щель между корпусом телескопа и куполом, где виднелся кусок черного неба, на котором мелькнула белая точка. Друзья подошли ближе.
Между неподвижных созвездий летела яркая звезда. Постепенно преодолевая небо, она, не меняя скорости и направления, пролетела от одного края до другого и исчезла за абсолютно черной вершиной горы.
– Сейчас с запада еще одна полетит, – спокойно произнес Анатолий. И точно. Через мгновение на небосвод с запада стала подниматься еще одна «летящая звезда», направляясь на восток.
– По этим спутниками можно часы проверять, – провожая точку до горизонта, хмуро заметил Эдик. – Раньше я глаз не мог оторвать он неба, – он отвернулся и пошел к столу, сел на стул, – а сейчас воспринимаю это как рутину. Признаюсь, Толян, ушла романтика. Испарилась. Осталась лишь пустота. Последний сезон работаю. Надоело. Меня уже тошнит от этих всех звезд. Кричишь, кричишь, а тебя никто не слышит. Кому нужна наша с тобой работа? Я, например, понял – мне она больше не нужна… – так это закончилось.
Эдик уехал сегодня днем. Анатолий проводил его до машины, помог погрузить вещи и еще долго смотрел вслед на облако пыли, поднимаемое колесами грузовика, пока ветерок не прибил пыль к земле, и пред глазами не осталась пустая дорога.
Анатолий подошел к пустому столу, за которым раньше в это время сидел Эдик, весело описывая абсурдные, фантастические картины устройства вселенной. Чего стоит его теория о веревочках, протянутых между планетами, чтобы они не разлетались в разные стороны от Солнца… А сегодня, Эдик – человек, которого Анатолий считал стойким энтузиастом, сдался и ушел. Точнее, сдался он уже давно, ушел сегодня, пряча глаза и нервно покусывая губы.
– Прости. – И пыль, поднятая колесами автомобиля, скрыла Эдика, скрыла его бегство.
Работать совершенно не хотелось. Анатолий подошел к открытому куполу. Труба телескопа молчаливо уставилась в черноту космического пространства украшенного узорами созвездий, туманностей и россыпями одиноких звезд. Словно фантастическое орудие, готовое встретить армаду звездолетов непрошеных гостей из другой галактики.
Анатолий похлопал ладонью по чехлу телескопа.
– Не знаю, выдержу ли я, или сломаюсь как Эдик. Как ты думаешь? Но телескоп ответил, как и всегда, многозначительным молчанием.
– Я же человек. Человек не может жить только небом с далекими звездами. Когда я смотрю на звезду, я даже не знаю, есть ли она сейчас или уже погасла. Я вижу лишь свет, который она излучала несколько миллионов лет назад. Это, как след, оставленный человеком на земле. След есть, а человек уже ушел. И ты, мой старый друг, смотришь на то, что никогда не суждено потрогать. Пробежаться босиком по фиолетовой траве другого мира, ощутить прохладу чужеземной росы, втянуть в себя воздух с незнакомыми ароматами удивительных цветов. Молчишь? – Анатолий тяжело вздохнул. – А чего тебе говорить? Тебя создавали, чтобы смотреть. Эх, ты…
На ночной небосклон поползла яркая точка спутника. Она упорно, словно муха по потолку, карабкалась все выше и выше. Пока не забралась на самую вершину, где, словно решив передохнуть, остановилась. Что бы это значило? Анатолий задрал голову, такого он еще не видел, чтобы спутник замер на полпути, вместо того, чтобы как обычно продолжать свой полет. Где он? Как только точка прекратила свое движение, глаз сразу потерял ее среди множества таких же неподвижных ярких звезд. Какая из них двигалась секунду назад? Вот эта! Но, что происходит, она становиться все ярче и ярче, разгораясь прямо на глазах. Это уже не точка, а шар, и он с каждым мгновением увеличивается. Вот он стал диаметром с копейку. И вдруг, резко рванулся в обратном направлении, за долю секунды исчезнув за горизонтом. В глазах осталась яркая зеленая полоса. Анатолий заморгал, протер глаза кулаком. Полоса из ярко-зеленой превратилась в темно-синюю.
Тишина. Ночное небо опять такое же, как и всегда – холодное и неизменное как вековой покой. Ну, и что это было?
– Померещилось, – вслух произнес Анатолий и услышал в своем собственном голосе фальшивые нотки.
«Сам себя пытаюсь обмануть? Такого со мной еще не было».
