– Вы были снаружи! Туда можно ходить, раз вы там были! – прокричала Шило с победоносным видом. – И я скоро туда пойду! Он уже почти продырявил окно! Я даже тень видела!
Её слова с трудом достигают моего сознания.
– Как… продырявил? – робко спрашиваю, со всех ног направляясь к бойницам.
До меня ещё долго долетают полные воодушевления крики.
***
– Быть может, это и есть то, чего мы так долго ждали? – спрашивает инженер, рассматривая грубую рваную дыру в центре металлического листа. – Наша миссия закончится, и…
– И что потом? – огрызаюсь я, чувствуя раздражение. – Что прикажешь делать? Отправиться на пенсию или в отпуск?
Все молчат, не зная, что ответить.
Наконец, биолог робко предлагает:
– Думаю, нам стоит подождать… Если они сумели разобрать завалы и добраться сюда, то должны быть достаточно развиты и…
– Чушь… – возмущённо возражаю я. – С таким же успехом это могут быть и орды дикарей!
– Ты говоришь так, словно у нас выбор есть! – зло шепчет философ, и все вновь замолкают, глядя на луч света, проникающий сквозь дыру в листе бойницы.
***
Когда я вошёл в класс, Шило сделала вид, что не замечает моего появления. Ну, могло быть и хуже.
– Прости, что закрыл дверь к бойницам… – прокряхтел я, зная, что мой голос звучит холодно и равнодушно. – Но воздух снаружи…
Шило продолжает сидеть неподвижно, сохраняя бесстрастное выражение лица.
– Помнишь, когда ты была маленькой, я рассказывал тебе сказки? – спросил актёр, внезапно подключившись к разговору. – Хочешь услышать ещё одну? Последнюю…
Девушка ничего не ответила, но в её глазах вспыхнул интерес.
– Тогда слушай…
***
Давным-давно люди жили на поверхности планеты, почти позабыв о бедах. Увы, существуют невзгоды, от которых сбежать невозможно.
Когда стало ясно, что конец света неизбежен, человечество охватила паника. К счастью всё закончилось очень быстро… Не сказать, что никто не пытался подготовиться, но одно дело планировать и совсем другое, когда всё живое вокруг перестаёт существовать.
Люди строили базы, способные пережить катаклизм, но лишь немногие из них обладали достаточной автономностью. Ещё меньше оказались укомплектованы необходимым количеством персонала и оборудованием. И, вероятно, считаные единицы смогли пережить катастрофу…
Те, кому повезло, оказались в полнейшей изоляции. Только горстка людей, база за которую не выйти. И эмбрионы… Генофонд для будущего восстановления человечества – лучшие образцы…
Помнишь, я говорил, что не всем убежищам повезло? Герои нашей истории оказались как раз в таком. Буквально через месяц отказал генератор, и пока его запустили снова, в живых, если можно так выразиться, остались лишь пятеро. Радио не отвечало, идти было некуда…
Но хуже всего обстояли дела с инкубатором. Из тысяч эмбрионов обеих полов выжили лишь несколько сотен. И все девочки.
Отчаяние и осознание бессмысленности собственного существования подкосили оставшихся в живых. И в тот момент, когда они были готовы свести счёты с жизнью, кто-то предложил…
***
Грохот сотряс убежище, заставив актёра замолчать. Обернувшись, я всмотрелся в чёрную мглу коридора. Сквозь занавес пыли к нам стремительно приближалась чья-то громадная фигура.
– У-ии, да-аон!
Что-то с размаху ударило меня в грудь, заставив отлететь к стене. Актёр даже не успел пошевелиться, когда огромный топор одним махом отделил безволосую голову от шеи.
– У-ии!
Взмах и голова инженера тоже покатилась под стол.
Взглянув на нападавшего, вновь занесшего над головой оружие, я внезапно всё понял. И мысленно улыбнулся.
В памяти сами-собой возникли вереницы девочек, которых мы растили одна за другой в безумной надежде возродить цивилизацию. Опыты, направленные на развитие сопротивляемости организма, импланты… Но в конечном итоге наши подопечные взрослели, старели и умирали, вынуждая вновь запускать инкубатор.
Ждать и надеяться. Таким стал девиз тех, кто ещё до катастрофы перенёс сознание в машины. Ждать и надеяться, что рано или поздно к нам придут и освободят из заточения…
Подумать только, а ведь все вспомогательные роботы ушли на запчасти во время первой сотни лет…
Вспомнилось, как инженер постоянно извинялся, заимствуя детали из наших тел для починки поломок, возникающих то здесь, то там. И как долго мы в итоге препирались над формой, когда пришла пора объединиться в одно целое….
Всегда вместе… Даже дневник ведём по очереди!
И что удивительного в том, что незваный гость считает меня драконом? Мы ведь и вправду выглядим как приземистое, шестилапое чудовище с пятью головами, чья чешуя отливает металлическим блеском…
Вжик…
Голова биолога упала на ковер.
Вжик…
Ещё одна голова беззвучно отлетела в сторону.
Что ж… Не самый плохой конец для сказки…
***
– Не смей!
Вскочив на ноги, Шило встала между громилой и мной.
– Пи-ицесса?
– Не смей убивать его! – твёрдо произнесла девушка, глядя гиганту в глаза. – Он мой друг!
– Пи-ицесса, о же да-оон! – протянул громила, нерешительно сжимая в руках тяжёлый двуручный топор. Только сейчас я заметил, что его тело покрывают жестяные полоски, похожие на самодельные доспехи.
– Пусть дракон! Но он мой друг!
На лице незадачливого рыцаря отразилась тяжёлая работа мысли.
