Денис Вадимович "Майский Сад"

Майский Сад
Денис Вадимович

"Майский Сад" – роман про любовь, который сочетает в себе элементы постмодернизма, романтизма и экзистенциализма. Он придет по вкусу любителям современной прозы.

Денис Вадимович

Майский Сад

Предисловие…

Я нахожусь над бездной… Это мои последние секунды, наверное, быть может. И все жизнь проносится перед глазами. Я ощущаю и знаю, что назад уже пути нет, да и не было бы даже намерений на такой поворот событий… Ничего не ждет, и ничего не существует. Сзади Пустота, а впереди меня бездна, в которую я вот-вот нырну. Я чувствую ее, ощущаю, я уже там. Но печально осознавать, что простое человеческое сущее мое, возвращает меня назад, назад к прошлому… Даже в эти секунды, последние свои, я не могу, не могу противиться, всему тому, что так трепещет во мне. Она вроде бы и пустота, но жгучая гадина, которая уже и вовсе сожрала меня. Последняя черта, и скоро меня не станет. И вот секунда, и я вновь ухожу в первый же день. Первый день моей смерти…

Глава I

Я встретил ее одним прекрасным майским утром, на рассвете. Дорога, по которой я шел, состояла из двух тротуаров, находившихся параллельно одна от другой, но по середине, всего этого шла тропинка, которая по обеим сторонам заросла деревьями, и создавала такую общую, можно сказать эстетически созданную самой природой красоту; что деревья от начала и до конца всей дороги, тянулись ровным рядом, увидеть человека на этой тропинке, было вовсе невозможно, лишь подойти поближе, и перейти через определенные деревца и кусты. По обеим его сторонам, шли огромные деревья. Хоть был и рассвет, но он был майским, что солнце уже начинало отбрасывать свои огненные лучи. Распустившиеся листики и отблески солнца, попадали мне в глаза, и я иной раз терял зрение, и терял всю эту красоту. Подойдя поближе, чтобы быть более в тени, я увидал ее, ту красоту, которую и не видывал то раньше никогда. Она шла по этой тропинке, окаймленной деревцами. Она была как часть, часть этого искусства, созданного природой. Такой красивой девушки я и в жизни не видывал. Я перешел навстречу ей, через эту ограды, из-за кустов. И вот, вот, она встреча, которая изменит мою жизнь. Встреча, про которую я бы и даже не подумал, что все закончится так. Она не отпускала своего ровного шага, даже когда увидела меня. Она подошла еще ближе, и еще… И вот я увидел ее взгляд, я запомнил его на всю жизнь. Это даже трудно описать, некое провидение присутствовало тогда в ту минуту. Так как лучики солнца выбились из-под листков и просачивались, попадая на ее личико, то снова, она обходила эти лучики, оказываясь во тьме, то вновь, ее лицо озарялось светом, что все вокруг, вся природа, создавала такую идиллию.

Она шла, прогуливаясь, одинокая, думая отвлеченно о любви, направляясь в центр затуманенного царством тьмы, Рая. Она даже и не заметила меня, по крайней мере мне так показалось, ее мысли были заняты другим, она вроде бы и глядела на меня, а вроде как глядела куда-то отдаленно, но уж точно не видя меня, перед собой.

Наверное, я помешал ей в тот момент, ворвался так, что разрушил весь ее сад, состоящий только из прекрасных роз.

–Вы так красиво думаете о прекрасном, что уж простите, но я не смог удержаться от соблазна заговорить с вами, – произнесся, я потерял дар речи.

– Откуда вы узнали, что думаю я о прекрасном? – Голос, чистый нежный, прозвучал в моих ушах. – Это просто довод, или это так заметно во мне, то, о чем я думаю. И что вы считаете соблазном, я слегка не поняла вас, Сударь!

– Простите, за мою дерзость, и за эти слова. Но вы так мило шли, средь этой природы, густых деревьев, всей красоты. Мне и вправду показалось, что вы думали о прекрасном, о любви!

– Да, я не то, что думала, а мечтала, пока не увидела вас, пробирающимся сквозь эти деревья, я слегка испугалась, но не придала этому значения, мысли мои были заняты другим.

– Другим? Вы вроде одиноки?

– Это вы так думаете…

– Я не думаю, я это чувствую, – перебил я ее!

– Какой же вы все-таки умный, не оставить ли вам меня одну?

– Уж извольте, если бы я оставил вас, так еще и одну, то это было бы моей самой роковой ошибкой в жизни. – С таким Воодушевлением, проговорил я.

– хм, да значит так!

– да, так!

– А что ж из этого то выйдет?

– По крайней мере, отлично проведенное утро. А пока, я предлагаю вам пройтись к морю, а может, и быть, посидеть на теплом песочке, и в конце концов познакомиться. Мы встретили с вами прекрасный рассвет, а я до сих пор не знаю вашего имени!

