– И мне тоже кошмары снятся! – возбужденно вставил Саша, но, поймав строгий взгляд мамы, замолчал.
– И еще в тех снах меня преследовали чьи-то руки, – продолжала Даша. – Они тянулись ко мне, пытались схватить. Однажды после очередного кошмара я проснулась посреди ночи и открыла глаза… И, к своему ужасу, увидела над собой те самые узловатые пальцы, которые мучили меня во сне. Я закричала, прибежала мама, включила свет, и эти ладони тут же исчезли. И я перестала спать по ночам. Только при ярких лучах солнца могла ненадолго задремать.
Мне становилось все хуже и хуже, – после недолгой паузы продолжила Даша. – Врачи от меня отказались, потому что не могли ничем помочь, не понимали причины моих кошмаров. Мама плакала, видя, как я угасаю у нее на глазах.
О моей болезни узнал мой прадед-шаман и велел немедленно привезти меня к нему на Ольхон. В юрту к нему меня на руках внес папа. К тому моменту я уже не могла сама ходить. Прадед, осмотрев меня, сказал, что это «шаманская болезнь»…
– А что это такое? – спросила Таня.
– Дело в том, что, согласно местным преданиям, человек, если у него есть «утха», то есть шаманские корни, может стать шаманом. Мой прадед тогда поведал моим родителям, что ко мне приходят духи умерших предков и призывают стать шаманкой. Но вся беда была в том, что этот зов пришел слишком рано. Мне ведь тогда едва исполнилось восемь лет… Мой прадед пообещал, что будет разговаривать с духами и, возможно, ему удастся меня спасти.
– Разговаривать с духами? – с недоверием воскликнул Саша. – Ого! Это правда, что ли?
– Да, правда. Благодаря усилиям прадеда моя болезнь тогда отступила, – произнесла Даша. – Но до сих пор, когда я вспоминаю о том эпизоде, мне становится немного страшно… мне хочется спрятаться от преследования духов. Через несколько дней я заканчиваю работу здесь и уезжаю в Москву, буду поступать в магистратуру… – И добавила с оттенком грусти: – Вот только на личном фронте, как говорил мой папа, без перемен…
– А что случилось? – встревожилась Татьяна.
– Я поссорилась со своим женихом. Он никуда не хочет уезжать… ему вообще ничего не надо… никаких стремлений и желаний… А мне обязательно надо сменить фамилию, имя и далеко уехать. Тогда только духи отстанут.
– Даша, можно на «ты»? Неужели ты во все это веришь? – спросил Юрий.
– Нет. Не верю, но мне почему-то страшновато… – призналась Дарья. В комнате воцарилась тишина, маленький Саша не отводил глаз от удивительной гостьи.
Вечерело. Ветер наконец стих. Солнце спряталось за крутые вершины лесистых сопок. Семья Красновых отправилась провожать Дашу до административного корпуса, где она проживала.
Глава 3
Безбрежный океан облаков раскинулся под крыльями лайнера. Несколько минут назад он оторвался от взлетной полосы аэропорта Иркутска и устремился в столицу России. Яркие лучи солнца брызнули в салон сквозь иллюминаторы, и пассажиры поспешили опустить защитные шторки…
Неожиданная повторная встреча двух недавно познакомившихся людей сближает гораздо сильнее, чем заранее назначенное рандеву. Когда среди посторонних людей взгляд выхватывает из толпы знакомое лицо, то поневоле возникает чувство доверия, а вынужденное соседство, как правило, влечет за собой дружескую беседу.
Семья Красновых, выехав из дома отдыха, провела еще несколько дней в Иркутске и летела в Москву тем же рейсом, что и Даша Кокорина, но это не было случайным совпадением. Юрий заметил Дашу у выхода на посадку. Он обратил внимание, что девушка явно чем-то огорчена, кого-то ждет, с надеждой смотрит то в окно, то на входные двери аэропорта. Татьяна привыкла к особенностям работы мужа, поэтому не удивилась и не стала задавать лишних вопросов, когда Юрий многозначительно приложил палец к губам и быстрыми шагами повел семью к досмотровой стойке.