– Я ученый, – опять вслух произнес Анатолий и оглянулся, ему вдруг показалось, что за спиной кто-то стоит и наблюдает, как он отреагирует на удивительное явление, произошедшее только что на его глазах. Но сзади никого не оказалось. – Да, я ученый, – уже шепотом подтвердил свое первое утверждение Анатолий. – И как ученый – здравомыслящий ученый я могу объяснить это явление с чисто научной точки зрения. Например, обман зрения. Это будет логичнее всего. Именно, обман зрения… – Анатолию стало стыдно.
«Никакой это не обман зрения! – про себя подумал он (Даже не подумал, а словно услышал внутри себя чей-то голос.) и бросил взгляд на то место, где минуту назад, на ночном небе пронесся неопознанный объект внеземного происхождения. – Это черт знает что! Почему я не могу сказать вслух, то, что думаю обо всем этом? Я не могу даже прямо подумать об этом».
Собравшись с силами, Анатолий набрал полную грудь воздуха.
– Я только что, – начал он с твердой уверенностью в голосе, – наблюдал на небе… – уверенность пропала, – минуту назад, точнее полторы минуты назад… – «Что же это все-таки было?» – неопознанный летающий объект… Возможно, военные испытывали новый самолет.
«Причем тут самолет! Зачем я сказал про самолет?» – Анатолию стало страшно. Он всю жизнь мечтал увидеть нечто подобное, а когда это произошло, закрывает глаза и изо всех сил старается найти этому обыденное объяснение. Ему страшно поверить, что мечта становиться явью.
– Это было НЛО, – наконец твердо произнес он. – Да, это был летательный аппарат внеземного происхождения! Я видел летающую тарелку. Точно! Я видел именно летающую тарелку, – признался себе Анатолий и ему вдруг стало легко, словно он освободился от каких-то пут, держащих его сознание в определенных рамках, не дающих вырваться в небо.
Приземленное сознание, похожее на корову, привязанную к колышку на лугу и лениво щиплющую травку у себя под ногами, вдруг подняло глаза к небу, и поняло, что у него есть еще и крылья.
Анатолий обвел глазами обсерваторию. Какой маленькой ему показалась эта комнатка с телескопом. Каким узким, слепым в этот момент казался ему сам телескоп, похожий, скорее, на повязку на глаза.
На улице что-то вспыхнуло. Горизонт в том месте, где скрылся объект, окрасился в оранжевый цвет. Из-за горной гряды ударили в небо несколько ярких лучей, звезды померкли, и через мгновение из-за горизонта появился светящийся объект. Огромная сфера, пульсирующая изнутри оранжевым светом, не спеша, летела на высоте пятисот метров над поверхностью земли. Два мощных луча столбами света били вниз, шаря по округе.
Корпус телескопа недовольно загудел, словно пожилой профессор на молодого ученого, доказывающего несостоятельность старый научных догм. Объект приближался. Заскрипели защитные жалюзи, моля закрыть глаза, чтобы не видеть необъяснимое. В агрегатном шкафу затрещали электрические вспышки. По поверхности электроприводов побежали синие молнии разрядов. Внизу хлопнула дверь. Пол завибрировал, словно все здание обсерватории решило рухнуть. Заскрипела многотонная конструкция телескопа. С громкими хлопками один за другим взорвались предохранители на силовом щите. Вибрация усилилась. Объект завис над зданием обсерватории. Луч упал вниз, проник в незакрытое окно. Ослепительный свет наполнил все пространство, осветив темные углы и растворив серые стены. Мгновение и свет исчез, оставив после себя лишь ясность рассудка и сознание того, что с этого момента поменяется вся жизнь.
Анатолий посмотрел ввысь. Объект поднялся выше. Лучи света, бившие из него, исчезли. Объект замер, разделился на две одинаковые сферы и за долю секунды унесся обратно к звездам. Над головой опять лежал черный лист бумаги с натыканными иголкой дырками. С востока появилось звено истребителей. Сопла их двигателей горели синим огнем. Самолеты сделали широкий разворот и ушли в обратном направлении. На этом всякое движение над головой прекратилось. Опять наступила обычная земная ночь.
Анатолий улыбнулся.
– Это еще не контакт, – произнес он, глядя туда, где исчез пришелец, – это лишь прикосновение.
Для рукопожатия нужны две руки. Но до этого момента необходимо пройти большой путь. Преодолеть расстояние, разделяющее нас. Первый шаг по этому пути ты должен сделать сам. Хватит ли у тебя сил?
