Я тихонько подкралась к двери.
– Я же говорила, сыр натерт слишком крупно. Эти шматы и до полуночи не расплавятся. – В голосе матери укор всегда причудливо смешивался с самодовольством. Она одновременно и оказывалась права, и получала возможность поучать. В такие моменты мама радовалась, словно ребенок на ярмарке.
– Эллен, пожалуйста, сядь. Мне вовсе не нужна ещё одна пара глаз.
– Я просто хотела помочь. Иначе сегодня мы не поужинаем.
Лучшее качество моего отца – абсолютная, безоговорочная неконфликтность. Он мог найти общий язык с любым. И мало кто мог задеть его по-настоящему. Мама вот не могла. Я услышала, как со скрипом отодвинулся стул, и зашуршали на столе бумаги. Эллен Скотт вернулась в привычную среду обитания – к работе сверхурочно.
Мысленно досчитав до десяти, я вошла в просторную столовую, которая с легкой руки матери в нашем доме была ещё и гостиной. Отец улыбнулся и помахал мне рукой с зажатым в ней ножом. На доске перед ним были аккуратно нарезаны овощи.
– Амелия, наконец-то. Мы тебя уже заждались. Ужин почти готов.
Мама подняла на меня взгляд с таким видом, будто только мгновение назад заметила меня.
– Амелии стоит меньше пропадать с друзьями. Экзамены на носу, о каких встречах может идти речь. – Она собрала документы и громко постучала ими по столу. – Томас, ради бога, убавь огонь. Я одна чувствую запах гари?
Мы с отцом обменялись понимающими взглядами. К такому нам не привыкать.
– Присаживайтесь, дамы, а я пока разложу спагетти. На повестке важная новость.
– Не у тебя одного. – Оборвала мама. – Амелия, как там твой тест? Кажется, результаты должны были объявить сегодня?
Я замешкалась. Сказать правду и нарваться на неприятности или соврать, сходить на вечеринку, а уже после схлопотать двойные неприятности? Я так и не смогла определиться с вариантом.
– Э-э, кажется, у папы новость поважнее моей.
Мама бросила на меня строгий взгляд поверх тонкой оправы очков, но ничего не сказала. Я буквально видела, как крутятся в её голове колесики подозрения. К счастью, она всегда быстро отвлекалась.
– Томас, сколько раз я просила не трогать эти тарелки. Они праздничные, а вы постоянно царапаете их вилками. Амелия, переоденься к ужину, пожалуйста. Где ты только нашла этот свитер? Отвратительная вещица. Совершенно не твой цвет.
В своей комнате я переоделась в домашний костюм, подаренный матерью. Может, хоть так удастся заслужить её одобрение. Ужин проходил в спокойным молчании, и я даже начала наслаждаться вечером. Отец готовил не так часто, как хотелось бы, но из-под его рук всегда выходили шедевры.
– Так что это за новость, о которой ты хотел рассказать? – Поинтересовалась мама, раскладывая по тарелкам порции салата.
Отец выдержал театральную паузу.
– Джонс уходит на пенсию, и его место займу я. Пусть я работаю не так давно, но после командировки в Оклэнд должность моя.
– Ого, пап, поздравляю. – Обогнув стол, я крепко обняла его, почти забыв, что мои новости не такие хорошие. Папина жизнь явно налаживалась.
Мама тоже улыбалась и одобрительно сжала его руку. Они часто обменивались подобного рода жестами. Думаю, он понял, как сильно она гордится им.
– И когда нужно ехать? – Осведомилась она. – Мы собирались к моей сестре, какие-то проблемы на ферме, помнишь?
– Да. Не переживай, я успею аккурат к этому времени. Вылетаю в следующее воскресенье.
– А когда вернешься?
– Поездка рассчитана на две недели.
Восторг мой поубавился. Две недели наедине с матерью. Особенно после того, как я поведаю о заваленном тесте. Лучше бы мне предложили провести эти две недели в медвежьей берлоге. По крайней мере, это было бы безопаснее. Будто бы прочитав мои мысли, мама развернулась.
– Итак, раз уж с папиной новостью мы разобрались, вернемся к твоему тесту. Что там с оценкой?
Видимо, оттягивать дальше не получится.
– Для начала хочу сказать, я очень старалась и долго готовилась.
– Понятно. Насколько всё плохо?
– До четверки не хватило всего ничего. – Начала было я, но сама понимала, как нелепо звучит отговорка. Падение метеорита или зомби-апокалипсис сгодились бы куда лучше. С непроницаемым видом мама щедро засыпала свою порцию сыром. Помешкала и проделала то же самое с папиной тарелкой. Трудно было сказать, о чем она думала. Радовалась своей победе или боролась с разочарованием. Наконец, она заговорила.
– Что ж, этого стоило ожидать.
– Мам, я не сильна в цифрах. Ты же знаешь.
– Знаю, что приложи ты больше усилий, результат был бы лучше.
Надежда таяла на глазах. Оставалось идти напролом.
– Я понимаю, что сама предложила этот договор…
– Сейчас последует какое-то «но». – Закончила она.
