А мосты с кривыми осанками.
Огоньками моргает подлыми
«Останкино».
А ты всё не выходишь из комнаты,
Перечитывая Бродского.
В темноте све?чи кажутся потными,
Капая воском.
Вроде ты здесь один – инкогнито,
Телефон твой стоит на «авиа»,
И желание быть запомненным
Оставлено.
Твои стены – четыре подруги,
Соблазняют изменой с пространством.
Твоя мебель – консьержи и слуги.
Властвуй…
«Никогда»
Громче моей страны – смех Сатаны.
Жарче наших преград – лишь ад.
Лучше не слушай бред – здесь запрет
Класть на свои уста воль поста.
Здесь не блаженство – боль,
Полный ноль.
Кто ищет всегда найдёт
И пропьёт.
Я не великий, нет,
А Вы да.
Не видел я столько бед
Никогда.
«Если химия-любовь»
Если химия – любовь,
Значит физика – война.
Душу звёздами укрой,
Тело саваном из дна
Чернозёмного пространства,
Изобилия цветов.
Приотворяясь иностранцем,
Лучшим сыном из сынов,
Ты не знаешь, что когда-то
Уже видел эти сны,
Подгоняя детства даты
Завершением весны.
А теперь неумолимо
Ускользает скорость дней,
И подобно пилигримам
Бродишь по земле своей.
Завербованный отчизной,
Поцелованный женой,
Вдохновлённый пофигизмом
И девизом, что живой.
Принимая мир как данность,
Как коллизию систем,
Сколько нам ещё осталось
В лабиринте этих стен?
«Если наскучил»
Если вам наскучил бренный свет,
А вино безвкусно как вода,
Выйди ночью в леденеющий проспект,
Тень свою повесь на провода.
Тихий город – шумный сон
Из огней и стонов во стенах.
Голуби похожие на сов,
Дней вчерашних унесённый прах.
Крыши, как горбатые коты,
Окна заперты от ведьм.
Жулики балдеют у стены
С шапками смешными набекрень.
Вроде безобразно и не то,
Что все представляют вне тоски.
Словно после точки запятой
Просишь предложение спасти.
В чьем-то доме варится компот
Из кизила, абрикосов, фейхоа.
Кто-то утром в спешке на завод,
Кто-то одевается в меха.
Я поэт, и это все не то…
Хотя всё-таки и вроде адвокат.
Утром надеваю я пальто.
Этим я не беден, не богат.
Если Вам наскучил бренный свет,
Выйди ночью к старой мостовой.
Ведь тебя здесь не было и нет,
Выйди и немножечко постой.
«28»
Постарели на год конечности,
Всё летаю по жизни как облако
В этом мире бессмертной вечности,
И московских скитаний около.
Дожидаясь столичной осени,
И весну да лето сменяю я.
Год за годом всё больше проседи
В голове моей вменяемой.
Двадцать восемь ещё не много,
