Но пока он восстанавливался, Лорд Маунверт не только стал мудрым мужчиной тридцати шести лет, но и продумал план, чтобы снова явить себя волшебному миру и вернуть величие рода Маунвертов. Его льдисто-голубые (почти белые) глаза теперь снова пылали амбициями. Он собирался стать воином и стратегом, а ещё – истинным лордом, который возьмёт кубок власти в свои руки. Пусть и титулы давно утратили былое значение, оставшись лишь памятной традицией и наследием предков.
Судьба словно подсказала ему, как поступить. В башню Джоэрти заточила волшебница, являвшаяся предком Дианы, и у неё был ключ. Она хранила его как семейную реликвию, не стремясь к захватам и войнам. Но лорд Маунверт не мог упустить шанс.
Дорога заняла несколько дней. Джастина раздражало, что телепортироваться маги могли лишь в те места, куда четко представляли дорогу, так как ранее уже преодолевали этот путь сами. Но приходилось смириться. Хорошо, что волшебники в этом мире в принципе не нуждались в еде и сне, а против холода могли обезопасить себя специальными ритуалами, чем и неоднократно пользовались путники. Поэтому былой авантюризм их не покидал.
– Помните о клятве, миледи, – с наигранным флиртом в голосе заметил Джастин, посмотрев на едва заметную веточку кровавого дерева, аккуратно оплетающую тонкое запястье Дианы.
Неразрывный даже самой мощной магией ритуал Кровавого дерева создали сами Сэварты и с древних времен заключали его друг с другом, чтобы избежать предательства: произносили слова заклятия над чашей, в которую каждый капал собственную кровь. После чего у всех участников ритуала появлялись проклятые метки в форме веток деревьев: их количество равнялось числу участников клятвы. Нарушившего обет или даже просто помыслившего о его нарушении настигала жестокая смерть еще до того, как он собрался бы осуществить свои намерения. Перед сотрудничеством Джастин и Диана связали себя такой же магией, хотя род Маунвертов не имел к роду Сэвартов никакого отношения. Но Диана знала клятву, поэтому воспроизвела ее и с Джастином. Они друг другу не доверяли.
– О, знаете, я не так играю со смертью, как вы…
Диана рассеянно отвела взгляд в сторону. Это мимолётное изменение не ускользнуло от внимания Маунверта. Но истина проста: кровавую клятву нарушить нельзя. Поэтому он мог быть спокоен.
Через несколько секунд Диана вновь посмотрела на него привычным сосредоточенным взглядом и улыбнулась лишь уголками губ.
– Идем.
Они спускались со скалы быстро, но осторожно. Сугробы хрустели под подошвами ботинок, а шероховатая почва осыпалась от каждого шага. Даже ветер, который хлестал в лицо, казалось, пытался сбить с пути или – хуже того – столкнуть вниз.
Их окружал суровый пейзаж севера. Снежные шапки, наросшие за много лет, лежали на вершинах, словно белые короны. Солнце было тусклым, почти полумёртвым. Его лучи изредка прорывались сквозь сумрак, подсвечивали сугробы, а затем незаметно терялись во мгле, словно заблудившиеся путники без карты. Со стороны моря, которое бушевало на востоке, тянулся запах соли. К нему примешивались горькие ароматы. Это был вечный вальс тоски и смерти под музыку ветра и волн, которые с ритуальным упорством разбивались об утесы, расплёскивая хлопья пены во все стороны. Джастин ощущал этот мерный звук в своей голове, будто несколько маятников ударяли по его черепной коробке.
Через несколько минут они спустились к тропе, которая вела к самой башне. Всюду валялись осколки камней, разных по виду, размеру и форме. Волны омыли, а ветер так отшлифовал некоторые из них, что они стали похожими на отточенные могильные монументы. Так и просили положить на себя мертвое тело. Или стать памятником усопшему.
