Илья Бровтман "Франя"

Полу сгоревший монастырь,
Костёл, отель, цукерня. Вскоре
Остался позади пустырь.

Проплыли эркеры, балконы,
Библиотека и дворцы.
И, наконец, минули кони
Строенья, где живут купцы.

За нами пыль столбом струится,
И мы летим, как на пожар.
Коня остановил возница
Пред самым входом на базар.

«Кали?чей» рынок называют,
Известен он на весь уезд.
Сюда крестьяне приезжают
В базарный день из дальних мест.

Здесь каждый что-нибудь горланит,
Невыносимый шум и гам.
Товар скупают горожане.
И мы пройдёмся по рядам.

Часы, одежда, обувь, сбруя,
Творог, сметана, лук, чеснок.
И всякой всячиной торгует
На видном месте мужичок.

Поёт цыганка под гитару,
Шныряют ромы там и тут.
Напротив, прямо с пылу, с жару
В пекарне булочки пекут.

Заглянем мы в пекарню эту,
Тревожа звоном бубенцов.
И видим, что хозяйки нету —
Торгует пара сорванцов.

Их мама из покоев спальных
Не выходила пару дней.
Услуги бабки повивальной
Сегодня пригодились ей.

Что может быть прекрасней деток?
Пищащий маленький комок,
Пытаясь выжить в мире этом,
Вцепился губками в сосок.

Лежит устало на подушке
Хозяйка с дочкой на руках.
Великолепная девчушка
Сопит, напившись, молока.

Судьба известна только Богу.
Грядущее – сплошной туман.
Как сложится её дорога?
Об этом будет наш роман.

Без имени не может пани,
И назвала девчушку мать,
Обычным польским словом: Франя.
И мы её так будем звать.

Быть может, кто-то удивится:
Не близко шляхтичей страна.
Поляки начали селиться
На этих землях издавна.

История всегда – качели:
То приходили казаки.
Поляки, турки песни пели,
Татары, шведы, литваки.

Народы покорялись силе,
Ложась на жертвенный алтарь.
Поляки долго тут царили,
Потом пришёл московский царь.

В извечной этой карусели,
Когда царили кнут и меч,
Поляки сохранить сумели
Свою религию и речь.

Они, как впрочем, и евреи,
Живут в заботах и трудах.
Как и везде у них на шее
Сидят, жируя, господа.

Они, не думая про славу,
Стараются своим трудом.
Чтоб прокормить детей ораву,
Живут нелёгким ремеслом.

Семейство Франино веками,
Весь день, горбатясь у печи,
И тесто, вымесив руками,
Изготовляет калачи.

Два сына: Лёня с Николаем
Наполнили весельем дом,
И дочка Франя подрастает,
На радость матери с отцом.

II

Орёл над Винницей кружится
Под колокольный перезвон,
Взмахнув крылом. И видит птица:
Несётся лёгкий фаэтон.

Сверкают золотом погоны
У казаков на облучке.
Две августейшие особы
В карете катятся к реке.

Сидят супруги в экипаже,
Осматривая всё кругом.
На даме шляпа под плюмажем,
На нём – фуражка с козырьком.

Несутся кони по бульвару.
Вдруг справа показался дом.
Побеленный, совсем не старый,
На крыше аисты с гнездом.

Писателем и полиглотом
Был Коцюбинский Михаил.
Писал романы, и почёта
Он, безусловно, заслужил.

Дымок клубился над домишком.
На всю страну известен он.
Мыслитель, сочинитель книжек
Был в этом домике рождён.

Земля – мираж в его романе,
А революция – фантом.
Теперь гордятся винничане
Таким известным земляком.

Кортеж начался от вокзала
И растянулся на версту.
Карета быстро приближалась
К стальному новому мосту.

Разделенный на два фрагмента,
Мост через остров проходил
С названием заморским: «Кемпа».
Он берега соединил.

Пред ними Южный Буг змеится,
А сзади верхом гарцевал
На белогривой кобылице
Седобородый генерал.

Горят на солнце эполеты.
Сегодня возглавляет он,
Сопровождающий карету,
Кавалерийский эскадрон.

Стучат подковы конной пары.
Повсюду слышен шум и гам.
Неспешно катят по бульвару
Пролётки видных винничан.

Толпа приветственно кричала
Когда по пыльной мостовой
Сам Оводов – градоначальник
Проехал, помахав рукой.

За ним в коляске с крытым верхом,
В фуражке, с рыжей бородой
Сидел Артынов – архитектор,
С супругой – дамой молодой.

Итогом сих мужей усилий
Исчезла с главных улиц грязь.
И Винница преобразилась,
В губернский город превратясь.

Домов построено немало.
Запущен сахарный завод.
Трамвай связал базар с вокзалом,
И проведён водопровод.

Потрачена большая сумма
На башню и отель «Савой»
С лифтом и городская дума.
Разбили скверик городской.

Гимназия, библиотека,
Салоны модные для дам,
Муниципальная аптека
Работала для винничан.