К сожалению, было очевидно: чтобы кадр удался, надо исполнить волю творца этого фильма и подставить розовое тельце с пятачком под дождь. Мы тяжело вздохнули. Если это сделать, он явно переохладится и заболеет.
Однако нашу грусть развеяла уже знакомая нам маленькая женщина реквизитор, которая, появившись неожиданно из-за угла, снова укутала поросёнка в тряпки и спрятала козлёнка под навес.
Сняли ещё один кадр. И снова лысый мужчина помощник пришёл к нам и раскрыл поросёнка и передвинул козлёнка. И снова после этого появилась женщина реквизитор и укутала одного и вернула под навес второго. Так продолжалось дубль за дублем. Он раскрывал и подвигал. Она закутывала и прятала. После пятого дубля, разъярённый лысый помощник режиссёра вскарабкался к нам и, раздувая ноздри от злости и тяжело дыша, вырвал тряпки, которым укрывали поросёнка. Тут же появилась маленькая спасительница с взъерошенными волосами на голове и, отобрав у него эти тряпки, снова замотала их вокруг розового тельца. Этого мужчина не ожидал. Здесь на площадке он был самым главным человеком после режиссёра. И ему все должны подчиняться. Ибо он выражал волю Режиссёра. Волю творца. Мужчина застыл от неожиданности и заморгал выпученными глазами. Потом, придя в себя через мгновенье, закричал:
– Как вы смеете? Вы портите кадр. Так надо режиссёру! Режиссёр – творец этого фильма! Он так видит! Уберите тряпки сейчас же!
Женщина реквизитор поправила мешковину у поросёнка, спрятав его так, чтобы виден был только один пятачок, после чего убедившись, что животное в следующем дубле не намокнет и не заболеет, повернулась к мужчине и, глядя ему прямо в глаза, сказала:
– Хрен тебе. Поросенок простудится.
22.08.2023 г. (7531 Лето).
«Разделённая семья» 2023 год. режиссер Дмитрий Булейко.
Хвалите актеров, хвалите…
Много ли нужно нашему брату актёру? Чуть похвалили, выделили твою значимость – и всё, ты уже, окрылённый, паришь в облаках…
Помню, как лет десять назад незнакомый женский голос послышался из трубки моего телефона:
– Здравствуйте. Меня зовут Мария. Я – кастинг-директор картины «…». Мы хотели бы вас пригласить с нами поработать. Мы очень долго ищем актёра на эту роль, а съёмочный процесс уже идёт. Нам нужен яркий, сильный, характерный актёр. Способный с первых же секунд расположить к себе зрителя. Мы были бы Вам очень признательны, если бы Вы согласились. К тому же это кино снимает хороший режиссёр. И, кстати, Вашими партнёрами в сцене будут известные московские артисты. Пожалуйста, выручите нас.
Скажу честно, что после такой речи я несколько опешил. Не каждый день звонят кастинг-директора и выкладывают столько комплиментов в мой адрес. Мои бровки слегка поползли вверх, а лицо приобрело умильное выражение. Спина неожиданно распрямилась, к горлу подступил ком, а на глаза накатила скупая мужская слеза.
«Вот оно – признание. Наконец-то!» – промелькнула мысль в моей голове, и нижняя губа слегка выпятилась вперёд.
– Ваш герой возник несколько неожиданно, – продолжала девушка. – В ходе переписывания сценария. Но без него невозможно дальнейшие развитие сюжета. Ваш герой – это ключевая роль. На нём держится весь сюжет фильма.
После таких слов отказываться было нельзя. Предстояла большая актёрская работа.
В назначенный день я явился на площадку. На меня надевают костюм. Гримируют. И ведут к режиссёру. Вспоминая все слова, сказанные мне по телефону, я несколько вальяжен. Он, в свою очередь, оглядывает меня с головы до ног цепким, расчётливым взглядом, который бывает только у режиссёров и следователей, и утвердительно кивает.
Я попытался хотя бы в общих чертах узнать о сюжетной линии своего героя. Вместо объяснений он напустил на себя загадочный вид и многозначительно покачал головой.
Кое-что мне всё-таки удалось выяснить. Всё действие происходит на нашей военной подводной лодке. В машинном отделении происходит поломка. Вызывают специалистов с берега. Затем случается загадочное убийство. И во всех этих тайнах мне отведена ключевая роль.