Джастин мимолетно обернулся назад. На западе остались скалы, которые по направлению к северу становились более плавными и переходили в хребты. На юге из тумана выступали высокие вершины Лунного леса – одного из самых таинственных мест этого мира, где небо было фиолетовым и где каждую ночь восходила ярко-розовая луна. Казалось, что весь мир остался позади, и теперь они, проделавшие долгий путь, остановились у его края и смотрели на огромное каменное изваяние, которое выступало на краю мыса. Северную башню.
Легендарная крепость, обветренная буранами, возвышалась над мысом, словно часовой на границе миров. Неизвестные тени ползли по истёсанным стенам, фигурным башенкам и стрельчатым окнам, будто жаждали отыскать уязвимое место в монолите, но никак не могли найти и проникнуть внутрь. Окна были покрыты инеем, и за ними таилась вековая морозная пустота, абсолютно чёрная, липкая и безмолвная. Казалось, что Нечто смотрело прямо в душу путников и заставляло их ежиться от пронзающего холода, медленно, но верно охватывающего все человеческое естество.
На подступе к башне стояли двое стражников с молотами. Суровые северные воины-эрлинги, которых судьба занесла охранять этот гиблый уголок мира. Все потому, что народ этот не только привык к суровым условиям, но ещё и славился устрашающим ростом в два раза выше человеческого, мастерством в бою и оружием из особенно прочной стали. Железные доспехи придавали им грозный и непобедимый вид. Считалось, что эрлинги по кровному долгу обладали связью с оружием и веками хранили тайны в своих темных, насыщенных жаром шахтах, где они на протяжении своей жизни ковали различное оружие на заказ. Они ни с кем не делились секретами своего мастерства. Творения эрлингов были гораздо прочнее, удобнее и острее, чем любое другое оружие, созданное кузнецами прочих народов.
Присмотревшись к охранникам, Джастин заметил, что один был темноволосым, мускулистым и патлатым, словно дикарь, а второй – блондином с короткими волосами, более юным и не таким суровым. Второй подражал старшему, но даже его руки, сжимавшие оружие, дрожали, а движения казались суетливыми.
Он нервничает. Прекрасно, это нам на руку. Значит, победить его не составит труда.
Хотя Джастин отдавал себе отчёт, что эрлинги прекрасно экипированы. Оба в доспехах, которые даже в редких лучах солнца сверкали сильнее, чем обычная сталь в ясный день. Латы стражников дополнялись наплечниками и нагрудниками, кожаными поясами с металлическими пряжками, наколенниками и высокими башмаками с пластинами, защищающими голень. Их лица частично прикрывали шлемы, а в руках стражники держали щиты из массивного дерева, сверху покрытые сталью для подавления магии. Все элементы их снаряжения были украшены мехом, а также гербами в форме белого медведя, который стоял на задних лапах, а передними конечностями сжимал огромный меч.
К молотам с деревянными рукоятями, расписанным рунами, крепились головки с шипами и выступами. На металлической поверхности виднелись рифления и гравировки.
Как только Джастин и Диана приблизились ко входу в башню, эрлинги вздрогнули, отчего их доспехи лязгнули. Воины окинули магов суровыми недоверчивыми взглядами, словно те были ворами, которые хотели украсть древние сокровища. А затем заняли боевую позу и вытянули молоты. Приготовились к нападению.
Джастин мельком посмотрел на Диану – она держала спину прямо, её голова была гордо поднята, а в движениях не чувствовалось ни капли суетливости. Этим славились все Сэварты. Джастин восхищался абсолютным, непоколебимым, ледяным спокойствием Сэвартов, которое превращалось в такую же холодную ярость, когда на их пути появлялись враги. Сэварты убивали противников без эмоций.
– Кто идёт сюда? – проревел темноволосый эрлинг, его голос раскатистым эхом отразился от скал.
