Выйдя из дома, я огляделась. Лес при дневном свете не казался столь глухим и страшным. Конь мой уже жевал овёс. Чуть в стороне от дома обнаружилось небольшое строение, судя по всему это и была баня.
Смыв грязь и с трудом отмыв волосы, почувствовала себя лучше. Надев платье, собрала свои вещи и отправилась обратно в дом. Завтрак со стола в мой желудок переместился за считаные минуты. Закрыв глаза, я попивала приятный травяной напиток. И улыбалась, наверное, впервые с момента побега. Как оказывается, мало нужно для счастья.
– Выкладывай, что у тебя произошло.
Может ли стать хуже оттого, что я поведаю о своей беде старушке, живущей в такой глуши? Думаю, нет. Легче тоже не станет, но может, женщина укажет мне, в какую сторону необходимо двигаться дальше. Решила рискнуть и довериться. Рассказала всё как на духу. Старушка слушала внимательно, ни разу не перебив. Когда же я закончила повествование, травница покачала головой, повздыхала и направилась к столу. Взяв небольшой мешочек, старушка вернулась на место и вытряхнула какие-то камушки. Собрав все камни в руки и что-то пошептав, женщина бросила их на стол. Я даже вздрогнула от неожиданности. Ведьма же совершенно не обращала на меня внимания, пристально разглядывая камни.
– Плохо дело, ой, плохо. Сложно тебе будет. Личность недобно будет скрывать. Но образумится всё. Но для этого нужно постараться. Терпеть тебе придётся что-то очень злобное и тёмное. Выбор необходимо будет сделать. Жертвовать будет необходимо. Но это на роду написано. Ничего не поделаешь.
Я изумлённо смотрела на старушку, совсем ничего не понимая из её слов. Какой такой выбор? Между свадьбой и помощью семье? Или между жизнью и смертью? Непонятно. А что злобное мне придётся терпеть? Про личность более или менее понятно. Нельзя сейчас представляться своим именем. Кто его знает, что за испытания мне уготованы. А жертвовать чем? Одни вопросы. Лучше бы и не рассказывала ведьма ничего. Так, только усложнилось всё.
– Выезжать тебе нужно через час, как пообсохнешь. Через несколько вёрст есть деревня. Там дальше решай, куда ехать. Топошка, собака моя, проводит тебя. Всё, чем могу помочь, так это еды подсобрать в дорогу. И пару зелий положу, вдруг пригодятся.
Я кивала на все наставления. Хоть небольшая, а уже помощь. Да, дальше только на себя полагаться. Ну хоть проводник до деревни будет.
Через час я в простеньком платьице, подаренном старушкой уже сидела в седле. Мою одежду ведьма выложила, сказав, что дорогие наряды только беду накликают на меня. Пришлось подчиниться. Жаль, конечно, что зеркала не было, очень хотелось взглянуть на себя. Травница помогла заплести мне простые косы, так что я теперь ничем не отличалась от обычной деревенской девушки. Что было мне точно на руку. Ведь меня явно ищут, так хоть внимания не привлеку.
Топошка весело бежала впереди, мы с конём следовали за собачкой. Я первое время старалась запоминать дорогу, но затем плюнула и решила довериться знающему животному. Хуже уже точно не будет. Ехать пришлось долго, к деревне прибыли только вечером. Но больше всего меня поразила неустающая собачка. Возле деревни Топошка гавкнула, словно прощаясь и развернувшись, отправилась в обратную дорогу. Я помахала в ответ рукой. Глупо, конечно. Но я так прониклась этой помощью.
Встал острый вопрос, что делать дальше. Необходимо найти ночлег. Но у меня нет с собой денег. Да и драгоценностей, к несчастью, тоже. Чем я рассчитаюсь? Горько вздохнув, направила коня рысцой к деревне. Может, мне ещё разок повезёт, и кто-нибудь поможет? Хороших людей ведь больше, чем плохих.
Деревушка была небольшая, тихая и какая-то безлюдная. В окнах не видно было даже огонька. Ни собак, ни лошадей, вообще никакой живности было неслышно. Только я приблизилась к первому плетню, как по земле, словно по волшебству, постелился густой туман. Конь мой фыркнул и попятился, не желая двигаться дальше. Спешившись, взяла скакуна под уздцы и смело шагнула в туман.
– Куда дурёха?! – раздалось неожиданно откуда-то справа.
И тут же пронеслись мимо огненные вспышки. Из тумана ко мне потянулась когтистая лапа. Костлявая такая, с обрывками кожи. Я пронзительно завизжала. И неожиданно свет погас…
Когда пришла в себя, надо мной переговаривались несколько мужчин в военной форме. Это что же? Это как это? Как я очутилась в зоне боёв? От нашего герцогства ведь нужно вёрст сто проехать до Берингтона. Ничего не понятно.
– О! Смотри, в себя приходит, – ткнул один солдат другого в бок локтем. – Ты куда же дурная полезла? А если бы тебя костлявые уволокли?
– Да, погодь же ты! Не видишь, что ли? Напугана до смерти. Ты себя вспомни, когда впервые заклятия этих тёмных тварей увидел. А ты всё-таки мужик. Тут же баба, что с неё возьмёшь?
Распахнула глаза и резко села. Огляделась по сторонам. Были мы недалеко от деревни, только с другой стороны, не там, где я выехала из леса. Рядом стояло пять мужчин в военной форме, с гербами королевского дома на груди. Возмутило фамильярное обращение мужчин, но я подавила негодования, успокаивая себя, что всё это необходимо для конспирации.
