Бросив пиджак на спинку кресла, Найтвуд, не включая свет, прошел к бару. Налил полстакана виски и опустился в кресло, развернутое к окну. На город уже опустилась ночь, и бесчисленные фонари освещали улицы белыми и желтыми огнями.
Его квартира находилась на последнем, пятом, этаже. Когда смотришь в окно, сидя в кресле, не видно улиц и людей. Только размытые световые пятна. Желтые – в окнах домов вдалеке. Белые и красные – от фонарей на автостраде Дексиди. Они постоянно движутся, оставляя на стенах цветные разводы: белые плывут в сторону центра города, красные – в обратную.
Найтвуд сделал большой глоток из стакана и поморщился. Он не привык пить чистый виски, безо льда. Но сейчас ему хотелось именно такого, – крепкого и теплого. Слишком теплого, почти до отвращения. Допив стакан залпом, он поднялся, чтобы снова наполнить его. Смертельно захотелось курить. Он бросил еще два месяца назад и держался неплохо. Никотиновые пластыри помогали большую часть времени, когда он не забывал наклеить новый.
Найтвуд открыл гардероб и начал в нем рыться. Он выкидывал наружу коробки с обувью, пока на самом дне не отыскал белую с красным. Сорвав крышку, он запустил руку в правый ботинок. Вот она, заначка. Наркоман всегда оставит себе лазейку, как бы твердо не утверждал, что бросает раз и навсегда. Правда, на Земле никотин не приравнивается к наркотическим веществам, как и алкоголь. Но он всю жизнь прожил на Октавии, где эти вещи можно купить только из-под полы у черных контрабандистов, которые привозят запрещенные вещества с других, «низких» планет.
Найтвуд опустился на пол, прислонившись спиной к двери гардеробной. Дрожащей рукой он поднес зажигалку к белому цилиндру сигареты, с упоением делая первую затяжку. Он пытался успокоиться, но сердце стучало под рубашкой истерично, не желая поверить, что все образуется.
Терпкие беловато-серые клубы поплыли в воздухе. Главное – не поддаваться панике. Все еще может обернуться в мою пользу. Те сведения, которые дал министр, крайне интересны. Они могут стать моим билетом отсюда. Когда-нибудь же они должны решить, что я сделал для них достаточно и заслуживаю отправиться домой? Но, уж во всяком случае, я не заслуживаю смерти. Только не сейчас, на этой чертовой планете, среди этой примитивной расы.
Я выберусь отсюда. Вернусь домой. Эта история имеет все шансы закончиться хорошо. Помни, кто ты, Найтвуд Александер. Помни, зачем ты здесь.
Он поднялся и прошел к зеркалу в ванной. Уперев руки в края раковины, глядя на свое отражение, Найтвуд отчетливо произнес:
– Я – Надзиратель над человеческой расой №3461. Планета Земля, Галактика Млечный Путь, система XY62Z в квадранте КО13584. Цивилизация класса 04 по шкале Демплера. Иначе говоря – примитивная.
Я работаю на этой планете под прикрытием специалиста-аналитика при Министерстве Обороны. Меня считают чертовски хорошим служащим. Моей задачей на этой планете является выявление потенциально опасных технологий, не соответствующих классу развития 04. Иначе говоря, технологий, способных навредить этому сектору галактики.
Я выявляю подобные научные открытия и технологии и докладываю в Центр по Контролю над Развитием Технологий в цивилизациях класса А. Под класс А попадают все человеческие расы, находящиеся на начальной стадии развития и способные причинить вред собственному виду и планете, на которой обитают.
Стандартное определение Надзирателя. Так может сказать про себя каждый из нас. Произнесенное вслух, оно отрезвляет, возвращает к реальности. Напоминает о том, кто я на самом деле и где мое место. Заученный ритуал, который я повторяю всякий раз, когда чувствую, что близок к тому, чтобы слететь с катушек.
Найтвуд перевел дыхание. Сигарета, которую он держал в руке, дотлела до фильтра и обожгла пальцы. Зашипев сквозь зубы, он бросил ее в раковину. Окурок потух. Боль слегка отрезвила. Допив виски, он вернулся в комнату. Пора браться за работу.
Глава 2. Протокол №17
Найтвуд отпер кабинет отдельным ключом. Окно было наглухо зашторено, не пропуская свет с улицы. В полной темноте он прошел к столу и опустился в кресло. Рука нащупала кнопку включения компьютера. Через пару секунд зажегся синий экран. Света хватало, чтобы подсветить клавиатуру. Найтвуд вбил пароль и стал ждать. В темноте яркое пятно экрана почти ослепляло, но он не стал включать свет. В темноте его жизнь не выглядит такой уродливой.
