Пытаясь разглядеть, как на мне смотрится одежда, я едва не выронила несчастный осколок, и одна из острых граней больно впилась мне в ладонь. Повезло ещё, что не порезалась!
Я поёжилась, представляя, как с моей руки падают тяжёлые густые капли, и постепенно собираются в лужу у моих ног. Когда Эль найдёт меня, будет почти поздно. Он будет рыдать над моим хладным телом…
– Эй! – что-то с силой дёрнуло меня за руку. Я вздрогнула и выронила всё-таки проклятое зеркало. Даниэль ловко перехватил его в полёте и положил на раковину. – Ты что, заснула, любуясь собой?
– Я понимаю, что тебе трудно это понять, но я, как и многие другие люди, умею думать. Просто задумалась, кретин! А ты меня напугал! Я чуть не порезалась, потому что у тебя даже зеркала нормального нет!
– Ты должна переодеться, – взгляд сиреневых глаз обежал меня сверху до низа.
– Что, не сможешь держать себя в руках, если я буду так одета? – хмыкнула я.
– Дура! Ты понимаешь, что эта дорогая красивая одежда, которая самым выгодным образом подчёркивает твои глаза и волосы?
– Конечно! – важно кивнула я. – Для того и надевала…
– Я, кажется, ещё вчера предлагал тебе выйти на дорогу и поорать о том, кто здесь. У кого ещё в королевстве зелёные глаза и красные волосы?
– Они не красные, – насупилась я.
– Конечно! – Эль закатил глаза. – Тебя больше устроит "изящный пурпур", "стремительный багрянец" или какие там ещё названия придумали твои придворные. Поэтому ты прямо сейчас снимешь с себя эту одежду, а взамен оденешь что-нибудь из шкафа. У тебя размер поменьше чем у меня, но, если закатаешь рукава и штанины, думаю, сойдёт. И хорошо, что волосы у тебя короткие, краски у меня мало.
– Краски?! – я в ужасе уставилась на Эля, надеясь, что он шутит, даже не став говорить ему, что пурпур – совершенно другой цвет.
– Да. Перекрасим тебя в чёрный.
– О нет! Я не позволю! Ты не имеешь права так со мной обращаться! Я буду делать то, что хочу!
Проклятый Даниэль не дал мне договорить – его руки упали мне на талию, срывая джемпер, а ещё через секунду я оказалась унизительно придавлена к раковине. Мои крики и попытки отбиться привели лишь к тому, что он намочил мне волосы и полил их какой-то липкой дрянью.
– Заткнись и не дёргайся, если не хочешь, чтоб покрашенными оказались не только волосы, но и лицо. Я не уверен, что краска легко смывается с кожи.
Пришлось подчиниться, кипя от негодования. Я отомщу тебе за это унижение, Даниэль!
– Вот и всё, – сообщил он, смыв с меня остаток краски, минут через двадцать. – В какой-то степени, так даже лучше, – он протянул мне зеркало, не переставая разглядывать. Уперевшись пальцем в подбородок, заставил меня поднять голову. – Вроде прокрасилось везде ровно. Чудесно. Повезло, что ресницы и брови у тебя просто тёмные, а то красить их каждый день такая морока, – он говорил так, будто бы ему приходилось это делать. Хм, интересно. И в какой же цвет можно перекрасить мальчика со жгуче-черными волосами? – Поменяй брюки, найди себе рубашку, и можешь спуститься вниз. Рубашку выбери синюю.
– Но синяя… – я возмущённо замахала руками.
– Знаю, – он скривился. – Не твой цвет. Правильно. Он пригасит цвет твоих глаз, не позволит им быть такими заметными. А это именно то, что нам сейчас нужно. Конечно, ты можешь весь день просидеть здесь одна, но не думаю, что ты будешь в восторге от такой перспективы, не так ли, Кармина?
Я мысленно сосчитала до десяти, прежде чем ответить.
– Хорошо.
– Я внизу, у меня уже клиенты пришли, – он кивнул напоследок и ушёл. Интересно, у него наверняка есть завсегдатаи – как он объяснит им появление в своей комнате девушки? И почему до сих пор не появился хозяин бара? Я прекрасно помнил, как в "Ласковую рощу", бар рядом с "Пурпурной розой", куда мы регулярно сбегали без спросу, с утра всегда приходил хозяин, да и отец рассказывал, что необходимо проконтролировать – забрать вчерашнюю выручку, проверить все ли сорта вина остались, наказать нерадивых слуг.
