– Она Кочетова! – рявкнула, оборачиваясь назад и с удивлением обнаружив Петра в паре шагов от себя. – Хватит коверкать ее фамилию! Да и вообще! Чего ты к ней прицепился. Не нужна же даже тебе. Так ради чего все это?
Мажор скрестил руки на груди и пожал плечами.
– Просто, – ответил он.
А у меня от возмущения дар речи пропал.
– Лад, вставай, – отвернулась от блондина, расталкивая подругу, которая лишь отпихнула меня и перевернулась на другой бок.
– Я могу отвезти вас, – снова подал голос Державин.
– В смысле отвезти? Ты же пил?
– Ни глотка.
– Зачем тебе это? – недоуменно рассматривала его.
– Считай, это жест доброй воли. Да и не растолкаешь ты ее.
– Я вызову такси, – одна мысль, чтобы сесть в его желтый спорткар, повергла меня в ужас.
– Не дури, – подошел он к кровати.
– Подожди! – остановила парня. – А что тебе нужно взамен?
–Ничего, – пожал он плечами, наклоняясь к Ладе и взяв ее на руки. – К тому же это я ее пригласил. Мне и отвечать, – нес он мою подругу к двери.
– Это так странно, – бежала за ними следом.
– Все в порядке, Моленина, – остановился он, посмотрев на меня. – Мы обязательно сочтемся.
Глава 4
Ната
– Какая музыка нравится? – спросил Державин, выезжая из коттеджного поселка.
– Все равно, – пожала плечами, стараясь не пялиться на мигающую всеми цветами радуги приборную панель, благодаря которой машина напоминала больше космический корабль, чем автомобиль.
– Вообще предпочтений нет? – чувствовала, как кожу жжет от его взгляда, но отчаянно делала вид, что не замечаю этого.
– Абсолютно, – отвернулась к окну, мечтая, чтобы эта поездка закончилась как можно скорее. Хотелось оказаться дома. На работу ехать уже смысла не было, поэтому можно даже не пытаться вернуться в ресторан.
В салоне повисла тишина. Только негромкий дабстеп заполнил пространство, накаляя и без того напряженную атмосферу до предела. Мне некомфортно рядом с блондином, я чувствую себя не в своей тарелке и не на своем месте. Он меня раздражает и настораживает.
Хотелось расслабиться, ведь страшного не случилось и можно выдохнуть. Но какое-то невидимое чувство, дребезжащее на тонком плане, не давало покоя.
Внезапно звук изменился, и вместо клубняка из динамиков полилась какая-то из старых рок-баллад. Рефлекторно повернулась к мажору, окидывая его взглядом.
– Что? – ухмыльнулся он. – Не нравится?
– Пофиг, – равнодушно отвернулась обратно к окну, рассматривая проплывающий за стеклом ночной город.
Именно после захода солнца улицы особенно завораживали. Украшенные огнями, они вызывали столько эмоций, пробуждая внутри радость и предвкушение чуда. Казалось, будто я попадала в совершенно другой мир, где меня ждала иная жизнь. Просыпалось ожидание перемен и настоящего счастья. Но стоило перешагнуть порог родной квартиры, как суровая реальность беспощадно била меня лицом о стену из бесконечных проблем. И тогда от этого мимолетного забвения не оставалось и следа.
– Ты всегда такая? – снова вырывает из размышлений низкий голос блондина.
– Какая? – посмотрела на его профиль, на то, как он уверенно держит руль и то и дело бросает на меня странные взгляды. И только теперь поняла, что, наверное, впервые нахожусь наедине с этим мажором.
– Серьезная, строгая, – продолжал ухмыляться он. – Скучная… – бросил лукавый взгляд.
– Какая есть, – отвернулась от него, смотря прямо перед собой и не желая оправдываться перед посторонним человеком.
Услышала шумный выдох.
– Что Кочеткова в тебе нашла? – пробурчал себе под нос.
– Тебе этого никогда не узнать, – усмехнулась.
– Нет, серьезно, – продолжил он. – Тебе самой-то по кайфу все время ходить с таким лицом? – перевел взгляд с дороги на меня и обратно.