– Но у Карин день рождения уже через две недели. И я в числе организаторов.
– Прекрасно, если это не будет отвлекать тебя от учебы.
– Да, но можно мне пойти? Будет даже не вечеринка, просто небольшая посиделка. Всё-таки это последний её праздник в нашем кругу.
– Но не в жизни. Ничего страшного, если ты пропустишь эту вашу посиделку. Уверена, ничего особенного там не произойдет.
– Мам, пожалуйста…
– Амелия. – Мама повысила тон, я явно исчерпала лимит её терпения. – Разве эта ситуация не показала, что тебе нужно подналечь на учебу? Это выпускной год, впереди экзамены и поступление в колледж. Если, конечно, ты не хочешь остаться здесь и работать сменщицей этого твоего Уэда.
– Уэсли. – Поправила я.
– Неважно. Оставайся в числе организаторов, если хочешь. Пары часов в день будет достаточно. Но не в числе гостей. Ты и так потратила впустую слишком много времени.
Она принялась собирать тарелки, но, видимо, посчитала, что мудрости на сегодня недостаточно.
– И не сутулься. Хочешь к тридцати сложиться пополам?
Отец бросил на меня предостерегающий взгляд. Он никогда не вступал в конфликт напрямую и не вставал на мою сторону открыто. Папа предпочитал слушать и защищать мою позицию издалека. И это работало. Практически всегда.
Я знала, что значит этот взгляд. Папа ещё сомневается, но поговорит с мамой в спокойной обстановке. Слишком мало ему нужно было, чтобы поддержать меня.
– Кстати о Карин. – В свете лампы глаза матери хищно сверкнули.
Я вяло возила по тарелке ужин. За столом я всегда оставалась последней. Даже если начинала есть раньше всех. И с гораздо большей скоростью.
– А что с ней? – Вера робко вскинула голову и тут же увяла.
– Какой у неё результат?
– Какая разница? Её результат не добавит мне баллов.
– Просто любопытно. Кажется, она лучше тебя распоряжается свободным временем.
– Ты знаешь, Карин профи в тригонометрии.
– И ты ничуть ей не уступаешь. Во всём виновата лень. Но эту проблему мы решим.
Я постаралась не вдумываться в эти слова. И представлять не хочу, что мама может для меня придумать. Обида кольнула сильнее провала. Я слишком боялась разочаровать собственную мать. И так мало требовалось, чтобы сделать это. Кажется, я влачила жалкое существование.
Я вкратце пересказала подругам разговор с родителями.
– Поверить не могу. Просто кощунство, вот так лишать тебя веселья. – Эйприл с досадой стукнула рукой по рулю. Машина вильнула в сторону.
Сегодня её волосы отливали благородным фиолетовым оттенком. Вьющиеся, длиной до плеч, они задорно пружинили при ходьбе. Заглянув в салонное зеркало, подруга принялась поправлять помаду на губах, чем тут же привлекла внимание Карин. Та ловко перегнулась через сиденья и выхватила тюбик.
– Прошу тебя, следи за дорогой. Ровный контур не стоит сломанной челюсти. Это я тебе как будущий врач говорю.
Впереди начинался густой подлесок, служащий чем-то вроде школьного указателя. Сквозь просветы в деревьях уже виднелись стены из непривычного для Фоксдейла белого камня. Погода постепенно налаживалась. Сквозь редкие сгустки облаков бодро пробивалось солнце. Ночью прошёл ливень, и песчаные тропы развезло. Машины образовали глубокую колею, из-под колёс во всех стороны летели комья грязи.
– Хорошо, что сегодня твоя очередь, Эйп. – Поджав губы, Карин наблюдала за тем, как отчаянно борется с бездорожьем высокий внедорожник.
– Твой старичок остался бы здесь навеки, как памятник допотопному автопрому. – Согласилась Эйприл, чем заслужила в ответ испепеляющий взгляд. Красный, потрепанный временем фордик достался Карин от дедушки. Она не чаяла в подарке души, переоборудовала заброшенный гараж в мастерскую и отменяла любые дела, стоило старичку «захворать». Подруга не променяла бы его ни на что другое, даже будь у её семьи средства на это.
Этот факт был столь же известен, как безответственность Эйприл. А значит автоматически становился поводом для шуток.
Впереди показалось здание школы. Мы въехали на подъездную аллею, усаженную кедром и лиственницей. Будто директору не хватало густого, непроходимого леса, обрамляющего здание с востока на запад. Здесь дорога округлялась, плавно огибая пологий склон.
Общественная школа города Фоксдейл была его главным достоянием. Она была отстроена на невысоком холме и возвышалась над однотипными постройками и темнеющими кронами. Высокие окна, асимметрия стен, много света и воздуха. Зимой виды становились еще более живописными. Лес темнел на фоне сверкающего уклона, а школа буквально растворялась в инее. Хоть я и терпеть не могла зиму, эти виды всегда завораживали.
