– Вы знаете, зачем мы летим в Таиланд?
– Нет, мне сообщили – я все узнаю от вас.
– Наш путь лежит в Бангкок. Там мы останемся на ночь и следующим днем сядем на самолет, что летит в Пхукет.
– Зачем ждать ночь? Почему не отправиться в Пхукет стразу по прилете?
– Вы не летали на другую сторону планеты, не так ли? – прищурился Эл.
Мариан сжала губы и чуть заметно качнула головой.
– Даже в бизнес-классе двенадцать часов полета дадут о себе знать, не сомневайтесь. Тем более мы летим сейчас не просто на огромном самолете. Это еще по совместительству машина времени.
– Как это? – нахмурилась Мариан.
– Сейчас в Лондоне 19:45, редкий воскресный вечер без дождя в преддверии лета, так? – Эл посмотрел на свои дорогие часы.
– Так.
– А в Бангкок мы прилетим аж в обед понедельника, то есть, если верить цифрам, – через восемнадцать часов. Зато, когда полетим обратно, сэкономим время за счет вращения Земли.
Мариан наконец посмотрела в иллюминатор – самолет набрал достаточную высоту, чтоб расслабиться и насладиться полетом, насколько это было для нее возможным. Девушка опустила заслонку и облегченно вздохнула, оставив ремень безопасности пристегнутым.
– Так зачем мы летим в Таиланд? – опомнилась Мариан.
– Подготовимся к полету, усядемся поудобней, закажем по бокалу шампанского.
Мариан сверкнула на Эла тревожным взглядом.
– Лишь для лучшего сна, над Гималаями, бывает, трясет, а я не хочу, чтоб на вас вдруг напала паническая атака.
– Нет, нет, я хорошо переношу…
– Даже не возражайте, один бокал легкого газированного вина не способен вам навредить, – напористо оборвал Эл.
– Медовый месяц? – заискивающе обратилась стюардесса Пенчан.
Разумеется, никто не мог подумать, что Эл и Мариан – пара секретных агентов. Долгий перелет заставил их одеться в уютные спортивные вещи и кроссовки. На них не было бейджиков, а вместо классических черных дипломатов – два рюкзака. В чемоданах одежда. Необходимое оборудование им выдадут по прилете, а секретная документация и вовсе хранилась в самом надежном месте – голове Эла.
Секретный агент заулыбался, но чисто по-английски предпочел ничего не отвечать. Пенчан учтиво подала расписные сумочки из парчи, в которых находились предметы первой перелетной необходимости.
Эл пропустил Мариан, и та скрылась в туалетной комнате.
– Здесь обычное мыло пахнет как целый спа-салон в Лондоне.
Эл снова пропустил Мариан, заметив, что от нее и вправду очень приятно пахло.
– То ли еще будет, – ухмыльнулся он, – запахи Таиланда остаются с тобой на всю жизнь.
Мариан настороженно прищурилась – в словах Эла прослеживалась нескрываемая ирония.
Не прошло и минуты, как им принесли покрытые фольгой подносы и предложили шампанское.
– Я не… – лишь заикнулась Мариан, когда Эл принял у Пенчан два полных бокала.
Говяжий стейк, овощи в остром соусе и креветочный салат не уступали по вкусу еде в весьма неплохом лондонском ресторане. Соус для Мариан оказался слишком острым, и уже очень скоро она схватилась за холодное шампанское.
– Советую вам начинать привыкать к острому! Тем более далеко не во всех ресторанах Таиланда подают холодное французское шампанское.
Мариан рассмеялась. Эл искоса глянул на нее – этот смех, как и ужин, пришелся ему по вкусу.
– Так зачем мы летим в Таиланд? – принимая второй бокал шампанского, Мариан в который раз завела разговор о делах.
– Там живет человек по имени Раймонд Ли…
– Азиат? – алкоголь раскрепостил напарницу Эла – теперь она старалась не просто внимательно слушать босса, но и вести живой разговор.
– Американец!
– От чего такая «говорящая» фамилия?
– Вероятно, какой-то прапрадед был родом из Азии, – отстраненно пожал плечами Эл.
Несмотря на самую распространенную китайскую фамилию, завидев Раймонда, никто бы не подумал, что в нем осталась хоть капля крови от предка. Разве что миндалевидная форма ярко-голубых глаз или слишком темный тон волос для брюнета северо-американского происхождения.
– И каково наше задание относительно мистера Ли?
– Би-1, – коротко озвучил Эл.
– Личный разговор? И все? – Мариан поперхнулась напитком. – Двенадцать часов полета, чтоб просто поговорить с человеком?
– Четырнадцать часов полета, два часа в таиландском такси и сорок минут на моторной лодке по Индийскому океану.
– Раймонд Ли живет без Интернета, без мобильной связи?
– Почему же? Мистеру Ли доступны все прелести современного мира. Ненадолго, всего пару часов в день, но, кажется, всех это устраивает.
– Так почему мы не можем связаться с ним по Интернету? Это же Би-1! Даже не подразумевает наличие детектора лжи!
Эл глотнул шампанского и всмотрелся в мелкие пузырьки, облепившие тонкое стекло.
– Этот человек предвидит будущее. И довольно часто мы общаемся с ним посредствам спутниковой связи, но иногда он дает такие прогнозы, которые нам лучше услышать своими собственными ушами.
Мариан набрала воздух, намереваясь что-то спросить, но внезапно замолчала.
Фуенг – подруга Пенчан – забрала подносы и долила Элу шамапанского. Мариан вежливо отказалась, покручивая хрупкий бокал в тонких бледных пальцах.