Окна с новостями начали открываться, накладываясь одно на другое. Найтвуд положил рядом пачку сигарет и стал читать.
К утру он был уже почти уверен, что информация министра правдива. Что-то действительно происходит. Позавчера лидер Северных Штатов Америки принял бюджет на будущий год, по которому военные расходы страны возрастают почти на 25%. Несколько видных специалистов по внутриатомной энергетике, а также специалист по нанотрасмиттерам получили визы в Буферную Зону, – территорию, разделяющую Северные и Южные Штаты Америки после последнего вооруженного столкновения. Также последние месяцы ведутся активные работы по открытию Южного Коридора из Нью Йорка в более развитые страны южноамериканского континента. Он позволит им завозить необходимое для строительства оружия оборудование по морю.
Все это подтверждает информацию министра. Еще остается открытым вопрос, как они получили эту технологию, и что конкретно она из себя представляет. Но то, что Северные Штаты Америки, представляющие на сегодняшний день наибольшую угрозу и зону нестабильности, готовят что-то крупное, не представляет сомнений.
Найтвуд откинулся на спинку кресла, закуривая очередную сигарету. Пепельница была полна окурков. Все воздержание последних месяцев оказалось погребено под грудой дымящихся «бычков». Но срыв был наименьшей из его проблем. Теперь более серьезные вещи поставлены на карту.
Если в результате нынешних событий он сумеет вернуться домой, его вылечат от зависимости. Если же нет, ему будет уже все равно. Потому что умрет он не от рака легких.
Найтвуд закрыл на мониторе все окна, кроме нескольких. Помимо информации, которая подтверждает опасения министра, он наткнулся на другую. С первого взгляда она не имеет прямого отношения к разработке Северными Штатами нового оружия, но все же эти новости показались Найтвуду важными и тревожными.
Несколько частных акционеров крупнейших нефтегазовых компаний без видимых причин начали распродавать свои активы. Европейское Агентство по Космической Безопасности продвигает в Сенате новый закон об использовании космического пространства, противоречащий всей их политике последних лет. Одна из самых прибыльных частных компаний по производству тяжелого металлургического оборудования внезапно объявляет о закрытии своих заводов.
Он не мог найти между этими событиями видимую связь, что раздражало и еще сильнее убеждало, что эта связь есть. Должен ли он докладывать об этом в Центр? У него нет подтверждения, что эти новости как-то связаны с новой технологией. В то же время они кажутся важными. Интуиция подсказывала ему, что между ними есть какая-то связующая нить, просто он пока ее не видит.
Поколебавшись с минуту, Найтвуд сбросил информацию, не укладывающуюся в цепочку, в отдельную папку. Повинуясь импульсу, он поместил ее на виртуальном диске и закрыл дополнительным паролем. Это казалось неправильным – скрывать данные от Корпорации. На какой-то момент ему показалось, будто он снова нарушает закон. Чувство отвращения накрыло удушливой волной, но Найтвуд сумел убедить себя, что не делает ничего противозаконного. Он поместит эти данные в отчет, если они окажутся важными. Как только разберется, что они значат.
Через раскрытую дверь в кабинет начал просачиваться слабый свет. Найтвуд взглянул на часы. Пять утра. Нет смысла ложиться спать. Он сходил на кухню и вернулся с большой кружкой кофе. Алкоголь уже выветрился из головы, а кофе помог немного взбодриться. Собравшись с мыслями обо всем, произошедшем за день, Найтвуд прошел в заднюю часть комнаты.
Из-под статуэтки индийской богини Кали, которую он приобрел на аукционе три года назад, мужчина выудил ключ. Отпер ящик, из которого на свет появилась серая металлическая коробочка, – грайпер. Поверхность из тусклого металла переливалась, словно живая. Она будто поглощала свет, преломляя его в глубине самым причудливым образом. Словно он держал в руках воду, обретшую форму и цвет.
Пальцем Найтвуд нащупал характерное углубление и надавил на него. Коробочка разложилась на ладони, словно трансформер. Сбоку появилась виртуальная клавиатура. Он набрал код. На панели загорелся зеленый сигнал. Теперь надо ждать.
Найтвуд отсчитывал секунды, пока перед ним не появился высокий мужчина.
– Здравствуй, Найтвуд. Я не ожидал связи с тобой сегодня.