Она слегка улыбнулась, улыбка ее, как и все остальное, представало вновь передо мной, каким-то чудесным провидением.

– Хорошо, надеюсь, я не разочаруюсь…

Я снова перебил ее, – во мне?

– Нет, в красоте сегодняшнего моря. Оно красиво, как и всегда. Бывают дни, когда оно, как и все мы, грустит и печалится, тогда море выглядит, как омут, в который даже и не следует нырять!

Мы пошли скорым шагом, к набережной, дабы застать, еще не тронутое море, не тронутое человеком; а оттуда, спустились к пляжу, и скрылись за песчаным бугорком. Людей не было, но моя социофобия все же давала о себе знать, мне непременно хотелось лечь в таком месте, где не будет видно остального мира, только море, я, и она (я называл такие места, местами для интровертов, так как именно в таких, мне было всегда комфортно).

Это было изумительно. В дороге мы разговорились с ней об искусстве, точнее, – о живописи. Она выказывала неистовую любовь к Ван Гогу. Это было для меня ново, то, что я нашел человека, да еще и совершенно случайно, схожего со мной во вкусах. Конечно, мы нашли только одну общую схожесть, но я уже считал, что их будет много. Меня на первых порах влекло к ней, я чувствовал, что мы единое целое, эх, а это были всего лишь первые минуты знакомства, и как меня так угораздило.

Песок не оправдал моих надежд, как только я лег, я почувствовал холод.

Так можно было и окочуриться. Легкий озноб пробежал по мне, пока она не села подле меня, мы, начали греть друг друга нашими телами. Кто же знал, что я попаду сегодня на море, так бы я захватил с собою плед.

– Вы значит так неистово увлекаетесь искусством, живописью, или чем-то еще?

– Не то, что, а во многом, практически всем, знаете ли, – с доброй улыбкой, проговорил я.

– Ну а что еще, – музыка, литература?

– И это, и то, – снова слегка улыбнулся я. – в общем все что принадлежит к искусству, не чуждо мне. Люблю все прекрасное. А больше всего, я люблю созерцать.

– Так вы созерцатель?

– Всего лишь мыслитель. – Мечтатель?

Подул легкий майский ветерок, с моря, мне было так хорошо, никогда не думал, что это настолько приятно, сидеть у моря, на холодном песке.

Говорить, с незнакомкой… В этом потоке мыслей, я наконец-таки вспомнил, про то, что я даже не спросил, ее имени. Я снова вновь улыбнулся про себя, и подумал, вот же глупец, мы разговаривали, о чем только можно, а я даже не удосужился спросить о самом важном, боже, что она подумает.

– Вы меня простите, но я так увлёкся всем этим, что сейчас происходит, и забыл спросить самого главного, как вас зовут?

Она нежно проговорила, Мария! И тут я увидел ее глаза, они были голубыми, наверное, ночью в них отражались звезды. Я невольно приблизился, чтобы разглядеть их поближе, и так же невольно поцеловал ее. Это было просто волшебно. Я прикоснулся к ней своими губами, я прикоснулся к прекрасному.

– Это было заместо той обычной фразы «приятно познакомиться»?

– Нет, я просто не удержался.

– Ах, вот оно что, ну мне слегка понравилось, ты бы мог снова не удержаться и поцеловать меня вновь.

– Если уже только с вашего позволения, и да, мы уже перешли на «ты»?

Наши губы вновь сплелись, в одном танце под звуки моря, и более меня ничего не волновало. Не рыбаки, которые пришли сюда такой кучкой, ни солнце, которое жгло уже в самую силу.

Я не думал ни о чем, о чем можно было бы думать, это такие минуты, когда наслаждение идет физическое, но душа соединяется с другой душой, и появляется некое такое чувство, единого целого.

– Знаешь, прервала она. Ты ведь даже не назвал как тебя зовут, или у тебя нет дурацкого имени?

– Просто ты не спросила о нем, я думал оно не суть так важно. Обычно, его говорят после того, как другой человек произносит свое, но не вот это все, – легкая улыбка, проскочила на ее лице.

– Меня зовут, Алекс.

– хм, теперь то уж, приятно познакомиться с вами, Алекс.

Легким ветерком, до меня начал доноситься приятный запах, душистых цветов, как будто где-то неподалеку находился сад. Может этот запах мне мерещился, после всего, что здесь произошло, или здесь и вправду где-то притаился сад, который ранее не был никем подмечен.

– Ты чувствуешь это благоухание? Отвлеченно спросил я ее, хотя взгляд мой уже был повернут в сторону, где я пытался отыскать то место, откуда исходит этот приятный, душистый аромат.

– Может, это после всего, может это на тебя так поцелуи повлияли.