Начали снимать мою сцену. Все приготовления были закончены. Площадка готова к съёмке. Я окинул взглядом своих коллег по кадру. Среди них не было ни одного из перечисленных по телефону московских актёров. На мой вопрос у ассистентов, где же они, получил ответ, что все они будут в других сценах. Снимали, как наша группа залезает внутрь лодки. Общий план без слов. Сняли быстро, за два дубля.
Следующий кадр – панорама моря и наш подъезд на катере. Снова обошлось без слов и московских артистов.
И вот, наконец, главная сцена съёмочного дня – само убийство.
Я снова подошёл к режиссёру в надежде узнать, кто мой персонаж и что мне надо делать в этой сцене. Режиссёр снова многозначительно помолчал. Потом, приобняв меня, отвёл в сторону и в течение получаса стал рассказывать о всех перипетиях современного кинематографа. Единственное, что мне удалось выяснить, так это то, что мне не стоит волноваться за свою роль. Ведь я хороший актёр.
Выставили свет. Настроили камеру. Поправили костюм, грим. Чувствую, как мандраж побежал по моему телу. Ещё мгновение – и я останусь в вечности кинематографа…
Неожиданно меня укладывают на железный пол между двух труб, а на лбу рисуют пулевое ранение. Вот она – моя ключевая роль. Роль трупа. Такого погружения в зерно роли я ещё не испытывал…
Текста, конечно же, у меня и в этой сцене не было. Московские артисты, как потом выяснилось, снимались в совсем других проектах. А деньги за эту судьбоносную роль я получил спустя три месяца.
Хвалите актёров. Ведь тогда они органично могут сыграть даже декорацию…
13.07. 2020 г. (7528 Лето).
«Почка – 2 " Режисер Марина Шульгина
Капитан
Мимо нас стремительно пролетали и оставались позади деревья, дорожные знаки и даже попутные автомобили. Стрелка спидометра уже долгое время гуляла между ста тридцатью и ста сорока километрами в час. Лишь населённые пункты, попадавшиеся изредка на нашем пути, заставляли снижать обороты двигателя. Да и то не всегда. Когда мимо пронеслись покосившиеся домики, из-за поворота неожиданно появился автомобиль ГИБДД, а рядом с ним поджидающий инспектор, который, увидев нас, тут же, словно лань, впопыхах выскочил навстречу, размахивая жезлом в одной руке и радаром в другой.
Мой знакомый нажал на педаль тормоза.
– Сейчас всё уладим, – подмигнул он мне, отстёгивая ремень и вылезая из машины, – Не зря же я столько ментов в кино переиграл. Слава и зрительская любовь чудеса делают.
– Капитан Ермолов. – Донёсся уверенный голос сотрудника ГИБДД. – Документы, пожалуйста.
Я тоже на всякий случай вылез зачем-то из машины.
– Здравствуйте, капитан. – Мой знакомый улыбнулся и протянул кожаную книжечку. – Нарушил? Да? Виноват. Задумался, представляете? Роль повторял.
Инспектор посмотрел на моего коллегу и взгляд его на мгновение
задержался. Нельзя сказать, что мой знакомый был медийным актёром, но снимался он достаточно много. Оставалось только надеяться на то, что офицер коротает вечера, сидя перед телевизором. Просканировав лицо водителя, капитан извлёк права, страховку, техпаспорт и принялся изучать документы.
– Понимаете, на спектакль едем. Боимся опоздать. Времени немного осталось, а ехать ещё далековато.
Капитан продолжал молча перебирать в руках ламинированные карточки.
– А я вот капитанов ещё не играл. Всё в основном полковники да генералы попадались. Ну, теперь, наверно, и не сыграю. Староват стал для капитана. Не то, что вы.
Колкий взгляд инспектора выскочил из-под бровей и пробуравил актёра.
Повисло неловкое молчание.
– Вы превысили скоростной режим. Давайте присядем, – произнёс полицейский и направился к
припаркованной на обочине патрульной машине.
– Командир… Понимаете… – Мой коллега слегка придержал его за локоть, пытаясь разрядить ситуацию. – Задумался… Мы же актёры как дети, всё в облаках летаем. То репетиции. То спектакли. То вот… съёмки, —
произнёс мой знакомый и как бы ненароком поводил головой из стороны в сторону, чтобы офицер смог лучше рассмотреть его лицо.
Инспектор прищурился, как будто что-то вспоминая, потом отвернулся, постукивая документами о свою ладонь:
– Вы превысили скорость на шестьдесят километров. Это серьёзное нарушение.
