Ночью ему не спалось, он ворочался с боку на бок долго-долго. Все думал, как быстро наденет майку, шорты, сандалии, улизнет от бабушки, которая так и норовит расчесать его отросшие вихры, и помчится во двор, к Лили-Марии. Потому что Лили-Мария вчера улыбнулась во все свои молочные зубы, среди которых, впрочем, уже было целых четыре коренных, и спросила:
– А завтра ты выйдешь играть?
Лили-Мария была самая лучшая. У нее были самые лучшие глаза, самые лучшие носочки и туфельки, самый лучший бант, который постоянно падал с ее головы, когда они лезли на дерево или катались на качелях.
Сирил мечтал ей что-нибудь подарить. Но что? Разве что незаметно набрать с собой конфет? Он бы отдал девочке все свои игрушки – но она не любила машины и роботов. Кукол она, впрочем, тоже не очень жаловала, ей больше нравилось играть в мяч. Когда Сирил вопил «гоооол!», как в телевизоре, она прыгала и хлопала в ладоши.
И куда же бабушка спрятала от него все конфеты? Надо бы поискать.
Вчерашний вечер был очень необычным. Сначала испортилась погода: среди жаркой весны вдруг подул холодный ветер, и бегать в майке стало холодно. Потом бабушка не пришла к нему в детскую перед сном. Печенье с молоком уже стояли на столике, а ее не было. И не было ее обычной сказки.
Сирил осторожно, на цыпочках, прокрался к бабушкиной комнате, заглянул в приоткрытую дверь и увидел невероятное.
Бабушка, в своем старомодном платье с высоким воротничком, с ниткой бус и шпильками в высокой прическе – сидела на полу. Это было невозможно.
Но самое невозможное было впереди.
Бабушка что-то искала!
Сирил едва не вскрикнул. Его бабушка не могла ничего потерять! Никогда и ни за что. Когда что-то пропадало – все звали бабушку. Чаще других звал Сирил, конечно. Бабушка находила носок под шкафом, карандаш под стиральной машиной, книгу в холодильнике, а также стащенные и спрятанные внуком конфеты. Больше пяти минут ей понадобилось лишь однажды – когда у Сирила пропал щенок. Глупый лопоухий комочек, только накануне подаренный мальчику на день рождения, сорвался с поводка, скользнул между прутьев первой же ограды и убежал, а Сирил остался громко рыдать посреди улицы. Родители долго искали питомца, а потом позвонили бабушке. Через двадцать минут бабушка уже выходила из такси и принимала в объятия зареванного до неузнаваемости внука. А еще через двадцать минут она входила в их дом с торжествующей улыбкой и с щенком под мышкой. Щенок сидел смирно. Он знал, что с бабушкой спорить не нужно.
Сирила нередко оставляли с бабушкой. Мальчик знал: в этом доме его всегда ждут сладкий пирог, печенье с молоком на ночь и совершенно незыблемый порядок.
Но сейчас – сейчас бабушка сидела на полу, а вокруг нее было разложено содержимое всех полок ее столика, и она перебирала и перебирала вещи. Что же такое она могла потерять? Если бы не Лили-Мария, Сирил мучился бы этим вопросом до утра. Но благодаря Лили-Марии он не спал совсем по другой причине.
Утром Сирилу быстро наскучило смотреть на завтрак, а бабушка все не приходила. Он, как и вечером, на цыпочках дошел до ее комнаты и постучал.
– Да-да, внучек, ты покушал? Вот и молодец, – рассеянно отозвалась бабушка, которая на этот раз переставляла книги на полках и заглядывала за них. – Я выйду на улицу, на задний дворик. Пойдешь погулять?
Бабушка никогда не выходила утром на задний дворик. Для этого всегда было свое время. Ну чудеса!
Она вышла из комнаты и – новое чудо – оставила ее незапертой.
Сирил подождал минутку и нырнул в дверь. Он огляделся и уверенно двинулся к одному из шкафов, открыл дверцу и достал небольшую резную шкатулку.
