Анна Кладова "Дух зверя. Книга вторая. Рожденные из пепла"

– Господин граф чрезмерно щедр в похвалах. Но я рад, что мои услуги его устраивают, – обратился к Марианне Никола, – Если вам что-то понадобится, прошу вас без промедления обращаться ко мне.

Он открыл входную дверь.

– Сорок лет? – Марианна недоверчиво смотрела на мужа, – Сколько же вам лет?

Граф улыбнулся и посмотрел поверх головы девушки в зеркало, висевшее на стене прихожей.

– Я могу ошибаться, но кажется в этом году должно исполниться двести девяносто пять. Я не шучу, я действительно такой старый. Дело в том что я почти бессмертен…в том случае конечно, если никто не попытается меня убить. Но! Сделать это довольно трудно.

Родимир как-то странно усмехнулся, и Марианна быстро опустила глаза, чтобы не видеть поступившего сквозь человеческие черты Сокола. Прошлись по квартире. Граф показал как устроен быт в его доме.

– Я не притязателен и не очень люблю принимать гостей. Потому живу только в нескольких комнатах. Здесь большая гостиная, она же столовая, она же кабинет, она же библиотека. В конце коридора зал для тренировок. Я занимаюсь там по утрам до завтрака. Прислуга приходящая, постоянно здесь находится только Никола. Тебе некого стесняться, можешь ходить куда угодно и делать что угодно. Если тебе понадобится горничная…Я знаю что ты не привыкла, но вдруг…

Граф открыл одну из дверей, приглашая Марианну войти. Строго но со вкусом обставленная спальня освещалась настольной электрической лампой под абажуром и бра рядом с зеркалом. Вид застеленной белоснежным покрывалом широкой кровати заставила девушку вздрогнуть. Граф стоял у двери, заложив руки за спину, и внимательно наблюдал за молодою женою. Марианна побледнела, неуверенным движением стягивая перчатку.

– Я не собираюсь спать с тобою, пока ты не захочешь этого сама, – тихо проговорил Родимир. Девушка тут же зарделась. Он взял её руку и поцеловал, но не как принято, а в раскрытую ладонь. И снова холод пронзил грудь и видение, еще более яркое и длительное, захватило ее. На этот раз она увидела, что мужчина из пламени покрыт золотою чешуёй и золотые глаза его имеют змеиный зрачок, узкий и трепещущий.

– Хорошо, что местный ритуал венчания не требует поцелуя, – сдавленно проговорил Родимир, поднимая бледное лицо, и провел свободной рукою по глазам, – представляю, что бы там было…

– Вы…вы тоже видите…это? – неуверенно спросила Марианна.

– Конечно. Я вижу Изгоя в женском теле, а ты видишь Золотого Дракона в мужском. Да-да, из тех самых легенд. Что ж, поговорим об этом завтра…или когда тебе захочется, но не сейчас. Моя спальня напротив. Буди, если вдруг понадоблюсь… Спокойной ночи.

Марианна осталась одна.

“Изгой в женском обличье. Кого он называет Изгоем? Прародителя Белых Чаек? Того самого Чужого из легенд о Драконе?”

Бабушка говорила, что у неё был младший брат, который стал потом оракулом. Но, прежде чем исчезнуть из её жизни, он говорил о том, что на заре времен было великое пришествие. Открылась дверь и вошли под наше небо духи и боги чужого мира. Некоторые стали оракулами, теми, которых сейчас называют истинными, большая часть сгинула, растворившись в чужеродной стихии. А одного из них спас первородный Змей. Об этой любви и слагают песни да сказания.

“Интересно, как Родимир видит меня в своих видениях?” Марианна сняла подвенечный покров с головы, положив его на туалетный столик, вынула шпильку из тугого узла на затылке и подняла глаза к зеркалу. Тугая коса упала на плечо, а из полумрака отраженной комнаты позади девушки проступил белый лик с белыми мерцающими глазами и красными губами. Серебряный венец странной формы покрывал голову с необычайно белыми, почти седыми волосами, такими же как у Марианны, а на длинной шее мерцали, словно капли крови рубины в серебрянной же оправе, перекрывая черную дыру на груди.

