Арафант только искоса глянул на горноразработчика. Он решил не продолжать спор. Выждав немного, советник обратился к Таргону:
– Ладно, успокойся. Твой заказ я уже выполнил. Кузнецы постарались. Думаю, степняки будут довольны.
– Уф! Нельзя же так пугать! – облегченно выдохнул Таргон.
– Но это была последняя партия. Больше железа нет.
– Подожди, Арафант. – Княгиня отыскала взглядом человека, которого, видимо, происходящее совсем не интересовало. Он сидел, устремив взгляд в окно, выходящее во двор замка, и словно дремал с открытыми глазами.
– Ванатур, послушай, проснись!
Советник словно и впрямь очнулся ото сна, встрепенулся, встал, поклонившись.
– Что угодно от меня госпоже? – Он, казалось, был немало удивлен тем, что потревожен.
– Голубчик Ванатур, ты и Ородреф должны добыть нам железо.
– Прекрасно. Но как? – Ванатур покосился на столь же удивленного соседа.
– Ты и твой друг должны попытаться купить руду или чистое железо там, за горами. Это возможно?
– Почему нет, госпожа? Все возможно, – вмешался Ородреф, лучше всех осведомленный о том, что, где, как и почем продается и покупается.
– Но за какую цену? – добавил Ванатур. – После Аэрэлина и уплаты выкупа у нас в казне негусто. Да и захотят ли за горами продавать нам хоть что-то? – Он с сомнением покачал головой.
– А вы сделайте так, чтобы захотели. Это необходимо. И как можно быстрее.
– Хорошо, мы постараемся, – снова поклонившись, заверил княгиню Ванатур и сел на свое место. В наступившей тишине все услышали недовольный голос Арафанта:
– Когда я просил, он даже ответить не пожелал!
– А почему я должен для тебя что-то делать, господин Длинный Язык? – живо откликнулся на его упрек казначей.
– Не для него, не для себя, а для Раэнора! Все мы трудимся для нашей страны, – урезонил друзей Балтар, добродушный, снисходительный, однако же во всем, что касалось блага княжества, не щадящий ни себя, ни других.
– А, Балтар, ты сам подал голос, напомнив о себе, – улыбнулась Элен.
– Я не прячусь, княгиня. Мне нечего бояться и не за что стыдиться. Свое дело я делаю исправно. Если бы все эти пустозвоны, окружающие тебя и корчащие из себя тружеников, делали хоть сотую часть того, что успеваю я, нужды в столь срочном созыве Совета не было бы! Я закончил ежегодную проверку приграничных поселков. Везде полный порядок. Пришельцы, попросившие пристанища в прошлом году, устроены. Конечно, хоромы им не предоставили, однако никто не жалуется.
– Еще бы! Эти нищие должны быть довольны уже тем, что их оставили в покое, – пробурчал Ворондил.
– Не говори так! – нахмурился Балтар.
– Это правда! – поддержал Ворондила Диор.
– Вы не смеете так говорить! Ведь и ваши предки пришли когда-то в Раэнор искать убежища. Никто не упрекал их в бедности, наоборот, им помогли! – не уступал Балтар.
– Ты защищаешь их потому, что твои родители поселились здесь каких-то тридцать лет назад, – процедил Ворондил.
– Довольно! – прервала их спор Элен. Советники нехотя уступили.
– И все же, госпожа, я выскажусь! – вновь поднялся со своего места Ворондил, начальник стражи Дол-Раэна. – Сегодня я вновь столкнулся с грубостью и нахальством двергов.
При этих словах все советники, до того занятые своими думами, прислушались.
– Госпожа, это уж слишком! Ты должна наказать Дарка.
– Но за что?
– Я не прошу для себя ни привилегий, ни почестей, но требую, чтобы меня уважали. А дверг оскорбил меня! И если не наказать его за это, наглость его, да и всех его сородичей, возрастет непомерно.
– Да что же случилось? – Элен обеспокоилась не на шутку. Стычки между людьми и двергами происходили и до этого, слишком уж разными были их привычки и обычаи. Да и ненависть к их собратьям, жившая в душе бежавших от войн и разорения людей, была на удивление живуча.
– Я был сегодня на Северной галерее, когда навстречу мне показался Дарк. Он шел вразвалку, словно был хозяином дворца, а вокруг толпились зеваки. Не знаю, что их в нем привлекает – то ли его доблесть, то ли уродство. Когда он поравнялся со мной, я потребовал, чтобы он вежливо поклонился. Нет, не мне, а сану советника, являющегося твоим представителем, княгиня. Ведь, проявляя неуважение к нам, тем самым проявляют неуважение к тебе, согласись!
– Да, несомненно. И что он ответил? – спросила Элен.
– Мне стыдно за него! В ответ на мои мягкие увещевания он оглядел меня с ног до головы, громко, развязно захохотал во все горло, а потом плюнул мне под ноги!
При этих словах советники заговорили все разом. Слышались возмущенные возгласы:
– Как он посмел!