– Да нет, ты только почувствуй.

Она норовила, свое обоняние. – и да вправду, откуда так пахнет?

– Это-то мне и самому интересно.

Мы поднялись и начали по запаху отыскивать то место, откуда исходило это благоухание, но отыскать было уже невозможно, ветер то шел, с одной стороны, то нагонял нас с моря, запах терялся, как и терялось его полное существование вообще, может, оно и вправду, нам обоим это все померещилось, после страстных поцелуев на берегу.

Над бугарком, стояла ограда, и по обоим сторонам, шли заброшенные дома, может оно и были обитаемы, но лишь изредка. Но даже до этой ограды были добраться не так-то просто, не так-то просто влезть туда, она была наверху.

Я обошел, по сторонам, все глядел и глядел, как же может быть то все это. И понял, что аромат, если бы он и был на самом деле, мог бы исходить только с того места, откуда выглядывала та ограда, но как до нее добраться, как влезть туда. Под ней был обрыв, и даже не дотянуться ни до какого стержня, чтобы пролезть по этому обрыву, состоящему из песка, только на вышине начиналась легкая корка, черной земли, а чуть дальше стояла ограда.

Я заметил, что если обойти слева, и пробраться в чужие владения, то можно с легкостью подойти к этой ограде, и перелезть через нее. Но, было опасно, опасность в том, что посещаешь какой-то частный дом, и опасность, что этот путь мог бы легко оборвать наши жизни. Нужно было бы взобраться по камням, которые так же состояли из почти сплошного обрыва, только внизу они шли так горкой, по которой можно было легко взобраться, а дальше образовывался почти утес с центральной стороны и обрыв со стороны этого дома, нам следовало вскарабкаться именно к обрыву, а тут легко можно было бы свалиться, да и не суть так важны были люди, которые могли бы нас заметить, только там под оградой, уже тусовались на берегу рыбаки, пришедшие, в надежде на хороший улов, но за этим поворотом не было абсолютно никого, даже эти же рыбаки, не могли нас заметить, камни закрывали нас с этой стороны.

Я все-таки решил действовать, потому что, не мог никак успокоиться с мыслью, было ли то настоящее явление, или же нет.

Я поделился мыслями с Машей, и она полностью согласилась со мной, и даже не побоялась последствий, того, что мы могли бы сорваться с этих камней, и улететь плашмя, об твердый песок, а чего еще хуже, об те же камни.

– Я пойду первый, а ты иди следом, именно по тем местам, где и прошел я, будь осторожна, Машенька.

– Не бойся, я не настолько хрупкая барышня, за какую ты меня принял. – с улыбкой, проговорила она.

Я начал подниматься по камням, и с легкостью прошел ту часть, где они шли горкой, с легкостью дошел до обрыва, оглянулся назад, и увидел, как Машенька с еще большей легкостью пробралась почти в плотную ко мне.

Она была права, не за ту барышню я ее принял, но сможет ли она вскарабкаться по камням. Мы пошли дальше, точнее выше. Но все прошло очень легко, только в один момент, я немножко испугался, что моя рука, вот-вот соскользнет с камня, и я ненароком, обрушусь, чего хуже на машу.

Но, эта напасть миновала, я захватился об край обрыва, и вскарабкался наверх, была вероятность, что земля будет рыхлая, и я упаду вниз, но она была, как ни странно, очень крепкая, и не подвела. Тут же следом, я подал руку Машеньке, и помог ей залезть. Мы уже стояли на обрыве, и я не хотел терять ни секунды в этом месте, нас могли заметить, – рыбаки, или же владельцы этого частного дома, которые могли нас заподозрить в чем-то плохом. Мы прошли дальше, чтобы быть еле заметными, и перелезли через не очень высокую стенку, огораживающую, этот двор, от соседнего места, откуда изначально мне почудился этот аромат, под песчаным обрывом которого, мы сидели. Как только мы перелезли я тут же осенился красотой, ограда была лишь такая маленькая калитка, защищавшая от падения с обрыва, но не более, чтобы защитить от непрошенных гостей, к тому же, какие гости могли показаться в этом месте, чтобы пролезть сюда, нужно быть идиотом, и к тому же, это просто невозможно. Но то, что я увидел за калиткой, просто бросило меня в неописуемый восторг, более того, теперь я ощущал весь прекрасный аромат, который почувствовал впервые там внизу, на песочке.

