На другой стороне заката
Диана Викторовна Покормяк
Однажды две юных подруги-путешественницы наткнулись в лесу на озеро и решили искупаться в нем. Они не подозревали о том, что этот большой синий водоем, затерянный среди глухих лесов, в определенные дни и часы превращается в портал, ведущий в иной мир. Попав в него, девушки навсегда изменят свою судьбу. Есения – главная героиня повести, познает в этом уникальном мире горечь утраты, жестокость, страх и гонения. Но именно здесь она встретит того, кто вопреки стереотипам и предрассудкам этого мира, пожертвует всем ради нее.
Диана Покормяк
На другой стороне заката
Глава I. День летнего солнцестояния
Самый длинный день в году медленно, но верно подходил к завершению своего земного пути. Солнце плавно опускалось все ниже и ниже к линии горизонта, замешивая на небе фантастические краски – дымчато-оранжевые и алые: они ореолом окружали солнце; чуть дальше – нежно-бирюзовые, – небо в этом месте напоминало кристально чистый ручей с изумрудами на дне, петляющий между облаками, будто между камнями, извилистой радужной лентой. В такие довольно быстротечные моменты небо выглядело не реальным, – это будто был кадр из красочного сна, где свет всегда магически ярок и контрастен, но при этом слегка приглушен чарующей дымкой, опутывающей все пространство – от небес до земли.
По хвойному лесу уже начинали бродить прохладные тени, – они плели длинными крючковатыми пальцами мрачные кружева и кидали их под деревья, будто ковровые дорожки. В таких местах трава и кусты начинали мрачнеть и сереть, – и вот уже не различить их истинный цвет, – зеленый: он спрятался за сумерками до рассвета и поглотился тьмой. Но на узенькой тропе, виляющей змеей между соснами, еще гуляли закатные солнечные лучи. Вот там сочная зеленая трава была одарена золотым блеском. По той тропе шло двое путников, усталых и изможденных. За спинами их – массивные рюкзаки, где прятались палатки для ночлега и котелки для костра. Совсем скоро эти скитальцы, зашедшие непривычно далеко от прежде запланированного маршрута, скинут рюкзаки на траву и будут искать временное пристанище для отдыха и сна. Они – молоды и энергичны, а юные сердца полны надежд и мечтаний. Одной ногой они уже вступили во взрослую жизнь, но мыслями пока еще в беззаботном детском мире. Долго шли они, долго беседовали о будущем, но к вечеру утомились и стихли, как те птицы на ветках, которые перестали петь и, глядя сонным взглядом на тени, прячущиеся под деревьями, все чаще прикрывали веки. Скоро эти тени, робко выглядывающие из укрытия на закатное солнце, смело выйдут на все тропы, выпрямятся в полный рост и разукрасят весь лес в мрачные пепельные оттенки. Но и им царствовать не так уж и долго, – с появлением ночи исчезнут и они, уступая место луне и ее призрачному потустороннему сиянию. И там не будет пристанища для серой палитры, – черное будет гармонично сосуществовать с темно-синим и серебристым, не впадая в крайности и раздор.
Ночь нынче на пороге. Она с востока уже затянула мрачно-синей полосой небо и приближает ее сюда, к путникам. Кто же они? Это две юных девицы, две подружки, которые специально ушли как можно дальше от цивилизации, – но здесь взыграла в них не только любовь к путешествиям и земным просторам, но и к поискам себя. Вдали от людей и технологий начинаешь лучше понимать себя. Все ненужное и мелочное тут же с беспощадностью отсекается, и на первый план выходят бессмертные и непреходящие ценности, – любовь к близким, дружба, искренние разговоры и чистые помыслы. На природе не нужно никому ничего доказывать, не нужно соревноваться, подстраиваться, позировать, притворяться и лукавить.
Две путешественницы, кинув понятливый взгляд на закат, пролезли сквозь заросли колючих кустарников к поляне, – да, давно они сошли с проторенной тропы, забрели в одичалые и неизведанные ранее места. Они были в пути уже вторую неделю. Это их последнее беспечное лето. Они окончили школу и поступили в один и тот же университет. Осенью начнется взрослая жизнь, – самостоятельная и ответственная, со сложными зачетами и предметами. Но сейчас, в это ускользающее беспечное лето, ускользающее навсегда, им не хотелось думать о том, что юность уже позади. Им семнадцать, – переломный момент в их жизнях. Махнув рукой школе, они, тем не менее, в душе еще не простились с ней и ее привычным укладом.
