Акили "Мелодия огня и ветра"

Мелодия огня и ветра
Акили

В мире, где магия стихий подвластна музыке, судьба сводит двух молодых музыкантов. Но на каких сторонах они окажутся, когда шаткое перемирие на континенте пошатнётся, и предстоит выбирать между верностью себе и своей родине, между семьёй и любовью. И какую мелодию сыграют две флейты?

Акили

Мелодия огня и ветра

Глава 1. Долина ветров

– Выходи за меня. Только так я смогу спасти тебя от смерти.

В глухой тишине темницы прозвучали слова, эхом отозвались от мрачных стен и смолкли. Никто не шелохнулся. Дрожало лишь факельное пламя.

Он смотрел на сгорбившуюся в углу фигуру, чьё лицо закрывали спутанные каштановые волосы. В темноте они казались чёрными. Как и глаза, ныне опущенные в пол.

Он терпеливо ждал ответа, едва поворачивая голову в темноту коридора. Не знал, сколько у них времени и как скоро раздадутся шаги палачей? Когда-то он так же ожидал смерти по ту сторону решётки. Но ему явился свет. А теперь судьба перевернула песочные часы, и настал его черёд. Только время утекало.

Наконец она подняла на него взгляд. В глазах мелькнул тусклый, словно свет углей под слоем золы, проблеск. Она скорее медленно моргнула, чем кивнула. Он кивнул в ответ.

– Я скоро вернусь. Подожди ещё немного.

Он тенью скользнул в темноту, надевая на ходу капюшон плаща. Впереди замаячил лениво качающийся факел. Едва успел до последнего обхода. Теперь нужно успеть подготовиться и всё сделать до рассвета.

В ближайшей конюшне беспокойно заржал конь, но увидев хозяина встрепенулся. Конюх ничего не напутал и действительно оставил лошадь на ночь снаружи. Вот только хозяин пролетел мимо и направился вглубь города.

Столичные лавки уже были закрыты, но он стучал так настойчиво, что недовольный лавочник всё же отворил и обнаружил под своим носом золотую пластинку. Когда нежданный покупатель заявил, что забирает пару свадебных одеяний, лавочник засомневался, ведь это был чужой заказ. Но в два раза больше золота смягчило его нрав.

Покупатель меж тем двинулся дальше. Кузнец работает допоздна и должен был уже сделать заказ. Как раз вовремя. Дверь кузницы уже почти запирали, когда в неё настойчиво просунули ногу.

– Ох, это вы! Я уж думал, вы сегодня не придёте. Всё готово!

Кузнец поманил посетителя вглубь кузницы, а затем достал из сундука широкое кольцо с тремя ключами.

– Точно по слепку.

Посетитель кивнул. Разумеется, кузнец не знал, что делал дубликат ключей от городской темницы, а не от дома. Но их заказали заранее и нарочито небрежно, словно ключи не имели никакой важности. Вот только, в отличие от лавочника в полутьме, кузнец своего посетителя узнал, и это грозило разоблачением замысла. К счастью, кузнецу и в голову не пришло никуда докладывать, что столь важная фигура просит дубликат каких-то ключей, мало ли каких.

Конечно, он мог прийти прямо в темницу и открыто потребовать узницу. Вот только в этом вопросе ему бы вряд ли подчинились и уж точно доложили бы наверх. И тогда всё пропало. Его замысел был внезапным и сумасшедшим, но именно поэтому мог сработать, важно лишь всё сделать так, чтобы и комар не подточил носа.

Он уложил свою поклажу на лошадь, и снова пробрался в темницу тем же путём. Когда-то он играл здесь мальчишкой, вот только с тех пор лаз стал куда теснее. Но кто знал, что пригодится детская игра.

Стража уже совершила последний на сегодня обход, и только в боковом коридоре горел свет и слышалась пара голосов. Он проскользнул мимо, словно крадущийся вор. Под плащом покоилась флейта и меч, но он бы предпочёл не пускать их в ход. Это казалось… неправильным.