– Оскорбить Совет!
– Негодяй!
Княгиня с удивлением обнаружила, что эта история никого не оставила равнодушным. Только что все они были друг другу чуть ли не врагами, но стоило задеть одного из них, как все забыли о разногласиях, вновь едины и полны решимости добиться правосудия и уважения к себе.
– Хорошо, я поговорю с Дарком.
– Нет, княгиня, ты должна не просто поговорить, ты должна наказать его. Пойми, унижая нас, он тем самым унизил и тебя на глазах у твоих подданных.
– Он напрасно сделал это, – нахмурилась Элен.
– Вот именно, госпожа! – поддержал Ворондила Мэллор. – Сегодня они плюют под ноги нам, завтра захотят плюнуть под ноги тебе. Кто знает, не захочется ли им большего!
– Ну нет, Мэллор. – Однако в голосе Элен послышалось сомнение.
– Ты зря им так доверяешь. Настали времена, когда за такое слепое доверие можно дорого заплатить. Отдать всю военную власть и мощь в руки одного народа неразумно. Стоит кому-нибудь из двергов попытаться выйти из повиновения, и усмирять их будет некому. Госпожа, подумай.
– Но до сих пор этого не случалось!
– До сих пор – да, но кто поручится, что этого не произойдет и впредь? – спросил Ворондил.
– Так было всегда! Обычай этот установил еще мой отец, да и потом не было нужды менять его.
– Не было, госпожа, но теперь иное время.
– Почему иное?
– Мир меняется, меняемся мы, и кто знает, не меняются ли дверги, а вместе с тем и их мысли.
– Это неубедительно.
– Буду откровеннее. – Мэллор склонил голову, на миг замолк, а потом решительно сказал: – Госпожа, и наши отношения с южным соседом меняются, но далеко не в лучшую сторону. Тебе это прекрасно известно. Возможно, вскоре морнийцам покажется, что мы слишком самостоятельны, слишком свободны, и тогда они попытаются это изменить. Согласись, при таком положении вещей дверги вновь станут слугами старого хозяина. Мы окажемся беззащитны перед врагом.
– То, что ты говоришь, невозможно! – Элен вдруг почувствовала, как закружилась голова.
– Отчего? Нет, госпожа, нужно иметь мужество признать, что это так. Нет ничего вечного. Мы долго жили в мире, но это не значит, что так мы будем жить всегда.
– Я не думала об этом, – растерянно сказала Элен.
– А мы думали и думаем постоянно, ведь на то мы и советники! Госпожа, ты не должна расстраиваться. – Голос Мэллора стал еще более мягок, в нем слышалось сочувствие. – Если не уверен в старых друзьях, нужно искать новых. Поэтому посольства – наша главная забота теперь.
– И есть что-то обнадеживающее?
– Есть, госпожа. Куртанэ прислал к тебе своих людей. Они прибыли сегодня днем и рвутся на прием.
– Куртанэ? Странно. Давненько я не слыхала о нем. Что ему от нас нужно?
– Не знаю. Глава посольства настаивает на встрече с тобой.
– Чем его мы не устроили? – пробурчал Ворондил.
– Видимо, на это у него есть причины, – возразил Мэллор.
– Куртанэ – глава Совета Запада, великий мудрец. К каждому его слову прислушиваются. Друзей ему не занимать, отчего же он шлет посольство в маленький Раэнор, чем может быь полезен ему союз с нами?
– К чему гадать, госпожа! Прими посла, и все станет ясно.
– Прямо сейчас? – удивилась княгиня.
Мэллор был настойчив:
– А почему бы и нет? Он ждет.
– Хорошо, я снова последую твоему совету. Пригласите послов Куртанэ.
Тотчас сидевший с краю Таргон встал и быстро вышел. Пока длилось ожидание, Элен размышляла, чем же заинтересовала она мудреца, но так ничего и не придумала. Дверь вновь отворилась, вошел Таргон, а следом за ним показался высокий смуглый человек, одетый в черное, с четырехконечной белой звездой – знаком Куртанэ на груди. Отстранив Таргона, он твердым шагом прошел прямо к трону. Не дойдя до него двух шагов, посол остановился, почтительно поклонился и, лишь дождавшись ответного мягкого кивка головой и приветливой улыбки княгини, заговорил:
– Прекрасную владычицу Раэнора приветствует Куртанэ Мудрый! Да простит княгиня мою смелость, но если она при такой ослепительной красоте еще и столь же мудра, то она является воистину редчайшим и драгоценнейшим чудом. Мой господин предупреждал меня об этом, но, честно говоря, я не ожидал, что слова будут куда беднее действительности!
– Твоя любезность делает честь и тебе, и твоему господину, – ответила княгиня. – Но довольно о моей красоте. К делу. О чем хочет говорить со мной великий Мудрец?