Выступив вперёд, Диана лёгким жестом скинула капюшон. Ее глаза сверкнули, словно изумруды на рукояти клинка, а чёрные волосы рассыпались по плечам. Затем она изящным движением вызволила из кармана мантии тяжёлый металлический ключ, с искусной гравировкой в виде кровавого дерева.
– Этот ключ достался мне от самой Леди Делинии Сэварт, построившей эту башню. Я Леди Диана Сэварт, ее потомок, – решительно заявила она, указывая на твердыню позади охранников. – Рядом со мной мой брат, Лорд Гилберт Сэварт. Мы пришли сюда по кровному праву.
Твой брат… Правда?
Услышав, что Диана назвала его братом Гилбертом, Джастин не смог сдержать ухмылку: в его голове сразу же всплыли свежие воспоминания об их жарких любовных утехах.
Нет, между ними не было романтической влюбленности. Джастин считал Диану средством – и только. Он в принципе не верил в любовь, полагая, что чувства – лишь маска выгоды.
Однако тайная страсть не угасала уже двенадцать лет. А ещё Диана была одной из немногих магов, кто примкнул к нему после падения и остался рядом на долгие годы. Она разделяла его веру в победу и ненависть к старшим Сэвартам, своим родителям. Диана считала их предателями: уехать в опасное путешествие и оставить ее на хозяйстве – верх безрассудства.
– Доказательство? – прогрохотал охранник. Он изучающе посмотрел на Диану и ключ в ее руке, но она даже не дрогнула под его пристальным взглядом. Только приподняла бровь и язвительно усмехнулась:
– Не слишком ли много требований?
– Или доказывайте свои слова, или убирайтесь! – Темноволосый эрлинг угрожающе взмахнул молотом.
– Хорошо, – со снисхождением ответила Диана.
Джастин заметил, как резко дернулось её плечо – явный признак едва сдерживаемой злости.
– У нас есть доказательства. – В её голосе звучала сталь.
Она вытянула одну руку, а второй отодвинула рукав. На её запястье показался замысловатый узор – кровавое дерево, ветви которого состояли из шрамов. Точно такое же, как на ключе. Его алые линии пульсировали спрятанной в них магией.
– Это – кровавое дерево, символ семейной клятвы Сэвартов, которой мы с древнейших лет связываем друг друга перед серьезными испытаниями, чтобы избежать предательства. Мой брат дал такую же.
Джастин решил соответствовать образу Гилберта. Отвернув рукав своей мантии, он показал похожий знак на собственной руке.
Это дерево было меньше, чем у Дианы, и его ветки казались не такими густыми, потому что Джастин вступил в клятвенный союз лишь с одной из Сэвартов, в то время как Диана – со всей своей семьей.
Охранники задумчиво переглянулись, а Джастин ухмыльнулся, с трудом скрывая своё презрение к стражникам.
Как же они все-таки жалки…
По своему долгу им приходилось проводить всю жизнь на пустом мысе около старой башни, терпя постоянные разрушения и капризы погоды. Может, внешне они и казались грозными, но на самом деле внушали жалость. Джастин не мог назвать это иначе.
Тем не менее он наигранно сделал шаг вперёд, театрально взмахнул рукой и торжественно произнёс:
– Как видите, мы с сестрой связаны кровью и честью. Я предлагаю вам отойти в сторону и позволить нам войти. Или столкнётесь с магией двух особо талантливых волшебников из древнейших и сильнейших родов.
Для посторонних такая манера речи могла бы показаться странной, но знатные маги из древних родов привыкли изъясняться именно так.
Светловолосый эрлинг прищурил глаза, тряхнул головой и опустил молот. Джастин посмотрел на него с надеждой – может быть, стражник, до этого момента не возразивший ни слова, позволит им пройти. Джастину не хотелось тратить время и силы на каких-то охранников, сражаться с ними, портить отношения с расой эрлингов, которые вполне могли стать хорошими союзниками. Лучше поберечь весь запал для встречи с Джоэрти.