Размышляя, я оделась так, как велел Эль – и как не странно, осталась довольна. Закатанные рукава на рубашке позволили подчеркнуть гибкость кисти, а брюки, пусть и великоватые, смотрелись нарочито небрежным штрихом.
Спустившись, я обнаружила Эля за стойкой, а за столиками – несколько человек, в основном мужчин. Женщина, точнее девушка, была лишь одна – стройная, хрупкая блондиночка, сидящая нарочито прямо. Почему-то, хотя видеть этого я не могла, показалось, что глаза у неё голубые, и в них стоят слезы. Ногти впились в ладони, и только тогда я поняла, что она невероятно похожа на Лелею. Словно та сама вернулась ко мне.
Всё же я отвернулась, стараясь не выдать своего интереса. Но, в конце концов, Лелея была единственным человеком, которому я могла доверять! Конечно, теперь она мне во всех женщинах мерещиться будет. То недолгое время, что мы провели вместе, ещё до смерти отца, было прекрасным. Мы часто гуляли вместе на каникулах, ездили по магазинам, посещали выставки.
– Подойди, – услышала я вдруг, и обнаружила, что Эль внимательно наблюдает за мной от стойки.
– Что я должна сделать? – издевательски протянула я, хотя голос всё же понизила, чтоб окружающие меня не слышали. – Помыть полы? Если сюда сейчас явятся убийцы, они ни за что не поверят, что я – наследница престола. Беспроигрышный вариант, да?
– Дура, – сиреневые глаза безразлично скользнули по моим обнажённым рукам. – Я хотел сказать тебе, что мы забыли договориться, как я буду обращаться к тебе, и как ты будешь представляться людям, с которыми захочешь поговорить.
– Мина, – пожала плечами я. – Меня так часто в интернате называли.
– Это не годится. Именно потому, что тебя так называли. Может, Кэрри? – Даниэль ловко встряхнул какие-то бутылочки, что-то слил, добавил в бокалы ягоды.
– Это плебейское имя!
– Неправда. Но можешь предложить что-нибудь иное.
– Лелея… один человек называл меня Кэм. Она… он умер. Об этом никто не знает. Это была наша тайна. Мы дружили, – говорить всё это Элю было тяжело… и глупо. Но я почему-то не могла остановиться. Может быть, мне хотелось хоть кому-то рассказать, пусть даже и Элю. Смерть родителей я приняла куда легче, чем её. Странно, правда? Наверное, это неправильно, но так получилось, и изменить я ничего не могу.
– Отлично, Кэм, – Эль чуть улыбнулся. Самыми уголками губ, но эта улыбка ему шла. – Пусть будет. Придумай себе легенду – какими были твои родители, они небогаты, и ты подрабатываешь здесь с какой-то целью. Не обязательно выкладывать эту информацию, но если ты продумаешь нюансы, то никто не застанет тебя врасплох неожиданным вопросом.
– Угу, – отозвалась я.
– Отнеси той блондинке коктейль, – он поставил передо мной бокал, ловко слил несколько напитков так, что смесь приобрела голубой оттенок, сверху выложил взбитые сливки и клубнику. – «Небесная клубничка». Её любимый.
Я вспыхнула – это уже становится какой-то дурной привычкой – и, схватив поднос, понесла блондинке её заказ.
– Благодарю, – она бросила на меня взгляд – никаких следов надуманных мной слёз, как и схожести с Лелеей. Просто вульгарная девица, воображающая себя знойной штучкой.
Я вернулась к Даниэлю.
– Это, конечно, небольшой придорожный бар, но у него тоже есть своё доброе имя. Будь милее, пожалуйста.
Я не ответила, только метнув на него злобный взгляд.
В бар влетел запыхавшийся мальчик.
– Почта! – звонко оповестил он всех, и положил перед Элем пачку листовок и конвертов.
– Спасибо, – Эль улыбнулся ему во весь рот и сунул несколько монет и булочку в салфетке.
Я вытянула шею, рассматривая собственное лицо на листовке. «Разыскивается… государственная преступница». Ярко-алые волосы и большие зелёные глаза. Мне показалось, что на меня кто-то пристально смотрит. Не оборачиваясь, я нервно поправила чёрную прядь волос.
