– Что ты несешь, Володь? – тут же прервал полет его фантазии Коптяев. – Скрывать-то скрывают, но непонятно, кто эту девочку так замучил. Настоятельница характерная, но не похожа она на садиста.
– А как по мне, так еще как похожа. Кстати, чай действительно вкусный. Отец Иаков крутой мужик.
– Да, – настороженно выдохнул лейтенант, – вот только он единственный из них из местной епархии. Его прислали, так как он отвечает за этот монастырь, так что если кто и знал, что здесь творится, так это он. Надо приглядывать за ним. По моему опыту, самые добродушные старики в итоге оказываются теми еще извращенцами.
– Что, богатый опыт со стариками-извращенцами? – многозначительно улыбнулся сержант. Лейтенант улыбнулся в ответ, но углубляться в обмены колкостями при исполнении ему явно не хотелось. Так что он поспешил сменить тему:
– Ладно, кроме старика, что-нибудь подозрительное видел? Что-то привлекло внимание?
– Вот, – сержант достал из кармана зеленый листок, – нашел возле стены.
– Класс! Мамка довольна будет, сынок гербарий сделал! – лейтенант все же не удержался от шутки над выкрутасами подчиненного.
– Ну это же странно! Зима на дворе! А тут зеленые листья!
– Ты выходил куда-то, что ли? Иаков же только что распинался про теплицы!
– А, да? – ретировался сержант. – Я думал, он про чай.
– Эх, Володя, – тяжело вздохнул лейтенант, – вот уж кто огнем размахивает в темноте.
– Ага, и дорогу в ад тоже я выкладываю?
– Ну не я же! – с улыбкой продолжал лейтенант. Похоже, их обоих изрядно забавляла вся эта напускная мистичность вокруг, казалось, обыденного дела.
Между тем настоятельница Антония широким стремительным шагом углублялась в недра коридоров, попутно шепотом раздавая указания идущим рядом сестрам. После получения инструкций одна за другой они скрывались в прилегающих кельях и поворотах.
– Что она делает? – пытаясь догнать игуменью, попутно бормотал Матфей. – Мы же не можем бегать за ней весь день по этим катакомбам!
– Антония, прошу, подождите нас! – Иаков тоже старался воззвать к матушке.
За очередным поворотом они, наконец, уперлись в келью. Дверь была закрыта, и Матфей инстинктивно потянулся к ручке, но Иаков легким касаньем остановил его:
– Успеется, – выдал он по-отечески и трижды перекрестился, произнося слова молитвы: – Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
После этого вполголоса обратился за дверь:
– Игуменья, позвольте войти?
– Прошу вас, – в ответ раздался холодный голос настоятельницы.
Матфей демонстративно закатил глаза и резким рывком отворил дверь. Перед ними предстало небольшое аскетичное помещение. Из мебели – только кровать и письменный стол, за которым прямо сейчас игуменья что-то усердно фиксировала в своих записях.
– Благодарю, что соизволили принять нас, – язвительно начал Матфей. – Давайте больше без этого цирка. Что случилось? Почему ваша послушница сбежала?
Антония неспешно отложила бумаги в сторону и пристальным взглядом окинула стоявших перед ней священников. Знакомый ей архимандрит Иаков, протоиерей Матфей и католический клирик Томаш Вробель.
– У меня нет ответа, который устроил бы всех вас, – выдержав паузу, ответила настоятельница.
– Так дайте любой! – Матфей был на взводе. – Что произошло?
– Несчастный случай, – словно выжала из себя игуменья. – София совсем юная послушница. Она с нами чуть меньше полугода. И ей было тяжело… освоиться.
– Освоиться? – переспросил Матфей.
– Да, монашеская жизнь была не для всех. Она решила уйти.
– Уйти? Что? – словно нетерпеливый ученик, протоиерей жаждал ответов.
– Если совсем коротко, она спрыгнула со стены.
– Со стены монастыря? – продолжал переспрашивать Матфей. – Как? Зачем? Как она вообще выжила?
– Да, это воистину чудо, – согласилась настоятельница.
– Вам что, смешно? Для вас это шутка? Вы довели послушницу до самоубийства! – протоиерей перешел практически на крик. – Вы что здесь устроили? Я вас всех разгоню к чертовой матери!
– Матфей, послушай… – пытался вразумить его Иаков.
– Нет, это ты послушай! – но тот не хотел внимать словам друга. – Одним приходом это не ограничится, ты будешь следующий! Я лично буду требовать чистки всего вашего благочиния во главе с епископом!
– Не горячись, Матфей, – по-прежнему спокойным голосом пытался воззвать к нему Иаков.
– Да к черту вас! – психанул Матфей и направился обратно в сторону трапезной. – Попробую договориться со следователем. Томаш, не шныряй здесь без меня!