Но темноволосый эрлинг нарушил его планы. Он вызывающе усмехнулся, окинув кровавые метки скептическим взглядом.
– А если вы подделали эту вашу клятву? Нет, так нас не убедить. Давайте больше доказательств.
Вот же отвратительный тип!
Глядя на его морщинистое лицо, заросшее бородой, Джастин думал, что неплохо было бы отделить его тупую голову от неуклюжего тела… Почти ничего бы не изменилось.
– Прошло больше ста лет, – в голосе Дианы послышалась стальная ярость. Она опустила руку, спрятала ключ, взглянула охраннику прямо в глаза и проговорила медленно, чётко и уверенно: – Теперь я ваша Леди, а Гилберт – ваш Лорд.
Эрлинги начали переговариваться друг с другом на наречии Сцеберга, которое Джастин не понимал. Однако он не мог упустить возможности, чтобы, воспользовавшись паузой, не перейти к самому весомому предложению. От этого стражники точно не смогут отказаться – иначе сами же обрекут себя на тяжкую жизнь ради сомнительного долга.
Окунув руку в карман мантии, Лорд Маунверт вызволил небольшой и, на первый взгляд, неприметный сундучок. Затем положил свой дар на булыжник, который лежал между ним и стражниками, вытянул руку и произнёс: «Аментрио». Из его ладони вырвалась красная вспышка и ударила в сундук. Лязгнула крышка, словно мечи столкнулись в бою. Подарок начал стремительно увеличиваться в размерах, являя целые сверкающие горы сокровищ, мехов и согревающих зелий. Волшебники настолько не поскупились, что в богатствах можно было утонуть – пусть титулы после свержения монархии стали лишь формальностью и данью уважения предкам, но знатное происхождение все равно имело свои плюсы.
– Может быть, это поможет убедить вас? – Джастин с удовольствием заметил, как глаза обоих охранников загорелись от жадности. Их боевые позы стали неуклюжими и напряжёнными. Теперь они были не так настроены защищать вверенную им территорию.
Даже опытным охотникам бывает сложно не выдавать свою жадность при виде ценной и желанной добычи.
Темноволосый эрлинг не опустил молот, но сделал полшага к подаянию, наклонился и принялся азартно рассматривать сокровища. Его молчаливый товарищ, помявшись на месте, неуверенно протянул:
– Может быть… Договоримся?
– Конечно, мы можем договориться, – изобразив беззаботную улыбку, Джастин запустил руку в сундук, зачерпнул горстку драгоценных камней и начал перебирать их в ладони. Диана в это время стояла чуть в стороне и внимательно наблюдала. Джастину показалось, что она с трудом сдерживает улыбку.
– Знаете, – задумчиво проговорил лорд Маунверт. – Благодаря этим сокровищам вы сможете по статусу приблизиться к своему королю, не больше-не меньше. – Он пропустил драгоценности сквозь пальцы, и они упали в сундук с тихим стеклянным звоном.
– Правда? – более юный эрлинг широко раскрыл глаза, уже не сдерживая своё восхищение.
– Нет! – рявкнул главный стражник, выпрямляясь и отходя от взятки. Его голос разрезал тишину, словно нож кружевную ткань. Он угрожающе взмахнул молотом. – Наглые, льстивые самозванцы. Уходите сейчас – или столкнётесь с последствиями!
– Тогда наш диалог окончен, – бросил Джастин, захлопывая крышку сундука и ощущая, как в висках у него пульсирует ярость. Он больше не думал ни о союзе, ни о том, что впереди, возможно, предстояла более сложная битва, для которой не мешало бы экономить силы.
Вытянув руку, он отчетливо произнёс: «Мортеммиус!», целясь прямо в темноволосого стражника. В его ладони появился белый светящийся шар. Магическое пламя, способное убить одним ударом, приятно согревало его и дарило ощущение собственного превосходства, а в нос проникал горьковатый запах сожжённой плоти.