Девушка закричала бы, если бы дыхание не пришибло от ужаса. Миг и видение исчезло, но Марианна ещё некоторое время стояла, не в силах обернуться. Как только оцепенение спало, она быстро высвободилась из платья и юркнула в постель, забившись под одеяло с головою. Тело била крупная дрожь.

“Где я? Кто я? Почему это произошло со мною? И что же всё таки происходит на самом деле?”

Девушка очень устала, голова гудела от тщетных попыток найти ответы на многочисленные вопросы, в груди и животе саднило страхом. В конце концов Марианна, утомленная самоистязанием, провалилась в зыбкую пелену сна.

Глава 2. И жили они долго и счастливо…

День первый.

Пробуждение было резким. Марианна села в кровати, испуганно озираясь. Всё вокруг было чужим и мало походила на реальность, к которой она привыкла. Хлопнула дверь, потом за стеною что-то щелкнуло, шаги, шорохи, зашумела вода, пущенная из крана. Девушка некоторое время вслушивалась в звуки дома, покуда не поняла, что очень хочет по малой нужде. В панике она начала вспоминать, что ей говорил вчера граф об уборных, и, так и не вспомнив, подкралась к двери и с замиранием сердца выглянула в коридор. Дверь напротив была распахнута, из окна лился яркий солнечный свет, освещающий темный коридор. Марианна замерла на миг, ослепленно смаргивая, и как только глаза привыкли, она рассмотрела смятую кровать, на изножие которой висела небрежно брошенная рубашка. В проеме мелькнула чья-то тень. Девушка испуганно пискнула и спряталась обратно в спальню, стараясь чтобы замок не щелкнул. Хотя, подумалась ей, граф всё равно её заметил, даже стоя спиною и с полотенцем на голове. Марианна покраснела, неожиданно осознав, что её муж был абсолютно голый. Стоя у входа, она увидела, что справа есть ещё одна дверь, замаскированная под стену, и потому не слишком заметная. Девушка повернула круглую ручку и её обдало волною влажного воздуха. Небольшая, но всё же просторная комната была отделана белым мрамором. У одной стены стояла большая чугунная ванна на литых лапах-опорах, серебряное трюмо с белоснежной раковиной украшало стену напротив. Ближе к окну за резной ширмой нашелся нужник: белый фаянсовый с деревянной сидушкой и расписной керамической ручкой на бачке для смыва. “Неужели здесь из крана ещё и горячая вода течёт”– ошеломленная увиденным, Марианна повернула одну из ручек, и горячая струя хлынула в раковину. Она посмотрела на себя в зеркало. Осунувшееся с недосыпу и переживаний лицо, красные от слез глаза. Поднявшийся от раковины пар затуманил стекло и на нём проступил отпечаток чьей-то ладони.

Девушка вздохнула, огляделась. Реальность была такова, что она стала женою очень богатого нелюдя, и вот недавно она видела этого нелюдя голым в соседней комнате, и увиденное выглядело не пугающе, как она предполагала, а даже очень привлекательно, а вот эти штаны, брошенным на спинку стула рядом с ванной – его штаны, и нужником он пользовался тем же, что и Марианна минуту назад. Отпечаток на зеркале – здесь он оперся, и мокрый след на полу – вылез из ванны мимо полотенца. Будь он хоть трижды легендарным духом и сыном Змея, повседневная жизнь его мало отличалась от быта других, обычных людей, и понимание этого успокаивало.

Спустя некоторое время Марианна вошла в гостинную. Граф стоял у открытой балконной двери и внимательно читал письмо. Шум улицы или важность написанного помешали Родимиру сразу заметить девушку и она успела разглядеть своего мужа более внимательно. Он был одет просто: светлая рубашка, убранная за пояс прямых брюк свободного кроя, ноги босы, мягкие домашние туфли остались у рабочего стола. Влажные волосы топорщились, ещё больше напоминая перья. Марианна видя такую неприхотливость, пожалела, что потратила целых полчаса, одеваясь в непростое “благородное”, как говаривала тетка, платье.

– Доброе утро, госпожа графиня.

Девушка вздрогнула, давая дорогу Николе, что не в пример хозяина, был до последней пуговицы затянут в свой форменный сюртук, и выглядел представительней графа. Услышав дворецкого, Родимир оглянулся и улыбнулся жене.