Каково же было их удивление, когда у просторной поляны они заметили синее озеро. На том берегу к нему плотно подступали сосны и буки, кидая мрачные тени на воду, но здесь, на этом берегу вода озарялась закатными лучами солнца и от этого казалась жидким золотом.
Подруги скинули рюкзаки в ромашки, распрямили плечи, вдохнули свежий воздух и перекинулись многоговорящими взглядами.
– Нужно непременно окунуться в это озеро! – произнесла с придыханием Есения.
– Так и сделаем! – согласилась Сафина. – Необходимо смыть с себя дорожную пыль и усталость. Вода всегда тонизирует и бодрит! – весело добавила она.
– Да, именно так, – кивнула головой Есения.
Она небрежно сбросила обувь и одежду, затем собрала свои рыжие кудри в высокий хвост, закрутила его жгутом и затянула резинкой. Сафина проделала то же самое, напевая песенку под нос. Она была немного смуглой от природы, с короткими темно-каштановыми волосами, в то время как у Есении кожа была светлой, с веснушками, а огненные локоны доходили до пояса.
Освободившись от надоедливых кроссовок и спортивных штанов, они, в чем мать родила, поспешили к озеру. Только Сафина стала заходить в воду робко и неуклюже, – вода была необыкновенно прохладной, волнующей, а Есения с разбегу плюхнулась в омут, оглашая округу восторженными криками. Из ближайших кустов с возмущением вылетело два фазана, – они пугливо умчались в сторону леса, не ожидая встретить в такой глуши шумных соседей.
Есения распугала не только фазанов, но и лягушек: они перемесились на другие кочки и кувшинки, и стали сердито квакать. Девушка прекрасно плавала, – она быстро преодолела все озеро, приблизилась к другому берегу, символически коснулась его рукой, даже сорвала ветку осоки, всунула ее в свои кудри и вернулась к подруге. На их берегу уютней, – там еще солнце и приятное тепло, в то время как возле сосен угрюмо и холодно. Она даже немного окоченела, пока уплывала оттуда. Но вот, ее взор снова цепляется за их приветливую поляну, усеянную цветущими ромашками, за растерянное лицо Сафины, – подруга плавает не так хорошо и теперь с тревогой ожидает, пока Есения не вернется к ней.
– Есения!.. Не заплывай больше так далеко! – волнуется она и хмурится.
– Наплавалась уже, – смеется Есения и прибавляет: – Нет, не буду больше заплывать туда, погреюсь здесь, на солнышке! – она с упоением наблюдает, как огненное светило легло на горизонт, немного отдохнуло, а потом стало медленно заползать за призрачную линию.
Сафина тоже улыбается и вдруг с энтузиазмом предлагает:
– А давай нырнем с головой, только тут, у берега?.. Помнишь, как мы любили в детстве вот так нырять и соревноваться между собой, – кто дольше задержит дыхание, и кто позже вынырнет?
– Давай! – соглашается Есения. Она в последний раз смотрит на ромашковую поляну, на рюкзаки и на угасающее солнце, затем быстро погружается в воду, как раз в тот момент, когда последний солнечный луч освещает ее рыжие кудри и белые плечи.
Сафина тоже кидает взор на поляну, на прощальные лучи и ныряет вслед за подругой. В воде они открывают глаза, как и в детстве и с усмешкой наблюдают друг за другом. Кто выйдет победителем в сей битве? Раньше всегда выигрывала Есения, но Сафина много тренировалась и теперь претендует на победу не меньше подруги. С их волос спадают резинки, локоны распутываются и тут же смешиваются с зелеными водорослями. Рядом с ними плавают рыбы и совсем не обращают на них внимания, будто эти две девицы принадлежат к водному пантеону существ, но никак не к человеческому роду. Проходит полминуты, затем минута и заметно девушкам, что там, в их мире, где осталась та ромашковая поляна, уже нет солнца: стало сумрачно, и видимость ухудшилась. Но светящиеся голубые глаза Есении все так же превосходно видны, как и желание победить ее, Сафину. Но силы Сафины уже на исходе, – как же хочется поскорее глотнуть воздуха! Она поднимает голову к поверхности воды и вдруг видит, что пространство снова залито солнечным светом. Даже облака прекрасно просматриваются – белые и пушистые, и они не на хмуром вечернем небе, а на голубом и сияющем. Она с удивлением переводит взгляд на подругу. Есения тоже замечает странные метаморфозы и подает знак: соревнование срочно прервать и выплыть на поверхность!