Он приготовился запустить шар в жертву. Но резко остановился, сдерживая магию в ладони. Его схватили за плечо. Это была Диана.
– Постой. – Ледяной шепот над ухом заставил невольно вздрогнуть, и он даже чуть не выпустил убивающий шар. Она знала, как использовать свою привлекательность и в нужный момент остановить волшебника. Он, как и всегда, покорился. Пока действительно было не время для убийств. Он поспешил. Но ничего. Эрлинги уже почувствовали опасность. Даже старший, хоть и продолжал выкрикивать обвинения, медлил с ударом.
– Воры! Самозванцы! – темноволосый продолжил свою тираду. Его лицо покраснело, тело тряслось так, что даже доспехи и оружие бренчали, а глаза азартно блестели. Но на всякий случай он отошёл на шаг назад.
Второй охранник и вовсе прижался к стене. Он с опаской смотрел на ладонь Лорда Маунверта, в которой тот ещё сжимал смертоносную шаровую молнию. В лице молчаливого эрлинга не осталось ни капли от прежней суровости. Только страх, завладевший им с ног до головы.
– Может быть, есть мирный путь? – неуверенно пробормотал молодой эрлинг.
Джастин криво улыбнулся, упиваясь ощущением власти. Ему стоило только сделать лёгкий взмах ладонью, и птица вырвется на волю, обдав стражников пламенем живой смерти. Лорд Маунверт был почти что вершителем судеб. Снова, прямо как двенадцать лет назад, когда он покорял один регион за другим вместе с отцом.
Это будоражило и кружило голову.
– Я даю вам последний шанс. Если не отступите сейчас, это заклятие убьёт вас. Если позволите нам пройти, я брошу заклинание в стену, – заявил Джастин тоном командира, отважно делая шаг прямо навстречу охранникам. – Ваше решение?
– Не подходи! – Старший эрлинг, словно, напротив, осмелевший от его слов, снова замахал молотом. Однако даже его голос дрожал и срывался, словно у студента, который пытается вести себя смело на важном экзамене.
– Что ж. Ваш выбор, – Джастин равнодушно пожал плечами и собрался отпустить заклинание. Но снова его намерения прервал крик Дианы:
– Обернись.
Кажется, или в ее интонации прозвучала тревога?
В тот же миг Джастин осознал, как не заметил одну деталь, увлекшись спором. Ползучий мыс уже не был таким безмолвным. Тишину нарушал пока негромкий, но стремительно усиливающийся треск, который доносился откуда-то из тумана. Казалось, что невидимая рука, спрятавшаяся во мгле, давила камни. Рука настолько сильная, что сломать камень ей было не сложнее, чем смять бумагу.
Не выпуская из рук молнию, Джастин обернулся, чтобы присмотреться получше. Но туман был настолько густым, что Маунверт увидел только смутные силуэты, которые крались во мгле, как самые безумные кошмары в ночи. Они притаились. Ждали своего выхода, который вот-вот произойдет. Готовились нещадно обрушить камни на всех, кто попадётся им на пути.
Времени было совсем мало.
Следовало как можно скорее попасть в башню.
Теперь уж точно пора идти напролом.
Но не успел Джастин отправить чары в эрлингов, как почувствовал, что над ним нависло что-то большое и тяжёлое. Тень окружила его, расплылась вокруг его фигуры и разбросанных камней.
Медленно подняв голову, он обнаружил, что молот старшего стражника оказался в нескольких дюймах от его головы. В отражении металла Лорд Маунверт увидел собственное лицо – хмурое, напряжённое, но насмешливое. Былой азарт, подпитанный яростью, ударил в виски, он едко ухмыльнулся – и наконец запустил убивающую молнию, невзирая на просьбу Дианы.