– Марианна, доброе утро, присаживайся, – он указал на стол, где Никола накрывал к завтраку, – я попросил повара приготовить что-нибудь интересное, что могло бы удивить и порадовать тебя. Никола, можешь оставить всё как есть, я сам поухаживаю за госпожою. Вольга написал, что сам не сможет приехать на встречу и пришлёт проверенного человека, позвони в банк, узнай, прибыл ли господин… – он глянул в письмо, – Псышко, и не отменилась ли встреча на час? Так же закажи столик в “Буколи”, – он коротко глянул на Марианну, – на двоих. Я буду обедать там. И сегодня я хотел заехать на фабрику, позвони управляющему, скажи, что встреча переносится на среду. Это всё. Не уходи с этажа ещё примерно час, ты можешь понадобиться.

Никола аккуратно повесил на резную спинку стула полотенце, и коротко кивнул сначала графу, потом Марианне.

– Господин граф, госпожа графиня, – и удалился.

Марианна подумала, что у дворецкого манер больше чем у неё, а ещё, что графиня звучит из его уст, как какая-то шутка, и покраснела. Граф тем временем подсел к ней за стол. Девушка почуяла знакомый душистый аромат мыла, которым пропиталась ванная комната, и покраснела ещё больше. Желтые глаза внимательно изучали её.

– Я сегодня утром не слишком испугал тебя своим…хм, голым видом?

Марианна потупилась и отрицательно помотала головой.

– Извини, я привык жить один, впредь буду более осмотрительным. Хотя, если тебя это не смущает…

– Смущает, – сдавленным голосом перебила его девушка, и добавила, – я никогда раньше не видела обнаженных мужчин, меня так воспитывали.

– Хорошо, понял тебя. Чаю или кофе? – он поднял крышку одной из фарфоровых кастрюлек, – Здесь какая-то хитрая каша, есть ещё омлет с грибами, а это кажется сладкий десерт. Ах да, на тележке,– Никола не стал выставлять, – фрукты. Я обычно питаюсь проще, сладкое вообще не люблю. Если ты захочешь, можешь поговорить с Николой или с самим поваром, и будешь есть, что пожелаешь.

Марианна кивнула. Перспектива опозорится перед поваром скудостью своего едального опыта не слишком вдохновляла её на разговор. Некоторое время они молча ели, граф снова взялся за письмо, давая Марианне возможность спокойно оценить кулинарные изыски. Блюда были очень вкусные и даже простой омлет был не таким, как привыкла девушка, а некоторые фрукты она вообще впервые видела.

– Ты плакала? – граф отложил бумаги и снова смотрел на жену, – у тебя глаза красные. Почему?

– Ночью, – преодолев страх, начала Марианна, – когда вы ушли в свою спальню, я подумала, какой вижусь вам в том виденье. Вы сказали, что это Чужой. А потом я посмотрела в зеркало и там…, – она не хотела даже думать об этом, но данное самой себе обещание быть искренней с графом вынуждало её произносить слова, – И там…он…стоял у меня за спиной. Белый, огромный, жуткий, черная дыра на груди. И я…мне стало так страшно. Я…я всегда знала кто я, все было просто и понятно, пока не появились вы, господин граф. Сначала я посчитала чудовищем вас. Человек-птица, понимаете? А теперь…

Граф слушал её очень внимательно. Марианна подняла взгляд. На лице графа удивление сменилось задумчивостью, желтые глаза мерцали. Он явно был доволен её чистосердечием.

– А теперь?

– А теперь и вы не чудовище, и я не просто и понятно....

– Я тебя понимаю, разрушение привычной картины мира некоторых приводит к безумию. Я счастлив, что твой разум стойко переносит подобные испытания. Это очень упростит нашу с тобою жизнь.

Он налил себе ещё кофе, и продолжил разговор более будничным тоном.

– Ты слышала, у меня сегодня деловая встреча в банке, а после я хочу пообедать в ресторане рядом. Там подают изумительных цыплят под соусом. Я был бы рад, если ты поедешь со мною.

– В банк? – опешила Марианна, – но что я там буду делать, да и как? Я же… я не знаю как себя вести, я могу вас опозорить. Ведь я же…

– Ты моя жена, графиня Соколова,– граф нахмурил брови, – всё что ты можешь сказать или сделать не так, тебе простят в силу титула и денег. К тому же в этом нет ничего сложного. Строить из себя светскую даму довольно просто.