– У меня есть важная информация, Сафлер. О разработке новой военной технологии. Я не мог ждать с этим до конца недели.
Высокий мужчина погладил узкий подбородок длинными пальцами. По этому жесту Найтвуд уже знал, что заинтересовал его.
– Хорошо, говори. Надеюсь, твоя информация стоит того, чтобы отступить от протокола.
Найтвуд облегченно выдохнул. Сафлер обязан придерживаться правил, так же, как и все остальные. На самом деле он не такой черствый, каким кажется. В свое время именно он уговорил Найтвуда на сделку. А еще сумел договориться через кого-то из своих людей, чтобы именно его поставили Супервайзером над Найтвудом. Найтвуд был благодарен ему за все, что тот для него сделал. Он считал Сафлера самым близким человеком, почти что другом.
Найтвуд выложил ему всю информацию, какую узнал. А под конец рассказал про болезнь. Он замолчал, ощущая себя губкой, из которой выжали всю воду. Сафлер продолжал ходить по комнате, не обращая внимание на бумаги и куски плат, разбросанные по полу.
– Хорошо, – заговорил он, остановившись. – Вот как мы поступим. Предоставь полный отчет через неделю и жди инструкций. Я лично переговорю с руководством об этой ситуации. Думаю, ты понимаешь, насколько важна информация, которую ты предоставил. Хорошая работа, Найтвуд. Я всегда был уверен, что ты еще проявишь себя на этой должности.
– Благодарю, сэр. – Найтвуд собрался с духом и выпалил: – Я подумал, что, может, если я предоставлю какую-то ценную информацию, они решат, что я готов вернуться. Может, ты мог бы поговорить с кем-то.
Сафлер улыбнулся тепло, но сдержанно.
– Конечно, поговорю. Как только представится возможность.
– А что насчет моей болезни?
– Мы побеседуем об этом в следующий раз. Сейчас ты должен сосредоточиться на отчете. Собери всю возможную информацию, найди сведения об этой технологии. Что она из себя представляет, и на какой стадии разработки находится. Если твой отчет будет действительно стоящим, мы обсудим возможное скорое окончание твоей ссылки. А до тех пор продолжай работать, Найтвуд. Конец связи.
Сафлер еще раз улыбнулся, и в следующую секунду Найтвуд снова оказался в комнате один. Голограмма исчезла. Он закрыл грайпер и убрал в ящик.
Пора собираться на работу. Найтвуд выключил компьютер и прошел в душ. Сквозь большие окна гостиной квартиру заливал теплый свет. Первые лучи солнца уже пробивались из-за крыш домов, подкрашивая небо в золотисто-розовые тона.
Холодная вода прогнала остатки усталости. Возбуждение от разговора продолжало будоражить, щекоча нервы. Мышцы слегка ныли, требуя немедленных действий. Найтвуд позволил себе улыбнуться, но вода тут же смыла непривычное выражение, словно краску с лица манекена.
Он подставил лицо под упругие струи, заставляя себя расслабиться.
Все прошло хорошо. Как я и ожидал, даже лучше. Я найду любую информацию по новой технологии, какую они пожелают. Мой отчет станет прорывом. А мой вклад в работу Корпорации оценит высшее руководство. Сафлер позаботится об этом. Они поймут, что я готов вернуться. Уберут эту штуку из моей головы. Я вернусь домой. Все будет хорошо. Так ведь?
Но он не умел себе врать. Если все действительно складывается так, как ты мечтал, откуда это тянущее чувство прямо во внутренностях? Будто там копошится рой назойливых насекомых, которые только и ждут, чтобы вырваться наружу, прорвав гладкую розовую кожу твоей мечты?
Найтвуд вышел из кофейни на углу Тридцать второй улицы, где каждое утро перед работой заказывал большой стакан кофе. Крепкий, черный и без сахара. Он остановился перед стеклянными дверьми Промышленного Банка, чтобы сделать глоток. Горячий напиток обжег язык.
К тому времени, как Найтвуд добрался в центр, он был уже почти в хорошем настроении. Теплые, но еще не обжигающие лучи утреннего солнца разогнали сомнения, а терпкий, горьковатый воздух Центрального Проспекта прочистил мозги. Несмотря на бессонную ночь, он как никогда был готов к работе. Министру Рейнору и Центру нужна одна и та же информация. А значит, он ее добудет.
На перекрестке с Семнадцатой улицу перегородила машина. Серый минивэн не успел проскочить на зеленый и встал прямо на «зебре». Пешеходам приходилось обходить его, обтекая сзади и спереди двумя потоками. Найтвуд раздраженно двинулся вперед, стараясь ни с кем не столкнуться в бурном потоке спешащих в деловой центр людей.