Нарушив несколько правил дорожного движения и еще больше правил приличия, Эйприл втиснулась в последнее свободное место на ближней парковке. Позади раздался возмущенный гудок, и с самым несчастным видом наш одноклассник Джонни покатил на дальнюю парковку. Она была вдовое больше ближней, но располагалась у подножия холма и не защищалась навесом. Если дождь все-таки настигнет нас, опоздавшим придется тащиться по уклону по глине и песку. Эйприл сделала вид, что не заметила конкурента.
Не успел мотор заглохнуть, Карин стремглав выпорхнула из салона, ещё опасаясь расспросов. Но Эйприл растеряла привычную разговорчивость и, казалось, была занята другим.
– Мне пора, нужно заглянуть в химический клуб перед уроками. Увидимся за ленчем.
Подруга скрылась за стеклянными дверьми. В первой половине дня её расписание отличалось от нашего.
– Ну, наконец-то. У меня закончились предлоги. Нужно обсудить сюрприз к дню рождения Карин. Джеффри никак не уймется, нам нужен третейский судья, чтобы убедить его. Пойдем, я расскажу всё по пути.
Глава 3
– Я думала, теперь у твоей свободы есть лимит. – Усмехнулась Эйприл, с досадой осматривая свежие дыры на джинсах. Пару недель назад над Фоксдейлом прошел настоящий ураган. Город до сих пор зализывал раны. Досталось и окрестным лесам. Разметавшийся кустарник, поваленные деревья и выкорчеванные корни. Подруга как раз устроилась на стволе старого дуба. Прямо посередине виднелся чёткий разлом.
Грязные, вспотевшие, исцарапанные и местами покрытые синяками, наперевес с лопатами, секаторами и бензопилой мы больше походили на затерявшихся дровосеков, чем на добровольческую группу.
– Так и было, пока мама не узнала, чем именно мы будем заниматься. Она считает, физический труд на свежем воздухе пойдет мне на пользу.
– Труд? Да это сплошная каторга! Я принесла в жертву этому празднику три пары брюк. А всё благодаря нашему гению. – Съязвила она, с недовольством глядя на Джеффри.
Я бросила на землю садовую лопатку и утерла со лба пот. Глинистая земля была вязкой и хлюпала, но прогноз обещал потепление, и мы рассчитывали, что грязь подсохнет.
Идея Джеффри провести вечеринку на лесной поляне казалась всем (кроме Эйприл, разумеется) идеальной ровно до того момента, как мы приступили к её осуществлению. Карин обожала природу, часто выбиралась с семьей в походы и однозначно пришла бы в восторг. На примете даже было подходящее, вполне благоустроенное местечко – пристанище прогульщиков и романтических парочек.
Энтузиазм поугас, стоило нам пробраться сквозь сплетение деревьев. Приуныл даже абсолютно бесстрашный Джеффри (спасибо клубу бойскаутов). Ураган превратил пригодную поляну в одичавшие заросли. Эйприл ткнула Джеффри в бок.
– Бессменная классика, стопроцентный вариант. – Передразнила она. – Можешь поискать его вон там, под залежнями мокрой листвы и веток.
– Рановато сдаешься, Флойд. Кажется, нашему профсоюзу нужен новый лидер. У этого кишка тонка. – Парировал он.
Пусть парень и был шокирован куда больше нашего, он всегда оставался собой. Друг стоял бы на своем, даже если бы поляну начисто стерло с поверхности земли.
– Подумаешь, небольшая уборка. Подключим дополнительные силы. – Продолжал он.
– Да кто придёт разбирать завалы? Может, нам поискать другое место? – Подключилась я. – Время ещё есть.
– Ну вот. Неуверенность заразна? Смотрите и учитесь. К нам на помощь придут те, кто больше всего в этом заинтересован.
И Джеффри достал из кармана мобильный.
С тех пор прошло две недели, каждый вечер мы неизменно пилили, перетаскивали и расчищали. Джеффри удалось собрать небольшую ударную группу, и работа шла довольно быстро. Поляна практически приняла прежний вид. Мы с Эйприл даже успели разбить по периметру нечто вроде цветника. Нарциссы, герберы, фрезия – аромат стоял невероятный.
Сегодня мы заканчивали последние приготовления. Я была одновременно и рада, и расстроена. За время активных работ мы все изрядно вымотались, но теперь, здравствуй, заточение. Полевые цветы я увижу лишь на страницах учебника биологии.
Суббота баловала отличной погодой. Пользуясь этим, часть группы уже разъехалась. Оставшиеся расселись по пням и стволам. Джеффри собирал инструменты, но заслышав своё имя и претензии тут же встрепенулся.
– Ты просто завидуешь, что идея не твоя, мисс «я же говорила».
Теперь на кону стояла победа в словесной перепалке.
– Завидую тому, как ловко ты заманил всех копошиться в грязи? Ах, ну да, куда мне до тебя. Я всего-то постоянно организовываю вечеринки.
– Ха! Какие? Детские?
Она надулась и бросила в него кусочком мха. Джеффри рассмеялся и примирительно поднял руки.
– Ладно, ладно, королева бала. Пусти и меня погреться под лучами софитов.