Шкатулок было несколько, и они являлись самыми сокровищными сокровищами на земле. В тех, что побольше, лежали ожерелья и бусы, браслеты, серьги. Несколько раз бабушка разрешала их посмотреть, и Сирил играл, будто он пират, нашедший сокровища. Вот это многослойное ожерелье с цепочками, яркими камнями и слоновой костью – оно, конечно же, из Индии, и туда доплывали корабли Сирила, повелителя морей. А вот эти бусы – африканские… Вот бы Лили-Мария могла прийти сюда! Можно бы было поиграть в похищение дочери индейского вождя, например. Но нет: Лили-Мария, наверное, сама захотела бы быть пиратом.
Маленькая шкатулка была доверху заполнена кольцами. Сирил радостно уселся с ней на пол и высыпал украшения на ковер. Чего тут только не было! Маленькие и большие камни в великолепных оправах, и каждое кольцо совсем не такое, как остальные. Это кольцо похоже на цветок, а это – на мост над речкой. Сколько их! Бабушка, наверное, и не заметит, если какое-то из них пропадет, несмотря на всю свою любовь к порядку, кто же может запомнить такое количество.
И Сирил понял, что он подарит Лили-Марии.
Бабушка же не жадная. Если бы она хорошо знала Лили-Марию, она и сама, наверное, подарила бы ей и кольцо, и ожерелье из слоновой кости, и позволила бы ей брать сколько угодно конфет.
Сирил начал перебирать кольца. Это не годится, оно с черным камнем и какое-то мрачное. Это уж больно тяжелое. Это тусклое.
Одно кольцо, похоже, откатилось дальше всех, аж под шкаф. Сирил залез за ним, чуть не стукнувшись макушкой, и рассмотрел. Оно было из цельного камня, гладкое снаружи и шероховатое внутри, цвета темной глины, с вкраплениями – крупными зелеными, как весенние клейкие листочки, и маленькими облачками серого и желтого цвета. Серо-желтые особенно понравились ему, потому что такого цвета были глаза Лили-Марии.
Он положил кольцо в карман, быстро собрал остальное в шкатулку и поставил ее на место. Затем понял, что проголодался, быстро помчался на кухню и съел все до последней крошки. Тут и пришла бабушка.
Бабушка имела все тот же растерянный вид. Сирилу даже стало немного страшно.
– Внучек, – сказала бабушка, – там из соседнего дома вышла девочка в красивом платье, та, что недавно приехала, и тебя спрашивает. Сходи, погуляй. Только курточку накинь: похолодало сегодня!
Сирил быстро сбегал в свою комнату переодеться, сделал вид, что не расслышал про курточку – какой же мужчина боится холода! – и выскочил на улицу.
Лили-Мария уже была там.
– Где же ты был? – нетерпеливо спросила она. – Я уже в садик вышла и твоей бабушке сказала, что тебя жду!
– Прости, – смущенно ответил он. – Не обижайся, я тебе подарок принес.
– Подарок? – Лили-Мария всплеснула руками. – Какой?
Сирил от волнения никак не мог попасть рукой в собственный карман. Наконец ему удалось достать кольцо.
– Ой какое! – радостно вскрикнула девочка. – Только оно большо-ое…
– А ты его на два пальца надень, – посоветовал Сирил.
Лили-Мария сделала так, как он сказал, и полюбовалась:
– Красиво. Только так я не смогу в мячик играть. Я знаю, знаю! Помоги мне надеть его на цепочку!
Через минуту кольцо висело на груди Лили-Марии, и дети радостно гоняли мяч, визжа на всю округу.
Вдруг подул холодный ветер, да не прохладный, вырвавшийся откуда-то из ранней весны, как накануне, а пронизывающий, который бывает только поздней осенью. Лили-Мария вскрикнула, ее носик в мгновение покраснел, и она задрожала.
– Взрослые называют это плохой погодой. А по мне так просто ветер, – сказал Сирил, жалея, что не взял куртку – самое время было бы накинуть ее на плечи девочки. – Сейчас он прекратится, и будем дальше играть и согреемся.
– Меня вчера учили, как будет на иностранном языке «хорошая погода» и «плохая погода», – еле выговаривая слова, сказала Лили-Мария. – Только я уже не помню. И на каком языке – тоже не помню…
Небо с небывалой скоростью заволокли тучи, и пошел холодный дождь.
– Лили-Мария, скорее домой! – закричали с лестницы соседнего дома.