– О…о же…
– Да-да… – ласково произнесла Шило, осторожно коснувшись груди громилы. – Прошу тебя…
Осторожно присев на корточки, девушка дотронулась до моего лица.
– Бедняга… тебя можно починить?
– Да… – подал голос инженер, чья голова по-прежнему лежала под столом.
Я не без удовольствия заметил, как вздрогнул громила.
– Зачем ты пришёл? – спросил я, не отводя глаз от девушки, сидящей рядом со мной.
– О-одить пи-ицесу! За-ать с со-ой! Се-еать ко-оевой оей ста-аны!
– Ты хочешь пойти с ним? – задал я вопрос Шило, только сейчас заметив, что её щёки блестят от слёз.
– Я хочу выйти наружу, да! Но становиться его королевой… Не знаю… Нет… И вообще…
– Не бойся… Если он смог выжить снаружи, то ты тем более с этим справишься… – прошептал я, перебирая в уме импланты девчонки. – Если кто попытается обидеть – скажи, что придёт злой дракон и всех съест, так ведь, ребята?
– Да-ааа… – раздалось со всех сторон.
– Иди… – повторил я, глядя на Шило. – Если хочешь. К тому же, твои знания гораздо больше пригодятся снаружи, чем здесь. И потом… никогда не поздно вернуться, так ведь?
Поколебавшись, она наклонилась вперёд, и я услышал тихий шорох, с которым алые губы коснулись металлического лба.
– Как меня зовут? – прошептала она.
– Шило, ты ведь знаешь…
– Я имею в виду настоящее имя.
Поколебавшись, всё-таки отвечаю:
– Пятьсот тридцать девятая…
Она кивнула, словно всегда это знала. Поднявшись на ноги, Шило подошла к побледневшему гиганту и взяла его под руку.
– Ладно, давай ненадолго выйдем, посмотрим, как там снаружи.
Уже у самого выхода она обернулась.
– Скоро вернусь… С тобой ведь всё будет в порядке?
– Да – произнёс я, а затем, слушая затухающие шаги, добавил, едва слышно: – Прощай, Шило!
Пара минут прошла в молчании, пока я собирался с силами.
– Эй, ребята, у нас ведь не осталось деталей для починки?
Тишина вместо ответа.
– Что ж… – выдохнул я, – будем надеяться, что хотя бы кого-то ждёт счастливый конец…
Глаза, полные счастья
«Измени свою жизнь!» – призывали надписи на билбордах. «Воплоти мечты в реальность!» – настойчиво убеждали буклеты, выглядывающие из почтового ящика. «Мечты сбываются: что нужно знать о стартапе, перевернувшем мир!» – кричали названия статей на новостных агрегаторах. Пиарщики компании «Шаг навстречу» работали слаженно и агрессивно.
Разумеется, поначалу и я попался на рекламную удочку. Все эти отладки ноосферы, настройка вибраций, притяжение и возможность всегда быть счастливым… Но, увы, стоимость процедуры давала понять, что светлое будущее мне точно не грозит. Со временем я смирился с этим и просто продолжил жить дальше. Оставалось научиться не обращать внимания на тех, у кого дела с финансами обстояли получше… Все чаще и чаще довольные клиенты стартапа выныривали из толпы, радостно улыбаясь и напевая что-то себе под нос. Глядя в их счастливые глаза, волей-неволей начнешь чувствовать себя ущербным.
В то время я работал на фабрике. Лотки бесконечной вереницей въезжали в жерло упаковочной машины, а мне приходилось следить за ними. Терпимо, хоть и адски скучно. К концу дня даже в глазах рябило… Но однажды незначительное событие сделало рабочий процесс по-настоящему невыносимым.
Наш начальник пришел на работу с искрящимися от счастья глазами…
Смены превратились в пытку. Когда ты сидишь на одном месте по восемь часов подряд, а рядом кто-то ходит и сияет от восторга… Что тут скажешь? Рабочие с каждым днем становились все мрачнее, а начальник, напротив, словно раздувался от радости, заполняя собой все свободное пространство. Правда, продлилось это недолго.
***
«Неконтролируемая агрессия…», «Зависть к чужому счастью…», «Бунты…», «Погромы»… Новости сменили названия, однако все они по-прежнему посвящались одному и тому же. «Шаг навстречу» переживал кризис. Поговаривали даже о полном запрете деятельности стартапа на территории страны.
После начала всей этой заварухи наш начальник перестал приходить на работу. Никто не знал, что с ним случилось, но несколько моих коллег подозрительно быстро меняли тему разговора, стоило лишь упомянуть о его пропаже…
Так прошло несколько недель. В подворотнях начали ошиваться крепкие парни, пристально рассматривающие лица прохожих, а счастливые люди встречались на улицах все реже и реже. Власти даже подумывали ввести режим чрезвычайной ситуации, но, к счастью, пронесло.
***
«Правительство считает себя обязанным сделать народ счастливым…», «Выделение средств на программу «Счастье для каждого…», «…президент поддержал инициативу правительства по оплате процедуры для всех граждан страны».
Сначала я не поверил тому, что увидел. Крепко сжав веки, помотал головой и медленно выдохнул. Затем открыл глаза.
«Процедура будет проведена на безвозмездной основе для всех граждан, достигших двенадцатилетнего возраста. Планируемый срок осуществления программы – шесть месяцев.»
«Ни… чего ж себе» … – вырвалось у меня. Подняв голову вверх, я взглянул на выглядывающее из-за облаков тусклое осеннее солнце и усмехнулся.
***
– Вы по записи? – счастливо улыбаясь, спросила девушка-администратор, ничуть не смущаясь группы из десятка хмурых мужчин.