Он взял её за руку, заставляя встать и подойти к зеркалу на стене между двумя балконными дверями.

– Держи спину прямо, – он встал позади и провел между ее лопаток ребром ладони,– подбородок чуть выше, – рука коснулась шеи, – и смотри на всех так, будто они хотят сделать тебе что-то неприятное. Вот видишь уже неплохо получается.

Марианна вздрагивала после каждого прикосновения, жар от коих пробегал по всему телу. К тому же отражение в полный рост её и Родимира выглядело словно семейный портрет, и, взглянув на их пару со стороны, девушка в очередной раз загрустила, осознавая что они по закону действительно пара, но она ему не ровня и это было видно во всём.

– Вся разница в том,– будто читая её мысли, произнес граф, – что я очень хорошо знаю себя, а ты пока только нашла ключ от своей двери. Уверенность придёт. Будь чуть смелее.

Он отвернулся, кивнул на часы.

– Осталось немного времени, чтобы собраться. Встреча через полтора часа.

Марианна растерянно посмотрела на мужа. Родимир дернул за шнур у двери, вызывая дворецкого. Тот появился спустя пару минут, за ним вошла девушка в форме горничной.

– Ваше сиятельство, встреча в силе. Я предупредил Владслава, чтобы он подал авто через час. Вам или госпоже понадобится моя помощь?

– Нет, спасибо, Никола, – граф подхватил Марианну под руку и повлек за собою. Войдя в её спальню,он распахнул дверь платяного шкафа, задумался.

– Вот это и это, – вещи упали на уже убранную горничной кровать, – прическа самая простая, на ноги пожалуй вот эти туфли, – и вышел прикрыв за собою дверь.

Марианна со вздохом принялась переодеваться. Когда граф вернулся, она как раз закончила наматывать на голову шарф на манер модных дам. Он некоторое время молча наблюдал за девушкой.

– Почему ты прячешь волосы?

Вопрос был неожиданный и касался весьма болезненного момента в жизни Марианны, потому она не ответила прямо.

– Вам не нравится, как я повязала тюрбан?

– Не то чтобы не нравится…я подумал, что ни разу не видел тебя без чепца. Твоя голова всегда плотно замотана и не единого локона не выбивается. Мне кажется это странным.

Марианна потупилась. Она стеснялась своих волос, точнее их неестественно белого цвета. Когда она только попала к тётке, и начала работать подмастерьем в ателье, к ней тут же прилипло обидное прозвище “седая”, а знатные дамы на примерках с брезгливостью интересовались, чем больна эта девочка, что у неё такие плохие волосы, и не заразно ли это. Марианна пробовала красить, но хорошая краска стоила слишком дорого, а отвар ромашки или луковой шелухи давал слишком короткосрочный эффект. В конце концов, она решила проблему тем, что стала носить чепец, тщательно пряча от чужих глаз свой изъян.

– Я… я не хотела бы говорить об этом сейчас.

Граф пожал плечами, дескать, как скажешь, подошёл к туалетному столику, выудил из его недр шкатулку, а из шкатулки длинную нить жемчуга, застегнул её на шее девушки. На тюрбан приколол брошь с ограненным топазом.

– Под цвет твоих глаз, – произнес он и подал Марианне руку.

В авто пахло кожей и почему-то полынью, новые туфли жали. В банке множество мужчин в хороших костюмах и женщины в драгоценностях, казалось, оценивают новоиспеченную графиню. Аромат дорогих духов от дамы за соседним столиком в ресторане “Буколи” вызвал головокружение, и девушку затошнило, пришлось перейти на открытую веранду, благо день был теплый, но и тут не было покоя. Из-за кустов, высаженных вдоль тротуара, на них выскочил репортер с фотокамерой и ослепил Марианну яростной чередой вспышек, после чего скрылся в проулке. Некоторые гости ресторана подходили к графу, приветственно жали его руку и поздравляли. Тот в свою очередь представлял им свою жену, после чего Марианна получала традиционный поцелуй руки. Остальные посетители просто глазели на супругов. Их взгляды девушка ощущала, но разбирать, что они выражали, не было сил. И без того она чувствовала себя голой посреди многолюдной толпы. Родимир предложил ей выпить немного коньяка, девушка захмелела, маленько расслабилась и наконец смогла поесть. После обеда в парке на больших прудах граф катал Марианну на лодке, самолично сидя на веслах. Вода отделила их от толпы зрителей – дам и господ, совершавших свой вечерний променад, и девушка наконец-то почувствовала себя свободнее, даже улыбнулась в ответ на шутливые замечания графа по поводу сенсации, коими они стали на ближайшую неделю.