– П-п-прости, – сказала Лили-Мария, неуклюже чмокнула Сирила в щеку и побежала на голос.
– Сирил! – позвала бабушка.
– Иду, – вздохнул мальчик и направился к двери, радуясь про себя, что бабушка не вышла раньше.
В зале работал телевизор. Перепуганный диктор сообщал, что, вопреки всем прогнозам, ожидается резкое похолодание.
– Уже похолодало, – проворчал Сирил, растирая коленки.
На улице внезапно стало светлее. Сирил подошел к окну и на всякий случай протер глаза: за окном валил снег!
– Бабушка! – крикнул он. – Бабушка, где мои зимние вещи? Я хочу лепить снеговика!
– Сначала – в душ, высохнуть и согреться! – скомандовала бабушка, подталкивая его в сторону ванной комнаты. – После обеда выйдешь!
– После обеда снег растает, – захныкал мальчишка.
– Не растает, – уверенно сказала бабушка. – Да и Лили-Мария вряд ли сейчас выйдет!
Слова про Лили-Марию успокоили Сирила. Он отправился под душ, а потом, в халате и теплых носках, уселся к телевизору смотреть мультфильмы. Бабушка включила отопление, а с кухни пахло пирогом.
После обеда они вместе нашли его вещи, и Сирил, который всегда хотел стать великаном, впервые в жизни обрадовался, что не так уж и вырос с зимы. И даже ботинки почти не жали, и можно было идти на улицу, чтобы оставить побольше следов на свежем снегу.
Ветер улегся, цветущие ветви деревьев были покрыты настоящими снеговыми сугробами, Сирил решил не подходить близко.
– Сирил! – послышался голос Лили-Марии.
Девочка бежала к нему – в ярко-розовой зимней курточке, похожая на розу с торта, который ему подарили на день рождения месяц назад.
– Ура! – закричал мальчик. – Ура! Давай лепить снеговика!
– Давай, – сказала девочка. – Только вот…
Она протянула ему подаренное кольцо:
– Мне родители не разрешили. Сказали, что такие подарки дарят только взрослые, а ты еще маленький и не должен такое дарить.
– Ничего я и не маленький, -пробурчал Сирил.
– Ладно, давай лепить, – засмеялась Лили-Мария. Она сняла перчатку, взяла снег, покомкала его в руке и запустила в Сирила.
– Так нечестно! – крикнул он. Но тут же примиряюще предложил: – Давай сначала снеговика, а потом в снежки, а?
Со снеговиком дети провозились до заката: он наступил рано, будто бы зимой. Лили-Марию тут же позвали домой. Сирил обошел дом, принес из сарая палку от старой метлы, вручил ее снеговику и отправился в тепло.
Бабушка бродила по залу, будто что-то пыталась вспомнить. Сирил переоделся, подошел к ней и молча протянул кольцо.
Глаза бабушки на мгновение стали детскими и изумленными:
– Где ты это нашел, внучек?
– На полу лежало… – сказал Сирил, не уточняя, впрочем, более ничего.
Бабушка горячо обняла его, потом надела кольцо на палец и, едва ли не приплясывая, направилась в свою комнату. На пороге зала она опомнилась:
– Внучек, беги-ка на кухню, пей горячий чай с пирогом! Я сейчас приду!
– А сказку сегодня расскажешь? А про то, как ты маленькой была? – спросил Сирил, он не хотел провести вечер как вчера. – А книжку почитаем?
– И расскажу, и почитаем, и все, что захочешь. Беги!
Сирил пил обжигающий чай, и ел пирог, и слушал бабушкины рассказы про старые дома и темные леса. Потом долго играл в старые игрушки, иногда думая, как отнеслась бы Лили-Мария к тому, что он строит на ковре деревенский дом и ферму. А потом постучался в дверь бабушкиной комнаты с самой большой своей книжкой сказок.
Через окно можно было увидеть бабушку и внука, сидящих на диванчике. Внук ел конфеты и улыбался, бабушка читала. А на улице таял снег, испуганно уходила невесть как оказавшаяся в этих краях зима. Несмело подавали голос птицы. Сохли дорожки, теплел воздух. Сирил уснул и не знал, что утром на дворе будет лето, настоящее жаркое лето, и они с Лили-Марией, шлепая сандалиями, надетыми на босу ногу, побегут пускать мыльные пузыри.