Когда девушка вошла в салон самолета, семья Красновых уже расположилась в креслах. Татьяна с Сашей сидели рядом, а Юрий – напротив, через проход. Дарья, увидев знакомые лица, очень обрадовалась встрече и даже не удивилась, что ее место оказалось рядом с Юрием.
Опустившись в кресло, девушка вновь погрустнела. Краснов не стал беспокоить Дарью расспросами, он понимал, что причина, скорее всего, в ее женихе. Он лишь ободряюще глянул на нее и кивнул, словно хотел сказать: «Все будет хорошо!»
Примерно через час, когда стюардессы начали разносить напитки, Юрий весело посмотрел на Дашу и продекламировал: «Все! Теперь – решено. Без возврата я покинул родные поля…»? Он придал строкам известного стихотворения Есенина несвойственную им вопросительную интонацию.
– Да, – односложно и покорно ответила девушка.
– Значит, решено?
– И да, и нет, – лукаво улыбнулась Даша.
– Как это? – искренне удивился Краснов.
– Стихотворение начинается не со слова «все», а с «да». «Да! Теперь – решено…»
Юрий был удовлетворен эрудицией собеседницы. Он, разумеется, прекрасно знал это стихотворение Есенина, но умышленно сделал ошибку, чтобы, во-первых, проверить, знакома ли Даша с творчеством поэта, а во-вторых, дал собеседнице возможность продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство над ним, что всегда располагает к дальнейшему общению.
– Юрий Александрович, а вы действительно увлекаетесь творчеством Есенина или так…только для того, чтобы девушек очаровывать?
– Современных девушек можно очаровать только «Мерседесом», но не поэзией. Я же, уроженец Рязани, просто обязан быть поклонником творчества Сергея Александровича.
– Вы родились в Рязани?
– «День ушел, убавилась черта, я опять подвинулся к уходу. Легким взмахом белого перста тайны лет я разрезаю воду…» – вместо ответа вновь продекламировал Юрий и кивнул головой, а затем, неожиданно сменив тему разговора, предложил: – Хочешь я угадаю, в какую магистратуру ты будешь поступать?
– Попробуйте.
– Ты едешь поступать в… Институт международных отношений, – уверенно произнес Юрий.
– Вы мистик? Экстрасенс? – пошутила девушка.
– Увы, нет, – признался Краснов. – Это всего лишь дедукция. Как-то ты мне сказала, что училась в университете Иркутска, где изучала китайский язык. Девяносто девять процентов, что это был русско-китайский международный факультет Байкальского государственного университета. Дальше: ты летишь в Москву, чтобы получить диплом магистра по своей специальности. Где еще, как не в МГИМО, это можно сделать? Элементарно! – засмеялся Краснов.
Стюардессы принялись разносить пассажирам завтрак.
– Кстати, – добавил Юрий, – ты тоже можешь обращаться ко мне на «ты». Но не это главное. Я могу тебе помочь в поступлении.
Это был козырь, который Краснов приберег. И время воспользоваться им пришло.
– Да вы… да ты что?!! Правда?!! – ахнула Даша, и на ее щеках проступил румянец.
– Правда, – подтвердил Юрий. – А вот недоверие может сослужить тебе плохую службу.
– Я поняла. Ты можешь мне помочь, потому что ты дипломат?
– В какой-то степени.
– Это было бы здорово. Я буду очень признательна, – добавила Дарья, не веря своему счастью.
Краснов повернулся к супруге, чтобы переброситься с ней несколькими фразами. Саша безмятежно спал, прильнув к плечу Татьяны. Вскоре и Даша задремала. Краснов немного поскучал, закрыл глаза и тоже попытался уснуть. Это ему ненадолго удалось.
Дальнейшие события оказались совершенно непредсказуемы. Проснулся Краснов от голоса проводницы, вещающей по громкой связи:
– Уважаемые пассажиры, наш самолет приступил к снижению. Просим вас поднять спинки кресел в вертикальное положение, убрать складные столики и пристегнуть ремни безопасности.
