Л. Шпыркова "Мирелир, книга желаний"

«Мы снова возвращаемся к теме пропавших детей. По сообщениям нашего источника, детей похищают для того, чтобы использовать как доноров органов. Несколько дней назад останки как минимум пятнадцати детей были найдены на свалке, которую местные власти приняли решение законсервировать, для чего были выделены деньги из городского бюджета. При выравнивании почвы нашли тела подростков. Сейчас проводится экспертиза по определению их национальной и половой принадлежности. Этим делом занимается государственная полиция. С вами корреспондент Дорожных новостей Нотерсон. Есть сообщения о некоем Томасе-потрошителе, который едва не был пойман, но, как зловещий профессор Мориарти, ускользает от лап… простите, от рук правосудия. На его след вышли после проверки счетов банке, на которых обнаружились солидные средства. Счета арестованы, а благополучно сбежавший от полиции Томас ищет новых жертв, помните об этом!А сейчас прослушайте музыку, которая поднимет вам настроение. И помните о ваших детях!»

Лиззи сидела напуганная. Значит, бродяжничать одной не имеет смысла. То есть это просто опасно. Надо держаться этого дядьки, хоть он и полный придурок. Подобраться поближе к границе… там будет не так опасно.

Игривая музыка сменилась новым блоком новостей.

«А сейчас самые интересные новости от наших слушателей в кратком обзоре. Неопознанный летающий объект замечен в районе недалеко от знаменитой поляны исчезновений. Опять исчезновения, но что поделаешь? На этот раз все не столь мрачно. Это легенда, но наш скажем, корреспондент из числа слушателей, сообщил, что самолично видел, то есть сам лично видел, как летающая сковородка зависла нет, не над плитой, не над столом, а… он не договорил, но я так полагаю, над его собственной головой. На этом моя работа на сегодня заканчивается, и с вами будет мой друг и коллега Эд. Привет, Эд, как дела? Хорошей тебе вахты и поменьше летающих сковородок, а я пошел в супермаркет, там сегодня распродажа вчерашних окорочков».

Увидев, что толстяк возвращается, Лиззи поскорее выключила приёмник.

Опасный благодетель

Из магазина секонд-хенда благодетель действительно вернулся с пакетом, который кинул на заднее сиденье.

– Тут одежда для тебя.

Лиззи немного приободрилась. Новые, пусть и ношеные шмотки давали возможность путешествовать дальше, не привлекая к себе ненужное внимание.

– Мне переодеться сейчас? – спросила она.

– Подожди, тебе сначала нужно отмыться. Скоро сделаем остановку.

Спустя полчаса, когда совсем стемнело, Мистер Доброта остановился у небольшого мотеля. Ряд дверей в одноэтажном строении, под общим навесом, над дверьми кое-где светились фонарики, видимо, это были заселённые номера. Их окна, судя по всему, выходили на обратную сторону. Оставив Лиззи в машине и приказав ни под каким видом не выходить, Мистер Доброта отправился за ключами, а вернувшись, повёл ее в «апартаменты». Начавшие возникать у Лиззи опасения развеялись, когда она увидела, что их номер состоит из двух комнатушек, туалетной комнаты с душем и прочим необходимым. Мистер Доброта, вручив ей пакет с вещами, ушел, чтобы отпарковать машину на стоянку. Лиззи открыла шкаф для одежды. Естественно, он оказался пуст, только пара вешалок для одежды болталась на перекладине. Лиззи повисела на ней, поджав ноги. От былой ловкости не осталось и следа, а ведь в спортзале школы она могла даже подтягиваться на турникете. При мысли о прошлой жизни у девочки заныло сердце. Вернуть бы все, и тогда она не стала бы отказываться ни от дружбы с Большой Бертой, ни от компромисса с мачехой. Была бы как все, а не корчила из себя неприкасаемую недотрогу.

От мыслей Лиззи отвлек короткий сигнал телефона. Так-так, Добряк оставил мобильник на тумбочке! Сейчас мы проверим, кто прислал ему смс.