Эль вскрывал конверты, что-то сразу комкал и бросал в ведро для мусора, а одно прочитал, помрачнел и убрал в карман.
– Кэм, встань за стойку, – приказал он. – Ни шагу отсюда, кто бы и зачем тебя ни звал.
– Что-то случилось?..
– Да. Сюда движется отряд в форме стражей Дионы.
– Так это Легси наверняка прислал! Значит, он разобрался с врагами!
– Или он мёртв, твои враги победили и уже точно знают, где тебя искать.
Я побледнела.
– Нельзя быть такой наивной. Твою мачеху убили, твоих людей – твоих, которых ты должна защищать, или хотя бы отомстить за них – тоже. А ты всё думаешь, что за тебя решат все проблемы, и ждёшь, пока можно будет выбирать шмотки для коронации?! Повзрослей уже! – отчитав меня, он вышел на улицу.
Я закусила губу, чтоб не расплакаться. Самое обидное заключалось именно в том, что он был абсолютно прав – я всё время думаю о себе. Я ни на мгновение не задумалась, что это я отвечала за всех тех, чьи тела остались лежать в дворцовом парке, как и за тех, что погибли ил были ранены у меня на глазах, благодаря кому я отделала лишь раной на спине. А могла бы лежать сейчас в том же парке…
Заслуживаю ли я вообще помощи? Его помощи в том числе?
Мне надо вернуться во дворец! Я и правда должна решать проблемы сама. Я без пяти минут королева. Я должна больше думать об ответственности и меньше о самой себе. Ведь нам твердили это в интернате постоянно. Почему я не слышала?.. Кивала, соглашалась, красиво говорила – и всё пропускала мимо ушей.
Я вытащила из кассы несколько золотых местных монет и выскользнула через чёрный ход. Я докажу, что я могу быть ответственной. Я вернусь во дворец, прикажу страже схватить всех заговорщиков и казнить. Я вычищу своё королевство от предателей. Ничего сложного – схватить всех родственников и допросить. Узнать, кто убил Лелею. Я буду карающей королевой. Родители и Лелея будут гордиться.
Выйдя из бара, я поняла, что не помню, с какой стороны приехала. Слева или справа? Впрочем, не так важно, достаточно найти любого извозчика.
Я зашагала по дороге, уже шагов через сто порадовавшись, что я в ботинках, а не в туфлях.
Позади раздался шум колёс, я отошла на обочину, выехавшая карета выглядела странно – без номера, чёрная, даже стёкла закрашены.
Неожиданно она тормознула около меня, открылась дверь, вышли двое здоровых мужиков.
– По-моему, вполне похоже, – оскалился один из них. – С мальчишкой связываться не охота, давайте эту заберём, скажем, что из бара привезли.
– Эй, я не поеду с вами никуда! – воскликнула я, отступая. Они засмеялись и один схватил меня за руку. Я попыталась вырваться, вспоминая то, чему учили в интернате, но второй моментально приложил к моему лицу какую-то тряпку, пропитанную чем-то сладким. Сознание помутнело, голова закружилась, и я упала. Последняя посетившая меня мысль была очень печальной: я нарушила приказ Эля…
***
Очнулась я на тахте. В баре.
Я испуганно вскочила. Мне что, всё приснилось?!
Я села и увидела свои кроссовки на полу. Некогда белые, сейчас они выглядели бурыми и заскорузлыми. Я, как в кошмарном сне, опустила руку и подняла один. Кровь. Это кровь… Много, безумно много крови. В нос вдруг ударил запах железа, меня замутило и тут же вырвало.
– Кэм?! – на лестнице раздались шаги, вошёл Эль. – Тебе плохо? Мутит? – потом он заметил валяющиеся кроссовки. – Ёк-шанг… Попей воды, – он принёс мне стакан, а сам убрал с пола, унёс обувь.
– Что случилось? – спросила я наконец.
– А ты ничего не помнишь?
Я испуганно покачала головой.
– Не знаю, как, видимо, среди приезжавших за тобой бандитов был маг, чёрную дверь можно открыть только изнутри, но, когда я вернулся, тебя не было. Я бросился следом за ними, успел догнать. Они подумали и решили, что черноволосая девчонка им не нужна.
– А… мои ботинки?!
