Невозможно. Глаза в глаза
Евгения Владимировна Толкунова
Она влюбилась чистой и юной любовью и не знала, что существует другая. Сумасшедшая, страстная, ненасытная и очень болезненная любовь. Он подставил её брата и был последним человеком, на кого она должна обращать внимание. Он вызывал в ней лишь презрение, до того момента, пока она не встретилась с ним взглядом. Глаза в глаза и всё вокруг переставало существовать. Эта любовь, не смотря на всю боль и страдания, была на столько желанная, что ни измены, ни расстояния не смогли её убить. Он не должен был смотреть в её сторону. А после того как посмотрел, не должен был продолжать с ней общения. Никакого общения. Только игнор. Ведь она дочь его врага. Но он тянулся к ней, как больной за лекарством. Ни доводы разума, ни уговоры друга не смогли остановить его страстного желания быть с ней.
Евгения Толкунова
Невозможно. Глаза в глаза
РИТА
Через полгода мне должно было исполнится семнадцать, и я с нетерпением ждала этого дня. Мне очень нравился один парень, но он совсем не обращал на меня внимания. Видимо, считал меня малолеткой. К тому же он работал у моего отца в подчинении, и даже если бы захотел ни за что бы не рискнул за мной ухаживать. Да, я хотела именно ухаживания и всякой романтичной ерунды, в виде плюшевых мишек, цветов, конфет и свиданий. Его звали Роман, и я влюбилась в него без памяти. Высокий, красивый, светловолосый, с выразительными глазами и чуть пухлыми губами. Я мечтала о его внимании. Однажды видела его из машины, возле прокуратуры, когда ждала отца и еле сдерживала себя, чтобы не выйти и не позвать его. Только вот о чём с ним говорить я не представляла. Иногда он приходил к нам домой, приносил документы для отца. Я открывала ему дверь и сразу терялась, не зная куда деть глаза и как себя вести. Он всегда был вежлив и не более того. Когда мама приглашала его к нам на чай, я прямо-таки вся светилась от счастья, но и за чаепитием не могла поддержать разговор. А если дома был мой брат Борис, то мы с мамой вскоре удалялись из-за стола, оставляя мужчин для разговора. А я всё это время сидела в своей комнате и боялась не упустить тот момент, когда Рома будет уходить, чтобы сказать ему «до свидания».
Но однажды всё изменилось и Рома стал приходить к нам в гости намного чаще. А папа с братом по долгу что-то обсуждали с ним на кухне за закрытой дверью, чего раньше не было.
– Мам, что происходит? О чём они там говорят? – спросила я, потому что видела, что мама тоже ведёт себя как-то странно.
– У твоего брата проблемы, Рит. Папа с Ромой пытаются помочь их решить, – вздохнув ответила мама и устало прикрыла глаза.
– Что за проблемы, серьёзные? Я могу ему чем-то помочь?
– Нет, дочь, ни ты, ни я Боре помочь не сможем. Это может сделать только твой отец. И я очень надеюсь, что у него это получится, иначе…, – мама всхлипнула и я увидела в её глазах слёзы.
– Мама, ты что! – я крепко обняла её. – Папа обязательно поможет Боре, вот увидишь.
Я хотела спросить у неё, что же конкретно произошло, но видя в каком она состоянии не решилась. Со стороны кухни послышался звук открывающейся двери и в зал вошёл папа. Он и так всегда был хмурым, а сейчас и вовсе его лицо было словно застывшая маска.
– Даша, нашла время разводить эту сырость! Знаешь ведь, что я терпеть этого не могу! Пойдём, есть разговор, – сухо позвал он маму и сразу вышел. Мог бы обойтись и без этих замечаний. Можно подумать, что маме сейчас было легче, чем ему.
Мама быстро провела ладонью под глазами, вытирая слёзы и пошла за папой на кухню. У меня была мысль пойти следом и попробовать подслушать о чём пойдёт разговор, но, как только я сделал шаг, в зал вошёл Рома. Я сразу обо всём забыла и, кажется, застыла с раскрытым ртом. Наверняка, выглядела как полная дура, но в тот момент меня это не беспокоило.
– Привет! – он мне улыбнулся, – ещё раз.
– Привет! Как дела? Уже всё обсудили? – я была очень рада, что сказала всё это без запинки.
– Да, почти. Остались детали. Сейчас Андрей Петрович обсудит их с твоей мамой и можно будет действовать.
– Ром, а можно мне узнать о случившемся. Я ведь до сих пор ничего не знаю, – решила одновременно выведать информацию и поддержать разговор с ним.
– Извини, Рит, – Рома виновато на меня посмотрел, – но если родители не сочли нужным тебе об этом рассказать, то и я не стану.
– Понятно. Никто не принимает меня в серьёз. Не переживай, я уже привыкла.
Он тихо рассмеялся.
– Я сказала что-то смешное?
– Нет, конечно, извини. Просто напомнила мне мою сестру. Ей сейчас десять, и она точно также обижается на всех, когда ей что-то не хотят говорить. Только поверь, Рит, это лишь для того, чтобы уберечь её. Чтобы не травмировать слабую детскую психику.