Сообщение было настораживающим:

«это последний день, завтра срок истекает, доктор ждёт Томас».

Срок чего? Доктор?

В проёме стеклянного окошка двери Лиззи увидела силуэт Добряка, мужчина возился с неподатливым замком. Еле успев пометить сообщение как непрочитанное, Лиззи кинулась в душевую. Спустя минуту в дверь пнули ногой:

– Ты тут?

– Да! Я тут!

Вода была прохладной, и мыться было наслаждением, но вскоре Лиззи стала мерзнуть. Она кое-как вымыла голову обмылком мыла, вытерлась чем-то, что когда-то было полотенцем, а теперь больше напоминало тряпку, обернулась им же и открыла дверь. Добряк стоял у тумбочки, читая сообщения в телефоне. Лиззи прошмыгнула во вторую комнатку. Она была меньше и в ней было тепло, стояла лежанка с комплектом постельного белья, напротив висел телевизор устаревшей модели, пыль на экране говорила о том, что им давно не пользовались. Сквозь окно, выходящее на задний двор мотеля, на стену падал рассеянный свет фонаря. Тишину нарушил шум мотора, это очередная машина въехала на стоянку. Свет фар пробежал по площадке и исчез, погасли и сигнальные огни. Хлопнув дверцей, кто-то прошёл, насвистывая, повернул за угол. Снова наступила тишина. Казалось, можно было расслабиться, но чувство тревоги становилось все сильнее. Отражение Лиззи в окне казалось призраком из какого-то давно забытого фильма ужасов: девочка-привидение в зелёном сумраке, вот сейчас она поднимет руки…

Дверь открылась, Мистер Добряк, положив пакет на кушетку, осведомился, готова ли она поужинать.

– Я сейчас, только оденусь.

– А что свет не включаешь?

Он нашарил выключатель. Лиззи растерянно куталась в короткое полотенце.

– Хм. А ты ничего.

Толстяк подошел к девочке. Она попятилась.

– Не бойся, дядя не интересуется девчонками. Давай переоденься и приходи, тебе надо поесть, а то совсем товарный вид потеряешь. И вот еще что. Я тут прикупил бензин по дешевке, пусть канистра постоит у тебя. Он почти не пахнет.

Принеся воняющий контейнер, толстяк вышел, пнув невидимый мяч ногой об стену и сделав несколько боксерских ударов в воздух. Псих? А и пусть. Она даст ему уснуть и смоется. Теперь у неё есть одежда, джинсы почти новые, чуть-чуть великоваты, ветровка есть, футболка и даже бейсболка, правда, мальчишеская. И еще рюкзачок! Вот это подарок!Новенький, в отличие от её старого, в котором так мало вещей, что рюкзак кажется пустым. Старый к тому же прохудился, молния плохо застегивается. Но сейчас его можно отправить на помойку, у нее есть новый! Он меньше, но гораздо удобнее. Наверное, дали бесплатно, как приложение к покупке, для веса. В таком виде можно даже в школьный автобус сесть, никто не придерётся. Лиззи переложила свои немногочисленные вещи. Когда дошло до коробочки, данной Бертой, она задумалась. От Говарда, сказала Большая Берта. Может, в ней его признание? Но что это сейчас изменит? Она никто, у неё нет ни документов, ни денег, с прошлым покончено. К тому же стоит ли верить Большой Берте? Она ведь ненавидела её. Лиззи положила коробочку под включенную лампу, чтобы не забыть забрать, если решится на это.

Когда Лиззи вышла к Толстяку, тот, приканчивая четвёртую банку пива, одобрительно посмотрел на неё. Лиззи выглядела типичной школьницей.

– Оделась? Отлично. Ешь гамбургер, он ещё тёплый.

– Спасибо за одежду, мистер… эээ

– Какая тебе разница? Ешь давай.

Он завалился на кровать, подмял под голову подушку, глубоко вздохнул и закрыл глаза.