Подруги вырываются из прохладных объятий озера, с радостью хватают легкими кислород, но, немного придя в себя, с изумлением осматриваются. Их привычный мир куда-то невероятным образом исчез. И больше нет ни ромашковой поляны, ни бескрайнего леса, ни их рюкзаков, а что самое поразительное, – от вечера и следа не осталось. Солнце запекает с пылом их макушки, повсюду видны оливковые рощи и аккуратная коротенькая трава, – ни привычных сорняков, ни терновых зарослей. Вид, – чудесный и прекрасный, – смотрится, как открытка из рая, но девушкам не до радости. Они страшно пугаются и не понимают, что произошло.
Есения усиленно протирает глаза, но видение какого-то южного неизвестного ей края – не исчезает. Сафина, более предрасположенная к панике, тут же начинает хныкать. А вокруг – ни души. Тишину нарушает только пение каких-то экзотических ярких птиц в оливковых ветвях. Но Есения долго и упорно всматривалась в эти рощи и заметила за ними очертания города. Он был далеко – нужно преодолеть долину на пути к нему, но даже отсюда его монументальность поразила ее. Высокие каменные здания с колоннами, огромные причудливые статуи и фонтаны, чьи брызги будто доставали до самых небес. А вокруг зданий, – пальмы и кипарисы.
– Я не сплю? – Есения ущипнула себя и посмотрела на Сафину. Та покачала головой и плаксиво ответила:
– Нет, милая подруга, нам это не снится!..
– Может, мы выжили из ума?
– Но не обе же сразу!.. Что же делать? Что делать? – схватившись за голову, Сафина стала причитать и выкрикивать проклятия озеру, – да, это определенно оно сотворило это безобразие. Оно заколдованно и теперь не вырваться им из его царства. «Мы так и не вынырнули!» – размышляет она. Да, у них случилась гипоксия, они пошли ко дну, вот и начались эти галлюцинации!
Есения же склонялась к другому варианту. Они каким-то образом попали в совершенно иной мир. Пересекли какую-то невидимую границу, материю, и вот пред ними предстал этот скрытый от человечества город, – удивительный, потрясающий своей красотой и архитектурой. Но кто живет там? Люди или какие-то иные существа? И если они так любят порядок, что видно по их ухоженным аллеям и рощам, то будут ли они добры и благосклонны к ним, к двум непрошенным чужачкам?
Глава II. Другой мир
Когда прошло минут пять, Сафина поняла, что она ошиблась. Так долго умирать при утоплении невозможно, видения уже прекратились бы после ее смерти на дне озера. Она взяла и снова нырнула, – а вдруг она обхитрит озеро и опять выплывет на своем берегу? Она немного поторчала в воде, зажмурив глаза, потом с жаром выскочила на поверхность, но ромашковая поляна и лес так и не появились. Есения с растерянным лицом стояла на том же месте по пояс в воде, а в оливковых рощах все так же пели удивительные птицы. А солнце, подлое солнце все так же обжигало ей лицо и плечи.
– Пора выходить на берег, – наконец, сказала Есения. Она довольно быстро приняла реальность, выпорхнула на песчаный берег: белый песок тут же опалил ее стопы.
– Но на нас нет одежды, – испуганно проговорила Софина. Она с опаской огляделась вокруг. Бродить в чужом мире, да еще нагишом, – не самая лучшая затея.
– Что-нибудь придумаем. Не век же торчать в воде.
Сафина нехотя повиновалась. Она осторожно вышла на берег, потом вдруг резко набросилась на какой-то причудливый пышный куст и содрала с него несколько больших листьев. Соорудив из них подобие юбки, она облачилась в этот наряд и лишь тогда немного успокоилась. Но радость была недолгой, – самодельная юбка быстро распалась. Есения не смогла удержаться от смеха, потом строго приказала:
– Пошли в город!
– В таком виде? – возмутилась Сафина.
– По дороге может, найдем что-нибудь для облачения.
– Ну да, кончено! – хмыкнула недовольно Сафина и добавила: – Думаешь, тут платья на деревьях растут?
Но Есения ее уже не слушала. Она устремилась к роще – там хоть и небольшая, но все же тень. Подруга поспешила за ней. Оставаться одной в непонятном чужом мире чревато приключениями.
Есения, проходя мимо оливковых деревьев, с изумлением рассматривала чудных птиц, – они были маленькие и пестрые, с сине-зеленым радужным оперением.