– Товарищ капитан, – понизил голос мой коллега, – я понимаю. Виноват. Может, на первый раз простите? Сделайте, так сказать, снисхождение. Мы с вами всё-таки коллеги.
Брови капитана поползли вверх.
– Ну, в смысле, я вас уже столько раз в кино играл. То есть не Вас, конечно, лично, – спохватился мой знакомый, видя непонимающий взгляд офицера, – а ваших коллег. Полковников… Генералов…
Капитан, не мигая, «расстреливал» актёра пристальным взглядом.
Актёр продолжал:
– «Ментовские войны»… «Литейный»… «Шеф»… Помните такие сериалы?
Полицейский кивнул, и его взгляд стал веселее:
– Помню. Хорошее кино.
– Ну вот, – выдохнул мой знакомый, чувствуя спасительную соломинку. – Я там снимался. Как раз Ваших коллег играл – полковников, генералов. Вот, например, в сериале «Шеф» помните, такой был Капитонов?
– Капитонов? – инспектор задумался.
– Да. Да. Капитонов! Ну, он ещё всё телевизор любил в кабинете смотреть.
– А, Капитонов! Он в конце фильма «кротом» оказался.
– Да. Да. Точно. У Вас отличная память, – оживился мой коллега. «Фу, наконец-то», – широкая улыбка растеклась на его лице. – Это я! Я его играл! Узнаёте?
Полицейский уже не так строго посмотрел на актёра.
– Полковник Капитонов – это я. Я его играл. Неужели Вы меня не узнаёте?
Офицер тоже улыбнулся и покачал головой:
– Да узнаю, узнаю. Конечно узнаю. Я Вас сразу узнал. Вы моей жене очень нравитесь.
Я облегчённо выдохнул. Видимо, слава и зрительская любовь моего знакомого и в самом деле чудеса делают.
– Жене Вы нравитесь… – улыбка офицера испарилась, – …а вот мне нет. Пройдёмте в машину.
2. 06. 2021 г. (7529 Лето).
«Первый отдел» 2018 год. режиссер Денис Нейдман.
Так тоже можно
Ну, наконец-то… Я улыбнулся, увидев размер съёмочной группы, операторский кран и несколько камер. Сразу было видно по размаху и масштабу, что проект серьёзный. А то так надоело гнать халтуру, когда всем вокруг на всё наплевать: что мы снимаем? Как снимаем? Кто твой герой? В чём конфликт сцены? Лишь бы снять всё с одного дубля и желательно без репетиций.
В душе всё заиграло и запело. Прищурившись весеннему солнышку, отправился, насвистывая, переодеваться в костюм своего героя.
Китель капитана второго ранга сидел как влитой. Увидев своё отражение в зеркале, я почувствовал, как спина тут же сама вытянулась в струну и по телу пробежали мурашки мужества.
До моей сцены ещё было время, поэтому я взял в буфете кофеёк и, присев на лавочке возле ёлки, стал наслаждаться прекрасной погодой, предстоящей работой и красавцами офицерами города Кронштадта, проходящими мимо.
«Пробежав» глазами текст, мой взгляд неожиданно зацепился за набегающие волны и, следуя за ними, уплыл в бескрайние дали Финского залива, постепенно растворяясь в далёком горизонте.
Просидев в своих мечтах несколько минут, я вернулся к реальности.
Продолжая «крутить» предстоящую сцену в голове, а заодно и обдумывая своего героя, поймал себя на том, что замечаю, как проходящие мимо офицеры и матросы, подбрасывая правую руку к головному убору, отдавали мне честь, будучи уверенными, что я их коллега, а вовсе не актёр.
Ну конечно, откуда им знать, что я «ненастоящий военный». На лбу же не написано.
Сначала меня это забавляло. Потом я начал смущаться и чувствовать себя неловко. А спустя несколько минут произошло то, что заставило меня тут же вскочить на ноги и пристальнее всмотреться в капитанов, лейтенантов и мичманов, проходивших мимо.
Сначала я не мог поверить, что это возможно. Но когда мимо меня прошагало уже более дюжины офицеров, мои сомнения растаяли, как прошлогодний снег – на моём кителе ордена и наградные знаки были прикреплены неправильно! Не с той стороны… Их следовало поменять местами. Ордена должны быть слева, а не справа!
Как же так могла ошибиться съёмочная группа?
Несколько минут я сидел молча, размышляя, что делать? Ведь это грубейшая ошибка. Возможно, девочки костюмеры только у меня напутали?