Лиззи, взяв гамбургер и пару бутылочек с водой из упаковки, шмыгнула в каморку. Аппетит куда-то пропал, но поесть надо было. Из первой комнаты доносился богатырский храп толстяка. Лёжа одетой на кровати, она обдумывала план действий. Сейчас приключения последних недель казались нереальными и бессмысленными. Жизнь дала трещину, когда не стало матери, и с каждым днём трещина ширилась, отделяя её от реальности. Может быть, она сошла с ума? Иначе как объяснить её поведение, когда появилась мачеха? Лиззи подкладывала им с отцом в кровать иголки, крошки, а стоило той отвернуться на миг, плевала в её стакан с соком. Она отказывалась от всего, что бы ей не предлагали. Но гадости кончились, едва случился инсульт у отца. В тот день, когда его привезли из больницы, это был не отец, а его уродливый двойник. Жалость постепенно сменялась неприятием этого двойника. Лиззи начала налегать на учебу и спорт, она поняла, что выбраться из захолустья можно только, если поступишь в университет. Надо было готовить себя к взрослой жизни, чтобы сначала скопить денег хотя бы на первый курс. Для этого нужна работа, а для работы приличный вид. Как это сказал Толстяк – товарный вид. Он что, все-таки хочет ее продать? От этой мысли по коже девочки пробежала стая мурашек. Она сбежит от этого типа. Он подозрительный. Зачем просил притворяться его племянницей?Он боится полиции, вот почему! Или его самого разыскивают, или он не хочет светиться по другой причине. Хорошо бы посмотреть местные каналы. Сводки происшествий и объявления о розыске должны передавать каждый час, а сейчас как раз десять вечера.

Но телевизор оказался мебельным, антенна не была подключена. Как же узнать новости? Остается воспользоваться телефоном Добряка. Авось не заметит.

Спустя минуту Лиззи, лежа на кушетке, рылась в чужом мобильнике. Не последняя модель, но не плохой, даже странно, стоит, наверное, кучу денег, тут уйма всяких приложений. Прочитав последнюю смс, отправленную из этого устройства, Лиззи похолодела. Текст гласил: «Девчонку берешь? Здоровая, никто не ищет, бродяжка. Чистенькая, сам видел. Тогда будем квиты. А денег у меня всё равно нет и не стоит меня пугать».

Храп в соседней комнате стих, раздалось скрипение пружин, это толстяй перевернулся на другой бок. Скоро он проснётся, после выпитого пива его потянет в туалет, а затем неизвестно, что может случиться. Он её кому-то продал, эх, не зря её мучили предчувствия, надо было удирать, пока цела. В возмещение морального ущерба и за попытку похищения она возьмет себе немного денег. Жаль, нельзя прихватить этот навороченный мобильник, с ним её вычислят по навигатору за минуту. А вот денег можно взять, от него не убудет. Он не добряк, он – мистер Коварство, вот он кто!

Толстяк уже не храпел, и надо было соблюдать максимальную осторожность. Если он увидит, как она роется в его сумке, ей несдобровать. Лиззи крадучись вернулась в свою каморку, включила надкроватную лампу, и стала изучать содержимое сумки. В ней обнаружилось портмоне с набором скидочных карточек и банковской картой, увы, бесполезной. Однажды Лиззи пыталась воспользоваться карточкой отца, но мачеха тут же просекла и заблокировала её. А Лиззи тогда досталось по первое число.

Налички нашлось, увы, немного. Теперь надо было вернуть сумку торговца живым товаром на место и сматываться.

Крадясь, как мышонок, в темноте, Лиззи подошла к входной двери и с ужасом обнаружила, что она заперта, а ключа в ней нет. Это подтверждало самые худшие опасения. Спящий пошевелился. Надо было что-то делать. Как нарочно, она задела ногой жестянку из-под пива, та покатилась с лёгким звуком, показавшимся громче грома небесного. Хриплое дыхание на койке остановилось, затем возобновилось с новой силой. Что будет, если он проснётся? Что делают девочки в триллерах в таких случаях? Они бьются до последнего, но в самый критический миг на помощь приходит спаситель, ранее вырубленный маньяком. Тут спасителя нет, и рассчитывать приходится только на себя. Мысль оглушить здорового мужчину пока он не проснулся, на миг показалась привлекательной, но подходящего тяжёлого предмета в номере не было, да и не смогла бы она ударить человека, который спит, а не нападает. Ещё несколько вариантов промелькнули в сознании, но все они были столь же мало осуществимы.