– Согласен, княгиня, поговорим о деле. Куртанэ хочет предложить тебе свою дружбу и помощь. Не удивляйся. Здесь, в твоем прекрасном Раэноре, достойном своей госпожи, можно жить, не замечая ни бега времени, ни опасностей, нависающих над миром.
Элен перебила посла:
– Странно, что Куртанэ Мудрый, всегда интересовавшийся лишь собственной мудростью, вдруг изменил себе, оторвал взгляд от древних свитков, помогающих понять прошлое, и направил его на мир, задумавшись над будущим. Откуда такая перемена?
– Действительно, мир меняется. Растет опасность войны, растет страх, и нет уже былой уверенности в прежних друзьях и соратниках. Поэтому мой господин вынужден тратить драгоценное время на то, чтобы сохранить в наше смутное время свободу и избежать опасностей.
– Какие же опасности ему грозят?
Посол усмехнулся:
– Мир сошел с ума, княгиня, и доказательство тому – вражда и нелепые подозрения, которые питают к Куртанэ его бывшие друзья. Плетя недостойные интриги, правители Древнего Народа возбуждают в альвах недоверие и злобу к Мудрому. Лишь Арандамар, ближайший сосед Куртанэ, по-прежнему его верный друг. Согласись, если бы опасения альвов были верны, сосед первым заметил бы неладное.
– Да, ты прав.
– Поэтому мы вынуждены искать союзников здесь, на Востоке.
– Но Куртанэ Мудрый должен знать, что Раэнор слишком мал и слаб для его честолюбия. Мы ничем не сможем ему помочь.
– Позволь не согласиться с тобой! Ты тоже умна, ты понимаешь, что знание порой куда важнее силы.
– В этом ты прав, посол. Но мои знания по сравнению со знаниями Мудреца – то же, что капля и море!
– Знания знаниям рознь. Княгиня, тысячи лет ты живешь бок о бок с Врагом, и многие его тайны тебе известны. О, ты могла бы поведать нам и о Морне, и о его вернейшем слуге – Черном Вестнике. Отчего осмелели там, за горами, впервые за много лет? Что вселяет в них силу? Кого и когда изберут они первой жертвой? Что тебе известно? Скажи, и Куртанэ Мудрый станет твоим другом.
– То, о чем ты просишь, невозможно, – отрезала Элен.
– Почему? Что теперь связывает тебя с Морном? До нас дошли слухи о том, что твой мрачный сосед больше не желает заботиться о благе Раэнора, а ведь других союзников у тебя нет. Это очень печально. Ведь стоит кому-нибудь захотеть, – при этом глаза посла сузились, голос стал вкрадчивее, – и любой, кто обладает хоть какой-то силой, сотрет прекрасное княжество в порошок.
– Ты угрожаешь? – нахмурилась княгиня.
– О, что ты, госпожа! – отшатнулся посол. – Как ты могла об этом подумать! Прости, прости меня, если я вдруг невольно навел тебя на такую мысль! – Он низко поклонился.
– Ты хитришь, посол. Куртанэ прекрасно знает, что я никогда не пойду против Владыки. Раэнор связан с ним давним соглашением, и предательства я не допущу.
– Какое предательство? Ты же должна заботиться о своих подданных! Согласись на дружбу с Куртанэ, и он поможет твоему народу исполнить то, что вы задумали.
– О чем ты говоришь, посол? – удивилась Элен.
– О великом переселении, конечно! Неужели ты думала, что такое воистину небывалое прежде дело не будет замечено?
– Признаться, мне бы этого очень хотелось!
– Нет, госпожа, мы давно знаем, что разведчики Раэнора отправляются на Север, и знаем, зачем. Мой господин восхищен твоими замыслами! Он хочет помочь тебе. Так неужели же ты откажешься? Кто еще, кроме него, смог бы убедить Запад пропустить твоих подданных, даже двергов, в Хьорланд? Да, ему будет очень трудно, ты же знаешь, что за Рекой всё помнят и не хотят забывать. Они не откажутся от мести, ведь и так почти половина посланных тобою на Север разведчиков не возвращается. Поэтому подумай, стоит ли отказывать.
– Но… – начала было княгиня, однако посол перебил ее:
– Прости, я знаю, что ты хочешь сказать. Это так неразумно – цепляться за прошлое! Что было, то прошло, а мы должны жить дальше. Скоро мир содрогнется от новых войн. Неужели ты хочешь, чтобы Раэнор превратился в пыль, чтобы народ твой погиб? Не верю. Мудрые отойдут в сторону, пока псы дерутся. Последний бой будет жестоким. Многие уйдут навсегда, исчезнут из мира. Опустеют земли, и тогда придем мы, возьмем мир в свои руки и будем им править так, как и надлежит – мудро, без насилия и войн. Неужели ты не желаешь этого?
– Кто же не желает этого, посол! Но вот плата, я думаю, слишком высока.
– Что я слышу! Нет, невозможно! Плата за мир и спокойствие не может быть слишком высокой! Да и что от тебя требуется? Только узнать, отчего обеспокоен Враг, и когда он хочет начать войну.