– Не соловьи вроде, но тоже поют чудесно, – произнесла она, оборачиваясь к Сафине.
– У тебя еще хватает энтузиазма слушать их? – поразилась подруга и прибавила с досадой: – Я ничего не замечаю вокруг, и мечтаю только об одном: чтобы жители этого города объяснили, как нам попасть домой!
– А вдруг они не говорят на нашем языке? – предположила осторожно Есения.
– Ну, тогда будем импровизировать и изъясняться жестами!
Под палящим солнцем они прошли оливковую рощу, вышли на зеленую равнину и обнаружили на ней множество высоких деревянных столбов с веревками, на которых сушилась разноцветная одежда. В основном, здесь были длинные пестрые туники с узорчатыми поясами и орнаментами на коротких рукавах.
– Потрясающе! – глаза Сафины засияли от счастья. Вопрос с одеждой отпал сам собой. Она подошла к первой веревке и стала выбирать тунику. Ей приглянулась персиковая, с золотым поясом. Она с жаром стащила ее и тут же нацепила на себя. Но туника была для нее, – маленькой и худенькой, слегка великоватой. Она стала осматривать другие наряды, но все они были или той же длины, или еще длиннее.
– Женщины этого параллельного мира явно выше нас! – догадалась вдруг Есения. Для себя она подобрала фиолетовое платье-тунику без рукавов, с зеленым растительным орнаментом на поясе.
Сафина угрюмо покосилась на нее. Есения была гораздо выше ее, и поэтому ее платье лишь на пару сантиметров волочилось по земле. Ей ничего не оставалось, как все время приподнимать подол платья, чтобы не запутаться в ногах и не упасть. Потом она догадалась укоротить наряд с помощью пояса – приподняв ткань, девушка затянула повязку так, что платье теперь не стелилось по траве.
– Надеюсь, нам простят вынужденное воровство, – Есения, ухмыльнувшись, пригладила пальцами свои высохшие рыжие кудри и вытянула руку вперед со словами: – А теперь поспешим в город. Мне не терпится узнать, куда мы попали и что нас ожидает.
– Мне тоже, – отозвалась Сафина. Она отыскала возле столбов небольшую белую веревочку и завязала свои короткие каштановые кудри в узел.
Пройдя вереницу столбов, где на легком ветру колыхались кем-то заботливо развешанные одеяния, они увидели в ста метрах от себя на абсолютно гладкой равнине большой город. Вход в него лежал через монументальные триумфальные ворота. Есения ахнула. Высота этих ворот была не меньше тридцати метров, а ширина не короче двадцати пяти метров. Самое удивительное, что никаких заборов около этих ворот не было, да и стражи не наблюдалось.
– Врата пусты, – хороший знак! – обрадовалась Сафина. Если нет враждебно настроенной охраны, значит этот мир, этот город должен быть по определению добрым.
– Не будем делать пока поспешных выводов, – с осторожностью высказалась Есения. Подозрительным взглядом она осмотрела эти золотые арочные ворота – они ведь означали триумф в каком-то военном деле. А, значит, жители этого города были не так уж и миролюбивы. Но… может, это было очень-очень давно? Ведь никаких фортификационных укреплений и смотровых башен нет: только мирный народ, который не грезит завоеваниями чужих земель и, который не отбивается от агрессивных соседей, может себе позволить роскошь не иметь высоких каменных заборов и оборонительных построек.
Они подошли к воротам, опасливо прошли через них, абсолютно никого не встретив по пути. Перед ними открылась панорама города. Впереди, к главной площади, бежала аллея, обсаженная с обеих сторон апельсиновыми деревьями. Дорожка была забетонирована. С левой стороны девушки увидели реку, над которой возвышался двухъярусный каменный акведук с арочными сводами, высотой не менее пятидесяти метров; с правой стороны просматривались за кипарисами храмы с колоннадой и многочисленные фонтаны.
– Это место тебе не напоминает Элладу или древний Рим? – окинув взглядом поселение, произнесла Есения.
Сафина закивала головой.
– Да, есть нечто похожее… Архитектура, местность, растительность и климат… Но… ведь это было давно!.. Неужели мы попали в прошлое? – вдруг озарило Сафину. Ее сердце пугливо сжалось в комочек, а душа трепетала от тревоги и растерянности.
– Ох, надеюсь, что нет! – махнула рукой Есения. Перспектива встретиться с римскими легионерами, у которых куча рабынь и бессчетные гаремы, совсем не прельщала ее.