– Да, конечно, – клирик вздрогнул от такого внезапного внимания и поспешил следом за протоиереем. В комнате воцарилась привычная для здешних мест тишина. Иаков неспешно закрыл входную дверь и вновь обратился к игуменье:
– Антония, у нас не такой уговор был.
– Иаков, не тебе про уговоры упоминать! Если бы не ты, всего этого вообще не было бы! – игуменья едва сдерживала гнев, но он сочился из каждого слова.
– Если бы я знал, что все этим кончится, в жизни бы не пришел к вам, Антония, – архимандрит также весьма эмоционально отстаивал свое видение произошедшего.
– Знаете что, святой отец? – Игуменья привстала из-за стола. – Вы ворвались в нашу обитель и швырнули неотесанным «кирпичом» прямиком в многовековую «стену»! Немудрено, что она пошатнулась!
– Да? – удивленно переспросил Иаков. – Мне казалось, что ваша «стена» давным-давно уже накренилась и покрылась трещинами. И все, что я хотел сделать, – это помочь вам ее залатать.
– Не помогли, – раздраженно парировала игуменья. – Хотя чего еще ждать от мужчин. – С последней фразой она вновь опустилась на стул и уже спокойным тоном добавила: – Возвращайтесь домой, святой отец. – Похоже, слова священников нисколько не могли повлиять на откровения настоятельницы. – Здесь в вашем участии нужды нет.
– София бы не согласилась, – в голосе Иакова, казалось, читалась несвойственная ему юношеская обида. Но все же к иному собеседница была попросту не готова, так что архимандрит покорно покинул келью и направился к своим спутникам.
Тем временем там уже вовсю шел оживленный спор между следователем и протоиреем Матфеем:
– Денис, она пыталась покончить с собой! Да, монашеская жизнь не для всех, да, нам жаль, и мы всячески будем помогать бедной девушке, но что ты еще хочешь здесь найти?
– Отец, мы оба знаем, что это не вся история! У нее побои! Не ушибы от падения со стены, а побои! – эмоционально реагировал лейтенант.
– Что за вздор? – наигранно раскидывая руки в стороны, пытался возражать священник. – Вы понимаете, что нападаете на все православие?! На лоно Божье!
– Ни на какое лоно я не нападаю! – офицер поспешил расставить акценты. – Я хочу понять, кто напал на эту девочку! И ни вы, ни ваши московские покровители мне не помешают!
– Не забывайся, Денис! Стоит мне позвонить, и покровители понадобятся уже тебе!
– Ну так звоните! – похоже, лейтенант пошел ва-банк. – Связи-то все равно нет! Но есть замученная девочка в больнице! И пока мы здесь, я буду разбираться, а не забивать протокол сказками в стиле «поскользнулась и упала со стены»!
– Впервые вижу человека, который против себя работает! – раздраженно выдал Матфей.
– Чаще из Москвы выезжайте, святой отец! У нас таких много! – самодовольно улыбнулся лейтенант. Справедливости ради, он был во многом прав. Действительно, как минимум в его управлении большая часть офицеров были людьми глубоко совестливыми и справедливыми. Конечно, на рожон никто не лез, и когда прижимало, могли закрывать глаза на какие-то мелочи, вроде допроса монастырских служителей исключительно в сопровождении представителей церкви. Но рассчитывать на что-то большее, вроде саботажа расследования, явно не приходилось. Так что Денис Коптяев чувствовал полную свободу действий.
– Уже темнеет, господа, вам стоит выдвигаться обратно, – в дальнем конце трапезной вновь появился силуэт настоятельницы.
– Игуменья, я вам сказал, мы никуда не уйдем, пока не закончим допрос и не осмотрим здесь все! – командным тоном среагировал следователь. – Вы не сможете этому препятствовать.
– Боюсь, ничем не могу помочь, скоро начнется вечерняя служба, – Антония настаивала на своем.
– Я повторюсь, настоятельница, – следователь не сбавлял напора, – это не просьба. Конечно, с монахинями бороться мы не будем. Но, поверьте, автозаки я вызову, и мы демонстративно увезем всю обитель на допрос в Якутск.
– Не горячись, Денис, нам тут маски-шоу не нужно, мы все на одной стороне! – Матфей тут же поспешил выступить в роли арбитра разгорающегося конфликта. – Нужен допрос? Без проблем. Обитель наша, и я даю добро. Настоятельница, окажите содействие!
Похоже, сказанное возымело действие, и Антония, хоть и нехотя, слегка приклонила голову. Она отчетливо понимала, что любой иной расклад сулит закрытие обители, а этого она допустить никак не могла.
Матфей самодовольно склонился к Иакову и шепотом продолжил:
– Принципиальный следак попался. Похоже, застряли мы тут на пару часов минимум.
– Настоятельница права, – ответил архимандрит, – уже темнеет. Если задержимся, то придется оставаться до рассвета.
– Класс, – на выдохе выдал Матфей, – мне с моей спиной еще ночевать на этих нарах не хватало!