Он вставил в дверь первый ключ. Проворачивание показалось нестерпимо громким, а последний щелчок прозвучал в ушах как лязг топора на эшафоте. Флейта, уже готовая взметнуться, замерла и осталась в мешочке на поясе. В комнате стражи громко рассмеялись, а потому не услышали шум.

Вторая запертая дверь вела в коридор с особо важными или опасными узниками. Ключ подошёл идеально. Осталась последняя.

Внезапно в душу закрался страх. А вдруг во время последнего обхода её перевели в другое место? А вдруг казнь решили совершить раньше, тайно, сейчас! А вдруг… она не хочет? Не станет спасаться? Не так.

Когда он дошёл до её темницы, она всё так же сидела в углу, уставившись пустым взглядом в пол. Заметив его, глаза на миг расширились. Не верила, что он вернётся?

Щёлкнул ключ. Исчезла последняя преграда. Кандалы спали с посиневших рук.

– Идём. Нужно успеть до рассвета.

Она ничего не ответила. Только позволила ухватить себя за локоть и вести. Он бежал через коридоры быстрый и тихий как ветер. Не тратил время на то, чтобы снова запирать двери и как-то скрывать следы своего проникновения. Если всё получится, будет уже не важно, что он сделал.

Они вышли на улицу. Она закашлялась от свежего холодного воздуха. Он посадил её в седло позади себя и ударил коня по бокам. Одной рукой правил поводьями, другой держал её ладонь.

Звёзды наблюдали за их побегом. Ветер сопровождал в пути. Он просвистел ему три ноты, которые не требовали магии ответа. Лишь означали «спа», «си», «бо».

Позади было тихо и ни единого движения. Если бы он не держал её за руку, то подумал бы, что скачет один. Но когда впереди повеяло холодом, и ветер стал доносить брызги горных водопадов, она поёжилась. Почти прибыли.

Долина Ветров впереди была тиха в поздний час, и это давало надежду. Когда они вот-вот должны были проскакать через белокаменную арку, он освободил обе руки, извлёк флейту и наиграл короткую замысловатую мелодию. Щиты блеснули, пропуская поздних гостей.

Полдела сделано. Можно ненадолго вздохнуть свободно.

– Здесь законы княжеств тебя не достанут. Но всё ещё может выдать Хранитель Долины. Поэтому нужно спешить и провести церемонию, – объяснил он и снова не получил ответа.

Если бы только хранителем Долины был сейчас он, ему бы не пришлось делать ей такое предложение! Но он займёт это место только после смерти нынешнего Хранителя – своего родного дяди. А ждать нельзя.

Он привёз её к небольшому храму, где всегда проходили все церемонии Долины. Своды встретили их слабым мерцанием света. У алтаря горела единственная лампа, которую никогда не гасили. В её свете на потолке сияли нарисованные звёзды, и месяц горел в паре с солнцем.

Он зажигал на алтаре огни один за другим, и храм расцветал красотой узорных колонн и резных барельефов. Лучи бледного света серебрил тусклый месяц, в высокие окна настойчиво стучал ветер, и наконец ему распахнули окно. Залетевший, словно хозяин, тот заиграл глубоким бархатным гулом в отверстиях медных труб и тонким звоном в колокольчиках.

Она вышла в свадебном наряде – синем как предрассветная ночь с солнечным золотом. Сам он оделся в такое же синее с лунным серебром. Месяц и солнце. Он взглянул на свою невесту, но та не шелохнулась. Уголки губ тотчас опустились. Он не знал, каким взглядом из-под вуали она смотрит на него. О чём думает? Спокойна ли, согласна… или же глаза её всё так же пусты?

– «Пусть будет свидетель западный ветер. Звёзды соткут узор венчальных тиар. Пусть знают на земле и на небе – клятву даём, и в этом наш дар», – проговорил он слова церемонии, которая могла проводиться в присутствии людей, но вовсе того не требовала. Достаточно было дать клятву перед всем сущим на земле и на небе.