И все же нетерпение и неизвестность гнали их вперед, – к ответам на их вопросы. Они быстро прошли апельсиновую аллею, вышли к большой площади (странно, но она тоже была пустынна) и увидели, что ее окружали четыре здания и от нее же устремились вдаль четыре вымощенные камнем дороги. Ближе к девушкам, с левой стороны возвышалось серое цилиндрическое здание, вход в которое был оформлен восьмью коринфскими колоннами; по правую сторону на приподнятой четырехметровой платформе красовался белоснежный прямоугольный храм, окруженный по всему периметру стройными ионическими колоннами высотою в сорок метров.
Подруги подошли поближе и с изумлением заметили на этих зданиях нарядные вывески на их родном языке.
– Публичная библиотека! – прочитала вслух Сафина, глядя на цилиндрическое здание. Повернувшись к белому храму, который на фоне пронзительно синего неба казался приютом для богов, она прочитала вывеску и на нем: – Театр… хм… больше похоже на дворец короля, – заключила она.
– Точно подмечено, – согласилась Есения. Она заметила за этим храмом обширные виноградники.
В самом центре площади стоял высокий бронзовый памятник. Девушки подошли поближе и присмотрелись. С огромного постамента на них смотрел суровый бородатый мужик с кучерявыми волосами до плеч. Выпученные глаза будто следили за каждым их движением. На нем был хитон до щиколоток и гиматий.
– Это кто же? – почесывая подбородок, спросила вслух Сафина.
– Может, правитель города или какой-нибудь знаменитый политический деятель… – предположила Есения. От скульптуры веяло жестокостью и всевластием, поэтому она больше склонялась к первому варианту.
Оторвав взор от статуи, она рассмотрела за ней остальные два здания, которые опоясывали площадь: суд и биржа. Оба строения не уступали по пышности и красоте форм театру и библиотеке. Здание суда являло собой базилику с рядами колонн, разделяющими помещение на пять продольных частей. Оно было украшено пилястрами и отделано золотистым мрамором. Биржа походила внешним видом на здание суда, но в его отделке участвовал зеленоватый мрамор – в колоннах, в узорчатом карнизе и высоком крыльце виднелись вкрапления изумрудных камней. Парадную лестницу украшала белоснежная балюстрада из травертина.
– Но почему же нет нигде людей? – Сафина водила обеспокоенным взглядом с одного строения на другое, потом прибавила: – И даже голосов не слышно, будто все вымерли!
– Не очень заманчивая перспектива, – оказаться в параллельном мире, да еще и в мертвом городе, – хмуро изрекла Есения. – Но… пошли дальше – не будем отчаиваться раньше времени! – она даже попыталась улыбнуться. Она всегда была оптимисткой и сейчас не собиралась впадать в уныние. Нет, здесь определенно кто-то живет! Ведь развесил же кто-то кропотливо одежду на бельевых веревках? Ведь начистил же до блеска кто-то эти мраморные ступени и колонны, иначе они бы уже покрылись вековой пылью и паутиной.
Ответ на их вопросы и мольбы явил себя в виде двух долговязых уродливых существ, внезапно появившихся на площади. Сафина вскрикнула и юркнула за спину подруги, потом боязливо выглянула. Это были двуногие, но они существенно отличались от людей – ростом выше двух метров, с четырьмя руками и несоразмерно большой лысой головой, на которой торчали два безобразных рога. Кровью налитые глаза с удивлением вперили взгляд в девушек. Ноги их покрывали темные штаны из кожи, на голой груди у обоих Есения заметила татуировку в форме солнца. Она не знала – бежать срочно прочь или просить аудиенции. Растерянно ждала она, что будет дальше, но как только приметила, что эти причудливые существа бросились к ним с воинственными возгласами «хей!», она схватила Сафину за руку и приказала:
– Бежим в театр и там спрячемся! – она по-настоящему испугалась. Это их грубое «хей» никак не походило на приветствие даже по меркам дикарей.
Девушки кинулись к белому храму, ловко преодолели ступени и вбежали в распахнутые настежь двери. Еще чуть-чуть и страшные преследователи догонят их. Внутри был небольшой холл, от которого отходило ветвями множество запутанных лабиринтов, напичканных различными комнатами. Есения свернула влево, стала ломиться в первую дверь, но она оказалась запертой. Сафина от испуга бросилась в противоположную сторону, забрела в узкий мрачный коридор, выложенный красно-желтой мозаикой, и буквально ввалилась в узорчатые синие двери.