– Ксения, проводи их в покои Софии, – голос Антонии был тверд и полон решимости, – и подготовь им кельи в западной части монастыря.
– Да, матушка, – среагировала девушка и жестом указала направление движения собравшимся. Игуменья же в свою очередь отправилась в противоположную сторону и спустя мгновение скрылась из виду.
Глава 3. Ризничая
Спустя несколько минут блуждания по извилистым коридорам монастыря гости, наконец, оказались в келье Софии. Небольшая каменная комната с полукруглым сводчатым потолком и маленьким окошком на одной из стен, выходящим в сторону леса. Пара икон, кровать и тумбочка. Интерьер максимально аскетичный, без малейших признаков обжитости и уюта.
– М-да, – тяжело вздохнул Матфей, – по крайней мере, обыск будет быстрым.
– Ничего не трогайте, – тут же скомандовал лейтенант и первым приблизился к прикроватной тумбочке. Однако, его ждало разочарование: внутри были лишь икона, библия и карандаш. Аналогичная ситуация наблюдалась и у противоположного угла, где на небольшой лавочке лежала горстка церковных книг. Денис запрокинул простыню и посмотрел под кроватью – ничего.
– Теперь можно трогать? – язвительно поинтересовался Матфей.
– Ладно, здесь пусто, – согласился офицер. – Володь, протряси книги, вдруг где какая записка, – и сразу за мной. Отведите меня к сестрам, мне надо побеседовать с теми, кто знал Софию, – обратился он к стоящей у входа монахине, и та жестом пригласила Дениса последовать за собой.
– Я с ним, – среагировал Матфей и поспешил за офицером, прихватив с собой под локоть Томаша. Иаков же остался с сержантом изучать книги.
– Есть что-то подозрительное? – решил поддержать разговор молодой следователь. – Может, книги какие-то оккультные?
– Оккультные? – с улыбкой переспросил Иаков. – Мы в монастыре, офицер. Это последнее место, где стоит искать служителей зла.
– Но все же эту девочку, Софию, не добро так искалечило, – аргумент сержанта звучал весьма убедительно.
– Да, – согласился старик, медленно перебирая книги одну за другой, пока, наконец, не наткнулся на кое-что необычное.
– Интересно, – пробормотал священник.
– Что такое? – среагировал Володя. – Что не так?
Сержант подошел вплотную к архимандриту и увидел в его руках небольшую книгу с надписью на обложке: «Православный молитвослов».
– Молитвослов? – уточнил следователь. – Это вроде сборника молитв?
– Да, – подтвердил Иаков. Между тем на его лице проступила едва заметная улыбка, словно в этот самый момент он нашел один из недостающих кусочков таинственного пазла. Но сержант явно был от этого еще далек.
– Так и что? Это же нормально, что у монахини молитвы в комнате? Разве нет?
– Да, конечно, – придя в себя после секундного озарения, согласился архимандрит и начал неспешно перелистывать страницы. – Ничего особенного, просто религиозные тонкости. Это не совсем подходящий молитвослов. Как бы тебе объяснить, есть разные версии, редакции, – Иаков усердно пытался подобрать нужные слова, но сержант, похоже, его уже не слушал, пристально уставившись на сумбурно перелистываемые священником страницы.
– Стоп! – резко прервал старика следователь. – Вот здесь, смотрите, отец, похоже на заметки.
Действительно, в самом центре книги значительная часть страниц была изменена, и вместо привычного печатного текста там сейчас красовались рукописные записи.
– Похоже, она замазала весь текст корректором? – Владимир пытался понять, что именно произошло со страницами. – Кропотливая работа.
– Да, очень старательное исполнение, – согласился Иаков и словно с чувством переполняющей его гордости добавил: – Смышленая.
– Уже что-то! Надо скорее найти лейтенанта, – с последней фразой Владимир взял книгу из рук архимандрита, и оба направились в том же направлении, куда ранее удалились их товарищи.
В то же время, расположившись в кабинете настоятельницы, следователь уже вовсю вел беседу с первой свидетельницей – темноволосой женщиной, возрастом немногим больше тридцати.
– Пелагея… – начал Денис, – а фамилия?
– После пострига монахиня умирает для мирской жизни и нарекается именем церковным, – неспешно отвечала она.
Несмотря на довольно юный возраст по здешним меркам, внешне Пелагея казалась много старше своих лет: проседи в волосах, следы от шрамов на лице – по всей видимости, до монастыря у нее была непростая жизнь.
– Ну у вас же была фамилия? – лейтенант пытался добавить рациональности в происходящее.
– Да, до пострижения в малую схиму, – согласилась монахиня.
– Схиму? Что? – чем дальше, тем Денису становилось сложнее вести беседу.
– Это обет, клятва, – вмешался Матфей, – монахини клянутся в послушании, нестяжании и целомудрии.