Дождь, который позвали
– Как, ну как вы могли пойти на такое… безобразие?
Айрис была вне себя. Она никак не могла поверить, что ее племянник, сирота, может кого-то обижать. Может вместе с друзьями травить девочку, гонять ее по улице, угрожать, распускать о ней глупые слухи. Ведь совсем недавно сестренка – мир праху ее – плакала в телефон, жаловалась, что сына дразнят какие-то хулиганы-старшеклассники, а учителя ничего не могут сделать, хотя эти великовозрастные паршивцы довели уже даже учителей. Айрис сделала все, чтобы после роковой автокатастрофы Поль не попал в приют, весь год пристально следила, как сложатся отношение бедного мальчишки, потерявшего родителей, с детьми в школе и на улице. Всё позволяла, ни за что не ругала, обращалась настолько бережно, насколько могла. Что же случилось, откуда такая злость?
– Она «дождевой человек», – упрямо повторил Поль, глядя на носки ботинок. – Почему ты мне не веришь? Несколько раз – несколько! – когда мы хотели поиграть все вместе, начинался дождь, и приходилось разбегаться по домам!
– Так сейчас и должны быть дожди! Не притворяйся глупым, об этом знают и в детском саду!
– Ты не понимаешь! Она выходит из дома – и начинается дождь! У Мика сестра учится в этой, как ее… ну, школа для взрослых, которая после школы…
– Университет это называется, где его сестра учится. Будет вам потом литературу преподавать – попрошу, чтоб проверила сначала, сколько вы слов знаете! А то книг не читаете совсем, слов хороших не знаете, вот добру и не учитесь. Только и слышишь с улицы: дурак да дурак.
– Мик ей рассказал про то, что из-за Маргреты происходит. А она и смеется: ой, так у вас настоящая Дождевая Женщина живет! Оказывается, так знаешь кого называют?
– Наверное, духа какого-нибудь из старых мифов?
– Дух тоже какой-то такой был, – наморщил лоб Поль. – Но вот что точно – есть и дождевые женщины, и мужчины, и они не духи никакие. Они выходят из дома, и за ними повсюду дождь тащится. И они всем всё портят. Соберется, например, целый город на футбол. Или салют смотреть. А тут пришли эти, «дождевики», – и дождь! И все из-за них идут по домам, даже мэр или король. Они же тучам не прикажут.
– Маргрета не женщина, а маленькая девочка, если на то пошло. А от тебя не ожидала: ты поверил таким россказням? Сестра Мика вам сказку рассказала, а вы… Сам посуди: если бы мэр или король считали это правдой, так разве они не придумали бы, как это исправить?
– Выгнать из страны, нечего тут думать! – крикнул Поль.
– Нет, король не такой злой и глупый, каким ты оказался. Он бы собрал ученых и попросил бы что-нибудь изобрести. Если бы твои «дождевые люди» существовали – ведь они бы тоже страдали. Им-то тоже приходилось бы обходиться без футбола и без салюта.
– Пусть бы страдали от нас подальше и не мешали нам жить! – весь красный, Поль вывернулся из рук тети и направился в свою комнату.
– Вернись! – повысила голос Айрис. – Вот так. А может, это тебя с дружками стоит выгнать из страны, а?
– За что? – побледнел Поль. – Я ничего плохого другим не делаю!
– А за то. Сейчас по календарю что? Правильно, сезон дождей. Земля должна на весь год дождевой водой напитаться. А вы, получается, обидели Маргрету – и поэтому теперь уже неделю нет дождей? Мы же с тобой цветы вместе сажали, грядки сажали – все погибнет! Знали бы люди, из-за кого у них пропадет урожай – выгнали бы вас. Ни овощей, ни фруктов, ни цветов, только представь! Вы должны попросить прощения у Маргреты. А пока – хватит бегать, иди бери ведро и грядки поливай.
Поль задумался.
– Ты обещаешь мне, что вы больше не тронете Маргрету?
Мальчишка кивнул и убежал на улицу.
Айрис вздохнула и отправилась варить суп из купленных, привезенных из деревень овощей: на огороде, действительно, почти что нечем было поживиться.
***