Стражник выставил щит. Заклинание рассыпалось сотнями искр о преграду, покрытую прочнейшей сталью эрлингов, которая выдерживала даже такую сильную магию. Послышался лязг металла. К нему примешался неизвестный грохот, тот самый странный звук, который донёсся со стороны скал.
Только теперь намного более явный.
Не успели!
Гром эхом пронёсся по всему Ползучему мысу и окружающим скалам. Земля под ногами задрожала, а камни начали двигаться и стонать, словно мученики, жаждущие мести. Они проявлялись из тумана. Прорывали его мутную завесу своей удивительной силой, с которой Джастин ещё никогда в жизни не сталкивался воочию.
– О боги! – вскрикнул темноволосый эрлинг с явной паникой в голосе. – Ползучие скалы. Они двигаются! – Его голос был едва различим за рёвом оползня. Да и сам он как будто забыл о Джастине, пару секунд назад запустившем в него смертельное заклинание. Даже опустил щит. Вмиг побледнел. И устремил все внимание на копошащихся в тумане каменных змей.
Его товарищ и вовсе застыл на месте. Он словно сросся с камнем и стал статуей, готовой в любой момент разрушиться и прокатиться по всему мысу вместе с кучей живых валунов. Даже взгляд его стал безотчетным, неживым. Может, он и вовсе умер?
Буйство стихии в это время усиливалось. Обломки булыжников разлетались в разные стороны. Стоило сделать лишний шаг, как – то и гляди – придавит, похоронит заживо.
Все кругом рушилось, кроме башни.
Она оставалась нетронутой. Ее фасад по-прежнему возвышался над мысом неприступной крепостью, защищённой невидимой древнейшей магией.
Даже Джастину стало некомфортно. Несмотря на всю его отвагу. Ледяная морская вода, с прежним упорством окатывавшая разрушающийся берег, словно залилась ему внутрь, заменила кровь в венах.
В первые секунды оползня он замер. Глядел, как из неосязаемого тумана выбираются вполне осязаемые глыбы и разлетаются в разные стороны смертоносными брызгами с пронзительным грохотом. Поначалу он даже и забыл, что для него они могут нести не меньшую смерть.
Но осознание опасности вскоре завладело Джастином.
Он начал судорожно осматриваться и искать спасение.
До пещер в скалах они могли не добежать. Прятаться в море тоже было не самым лучшим выходом, даже несмотря на умение плавать и все их прекрасные магические таланты. От глубины и холода они могли защитить себя колдовством, но в Теннарийском океане обитали разные опасные существа, да и в самой воде, вероятно, скрывалась магия.
Разумеется, больше всего его притягивал вход в башню. Неприступная каменная дверь, которой были нипочем даже такие игры стихии, находилась всего в нескольких шагах. Звала в объятия морозного чернильного мрака, поселившегося внутри. Несла спасение.
Он вытянул руку и рванул вперёд, выкрикивая на ходу заклятие Мортеммиус. Он уже не целился в конкретного эрлинга. Нужно было оттолкнуть хотя бы одного их них, и тогда они с Дианой подберутся к башне. А если эрлинги начнут сопротивляться, то все потеряют драгоценное время. Тогда не избежать смерти.
Под его ногами возникали трещины. Шли прямо к входу, прогрызали дорогу, но все ещё не касались Башни, словно боясь запрятанной там сущности.
Джастин перепрыгнул через очередной разлом и снова запустил белую молнию. Она полетела в эрлингов, но ни один из них не упал от ее прикосновения. Он промахнулся. Только очередные камни лопнули от его магии, и к их землистым осколкам прибавились ещё и белые отблески заклятия, словно брызги моря, разбитые якорем корабля.
А ещё он услышал голос Дианы. Она говорила очень громко и отчаянно, пытаясь перекричать стихию так, что ее слова срывались, уносились на полуфразе, сохраняя в себе лишь кусочки смысла.