– Да, только я в отличии от твоей сестры не ребёнок! Мне почти восемнадцать!
Он снова хотел засмеяться, но, когда увидел мой злой взгляд сдержался. Меня очень обидело его сравнение меня с десятилетней девочкой. Очень задевало то, что он не видит во мне девушку.
– Согласен, не удачное сравнение. Но для родителей мы всегда останемся детьми и нет ничего плохо в том, что они считают тебя ребенком.
– А ты? Тоже считаешь меня ребёнком? – для меня было важно знать это.
– Нет. Но и слишком взрослой тебя тоже не назову. К сравнению, будь мы в одной компании, спиртного бы пить тебе не позволил.
– Это скорее из-за моего отца, не так ли? – сама боялась сейчас своих вопросов, но старалась делать уверенный вид и казаться взрослой.
– Уверяю тебя, будь ты моей девушкой, хотя у меня в принципе не может быть несовершеннолетней девушки, я бы всё равно не позволил тебе пить спиртные напитки.
– А, если бы мой отец не был прокурором и твоим начальником?
– Рита, поверь, дело вовсе не в твоём отце. Ты не там ищешь причину, – он пристально смотрел на меня и улыбался. А я сразу залилась краской от его слов и насмешливого взгляда. Своими вопросами я выдала своё отношение к нему и теперь выглядела в его глазах ещё более глупой, чем до этого. И чтобы усугубить ситуацию, я не придумала ничего лучше, как молча выбежать из комнаты и закрыться в ванной. Так я и просидела там, пока мама не постучала в дверь и не позвала меня.
– Рома ушёл? – шепотом спросила я, приоткрыв дверь.
– Да, пятнадцать минут назад. Если ты тут закончила, то я хотела бы принять душ и лечь спать.
– Хорошо, мам. Скажи, вы с папой нормально поговорили?
– Нормально. Только прошу, не задавай мне сейчас никаких вопросов, я очень устала, давай завтра поговорим, – мама поцеловала меня в щеку и зашла в ванну.
О том, что же произошло, я узнала через два дня. Маме пришлось мне рассказать, так как я подслушала её, когда она говорила с папой по телефону. Поступок крайне некрасивый, и я извинилась за него, но больше мне ничего не оставалось, потому что мне стало понятно, что рассказывать мне никто ни о чём не собирается. А я больше не могла смотреть на их хмурые лица и молчаливые переглядывания, когда в комнате присутствовала я.
– Рита, я сама до конца ничего не знаю. В общем, твой брат был со своими друзьями, они немного выпили, но это не остановило их, чтобы сесть за руль. Вначале за рулём был Боря, а затем его друг, хотя Боря пытался его отговорить, так как тот был значительно пьянее его. Но Тайманов настоял, и твой брат уступил ему. Он не соблюдал скоростной режим и сбил девушку на переходе.
– Ах, – от неожиданности ахнула и схватилась за рот. – Она….она?
– Девушка получила травмы не совместимые с жизнью. А у этого парня лишь царапина на голове. И он усердно пытается перевалить всю вину на твоего брата.
– Что? Но они же друзья и на сколько мне известно дружат со школы.
– Рита, ты слышала поговорку, что друг познаётся в беде? Вот жизнь и показала твоему брату, кто на самом деле этот Тайманов.
– Но неужели не было никаких свидетелей? Кто-то должен был видеть, что за рулём был не Борис.
– Их сейчас и пытается найти твой отец. Только ситуацию усугубляет то, что девушка оказалась беременной. И как говорит твой брат, беременна она была как раз от Тайманова. А тот в свою очередь продолжает утверждать, что беременна она была от Бориса и что за рулём сидел он.
– Мама, но ведь это неправда. Боря, он не мог так поступить. Папа ведь обязательно что-нибудь придумает, ведь правда? – я очень сильно испугалась за брата, так как понимала, что за это грозит тюрьма. В моем сердце зарождалась ненависть к его другу, за то, что из-за него нашей семье выпало это испытание.
– Милая, теперь ты понимаешь, почему мы не хотели тебе об этом рассказывать? – мама погладила меня по щеке.
– Мам, я сильнее и взрослее чем вы думаете, и вы совершенно зря решили умалчивать от меня об этой проблеме.
Мама грустно улыбнулась.
– Только пока не будем говорить твоему отцу, что ты обо всем знаешь. Пусть немного всё уляжется.
– А Рома, он тоже в курсе, да? Он помогает папе и Боре?
– Да, Рита он очень помогает нашей семье. И судя по словам твоего отца, Роме приходится идти даже на должностное преступление.
В моей душе появилось огромное чувство благодарности и уважения к этому мужчине. Думаю, в этот момент я влюбилась в него ещё больше.