Под взглядами мужчин поднялась на ноги, расправила и обтряхнула платье. Коня своего я не увидела. На глазах выступили слёзы. Неужели пока я лежала в обморочном состоянии, моего верного скакуна утащили и съели эти костлявые твари.
Пожилой солдат, подошёл поближе и похлопал по плечу.
– Ну, будет вам, на ребёнка налетать. Неужели не видите? Напугана до смерти. Ты, дочка, как тут оказалась?
– Так, меня Топошка проводила. Бабушка сказала идти до деревни. Вот, думала остановлюсь тут на ночлег, – старалась говорить проще, чтобы действительно сойти за деревенскую девушку.
– Бабушка? Какая к чертям собачьим бабушка? Тут на сто вёрст круго?м нет ни одного поселения! – недобро смотря на меня, вскричал молодой солдат. Три других военнослужащих закивали, поддерживая товарища. – Кто такая Топошка?
– Собачка… – чуть слышно промямлила я в ответ.
– Собачка, – презрительно передразнил солдат и сплюнул под ноги.
– А где мой конь? – сдерживая слёзы из последних сил, задала мучающий меня вопрос.
– Сожрали, – заржали солдаты.
Я закрыла лицо руками и заплакала. Даже себя не было так жаль в текущей ситуации, как коня. Скакун верой и правдой вывел хозяйку из глухого леса. А я его на смерть потащила…
К нашей группе стали подходить другие солдаты, спрашивая стоя?щих рядом со мной о происшествии. За считаные минуты собралась толпа.
– Что здесь происходит? – прозвучал строгий голос.
Гомонящая толпа сразу смолкла. Стало так тихо, что я биение своего сердца отчётливо услышала. Даже плакать перестала. Солдаты вытянулись по струнке и расступились, открывая меня взору молодого и, судя по всему, очень злого командира. Мужчина впился в меня взглядом зелёных глаз и прищурился.
– Это ещё что такое? – командир внимательно обвёл взглядом как-то враз нервно сглотнувших солдат.
Старичок, что стоял рядом со мной, сделал шаг вперёд, приложил вытянутую руку к голове и чётким голосом отчитался:
– Ваше превосходительство, как только стало смеркаться, все солдаты заняли свои боевые позиции. Дозорный подал знак о начале наступления врага. Мы приготовились дать отпор, как глядь, из лесу выезжает всадница и направляется прямиком к вражеским силам. Прикинули, что возможно диверсант, отбили у врага. А это оказалась девица.
Командир вновь уставился на меня. Лицо его приобрело какое-то хищное выражение. У меня мурашки по спине побежали. И ноги затряслись. Вот и нашла себе новые неприятности. Доверилась ведьме, а здесь вот какое дело. Теперь меня ещё и за врага будут считать. Помогла родителям, ничего не скажешь.
– Донглад, девицу ко мне.
Командир развернулся и ушёл восвояси. У меня ноги подкосились и если бы не старичок, проворно подхвативший меня под локоть, лежать мне вновь на земле. Мы последовали за командиром.
– Ты не бойся, говори правду. Он у нас хоть и строгий, но разумный. Глядишь, всё и обойдётся.
Легче от такого подбадривания не стало. Дрожь лишь усилилась. Мы прошли к каким-то хлипким строениям. Я особо не рассматривала окружающую обстановку, мысли мои крутились вокруг будущего. Страшно было до такой степени, что у меня началась икота. Как итог в помещение я вошла под громогласные икания.
По всей видимости, это было что-то вроде штаба. Комната была хорошо обставлена. Дорогие резные кресла, стол из дорогих пород дерева, ковры на полу. Недурно. Командир кивнул в сторону кресла. Уселась быстро и уставилась в зелёные глаза. При свете ламп удалось разглядеть мужчину получше.
Гладко выбритое лицо с правильными хищными чертами, тёмные, как смоль, волосы и брови, яркие зелёные глаза, очерченные тёмными же пушистыми ресницами. Довольно молодой, лет двадцать пять не больше. Для столь высокого звания очень молод. Вполне вероятно, что аристократ. По тому, как трясутся перед ним солдаты, герцог, не меньше. Поэтому же доводу и звание высокое. Хотя я мало смыслю в данных сферах.
– Ну что ж, давай рассказывай. Кто такая? Для чего спешила к тёмным магам?
Нет. Такому не сто?ит рассказывать всей правды. Этот злыдень меня сразу сдаст королевским дознавателям. Тогда родителей точно казнят. Нужно и дальше играть роль деревенской дурочки. Солдаты ведь так и подумали.
– Меня зовут Хильда. Ик. Тятька направил меня к дядьке… Ик. На улице резко испортилась погода… Ик. Ик. Я сбилась с пути… Ик. Ик. Ик. Заблудилась в лесу… Ик. Наткнулась на домик у реки… Ик. Там бабушка указала дорогу…Ик. Вышла из лесу… Ик. На улице уже темнело… Ик. Решила заночевать в деревне… Ик. А тут лапа эта костлявая… Ик. Я так испужалась…Ик. Ик. Ик.
Командир нахмурился и перевёл взгляд на старика. Мой сопровождающий пожал плечами.
– Складно врёшь. Дядька где живёт? – недоверчивый взгляд зелёных глаз усилил икоту.
– В Берингтоне… Ик. Ик.
Мужчина поднялся со стула и, взяв со стола графин, налил воды в стакан.
– Выпей, – протянул мне стакан командир.
Дрожащими руками схватила протянутый стакан. Выпила с жадностью. Поперхнулась и закашлялась. Старик любезно похлопал меня по спине.
– Значит так. Сегодня ночуешь здесь. Завтра решу, как с тобой дальше быть.
– Спасибо! – с неподдельной благодарностью воскликнула я.