– Все салонные болтуны будут перемывать нам кости как минимум месяц, пока очередное из ряда вон выходящее происшествие не займет их внимание. Это естественно. Закоренелый холостяк женился на неизвестной девушке. Жди захватывающей истории о твоём прошлом. И относись к происходящему, как к забавному представлению. Ты даже не представляешь, как скучают эти люди, лишенные возможности бороться за выживание, и не находя иных смыслов для существования.

Граф оставил весла, выпрямился, пригладил рукою встопоршившиеся перья волос. Марианна разомлевшая от алкоголя и еды, сонно глядела на птицу, вновь проступившую сквозь его черты. На этот раз видение не испугало её.

День второй.

Пробуждение было резким. Марианна села в кровати и огляделась, соображая, где она находится. Вчера вечером после ужина граф дал ей выпить еще немного коньяка, чтобы девушка смогла прийти в расслабленное состояние. Похоже она уснула прямо в кресле под звуки какой-то оперы, передаваемой по радио. Как она добралась до спальни? Скорее всего её укладывал граф, он же снял платье и распустил тугой узел волос на затылке. Марианна покраснела. Комбинация всё же была на ней.

Умывшись и одевшись девушка вышла в коридор. Дверь соседней спальни была приоткрыта, но комната оказалась пуста, как и гостиная. В людской Никола разговаривал с кем-то по телефону, вошедшей хозяйке он любезно кивнул и, прикрыв трубку рукой, проговорил:

– Доброе утро, ваше сиятельство. Могу ли я закончить разговор или моя помощь нужна срочно?

Марианна смущенно замотала головой, дескать, не отвлекайтесь, я подожду. Никола сказал ещё пару фраз, покуда девушка осматривала комнату.

– Я к вашим услугам, госпожа графиня. Чем могу служить?

– Скажите… где я могу найти господина графа?

– Сейчас двадцать минут десятого, – Никола сверился с карманными часами, – через десять минут его сиятельство заканчивает свои утренние тренировки, потом принимает душ. Завтрак подаётся в десять часов. Зал для занятий находится в правом крыле, если пройти мимо ваших спален до конца коридора.

Дворецкий помолчал, внимательно глядя на Марианну.

– Если пожелаете, могу показать вам квартиру, возможно вы найдёте себе интересные занятия в её пределах.

Девушка кивнула, и Никола повел её за собою. Этаж был не так огромен, как ей показалось два дня назад. Ещё несколько спален, гостиных, большая зала для приемов и танцев, имелась библиотека, где Марианна задержалась и выбрала себе несколько книжек. Дворецкий показал ей довольно замысловатый механизм подачи блюд из кухни в цоколе, а так же узкую лестницу в этот цоколь ведущую, объяснил как пользоваться внутренним телефоном и системой вызова прислуги. Во время его рассказа один из колокольцев звякнул.

– Это из гостинной, – пояснил Никола, – время завтрака. Простите, что задержу вас, – он взял со стола пачку писем, – ваша почта. Я не знал как поступить с нею. Бумаги его сиятельства я всегда складываю в корзину на его рабочем столе. Ваши могу оставлять на каминной полке. Вы не против?

Марианна кивнула, изумленно глядя на письма. За всю жизнь она не получила ни одного, а тут сразу три. Она вышла в коридор и остановилась, задумчиво рассматривая конверты. Первый был от тётки. Во втором лежало приглашение, официальное, на гербовой бумаге и, Марианна принюхалась, окропленное духами. Баронесса фон Шибельмайл была рада видеть её с супругом на бале-маскараде в честь праздника начала лета на следующей неделе в её доме и т.д. и т.п. Девушка вошла в гостинную с письмом в руке и с таким озадаченным выражением на лице, что граф, увидев её, свёл брови и обеспокоенно спросил:

– Что-то случилось?

Марианна протянула ему бумагу.

– Откуда эта баронесса меня знает?