Когда он протискивался мимо машины, боковая дверь отъехала в сторону. Найтвуда схватили под мышки, оторвав от земли. Стакан с кофе вылетел из рук, черная жидкость потекла по мостовой. Это последнее, что он видел, перед тем как его втащили в фургон, и дверь захлопнулась. Найтвуд хотел закричать, но ему в рот грубо затолкали кусок тряпки. На голову надели мешок, руки пронзила острая боль, когда их скрутили за спиной, связывая.
Сердце бухало у самого горла. Его толкнули на пол. Найтвуд упал на колени, больно ударившись. Он пытался что-то кричать, от кляпа рот заполнила вязкая кислая слюна. Ему казалось, что он задыхается, – ткань на лице душит, а кляп, протиснутый в самое горло, не дает сделать вдох. Панический страх скрутил внутренности тугим узлом. Казалось, что сейчас стошнит.
Что происходит? Кто схватил его, зачем? Что собираются делать? Фургон дернулся и начал движение. Это вернуло Найтвуда к реальности. Он заставил себя сделать глубокий вдох, затем второй. Он не был готов к подобным ситуациям, хотя перед отправкой на Землю проходил курс психической подготовки. Собрав все знания, какие сохранились у него за восемь лет, Найтвуд затих.
По звукам и запахам он пытался распознать, кто его похитители и куда могут везти. Но все, что удалось понять, – его похитили трое. Один за рулем, двое других затащили его в фургон, который теперь движется на юго-запад. Найтвуд закрыл глаза и стал считать.
Через сорок минут машина остановилась, и его грубо вытолкали наружу. Не снимая с головы мешок, словно тряпичную куклу, его тащили по коридорам темного здания. Зеленоватый свет ламп просачивался сквозь неплотную ткань. Найтвуд возмущался и пытался вырваться, хоть и понимал, что это тщетно.
Последнее помещение, куда его ввели, было светлее предыдущих. Найтвуда усадили на стул. Кто-то сдернул с головы мешок. Мужчина зажмурился, отворачиваясь от яркого света. Когда глаза немного привыкли, он увидел, что находится в маленькой комнате с облупившейся краской. Потолок и стены были в желтых потеках воды. С потолка свисала голая лампочка на длинном проводе. Из мебели были только стол и стул, на котором он сидел.
Пять пар глаз пригвоздили Найтвуда к месту. Он осмотрел всех, задержав взгляд на единственной женщине. Примерно одного с ним возраста. Ярко рыжие, вьющиеся волосы до плеч и голубые глаза, – редкое сочетание. Губы бантиком накрашены красной помадой. Одета стильно и дорого. Юбка-карандаш, черный приталенный пиджак. Блузка расстегнута на верхних пуговицах, открывая пышную грудь.
Заметив, как Найтвуд ее рассматривает, уголок рта женщины приподнялся в усмешке, но глаза смотрели холодно.
– Здравствуйте, господин Александер, – четко произнесла она. И кивнула одному из мужчин: – Лин, вынь кляп.
Невысокий жилистый мужчина азиатской наружности вытащил изо рта осточертевшую тряпку.
– Какого черта?! Что здесь происходит?! – Негодование быстро пришло на смену страху.
– Спокойно, господин Александер. Мы всего лишь хотим поговорить.
– Кто вы? Откуда знаете меня? На кой черт приволокли сюда?
– Обо всем в свое время. – Девушка рассматривала его с плохо скрываемым презрением. – Мы знаем, кто ты.
– Поздравляю. Все знают, кто я. Я…
– Ты – Надзиратель.
На секунду Найтвуд потерял дар речи, судорожно пытаясь отыскать в пыльных чуланах памяти, что протокол предписывает делать в случае разоблачения. Но не сумел вспомнить ничего подходящего. Видимо, он не очень внимательно слушал подготовительный курс перед отправкой на Землю. Найтвуд решил, что при недостатке данных лучшая тактика – все отрицать.
– Не понимаю, что это значит, – произнес он спокойно, но девушка лишь улыбнулась.
– Ты – Надзиратель Межгалактической Корпорации по Охране Планетных и Человеческих Ресурсов. На Земле с 2083 года. Работаешь под прикрытием аналитика в Аналитическом Центре Отдела по Борьбе с Внешнеполитическими Угрозами при Министерстве Обороны. Твой Супервайзер – Сафлер Стир. Ты выходишь с ним на связь раз в неделю, по пятницам. Мне продолжать?