«Анализируй ситуацию, найди свой промах и исправляй его» – вспомнила она наставление отца, которое он дал, когда она, исходя соплями и слезами, рассказала о том, что команда Большой Берты устроила ей пятый угол, и она врезалась в стену, разбив нос. Но тогда она не вняла совету, ведь всё заслоняла обида на отца. Но сейчас к нему следовало прислушаться.

Оставался единственный выход: бежать, и бежать оставалось одним путём – через окно.

Выбираясь, она услышала стук в наружную дверь, но не стала дожидаться развития событий. К толстяку кто-то пришёл, и пусть он сам решает свои проблемы, как может. А если это покупатель её тела, то он опоздал.

Но задний двор, где была стоянка для автомобилей, оказался закрытым, выйти из него не было возможности: с трёх сторон глухой забор, а с четвёртой – решётчатые ворота, кажется, запертые, с толстой цепью. Интересно, знает ли толстяк об этом?Если да, то спасения не будет. Но кто-то пришёл к нему, а значит, ему не до неё. Или наоборот?Лиззи увидела свет фонарика. Кто-то шёл сюда! Она бросилась к машинам, надеясь спрятаться среди легковушек и грузовичков. Услышала звяканье воротной цепи и пожалела, что не сообразила: цепь просто связывала створки ворот. Присев за одним из автомобилей, Лиззи следила за перемещениями светового пятна от фонарика. Шли двое: да, одним был Мистер Коварство, его силуэт легко было узнать. А вот второй, кто это был? Высокий, как их учитель физкультуры, с гладкими чёрными волосами, блеснувшими в свете наружного фонаря, он был похож на хищную птицу. Они приближались к месту, где притаилась беглянка. Луч света остановился рядом с автомобилем, за которым она пряталась.

– Мне кажется, она побежала к дороге, – с одышкой произнес толстяк. – Если и была тут, то давно удрала.

– Всё же не мешает осмотреть это место.

– Послушайте, дался вам этот блокнот! Мы объявим воровку в розыск, она далеко не уйдёт.

– Если только не сунет в этот «блокнот» свой любопытный нос.

– И что тогда?

– Тогда мне придётся гоняться за ней по всем мирам, мой друг.

– Я ничего не понимаю. Знаю только, что мне она тоже нужна, так что если вы её поймаете, то верните мне. Конечно, требовать этого я не могу, но поверьте, нам лучше держаться вместе. Вам – этот гаджет, мне – девчонку. И заметьте, ваше вознаграждение не столь уж велико. И нет доказательств, что эта вещь принадлежит вам. Но где она прячет блокнот? В кармане?

– Вряд ли.

– Надо порыться в её рюкзаке, скорее всего, замарашка забыла прихватить свои вещички, или не захотела. Вы пойдёте со мной?

– Идите один, и принесите мне этот рюкзак, заберите и ваши вещи, а я подожду вас в машине. И осмотрите комнату, где была девочка, может, она припрятала вещи под матрацем или где-нибудь, и в душ загляните. А вот это оставите там.

– Что это? Неужели… Мистер, мы так не договаривались!

– Так надо. Да, вы правы, это не простая коробка, но ведь вы хотите, чтобы вас считали погибшим? Того, кто войдет в номер, разнесет в клочья, и от вас отстанет ваш партнер, а тех денег, что я вам дам, хватит на новую жизнь.

– Да-да, конечно. Вот ключи, а вот моя машина. Выезжайте к дороге, я подойду. Мы её догоним, я обещаю. И, если не трудно, включите мой телефон, пусть подзарядится, а то в этом номере розетка искрила, и я не рискнул ею пользоваться. Кстати, у меня там есть фото девчонки.