Родимир пробежал глазами письмо и вдруг рассмеялся. Смех у него был звонкий, мальчишеский, и не слишком вязался с образом легендарного сына Змея.

– Эта веселая вдова обожает устраивать званные вечера и собирать на них богатых мужчин, особенно холостых. Их общество и ухаживания льстят её женскому самолюбию. Меня она давно хотела заполучить в свой гербарий, но я никогда не посещал ее салона. Теперь я женат, и она решила посмотреть на ту, что обскакала её, – он вернул письмо зардевшейся Марианне, и добавил, – На самом деле это довольно фееричный праздник. Маски, костюмы, музыка, танцы, чем не сказка. Если ты хочешь, мы можем туда отправится. Времени на сборы достаточно.

– Я подумаю, – ответила девушка.

После завтрака граф уехал. Марианна устроилась в гостинной с книгой. Прочитав несколько страниц, она вспомнила про письма, и, сев за рабочий стол графа, вскрыла второй конверт. Тетка писала ей о том, что не стоит забывать своих родственников, и приглашала на воскресный обед в её скромную обитель моды. Девушка со вздохом отложила листок. Это послание тоже предназначалось скорее графу, чем ей. Госпожа Малиновски скорее всего надеялась получить крупный заказ на отшив гардероба для племянницы. И заработок и реклама. Третий конверт был странный, без штампов и адресов. На пустом белом поле размашистым почерком выведено “Марианне Вачовски”. Девушка вскрыла письмо и развернула вдвое сложенный лист бумаги. На нём было только три слова “Беги, иначе смерть”. Марианна вздрогнула, зачем-то оглянулась, ещё несколько раз пробежала написанное глазами. Что это, угроза или предупреждение? Стоит ли показывать это графу? Пугающие и подозрительные мысли вновь засуетились в её голове. Нет, она видела пока только человека, но не птицу. Как проявит себя дух зверя Сокол? Что за тайны он прячет под безукоризненной личиной графа? Марианна порвала письмо на мелкие кусочки и бросила их в мусорную корзину. И обнаружила там смятый номер утренней газеты. Расправила и на первом же развороте увидела фотографию того, как они сидят на веранде “Буколи”. “Граф Соколов и его новая жена” – крупные буквы заголовка запрыгали перед глазами Марианны. Дальше шла статья следующего содержания:

– Два дня назад состоялось очередное бракосочетание владельца знаменитых на весь старый свет Сокольских фарфоровых мануфактур, графа Родимира Соколова и очередной никому не известной Золушки – Марианны Вачовски, дочери Вальдемара и Евгении Вачовски, ныне почивших. Бесприданница – белошвейка и богатый, родовитый дворянин! Что их могло привлечь друг в друге? Что нас ждёт: очередная душещипательная история внезапной любви, или страшная сказка о Синей бороде? Интересен тот факт, что за последние 15 лет своей жизни граф был женат ещё 2 раза. На Клотильде Душтаг – дочке молочника из Штуденграссе, и на Веронике Мондель – дочери портового служашего из Монру. Обе девушки умерли в течение двух лет супружеской жизни, как заявляют их родственники, во время родов. Но так ли это на самом деле? Возможно ли, что под титулом прячется чудовище, поедающее невинные сердца? Может быть беззащитность простых и бедных заставляет графа брать в жены никому неизвестных безответных Золушек? Так или иначе, но сам граф и его новая графиня выглядят вполне довольными, чинно посиживая в” Буколи” после тяжелого трудового утра!

Дальше Марианна читать уже не смогла. Сначала это письмо, потом статья, истекающая желчью и ядом. Она встала и пошатываясь, направилась в людскую. Та оказалась пуста, и Марианна села на стул, опершись локтями на письменный стол дворецкого и закрыв лицо ладонями. В таком положении спустя некоторое время и нашел её Никола.

– Госпожа графиня, что-то случилось? – она молча протянула ему газету. Дворецкий невозмутимо пробежал её взглядом.

– Ваше сиятельство смутили досужие сплетни? – он вернул ей газету. – Вы же понимаете, что это лишь погоня за сенсационностью.

– Но эти две девушки… неужели вы будете отрицать, что они существовали?

– Почему же, госпожа Душтаг и госпожа Мондель действительно были замужем за графом. И да, обе они погибли при родах, но это лишь очень грустное совпадение.