Клятву на всю жизнь… их дар друг другу.

– «На земле и под небом. Среди гор и ветров. Быть отраженьем, быть эхом. Быть навеки с тобой», – звучали слова.

Они повторяли их вместе, положа руки на ладони друг друга, пока небо и земля, горы и ветер свидетельствовали их союз. Он надел на её запястье обручальный браслет, она – на его. Ещё немного. Осталось чуть-чуть…

Внезапно двери храма с грохотом распахнулись. Дрогнуло пламя алтарных огней. Рваный сквозняк взметнул полы одежд. Резанул песнь ветра беспокойным трезвучием. На пороге стоял Хранитель Долины со стражей.

Он в испуге посмотрел на солдат, а затем на свою невесту. Они не успели сделать последний поклон…

* * *

Пять лет назад…

– Мы! Дошли! – торжественно провозгласила Лань на всю округу.

Горная дорога, которая уже несколько часов то петляла, то устремлялась круто вверх, наконец-то оборвалась у рукотворной арки. Впереди просматривалась широкая долина.

Сона закатила глаза и тяжело опустила дорожный мешок на каменистую землю.

С обеих девушек сошло семь потов, пока они поднимались в горы. И хотя дорога широка и объезжена, для пешего неподготовленного путника она казалась испытанием… или наказанием.

Лань кивнула спутнице и с готовностью пошла к арке, как вдруг наткнулась на невидимую преграду. Нос больно ударило, по телу пробежал пробирающий до костей холодок, и словно сам воздух вокруг вдруг загустел и превратился в непроходимый кисель.

– В Долину ветров не пройти посторонним. Какое у вас дело? – послышался голос.

С той стороны арки вышел юноша в белых одеждах. Его тон не выражал ничего, кроме сухой вежливости, ладонь лежала на рукояти меча. Впрочем, угрозы он не излучал, лишь спокойно смотрел на девушек.

– А почему сюда не пройти? – спросила Лань со всей своей непосредственностью и ткнула в невидимую преграду. Палец снова обожгло как от пореза.

– Потому что это закрытая школа заклинателей ветра. Войти могут только ученики и наставники, которые здесь живут, – объяснил привратник словно детям.

– А я как раз пришла учиться. Стало быть, мне можно? – лучезарно улыбнулась Лань, в то время как Сона со скепсисом потупила взгляд.

– Тогда позвольте рекомендательное письмо от вашей школы. Ваш наставник уведомлял хранителя Долины?

– Э-э-э, – длинно протянула Лань, пока наконец не призналась: – У меня нет школы и нет наставника. Потому я и пришла к вам. У меня даже есть инструмент!

Лань помахала самодельной бамбуковой флейтой.

– Сожалею, но я не могу вас впустить без рекомендательного письма из вашей школы, одобрения наставника или поручителя.

– Да где ж мне взять школу и наставника, если меня не пускают в школу и к наставнику! – всплеснула руками Лань. Сона позади обречённо вздохнула.

– Такие правила. Бродячих музыкантов в Долине не обучают.

– Где написано такое правило? Я вот слышала, школы ветра и отличаются от других тем, что смотрят на стремление к знаниям, а не на богатство. Ветер – свободная стихия, его не удержать ни арканом, ни законами, ни магией. Как же так получилось, что столь знаменитая школа ветра нагородила правил и не принимает тех, кто искренне хочет прикоснуться к магии стихии. Это противоречит самому учению ветра.

Лань говорила с такой горячей убеждённостью, будто собиралась вступить в философскую полемику с Хранителем Долины – не меньше. Правда Сона со стыдом прикрыла ладонью глаза. Ведь Лань повторила эту речь и перед воротами предыдущих трёх школ ветра – гораздо менее примечательных, чем эта. И их всё равно погнали с порога. С чего Лань решила, что это сработает здесь – в знаменитой Долине ветров?