Спустя пару месяцев, всё действительно улеглось, Тайманова по заслугам посадили в СИЗО. Но у него оказался совсем не простой отец, и папа говорил, что долго он там не пробудет. В нашей семье все стали успокаиваться и вести себя, как и раньше. За исключением одного момента, который мне совсем не понравился. Я пришла домой и услышала, как родители о чём-то спорили. Никогда не слышала, чтобы мама повышала голос на отца, а сейчас она просто орала на него. Я собиралась пойти и подслушать, но Борис преградил мне путь и отправил к себе в комнату. Но крики родителей не утихали ещё полчаса. А потом папа ушёл из дома, громко хлопнув дверью, а перед этим прокричал маме: «Я это сделала, ради нашей семьи, Даша!!! Подумай об этом и прими!» Спустя ещё полчаса я пошла в туалет и проходя мимо маминой спальни, услышала, как она плачет и вошла.
– Мам, можно к тебе? Что у вас с папой произошло? – в комнате было темно, но на кровати просматривался мамин силуэт.
– Рита, не сейчас, – хриплым голосом ответила она, не поворачивая ко мне головы.
– Может тебе воды принести или что-то ещё?
– Спасибо, ничего не нужно.
Я тихонько прикрыла дверь и вышла. Боря тоже отказался со мной говорить. И утром как я ни старалась, но мама не желала говорить о том, что у них с папой произошло вечером.
Прошло ещё несколько месяцев и мне, наконец, исполнилось семнадцать лет. А спустя ещё два месяца для меня наступил самый счастливый день. Мы всей семьёй были на одном вечере, который устраивал папин друг в честь своего юбилея, и я была приятно удивлена, увидев там Рому. На мне было сиреневое облегающее платье, подчеркивающее мою фигуру, в тон платью туфли-лодочки. Волосы завиты в красивые локоны, спадающие на обнажённые плечи. Рома не смог не оценить все мои старания, и даже пригласил меня на танец, во время которого сделал мне пару комплиментов, от которых у меня вспыхнули щеки. Он-то, конечно, ничего особенно не сказал, лишь подчеркнул то, что платье подходит под цвет моих глаз, а мои волосы напоминают ему водопад. А когда мы прощались он поцеловал меня в щёку, чем окончательно убедил в том, что сегодня он впервые посмотрел на меня как на девушку.
КИРИЛЛ
Вечер обещал быть удачным, но, что на столько я даже и предположить не мог. Мой друг Виталик должен был привести с собой симпатичных девчонок. Я немного опоздал в обусловленное место, но все же слово свое сдержал, поэтому сидел и ждал друга в машине. Виталик показался лишь через пятнадцать минут, и действительно, как и обещал, был в компании двух молодых особ. Были ли они симпатичными сразу было не разобрать, так как девушки, находились весьма в расслабленном состоянии и еле передвигали ногами, слегка пошатываясь.
– Здорово, Кирюха, – поздоровался Виталик, открыв дверцу машины, – вот, принимай товар, как и обещал, – он указал на девушек, которые держались друг за друга как за спасательный круг.
– И что это? Им хоть пятнадцать есть? Ты же знаешь правила! Мне лишние проблемы ни к чему! – на вид девушкам действительно можно было дать лет пятнадцать.
– Обижаешь! Вот этой вот точно восемнадцать. А этой вот-вот исполнится, – указал Виталик на каждую из них по очереди, вглядываясь в их лица.
– Когда статью тебе приписывать будут, то твое вот-вот никто во внимание брать не станет!
– Чего ты сразу про статью, Кирюх!
– А то, что думать надо! – друг всерьёз меня разозлил своей беспечностью.
– Мальчики, так мы едем или нет, – заплетающимся языком спросила одна из девиц, та которая выглядела поживее. Так как вторая и вовсе головы не поднимала, так и смотрела на землю.
– Конечно, едем, – ответил Виталик.
– Только без меня, не хватало, чтобы эти малолетки мне в машине наблевали.
– Ладно, девочки, я весь ваш. Идемте, поймаем такси, – Виталик взял под руку сначала одну, затем другую и стал с ними разворачиваться в обратную сторону, и в этот момент, та, что менее адекватна, наконец-то, подняла голову так, что мне удалось хорошо разглядеть ее лицо.
– Куда мы? Мне нужно домой, – пробурчала девушка.
– Стоять, – я выскочил из машины.
– Я знал, что ты передумаешь, друг! – обрадовался Виталик.
– Виталик, да включи ты уже мозги! Ты знаешь, что это за девка? – я указал на одну из девушек.
– В смысле? Как ее зовут? Ну, если тебе понравилась, забирай, мне и эта подойдет! – Виталик повернул голову в сторону другой девушки, и та ему улыбнулась.
– Это дочь Терехова!
– Кого дочь? – Виталик в миг протрезвел, – того самого?
Я кивнул.
– Друг, прости, если бы я знал. Давай, валим отсюда, – он высвободился от рук девушек, и они снова повисли друг на друге.
– Нет. Давай их в машину, – скомандовал я, стараясь обдумать сложившуюся ситуацию.
– Что? Зачем? Ты же сам сказал… – на лице Виталика было не понимание.