Это был дивный сад, состоящий из Деревьев, и прекрасных цветов. Немного дальше от той не высокой стены откуда мы перелезли с соседнего дома, начиналась большой высокий забор из хорошего камня, он так же и на другой стороне сада, и по обеим сторонам, к забору примыкали высокие деревья ровным рядом. Мне кажется даже соседский глаз, никак не мог увидеть всей этой дивной красоты, даже если бы он выглянул через свою стену, по которой мы и прошли сюда, заметил бы только деревья, но не всю красоту, это было полностью закрытое место, закрытое для всех. Он был абсолютно заброшен, а дальше него, шел уже дом, и этот сад, был как бы задним двориком, того дома, в котором как мне показалось никого нет, и уже наверняка давно никто не жил. Он был заброшен, но как странно, что здесь все цвело и благоухало, само собой, никто ведь не ухаживал за всем этим, а здесь царил такой уют.

– Майский сад, какое блаженство, – проговорил я.

Описать, это было невозможно, но вот что творилось в этом саду. В нем находились в разных частях, разные определенные виды цветов, не знаю зачем, но общая картина, в какой все росло, и как все виды соединялись, была просто красива, чтобы придумать такое, нужно быть чертовым художником, а не просто садоводом,– Подумал я. Так вот, расскажу про все цветы, которые цвели тогда в этом саду, Первый вид цветов, который мне бросился в глаза были так называемые Фиалки,– они были высотой стебелька примерно до двадцати пяти сантиметров, а их листки, были светло зеленые, и почти сердцевидной формы. И так, как этот вид был почти в разных уголках этого сада, но никогда не повторялся по цвету, они были разные, но почти всегда симметричные с размерами остальных цветов, того же вида.

Следующие цветы, что встретились моему взгляду были Ландыши, Высотой около двадцати сантиметров, на кисти которых имелось около от шести до двадцати цветков. Они, как и Фиалки, цвели в разных частях сада, что для моего глаза казалось разным, а для взгляда того творца, который это сотворил, было точно расположенным местом, посадки каких-то определенных видов цветов. Следующие, предстали моему оку,

Незабудки, они составляли высотой от двадцати до сорока сантиметров, цветки их были голубые с желтым глазком, иногда белые или розовые.

Следующие разновидности цветов были – Агвилегии, Дороникумы. Но я не смог оторваться от восхищения Тюльпанов, – они были более всех собой красивы, уступали может только фиалкам, – они имели очень красивый красный цвет, и отличались только тем, что, смотря на них, невозможно было более перевести свой взгляд на что-либо другое. Может я что-то и опустил, может что-то и не приметил, или же не знал, как что еще и называется, потому что на этом мои знания ботаники заканчивались, последнее что предстало моему взгляду, были обыкновенные нарциссы, но обыкновенными они только прикладывались, они, как и все тут, излучали какое-то магическое волшебство.

– Взгляни Машенька, это ведь, что-то невозможное, – Наконец проговорил я, еле как собравшись с мыслями. Маша молчала, и я даже не сразу этого заметил, так как был по-прежнему прикован своим взглядом к цветам.

Маша, ну что ты молчишь? Маша была занята созерцанием деревьев. Но я не понимал, почему Машенька так упорно приковалась к этим деревьям, по сравнению со всем, они были самыми обычными, хотя в них присутствовал та же симметрия, что и во всем тут, они были тоже частью этой картины, но какой-то малозначимой частью, но тут я заметил что-то шевелящиеся на ветках, это оказалась маленькая белочка. Я изумился, но тут и вправду, чего только не было, но вот этого я не ожидал.

– Знаешь, странно все это. Проговорила Машенька, все еще увлеченная белочкой.

– А я думал, ты и вовсе не подумаешь про это, ты взгляни на дом.

Мы обернулись одновременно, и увидели заднюю часть дома, на которую то толком даже и не обратили внимания, только слегка, так как были заняты всеми этими чудесами. Дом был двухэтажный, как было видно, из-за маленьких окошек, имелась еще и мансарда. Но, по виду, полное запустение, как будто здесь не было никого года три, а то и больше, чего не скажешь о саде, сад был в таком состоянии, будто бы за ним ухаживают ежедневно, но никак мой мозг не мог найти ответы на эти вопросы, и что происходило здесь, так что я попытался просто до поры до времени забить на все это.

– Знаешь, это все хорошо, но я не хочу подходить к дому. Нервно проговорила Машенька.

– Я того же мнения, на вид этот дом, мне не очень нравится, он слишком устрашающе выглядит, не думаю, что здесь будут люди, не думаю, что и в соседнем доме кто-то живет, нам то переживать за это нечего, а вот, чувствуется как будто бы, что в этом доме нечто другое.

– Да, я тоже это чувствую, давай побудем пока что здесь, в этом саду, и взгляни, там в конце по ту сторону, не доходя до дома, есть такое местечко, состоящее только из простой травки, на которую можно было бы прилечь, побудем пока что здесь, и, мне скоро уходит…

– Хорошо Машенька, как скажешь, так ты скоро уходишь, – перебил я ее, на последнем слове, но она уже отбежала, к тому месту, про которое упомянула, и легла на травку, с виду это выглядело уютно.