Юрий бросил взгляд на соседку. Даша, по всей видимости, проснулась давно и теперь внимательно смотрела в иллюминатор.
Самолет продолжал снижаться. Внизу, насколько хватало взгляда, тянулись квадратики полей, зеленые массивы лесов, дачные поселки и новостройки Подмосковья. Наконец раздался глухой стук выпускаемого шасси, и одновременно Краснов услышал где-то впереди странный скрежет. В тот же миг взревели двигатели, самолет сделал крутой вираж, а затем начал резко набирать высоту.
По салону пробежал взволнованный гомон испуганных пассажиров, а затем все успокоилось. Юрий, стараясь ничем не выдать своего беспокойства, посмотрел поочередно в иллюминаторы по обе стороны борта самолета. В одном из них он увидел дымчатый горизонт и восходящее солнце, а в другом только серую дымку облаков. Мужчина понял, что их борт отправили на второй круг.
Краснов заволновался и сделал попытку на время посадки поменяться местами с пассажиром, который сидел рядом с Сашей возле иллюминатора, но вежливая стюардесса очень тактично запретила ему это сделать.
Юрий вновь бросил взгляд на девушку. Ему показалось, что она почувствовала, что произошла нештатная ситуация, о которой пассажирам еще не объявили, однако внешне Дарья оставалась спокойной, только по ее лицу, как показалось Юрию, пробежала легкая, едва заметная тень испуга.
Самолет выровнялся, вновь раздался глухой стук выпускаемых шасси, а следом тот же едва слышный зловещий скрежет. Вновь взревели турбины. Пассажиры зашумели, кое-кто даже отстегнул привязной ремень и вскочил со своего места. Тут же в салоне появились бортпроводницы, которые начали не всегда деликатно успокаивать людей, принуждая их занять свои места и пристегнуть ремни. Вот-вот могла возникнуть настоящая паника, а ситуация выйти из-под контроля. Но бортпроводницам все же удалось быстро навести порядок.
Все это время Юрий, сумев огромным усилием воли подавить свой страх, продолжал наблюдать за девушкой. Дарья была удивительно спокойна, и ничто в ее поведении не выдавало ни волнения, ни страха. Краснов инстинктивно нашел глазами аварийный выход и опустил голову.
Вдруг по громкой связи раздался спокойный мужской голос:
– Уважаемые пассажиры, с вами говорит командир корабля, пилот первого класса Лазарев. Через несколько минут наш борт совершит аварийную посадку в аэропорту Шереметьево. Прошу строго выполнять указания бортпроводников и сохранять полное спокойствие для вашей безопасности.
Тотчас же бортпроводницы стали жестами показывать пассажирам положение, которое необходимо принять при аварийной посадке. Время словно сгустилось и превратилось в гнетущую бесконечность, что приводило людей в еще больший ужас. Краснов смотрел на супругу и сына. К несчастью, в эти драматические мгновения он не мог обнять их и прижать к себе, чтобы так, обнявшись, доверить свою жизнь летчикам.
Люди послушно обхватили головы руками, как показали им проводники, и ждали удара о землю. Но его не последовало. Самолет неслышно коснулся колесами бетонной полосы и побежал по ней, постепенно снижая скорость. Некоторые пассажиры начали даже подниматься, оглядываясь по сторонам, но взволнованный бортпроводник криками: «Вниз! Вниз!» заставил нарушителей вернуться на свои места. В этот момент раздался глухой стук, затем – металлический скрежет, и в салоне запахло гарью. Лайнер занесло, но через несколько мгновений он наконец, замер.
Экипаж начал организованно, ряд за рядом выводить испуганных и измученных людей из самолета через аварийные выходы. Краснов поочередно отправил вниз по надувному трапу сначала сына, потом жену и Дарью и лишь затем последовал за ними. Угрюмо молчащая, шокированная толпа пассажиров прошла вдоль ряда пожарных машин, желтых автомобилей реанимации к ожидавшему их автобусу.