– Другого нет. Я же не заставляю на себя смотреть, – внезапно вспыхнула.
Наверное, со школы я не разговаривала с парнями о своей внешности. Да и не волновало меня общественное мнение, особенно мнение избалованных золотых деток. Вдохнула поглубже, шумно выдохнула и попыталась убедить себя в том, что мне плевать на его слова.
– Ты же даже не улыбаешься, – продолжал напирать этот павлин. – И не пытаешься быть милой. Все время хамишь.
– Кому мне улыбаться и для чего? – взглянула на его сосредоточенный профиль, подсвеченный огнями приборной панели, в свете которых он выглядел немного иначе. Загадочнее, что ли. – У меня есть Лада, с которой мне интересно. Ей улыбаюсь, близким улыбаюсь. А чем заслужили мою улыбку другие? Или доброе отношение? Вот ты, – встретилась с ним взглядом. – Ты вводишь в заблуждение мою подругу, подаешь ей ошибочные сигналы, в то время как сам нисколько в ней не заинтересован. Разве ты заслужил улыбку?
Державин нахмурился и отвернулся от меня, но тут же резко затормозил:
– Блядь! – выругался он пропуская пешеходов. – Откуда пешеходы на дороге посреди ночи?
Хмыкнула, лишь обернувшись на заднее сидение, где спала Ладка, убедившись, что она не улетела с сидения от резкого торможения, и снова посмотрела в лобовое стекло, мысленно подмечая, как долго нам еще ехать.
– Ну… – протянул он, снова тронувшись с места. – Хотя бы тем, что я не бросил твою подругу среди пьяных и везу вас домой, – взглянул на меня улыбаясь.
– Ты знал, что от всей этой иллюминации твои зубы светятся? – проигнорировала его попытку вызвать похвалу и завороженно смотрела на фиолетовую улыбку мажора.
– Серьезно? – улыбнулся он еще шире, на ходу заглянув в зеркало заднего вида, и захохотал в голос. – И правда, – продолжал смеяться. – Нравится? – поймал мой взгляд, прежде чем вернуть внимание на дорогу.
– Ребячество, – отвернулась от него, пряча улыбку.
– Ну вот и первая улыбка! – самодовольно заявил он.
– Что? – повернулась всем корпусом к блондину. – Не было никакой улыбки.
– Была, была! Можешь не отпираться! – сиял сильнее, чем его отполированный автомобиль.
– Ты ее придумал!
– Давай так! За каждую улыбку, что мне удастся получить, ты будешь…
– Нет! – сразу оборвала наглеца.
– Я еще не договорил, – удивленно посмотрел на меня мажор.
– Что бы ты там ни придумал, на все – нет! Мне это неинтересно! – отвернулась от него к окну.
– Почему? – вопрос прозвучал искренне.
– Оставь все эти игры для своих девочек. Уверенна, они будут пищать от восторга и дарить тебе столько улыбок, сколько попросишь, – смотрела прямо перед собой на дорогу, игнорируя назойливый взгляд, пытающийся просверлить во мне дыру. – И мы, между прочим, приехали. Заворачивай во двор.
Державин напрягся, и с его лица мгновенно слетело веселое выражение, сменившись на брезгливость.
– Это здесь она живет? – осматривал двор так, будто перед ним вывалили кучу отходов.
– Нет. Здесь живу я, – замерла держа ладонь на дверной ручке, заглядывая в его глаза, не увидев там и доли смущения. – Не все живут во дворцах, – усмехнулась и вышла на улицу.
Открыла пассажирскую дверь, собираясь растолкать Конопатую, но и тут Державин удивил меня.
– Отнесу ее. Показывай дорогу.
Глава 5
Ната
– Не нужно, поставь. Я сама, – шла рядом с этим огромным шкафом, пытаясь хоть как-то повлиять на ситуацию.
Но мажор будто не слышал меня вовсе или не замечал. Упрямо пёр к моему дому.