Шаги толстяка удалились. Лиззи посмотрела на его машину. В салоне зажёгся свет, и можно было разглядеть незнакомца. Он сидел, глядя перед собой с таким видом, будто что-то обдумывал. У него были резкие черты лица, прямой нос, тонкие губы, чёрные блестящие волосы. И одет он был в чёрное. Кто он такой, и про какой блокнот он говорил?Она не брала никакой блокнот. Может, подойти и прямо спросить этого незнакомца, чего он хочет? Может, у неё этого вообще нет? Пусть успокоится и отстанет от неё. Лиззи колебалась. И тут ее пронзила мысль: а что если какой-то там блокнот – всего лишь предлог, чтобы схватить её и самому продать Томасу?

Лиззи встала на ноги. От сидения в неудобной позе у неё затекли ноги, и выпрямившись, она ощутила головокружение. Надо было глубоко вдохнуть и постоять, пока оно прекратится. Лиззи посмотрела на мотель. Ряд окон, в основном тёмных, но кое-где теплился огонёк. А вот и то окно, через которое она выбралась, оно до сих пор открыто.

Лиззи увидела, как силуэт толстяка мелькал в освещённом окне, то приближаясь к окну, то удаляясь, а потом и вовсе исчез. Скоро толстяк появился на стоянке. Он подошёл к машине и стал что-то говорить пассажиру, потрясая старым пустым рюкзаком, он выворачивал его, тряс, потом хлопал себя по карманам, даже сделал круг вокруг своей оси, разводя руки. Лиззи с трудом удерживала смех. Кажется, толстый попал, раз он боится чёрного настолько, что готов снять с себя штаны, чтоб доказать непричастность к её исчезновению.

Вдруг окно озарила яркая вспышка, раздался звон разлетевшихся осколков, окно повисло на одной петле. Было видно, как внутри бушует пламя. Раздались голоса, крики испуганных постояльцев.

Чёрный человек сделал знак толстяку, и тот быстро сел на сиденье водителя. Машина тронулась к воротам.

–– Эй, вы куда? А я?

Лиззи рванула следом, но не смогла догнать автомобиль. Его задние огни она видела некоторое время, они удалялись по шоссе. Зачем она бежала за ним, она сама толком не понимала. Это мог быть шок после взрыва, и страх быть арестованной, и боязнь остаться одной. Но скоро она перешла на шаг.

Сзади бушевало пламя, мотель горел, выпуская в небо чёрные клубы дыма, одна за другой его покидали машины. Водители, воспользовавшись тем, что полиция пока не прибыла, спешили покинуть это место. Кому нужно доказывать свою непричастность к взрыву? Но полиция вот-вот появится.

Лиззи свернула с шоссе на первом же повороте. Она сделала это вовремя: мимо, сигналя сиреной, пронеслась пожарная машина, за которой следовал полицейский патруль.

Остаток ночи Лиззи провела в поле, в сарае для сена, на которое рухнула, как подкошенная.

Первый друг

Рассвет наступал медленно, словно небо нехотя просыпалось, недовольное пасмурной погодой. Моросил мелкий дождик, от земли поднимался туман, дорога была пуста. Лиззи совершенно не представляла, где она находится и куда следует идти. Ясно было одно: если её заметят на шоссе, она рискует потерять свободу в очередной раз. Никто не поверит в существование тёти по ту сторону границы, её отправят обратно. И хорошо, если отдадут не Патерсон, а в другую семью, пьяница её бы со света сжила, однозначно.

Дождь усилился, грозя перейти в ливень. Вдали показалась автозаправка с магазинчиком, и Лиззи побежала. Рюкзачок стучал по спине, промокшие кроссовки хлюпали, с бейсболки текли струйки воды. Когда она вошла в магазинчик, над дверью прозвенел сигнал, и продавец повернулся от полки с товарами. Но тут с полки посыпались какие-то пачки, и он снова отвернулся.

– Чего тебе, пацан? – спросил он, укладывая товар.