Бригада врачей быстро осматривала переживших стресс пассажиров в специально отведенном для аварийного рейса зале. Кому-то стало плохо. Кого-то уже везли на носилках в реанимацию. Сын Саша крепко вцепился в руку отца и несколько раз настойчиво произнес:
– Давай уйдем! Давай уйдем отсюда! Я хочу на улицу!
Опасаясь, что Даша может затеряться в толпе и им сложно будет найти друг друга, Юрий попросил у нее телефон, ввел комбинацию цифр.
– Это мой номер. Сохрани, – сказал он. – И звони! Не пропадай! Я буду ждать твоего звонка!
«Редкое везение, – подумал он, провожая взглядом Дашу, которую внезапно окружили врачи, наперебой задавая ей вопросы и зачем-то заставляя ее нюхать нашатырь. – Сама судьба решила проверить ее на прочность. Даша прекрасно держалась в самолете. Удивительная выдержка! Да, командировка на Байкал удалась на славу и полностью себя оправдала одним таким замечательным кандидатом».
* * *
Из отчета майора Краснова: «В процессе личного общения с кандидатом Д. К. установлено, что ее внешний облик и личностные качества соответствуют представленной ранее характеристике. Она общительна, обаятельна, хорошо воспитана и образованна. Умеет разбираться в людях и располагать к себе. Ее характеру свойственны выдержанность, уравновешенность, ответственность и целеустремленность. Она хорошо переносит повышенные эмоционально-психологические нагрузки, стрессоустойчива. Считаю, что Д. К. соответствует требованиям, предъявляемым к кандидатам, и рекомендую ее к зачислению на спецподготовку».
Глава 4
Тот день драматического приземления, когда шанс расстаться с жизнью был очень высок, Даша по праву стала считать своим вторым днем рождения. Но, несмотря на сильный стресс, она все-таки не забыла позвонить Краснову.
А тот, в свою очередь, не забыл выполнить свое обещание и курировал процесс подачи заявления и оформления документов. Вступительные экзамены Дарья Кокорина сдала превосходно, и Юрий заверил ее в успехе. В день объявления результатов Дарья позвонила ему и радостным голосом, едва сдерживая ликование, отрапортовала: «Поступила!»
Вечером Юрий пригласил новоиспеченную студентку в ресторан отметить событие. В огромном мегаполисе он оказался единственным знакомым девушки, не считая сослуживца отца, который приютил ее на первое время. Она согласилась. Юрий, как всегда, был интересным собеседником. Остроумен, весел, но при всем этом девушка не узнала о нем ничего нового, помимо того, что он уже рассказал ей прежде.
Прошло три месяца. Даша успела втянуться в учебу и обрести новых друзей. В середине декабря позвонил Юрий и предложил встретиться в преддверии праздников и предстоящих зимних каникул у входа в Ленинскую библиотеку. Девушка охотно согласилась.
Даша приехала к «Ленинке» пораньше и терпеливо бродила вокруг памятника Достоевскому, изредка посматривая на двери главного входа. Юрий Краснов немного опоздал.
– Покорнейше прошу простить за опоздание, – виновато развел руками Краснов и приоткрыл дверь, пропуская девушку внутрь.
Даша чувствовала себя неловко, ей было непонятно, для чего они идут в библиотеку. Ее друг вынул из портфеля два одноразовых пропуска.
– Смелее, – приободрил он. – У меня к тебе есть важный разговор.
Девушке ничего не оставалось, как послушно следовать за ним. Они прошли по широкой лестнице, затем по коридору мимо читальных залов. Юрий замедлил шаг, прежде чем остановиться перед дверью, на которой не было таблички.
Первым, кого увидела девушка, войдя в кабинет, был мужчина у окна, стоящий спиной к ней. Лица его не было видно. Краснов жестом предложил девушке сесть в кресло возле журнального столика. Пока Юрий что-то тихо говорил незнакомцу, Даша успела осмотреться. Голые стены, старенькая тумбочка, на которой стояли электрочайник и пара чашек, говорили о том, что этот неуютный кабинет явно не был предназначен для официальных приемов.