– Из носа кровь у одного от стресса потекла, – отрезал Эль. – Отдыхай.
Я кивнула, чувствуя, как гложет меня ложь. Он явно убил, спасая меня. Как он сумел справиться? Я ничего не смогла сделать, не смогла ни вырваться, ни закричать… Какая из меня королева, если б не Эль, всё уже было бы кончено…
Я долго лежала, ревела в подушку, пока не уснула.
Проснулась я уже ночью, меня заботливо укрывало одеяло, спину явно сковывали свежие бинты, а сам Эль разметался рядом, я слышала его мерное дыхание.
Неважно, что им двигает. Он так старается защитить меня, заботится обо мне. А я…
Я снова заревела, пыталась бесшумно, но, неожиданно для себя, стала просто захлёбываться слезами, будто весь накопленный стресс выходил наружу.
– Кэм… – Даниэль обнял меня за плечи, прижимая к груди. – Я понимаю, ты очень испугалась. Но ты в безопасности рядом со мной. Никто больше до тебя не дотронется, я сделаю всё возможное для этого.
Я пыталась ответить, но слёзы душили меня, из горла вырывались рыдания, а Эль только сильнее прижимал меня к обнажённой мускулистой груди.
Наконец я нашла в себе силы оттолкнуть его.
– Я солгала тебе, идиот! Я сама, сама вышла из бара! Я хотела… – я снова захлебнулась рыданиями. – Я не достойна твоей защиты! Лучше бы они меня…
Он снова стиснул меня в объятиях, игнорируя попытки вырваться.
– Кэмси, я знаю, что ты солгала. И то, что тебя это тревожит – говорит о том, что всё же ты не совсем сука. Я рад, что ты призналась.
– Я поняла, – снова всхлипнула я, – сколько раз ты спасал мне жизнь в интернате.
– Не преувеличивай. Уберегал от травм и неприятных последствий – да, но жизнь твоя всё же не была под угрозой ни разу, в интернате очень хорошая система безопасности.
– Если эти… наёмники не вернутся, пришлют же новых?
– Да, но не сюда. Один мой друг увёз карету с телами и пустит всех по ложному следу. Но ты должна понимать, если они вспомнили обо мне и решили проверить твоего врага, то поместья твоих друзей, скорее всего, уже разобраны до пылинки. Значит, они будут искать и дальше. К счастью, здесь всё время вертятся черноволосые девчонки из деревни, работающие помощницами, так что только очень внимательный посетитель сможет отличить тебя от них, а посетители редко смотрят на прислугу.
Я очень хотела, чтоб Легси спрятал меня у Дрэйка – моего лучшего школьного друга. У него действительно огромное поместье, и что главное – оно находится вне территории Дионы, а значит, никто не смог бы получить орден на обыск. Но лейтенант настоял на своём варианте, и теперь я думала, что это было совершенно верное решение. Лишь бы Дрэйк не пострадал…
– А теперь слушай внимательно. С этого момента будешь работать в баре весь день, делать всё, что я скажу, – сиреневые глаза уставились в упор. – Это и вопрос безопасности, чтоб ты была у меня перед глазами, и твоё наказание.
Я оторопела. Я ему что, бродяжка какая-то, чтоб меня наказывать?! Ярость мгновенно накрыла меня с головой.
– Даниэль, – промурлыкала я, придя в себя, – ты понимаешь, что, когда я перестану скрываться, только от меня будет зависеть, что будет с тобой дальше? – я позволила себе оборвать реплику, предоставив Элю самому додумывать ответ.
– Вряд ли. Этот бар находится на тракте, принадлежащем королевству Орегоне, а значит, неподконтролен тебе. Это раз. А два – ты не станешь позориться и высылать свою армию против одного простолюдина, – он ухмыльнулся, а моё сердце сладко ёкнуло. В интернате он не умел так ухмыляться. Он выглядел наивным чистым мальчишкой, его улыбка всегда была солнечной и доброй – ну, разумеется, в те дни, когда я и мои друзья не делали каких-нибудь гадостей… Редко, в общем.
– Что ты имеешь в виду? Я отправлю за тобой пару-тройку солдат. Уверена, этого хватит, чтоб публично тебя выпороть и вышвырнуть.
– Возможно, если тебе не повезёт и нас вычислят, ты поймёшь, как не права.