– Куда? – твердым шагом приближался к первому подъезду. Казалось, будто Державин совершенно не чувствовал Ладкиного веса. И держал ее словно пушинку. Глядя на него, думала, что справилась бы как-нибудь сама. Все же не привыкать. Каждый день перекладывала маму в постель и из постели на кресло, мыла ее. Вот и с подругой сама как-нибудь справилась бы.
– Правда, не надо. Ты и так достаточно помог, – совсем не хотела впускать его в подъезд и тем более не желала видеть его в своей квартире.
– И что ты предлагаешь? – хмыкнул он с высоты своего практически двухметрового роста. – Перекинуть ее тебе на спину и позволить тебе где-нибудь рухнуть по дороге?
– Да мы живем-то на первом… – смутилась. Не привыкла я делиться деталями своей жизни с посторонними. Особенно с такими, как он.
– Тем более, – стоял на своем блондин. – Открывай.
Сжав плотно губы, открыла ключом подъезд, удерживая дверь для парня, которого я меньше всего ожидала увидеть не то что в своем доме, но даже в нашем районе.
Державин перешагнул порог и прошел передо мной, и я была рада, что не видела презрения, с которым он осматривал наш подъезд, и в очередной раз – отвращения. Обычная пятиэтажка. Конечно, не сравнится с теми хоромами, в которых живет Власов. Но так живет большая часть населения нашей страны.
И пропахший сыростью и кошачей мочой подъезд не говорит о том, что в нем живут маргиналы. Даже для нас, всю жизнь проживших в таких условиях, неприятны эти запахи, и мы из года в год воюем с соседскими старушками, прикармливающих в подвале бездомных котов. Откуда ему знать, что для этих бойких бабулек и забитый досками подвал не помеха. Эти активистки проделывают лазейки для своих шерстяных друзей и продолжают заниматься тем же самым, доводя до бешенства весь дом.
– Здесь что кто-то умер? – не удержался мажор от комментария.
– Ага, твои представления о реальной жизни, – обошла его и тихо открыла дверь ключом. – Теперь отпусти ее, дальше мы сами.
Державин же смотрел на меня сверху вниз, и впервые я ощутила себя рядом с ним неразумным ребенком, таким суровым был его взгляд.
– Может, уже хватит? – раздраженно проговорил он. – Я не идиот, понимаю, что хочешь от меня избавиться. Но дай, блядь, помочь тебе, и тогда я уеду.
Щеки вспыхнули, словно меня поймали с поличным. Открыла дверь, сделав глубокий вдох.
– Прямо по коридору и налево, – почти шепотом проинструктировала его, пройдя внутрь и включая лампу над зеркалом.
Державин прошел в коридор и прямо в обуви пронёс Ладку в мою спальню. Скинув кроссовки, пошла за ним, чтобы в случае чего указать ему на единственную кровать в комнате..
– Вот сюда, – кивнула на свою полуторку.
Парень опустил подругу на кровать и, к моему облегчению, не осматриваясь вышел из комнаты. Как только мы оказались с ним у входной двери, в коридор выглянула заспанная Людмила Сергеевна.
– Наташенька, пришла? – щурясь проговорила она.
– Да, Людмила Сергеевна, – выталкивала мажора на площадку.
– Здравствуйте, – поздоровался он басом с изумленной сиделкой.
– Здравствуйте! – рассматривала его во все глаза женщина. – А вы, должно быть, друг Наташи? – по её лицу сложно было определить какого мнения она о данном экземпляре, но таких парней в округе явно не обитало, и я видела, с каким интересом она его разглядывала.
– Да, я её…
– Он просто знакомый, Людмила Сергеевна, – перебила его, чтобы этот ненормальный не ляпнул какую-нибудь ерунду. Еще молью назовет меня при сиделке, как мне потом ей в глаза смотреть? – Помог мне подругу привезти. Ей плохо стало, а родители строгие. Вот и решили, что у меня переночует.
– Ясно, – тут же потеряв интерес к Державину, перевела на меня взгляд.
– Он уже уходит. Не будет мешать спать, – все-таки вытолкнула блондина на лестничную площадку.
Чтобы не дышать подъездными парами, пошла вместе с ним на улицу.