Незнакомец выслушал Краснова, кивнул, повернулся к девушке и произнес:
– Здравствуйте, Дарья Сергеевна. Давайте знакомиться. Меня зовут Олег Иванович, я представитель российской разведки, – мужчина достал из кармана удостоверение и приоткрыл его. – У меня к вам серьезный разговор.
– Здравствуйте, – вдруг оробев, ответила Даша и с недоумением взглянула на Краснова.
– Олег Иванович – это тот человек, который может изменить твою, Даша, жизнь кардинальным образом, – расплывчато пояснил Краснов.
Мужчина пригладил седые виски, улыбнулся, потом присел в стоявшее у стола кресло и спросил Юрия:
– Может чайку?
Краснов, в свою очередь, перевел взгляд на Дарью, а та отрицательно покачала головой.
– Хорошо, обойдемся без чаепития, – согласился Олег Иванович. – Итак, – начал он, – Юрий Александрович работает в нашей структуре. Он больше не дипломат. Я знаю, что вы учитесь в Москве, уровень вашего китайского поразил преподавателей в МГИМО. Но мы не сомневались, Байкальский университет готовит сильных специалистов…
– …и английский неплохой, – добавил Краснов.
Даша удивленно вскинула брови и машинально кивнула головой, еще не понимая, к чему клонят ее собеседники. Она начала немного волноваться. Олег Иванович достал портсигар, открыл его, на мгновение замешкался, посмотрел на девушку и резко захлопнул его, а затем убрал в карман пиджака.
– У меня к вам, Дарья Сергеевна, есть необычное предложение… – Олег Иванович пристально посмотрел в глаза девушке. Дарья сильнее сжала пальцами облупленные подлокотники кресла. Казалось, она готова немедленно подняться и уйти. Мужчины, догадавшись о ее мыслях, почти одновременно заулыбались.
Девушка убрала руки с подлокотников и, немного расслабившись, оперлась спиной на спинку кресла. Выражение ее лица при этом осталось по-прежнему невозмутимым.
– Мы хотим предложить вам по завершении этого учебного года другую учебу для дальнейшей, очень ответственной работы, связанной в некотором роде с международными отношениями, – мягким голосом произнес Олег Иванович.
– Я должна бросить Институт международных отношений? – разочарованно спросила Даша.
– Но мы предлагаем вам еще более интересную специальность… в той же области, – продолжил Олег Иванович.
– И что же это за специальность? – тихо спросила Даша.
– Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хотел бы спросить вас вот о чем… Дарья Сергеевна, вы бывали за границей? Если да, то не брали ли у вас сотрудники погранслужбы отпечатки пальцев?
– Я была только в Китае, на стажировке, отпечатки пальцев там не брали. А почему вы спрашиваете?
– Тогда продолжим, – словно не услышал ее вопрос Олег Иванович, – мы предлагаем вам подготовку для работы в нелегальной разведке. Что-то наподобие Штирлица из наверняка известного вам фильма. Вы сможете усовершенствовать китайский и английский языки, говорить на них вы будете без акцента. Мы несколько месяцев вас изучали и пришли к выводу, что у вас изначально есть качества, необходимые разведчику. Мы уверены, что вы смогли бы принести в таком качестве большую пользу стране.
При положительном ответе мы предложим вам пройти медкомиссию у нас и еще несколько психологических тестов. Отбор у нас очень строгий, из нескольких тысяч выбираем одного. В случае вашего отказа вы продолжите обучение и карьеру по вашему усмотрению. Только наш сегодняшний разговор будете обязаны держать в тайне от всех, даже ваших родных и близких.
На минуту в кабинете повисла тишина. Сказать, что Даша была удивлена – не сказать ничего. Предложение Олега Ивановича было настолько неожиданным, а слова «нелегальная разведка» прозвучали настолько нереально и в понимании девушки значили нечто придуманное, литературно-художественное, кинематографическое. Даша молчала, а ее глаза вдруг стали грустными.