Сона не хотела сюда приходить, да и вообще покидать дом. Но госпожа велела сопровождать и оберегать её неугомонную младшую сестру. Госпожа часто сводила их вместе в надежде, что они подружатся, так как были ровесницами. Но вот им обеим исполнилось по пятнадцать лет, а Сона до сих пор воспринимала эту «дружбу» исключительно как поручение. В отличие от серьёзной Соны, характер Лань так и остался ребяческим, а сама она – ходячим переполохом. И с каждым днём Сона всё больше тяготилась этим поручением. Вот и сейчас она протащилась через два княжества за этой «неугомонной», чтобы та опять получила от ворот поворот. Ну хоть теперь-то можно будет вернуться домой?

– Пф, – послышался сзади смешок.

Стороны так увлеклись спором, что не услышали цокота копыт. К ним приблизился всадник, который возрастом выглядел лишь на пару-тройку лет старше Соны и Лань. Когда привратник его увидел, то взгляд сразу стал более почтительным, но Лань этого не заметила, а только обиделась:

– Что смешного? Разве я не права?

– В каком-то роде права, – отозвался всадник. – У нас действительно нет правила, которое бы запрещало обучать музыкантов без школы. – Лань победно обернулась к привратнику, но всадник продолжил: – Но есть правило, что именно Хранитель Долины и в твоём случае главная наставница решают, брать ли кого-то в ученики. Тебе следует поговорить с ними.

– Но для этого мне надо войти!

– Это так, – спокойно подтвердил всадник и глубокомысленно посмотрел на привратника.

Тот мгновение помедлил, затем кивнул, скрылся за стеной, и вскоре оттуда раздалась короткая замысловатая мелодия. Невидимая преграда исчезла, и с Долины подуло свежим влажным ветром.

Лань торжествующе посмотрела на Сону, и та сдержалась, чтобы снова не закатить глаза. Вместо этого сказала:

– Идите. Я спущусь с горы и до утра подожду у подножия. Если вы не вернётесь…

– Значит всё прошло хорошо, – улыбнулась Лань. – У тебя остались припасы на обратный путь? – Сона кивнула. – Тогда возвращайся домой и скажи сестре, что я отправилась учиться.

С этими словами Лань прошла через арку и побежала догонять уже отошедшего на двадцать шагов всадника. За её спиной преграда снова сомкнулась. Сона почувствовала это по загустевшему воздуху. Она в последний раз глянула на беззаботную госпожу, тяжко вздохнула и отправилась вниз.

Лань догнала всадника, который успел спешиться и взять коня под уздцы.

– Спасибо за помощь, – сказала она.

– Не за что. Я лишь указал Ньеру на его излишнее рвение. Вопрос о твоём ученичестве решать не ему и не мне.

Всадник не пытался быть скромным, а лишь озвучил факт. Впрочем, он казался куда приятнее этого «Ньера». Плавные черты лица, которые принадлежали уже не подростку, но ещё не зрелому взрослому, придавали этому человеку некоторое изящество, вкупе с мягкими ладонями и тонкими пальцами музыканта. В белой одежде он был похож на лебедя, а приветливая улыбка и тёплый взгляд синих глаз сразу располагали людей.

Лань последовала за ним и вскоре вышла к краю скального выступа. В лицо ударил ветер, и перед глазами открылась знаменитая Долина ветров. Почти белые скалы обрамляли её как стенки чаши. Несколько горных пиков копьями втыкались в ясное небо. Вдалеке блестели водопады и маленькие озёра, над которыми витали водяные облака. Река, окружённая зеленеющими полями, холмами и разрозненными пятнами серых крыш, блестела солнечным золотом. Через отходящие от неё многочисленные речки переброшены короткие мосты. Тропинки вели к деревянным домикам и беседкам с изогнутыми крышами. Другие дома были врезаны прямо в скалы и соединялись между собой открытыми галереями как на земле, так и вверху на расстоянии десятка-двух метров. Вдали искрилось бескрайнее Западное море.

Ветер донёс до Лань холодные брызги, а послеобеденное солнце сверкнуло на снеговом пике горы и на миг ослепило.

– Как красиво, – прошептала она.