– Где же ты? – с досадой спросила Есения, осматриваясь по сторонам. Она так и не увидела, куда пропала Сафина. «Вот и потерялись!» – с ужасом подумала она. Но время для раздумий и сомнений не подходящее – она заметила силуэты враждебных четвероруких великанов в холле и, нащупав в полутьме вторую дверь, с облегчением обнаружила, что она не заперта. Вломившись в комнату, она с изумлением заметила в ней большой бассейн. Высокие потолки, голубые рельефные колонны, ромбовидный сине-белый пол, стены, разукрашенные фресками, – это была купальня, красивая и уютная. «Бассейн в театре?» – Есения не переставала удивляться всему, что замечала в этом странном мире. Захлопнув осторожно дверь, она проскользнула мышью вдоль стены к большому витражному окну. Лучи солнца весело плясали по рисункам орхидей, которые украшали витраж и скользили по водной глади. Если бы не те мерзкие существа с рогами, можно было принять это место и эту комнату за частичку рая. Но… Есения слышит их страшные тяжелые шаги, и сердитый рокот – они свернули в ее сторону, пошли по ее следам. Нет, в раю таким враждебным монстрам точно не было бы места. «Надеюсь, Сафина спряталась подальше отсюда» – подумала она и посмотрела в окно. Но там не было ни форточки, ни ручки, чтобы как-то отпереть окно и вылезти наружу. А шаги слышны уже у двери. Выхода нет: Есения тихонько соскальзывает со скользкого плиточного пола в бассейн и погружается на дно. Распахнув глаза, она замечает, что бассейн раскрашен фигурами прекрасных полуголых дев с распущенными медными волосами. Они чем-то похожи на русалок, но у них нет хвостов. Теперь ей нужно только одно – слиться с этими девами, стать их сестрицей. На время, пока не минует опасность.
Скрипнула дверь, – страшные преследователи вошли в купальню и внимательно стали осматривать комнату. Один из великанов опрокинул с досадой узорчатую золотистую ширму, за которой, вероятно, переодевались посетители; второй залез в глубокую белую нишу, в которой стояла огромная полутораметровая напольная ваза, и заглянул за нее.
– Здесь никого нет! – крикнул злобно он и толкнул сердито вазу своей исполинской босой ногой. Ваза упала и со звоном разбилась – часть ее осколков посыпалась в бассейн. «Со мной будет то же самое, если они найдут меня!» – подумала со страхом Есения.
Прошла минута-другая и девушка поняла, что если не выплывет на поверхность, то захлебнется. А чудища все не уходили. Обшарив несколько шкафов, они еще раз взглянули на бассейн, – Есении показалось, что смотрели прямо на нее, – и вышли. Это стало для нее полной неожиданностью. Они не заметили ее – значит, она сошла за этих длинноволосых русалок, слилась с ними в один рисунок. Выплыв на поверхность, она с жадностью глотнула воздух. Не успела опомниться она, как где-то совсем рядом, послышались крики. Она ни за что на свете не перепутает этот голос. «Уродцы схватили Сафину!» – догадалась Есения. Позабыв о предосторожности, она кинулась на зов подруги. Выскочив в коридор, она побежала в правую сторону – именно со стороны холла доносились гневные реплики и угрозы ее подруги.
– Отпустите меня, сволочи! – кричала Сафина. Они быстро разыскали ее, вытащили из комнаты, где хранился реквизит для театра, и поволокли по коридору, будто тряпку. Ее прекрасное персиковое платье порвалось, висело на худеньком теле лоскутами, а на смуглом лбу проступили капли крови, так как девушку безжалостно тащили за волосы.
Есения обнаружила подругу лежащей без сознания на холодном полу посреди холла. Монстры отпустили ее, но стояли совсем рядом и посматривали на входную дверь – будто ожидали кого-то, кто распорядится насчет дальнейшей участи непрошеных гостей. Есения больше не замечала свирепых исполинов – все ее мысли были о подруге. Подбежав к Сафине, она склонилась над ней, приподняла ее голову и стала взывать:
– Очнись, моя милая подруга! Очнись же!
Как ей страшно! Как она боится, что этот мир погубит их, и то глупое плавание в проклятом озере поставит точку в их земной жизни.
Великаны, как ни странно, не трогали ее – будто поняли, что она от них никуда не денется, потому что рядом, на мраморном полу, лежит некто близкий для нее, и она его ни за что не покинет.