– Я… мне нужно чипсы и шоколадный батончик.

– Чипсы возьми сам, они у кассы, батончик сейчас принесу.

Подойдя к кассе, Лиззи вздрогнула. Напротив на стене была листовка с её фотографией, той самой, сделанной толстяком, когда он выходил купить ей одежду. На ней Лиззи стояла, жмурясь от солнца, видок был ещё тот: драные джинсы, их разорвала собака на ферме, куда она забрела в поисках места для ночлега. Немытые волосы, висящие вдоль лица, тоже не украшали. Интересно, продавец признает в «пацане» бродяжку, когда приблизится? Хорошо, что волосы спрятаны под бейсболкой.

Продавец уже стоял рядом. Улыбался, глядя на неё. Лиззи старалась казаться спокойной. Продавец присвистнул, переводя взгляд с фотографии на Лиззи. Это был совсем молодой парень, с веснушчатым лицом простачка из деревни.

– Так это тебя разыскивают?

– Да. Хочешь заработать, давай, звони копам! Это не я взорвала тот проклятый мотель!

– Не надо так кричать, всех окрестных котов разбудишь. Да, про тебя было сообщение по радио: девочка, на вид пятнадцать лет, замечена в воровстве и подозревается в поджоге и убийстве, может быть опасна. Только этот листок не копы принесли, а один мужчина. Он, кажется, даже купил у хозяина что-то, чтобы тот повесил этот портрет, всего на один день, говорит. А знаешь, тебя не узнать, мало похожа на фото.

– Но ты-то признал?

– У нас в деревне все девчонки на Хэллоуин и не так меняются, меня не проведёшь. Я один раз…

– Слушай, мне надо уходить, и ты не мог бы подождать часок, прежде чем сдавать меня этому чёрному?

– Да не собираюсь я тебя сдавать, а насчет чёрного – не знаю, что ты имеешь в виду, но на нём был серый такой пиджак, а волосы да, действительно очень тёмные, и голос такой неприятный, у меня даже мороз по коже пробежал. А вон он, идёт сюда. Да не пугайся ты так, ныряй в подсобку, да побыстрей!

Снова прозвенел сигнал от входной двери. Паренёк повернулся к посетителю от полки, с которой опять посыпались коробочки и пакетики.

– Добрый день.

Лиззи смотрела в щёлку неплотно прикрытой двери, и видела руку в сером рукаве, которая указала на листовку, и услышала голос:

– Не появлялась?

– О чём вы? А-ааа, эта девчонка. Была час назад, взяла чипсы и шоколадку, потом села к какому-то типу в машину и укатила.

– Проклятие! Почему вы мне не сообщили?

– Я только заступил и ничего не знал. А что, надо было? А как сообщить, когда у человека нет мобильного телефона? У всех есть, а у меня нету. Украли на прошлой неделе, вот как. А мне его папаша на последние гроши купил, говорит: на тебе, сынок, пригодится на работе. А у него батарея была, вы не поверите…

Тирада закончилась на нисходящей ноте, уже вослед посетителю. Раздался грустный звон колокольчика, хлопнула дверь. С полки свалился очередной пакетик с сухариками.

– Уф! – выдохнул юный продавец, когда Лиззи вышла из подсобки.

– Ты что, сдрейфил? Ну да, это тебе не тыква с глазами на Хэллоуин.

– Да чувак этот странный какой-то. У меня на него нервная аллергия. Еще минута, и я бы тебя ему выдал, так он на меня посмотрел, я еще подумал, какая мне выгода тебя прятать, но я его уболтал, потому что…

– Сдается мне, ты и меня сейчас уболтаешь. Спасибо, что всё-таки не выдал, иначе был бы замешан в похищении. Вот тебе и выгода.

Лиззи развернула шоколадку, отломила половину и протянула парню. Тот взял, они шутливо чокнулись половинками, прежде чем расправиться с ними.

– Я Лиззи.

– Я Андре.

За окном по-прежнему лил дождь. Лиззи, зевнув, спросила