самостоятельно положить себе порцию гречневой каши из стоявшей
прямо на стойке большой кастрюли. Илья от каши отказался, она
была с тушенкой, а взамен нее взял сразу два больших стакана чая.
Его коллеги составили вместе три пластмассовых стола, как в обычной
придорожной кафешке, чтобы есть всем вместе. И когда все расселись, полковник выложил из холодильника, стоявшего неподалёку, три полу-литровые пластиковые бутылки со сгущенным молоком, несколько
пачек российского печенья, добротный шмат сала и четыре крупные
луковицы.
– Завтракаем сегодня по-царски! – смакуя, произнёс он.
– О-о, сало! – заголосили журналисты, – и лучок!
– Так, Клим! – скомандовал офицер, – давай ты лук будешь чисть, а я сало порежу. Ибо…Сало такой продукт, который никому доверять
нельзя.
– Да-а…сало – наш стратегический запас! – веселился Алексей.
– И каша гречневая хороша! – поддержал Виктор.
56
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– А ты почему без каши? – аккуратно разрезая сало, поинтересовался полковник у Ильи.
– Он мясо не ест, – ответил Виктор.
– Ах, да…забыл совсем. Ты же веган у нас, – съязвил довольный
офицер.
– Не веган, конечно, потому что птицу и рыбу я ем. Только мясо
не употребляю уже больше трёх лет, – поняв иронию полковника, защи-щался Илья.
– А курица и рыба, это не мясо что ли? – продолжил полковник.
– Курица – это птица. Рыба – это рыба. – улыбаясь, объяснял Илья,
– а мясо – это мясо. Баранину, свинину, говядину, крольчатину…коша-тину с собачатиной я не ем. Всё остальное, пожалуйста, с превеликим
удовольствием. Особенно, собственного приготовления или свежевы-ловленное. На рыбалке, например, поймаешь добрую щуку и ушицу
из неё… объедение!
– Тогда вот тебе добрый кусок сала, – полковник на ноже протянул
Илье самый толстый кусок – это же не мясо.
– И даже не кошатина, – пошутил Алексей.
– Нет, сало я тоже не буду, спасибо!
– С такой едой ты к концу командировки ноги протянешь, –
сокрушался полковник, – чем я тебя в Алеппо кормить буду? Ты это
прекращай. Надо есть, мы ведь на войне, а на военных, путешествую-щих и больных пост, как известно не распространяется. Тем более для
нас, у которых вообще всё в кучу. Бери сало, говорю тебе!
– Да не хочу я, – уверенно отказал Илья, – чаю попью со сгущёнкой, и будь здоров!
– Ну, как хочешь. Нам больше достанется! Кому еще кусочек?
Плотно подкрепившись, журналисты убрали за собой пластиковую посуду, вернули столы на свои места и всем составом вышли
на улицу. Одни курили, другие просто стояли и молча смотрели на рассвет. Солнце как-то особенно быстро выходило из-за каменных домов
на пригорке, заливая всю округу ярко-рыжим светом. Безмолвную идил-лию разрушил рёв моторов: из-за угла терминала выехал внедорожник
сопровождения, а вслед за ним и белый минивэн. Машины быстро
подъехали к главному входу, у которого стояли журналисты, и резко, скрипя тормозами, остановились. Из внедорожника вышел все так же
напомаженный и набриолиненный Тарик с распростёртыми объятиями: 57
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Хелоу, май фрэнд! – улыбался он.
– Мархаба, Тарик! Мархаба!!! – приветствовали его Леонид с Алексеем.
– Мархаба! – включился в приветственные «обнимашки» полковник.
– Что такое мархаба? – поинтересовался Илья у расплывшегося
в улыбке Виктора.
– Здравствуй, по-сирийски – обнимая Тарика, громко ответил он.
– Мархаба! Мархаба! – пожимая руку, а потом и дружески обнимая
Тарика, приветствовал Илья.
Обняв всех приехавших сирийцев и объяснив жестами каждому, как их рады видеть, репортёры быстро покидали свои вещи в автомобили, надели бронежилеты с касками и расселись по своим местам.
– Так, так, этот здесь, – подсчитывал полковник. – А Клим где?
– Здесь я, товарищ полковник, – отозвался с заднего сиденья
репортёр.
– Тебя из-за мешка совсем не видно, – оправдался офицер.
– Меня мешок прикроет, если что…
– Никаких, что! – оборвал его офицер. – Тарик сказал, что дорога
свободна. Бородачей всю ночь долбили: куча трупов, и штурм сорвали.
В общем, дорога свободна, сейчас вмиг домчим до Алеппо, а там
в гостиницу, и готовиться к работе.
– Скорей бы уже добраться до места, – отозвался из-за рюкзака
Клим.
– Всё, Тарик, поехали! – громко скомандовал полковник и несколько
раз махнул рукой, чтобы сирийцы из машины сопровождения увидели
– яла! Яла! Яла!!!
– Давай, давай! – вторили ему журналисты.
Внедорожник в ту же секунду сорвался с места, резко развернулся и устремился к выезду с территории аэропорта. Вслед за ним
рванул и минивэн с российской прессой. Ехали очень быстро. На улицах поселка, граничившего с аэропортом, не было ни души, все лавки
закрыты алюминиевыми ставнями. Минут через пятнадцать обе
машины подъехали к блоку-посту, у которого накануне прервался пусть
в осаждённый город. Перед въездом в бетонный ангар стояли сирийские
солдаты с автоматами наперевес – те, что вчера угощали журналистов арбузом с дыней. Они весело приветствовали проезжавшие мимо
58
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
машины с российской прессой, энергично махая руками и поднимая
большие пальцы вверх. В нескольких метрах от поста по направлению
к Алеппо, на обочине дороги, лежал убитый мужчина: густая чёрная
борода и тёмные одежды наводили на мысль, что это был один из боевиков, убитых в недавнем бою.
– Вот и «бородатые», – брезгливо произнёс полковник.
Водитель, почувствовав интерес журналистов, замедлил движение
и даже заметно прижался к обочине, словно предлагая всем сидящим
в салоне увидеть лежащее тело.
– Зачем они его здесь бросили? – поинтересовался молодой оператор.
– Чтобы все видели, что не хрен соваться, – грозно заключил полковник.
– Представляю, какая здесь вонь будет завтра, – провожая взглядом
убитого, подхватил Алексей, – сейчас он полежит на жаре, а потом…
Фу!
Микроавтобус резко прибавил скорости и очень быстро стал
догонять внедорожник сопровождения. Дорога начала петлять через
каждые пятьдесят – сто метров. Высокие брустверы с простреленными
металлическими бочками по краям трассы лишний раз напоминали
о возможной атаке снайперов. Все молчали и как-то тревожно огляды-вались по сторонам.
– Так тихо, что прям ссать хочется, – неожиданно попытался пошутить полковник.
Но на его шутку никто не отреагировал, а машины тем временем, в очередной раз круто повернув, выехали на прямой участок дороги
с полуразрушенными строениями по краям. Внутри одного из таких зданий стояли два танка «Т-62», дула которых были направлены в сторону
дороги. Один из них весь опаленный, другой просто ржавый. Солдат
рядом с ними не было, поэтому Илья решил, что эти танки стоят здесь, скорей, для устрашения, нежели для реального боя. А может быть, их
просто бросили здесь за ненадобностью, – размышлял Илья. Проехав
еще немного вперёд, справа репортёры увидел десятки разбитых, посе-ченных осколками и опалённых автобусов, которые стояли на большой