Найтвуд подумал, что такого протокол точно не предусматривает и угрюмо мотнул головой.
– Что вам от меня нужно?
– Позволь сперва представиться. Меня зовут Кейси, я руковожу Западным Отделением Сопротивления в Рэйсте. Это некоторые из наших… – она слегка замялась, закусив губу, – сотрудников.
Девушка весело указала на мужчин, молча наблюдавших за ними. Видимо, ей все это доставляло удовольствие.
– С некоторыми из них ты уже заочно знаком. Ничего, что я на «ты»? – спросила вдруг Кейси и тут же продолжила: – Грэм и Кнарсон любезно сопровождали тебя во время поездки.
Найтвуд быстро взглянул на двух громил, одинаковым жестом скрестивших на груди руки. Рожи у обоих были такие, что задерживать на них взгляд не хотелось.
– Сопротивление? Что это такое? – обратился он к Кейси, игнорируя остальных.
– Организация, которая отслеживает деятельность Корпорации на Земле, – лаконично ответила девушка.
– Отслеживает?! Да откуда вы вообще о нас знаете?
– А ты что думал, вы – единственные, кто что-то знает?
Кейси изогнула тонкую бровь. Она наблюдала за Найтвудом с рассеянным любопытством. С внезапной злостью он понял, что она играет с ним. Как человек, дразнящий котенка, а затем наблюдающий, как тот гоняется за собственным хвостом.
– Надзиратели давно находятся на Земле, в течение почти всего двадцатого и двадцать первого века, еще с тех пор, как началась научно-техническая революция, – продолжила она. – Тогда же возникло и Сопротивление. Вы шпионите за нами, а мы – за вами.
Кейси улыбалась с легкой издевкой, присущей только людям, облеченным властью. Ее голос звучал низко, почти сладострастно, будто она шептала на ухо любовнику, а не допрашивала связанного человека. Найтвуд с удивлением обнаружил, что ему одновременно хочется и ударить ее, и впиться в сочные красные губы. Он отвел взгляд.
– К чему этот разговор? Что вы от меня хотите? – глухо произнес он, разглядывая обшарпанные стены.
– Нам нужна информация. – Кейси присела на край стола. Голос потерял игривые нотки. – Мне необходимо знать, что такое Протокол №17.
Найтвуд молчал. Кейси продолжила, сверля его взглядом голубых глаз.
– Сегодня утром этот Протокол был принят к исполнению. Я хочу знать, что он означает.
– Я тоже много чего хочу, детка.
Один из громил, которые, по словам Кейси, везли его сюда, дернулся. Краем глаза Найтвуд заметил, как рука сжалась в огромный кулак. Найтвуд оценил широченные плечи, характерные армейские штаны с множеством карманов и кобуру на поясе. Тяжелая челюсть, взгляд исподлобья, – лицо человека, не отягощенного излишним интеллектом.
Представив, как огромный кулак врезается в скулу, кроша зубы, он сглотнул. Но Кейси только сделала громиле небрежный жест рукой, показывая, чтобы оставался на месте. Сама она не шелохнулась.
– Слушай, Найтвуд. Может, ты думаешь, что мы враги, но это не так. Мы всего лишь люди, которые хотят защитить свою планету. В конечном итоге это ведь цель и твоей работы, не так ли? Мы не собираемся предпринимать ничего против Корпорации. Мы просто хотим знать. В конце концов, этот Протокол касается нас, нашего дома. Разве я так о многом прошу?
– Я не знаю, о многом ли ты просишь, потому что понятия не имею, что такое Протокол №17, – огрызнулся Найтвуд.
Давешний громила снова засопел на месте. Видно, ему не терпелось пустить в ход кулаки. Но Кейси только пристальнее вгляделась в лицо пленника. Вот в чем плюс работы с женщинами. Они прибегают к насилию только в крайнем случае.
– Я бы поверила тебе, Найтвуд. Но как ты можешь не знать об этом Протоколе, учитывая, что он вступил в действие после твоего доклада?
– После моего доклада? – Найтвуд растерялся. Чувство, что он что-то упустил, – словно тошнотворный скрежет ножа по стеклу. – Это невозможно. Я говорил с Сафлером только сегодня утром.
– Видимо, ваш разговор содержал какие-то очень важные сведения, потому что сразу после него Сафлер связался с Центром. А они, в свою очередь, немедленно инициировали исполнение Протокола №17.