Оранжевая подсветка салона сменилась приглушенно-фиолетовой. Вскоре появилась Пенчан со спальными наборами, куда входили мягкий плед и подушка. Кресла бизнес-класса позволили агентам принять практически идеальное горизонтальное положение для сна, чего нельзя было сказать о тесных креслах эконома.
Элу не спалось. Мариан легла и отвернулась к окну, но он точно знал – она не из тех, кто быстро засыпает.
Первый раз Эл встретил Раймонда Ли на ступеньках типовой квартиры к северу от Гринвич-Виллидж в Челси. Этот квартал занимает большую территорию к западу от Шестой авеню между 14-й и 34-й улицами и считается одним из наиболее привлекательных мест Нью-Йорка. Район, почти полностью отданный жилому фонду, совмещал в себе различные архитектурные стили – от элегантных таунхаусов девятнадцатого века до вполне современных индустриальных лофтов. Узкие ряды трехэтажных квартир с наружной пожарной лестницей уютно вписывались в осенний пейзаж одной из живописных городских улиц. Тут вполне можно было встретить известного телеведущего, подбегающего к своему «порше», или восходящую поп-звезду, спешащую за покупками. Так же тут жил никому не известный Раймонд Ли.
Яркий кирпич одной из квартир в стиле лофт, кажется, отражал огненную листву кленовых деревьев, высаженных здесь в изобилии. Черные перила высокого подъезда покрылись тонким слоем дорожной пыли – человек, который здесь жил, нечасто выходил из дома.
Эл расстегнул строгий черный плащ и потянулся к звонку. Темная резная дверь открылась еще до того, как он успел куда-либо нажать – на пороге застыл темноволосый мужчина с бледной кожей и выразительными голубыми глазами. Оба на мгновение замерли, и Раймонд захлопнул перед лицом Эла дверь и заперся на ключ.
Агент прислонился ухом к двери – тяжелые шаги Раймонда выдали бег по лестнице.
«С такой скоростью можно бежать только вниз», – прикинул Эл.
Он слетел по ступенькам на асфальт и, пробежав несколько ярдов, снова взлетел к двери квартиры по соседству. Нажав дверной звонок, Эл вытащил из кармана удостоверение и, готовый тут же представиться, раскрыл его. Испуганная женщина припала к распахнутой двери, когда Эл вбежал внутрь. Все квартиры одинаковой планировки – в этих многоуровневых узких апартаментах практически невозможно ничего изменить. Лестница наверх, под ней дверь в подвал. Эл дернул за ручку и сбежал в темноту. Сквозь занавески пробивался узкий прямоугольник света.
«Дверь!» – прикинул Эл и уже через мгновение был в узком колодце внутреннего двора. Он прыгнул на шаткий чайный столик, подтянулся на металлических прутьях и, перемахнув через невысокую изгородь, ступил на землю.
– Стоять, не двигаться! – Эл взвел курок, и Раймонд это услышал.
Беглец остановился на аллее как вкопанный и поднял руки. Эл подошел и, почти не страдая одышкой, тихо произнес.
– Я уберу пистолет, ты опустишь руки, и мы вернемся в твой дом для обычного разговора.
– Из какого вы управления? – мужчина тщательно помыл руки с мылом и насухо вытер их одноразовым полотенцем.
– Из управления по борьбе с терроризмом, – Эл вновь достал удостоверение, параллельно осматривая просторную гостевую.
Здесь холодный торец цементной стены со странным, явно дорогим портретом в золотой раме контрастировал с терракотовой кирпичной кладкой. Высокие окна, лишенные занавесок, пропускали массу дневного света, что отражался в низко подвешенной громадной хрустальной люстре. Между блестящими кожаными диванами приятного коричневого оттенка располагался журнальный столик из стекла и дерева. Вокруг чистота – ни пылинки, ни единого оттиска кофейной кружки, ни одного отпечатка пальцев.
– Чем обязан вашему визиту?
– Присядем, Раймонд? Разговор может оказаться длиннее, чем мы можем предположить.
– Я что-то нарушил или был замечен в компании террористов?
Раймонду Ли навскидку было лет тридцать. Руки очень ухоженные – такими даже не бьют по компьютерной клавиатуре. Впрочем, компьютеров вокруг не было, как не было ни телевизора, ни телефона.
«Прожить в наши дни без гаджетов? Тут точно будут зацепки…» – еще раз осмотрелся Эл.
Вместо потолка деревянные балки. Там, наверху, открытое пространство, и если отойти в кухонную зону, то можно увидеть огромную кровать и даже ванную комнату.
Сколько воздуха, столько света, и такое разительное отличие от лондонской квартиры Эла, где каждый метр считается полезной жилой площадью.
– Откуда у вас средства к существованию?
Эл прекрасно знал откуда, но не мог не спросить.
– Мне повезло, лошадь, на которую я ставил, пару раз выиграла в скачках. Ну и ежегодная американская лотерея… – скромно отозвался Раймонд. – Все зафиксировано, налоги уплачены, суммы на моем счету не расходятся с данными в полиции. Я никого не спонсирую, и никто не спонсирует меня. Департамент по борьбе с терроризмом может спать спокойно.
– Тогда зачем убегать?
– Я думал, вы пришли меня ограбить…
– Здесь есть что красть?
Раймонд сунул руки в карманы джинсов, посмотрел под ноги и заулыбался.
– Ограбить меня, не квартиру…
По итогам всего двух скачек в Пегасус Ворлд Кап, что является олицетворением американской расточительности, Раймонд обогатился на восемнадцать миллионов долларов. Удивительно, но с такой удачей парень перестал участвовать в играх клуба и переключился на национальную лотерею. Три выигрышных билета прибавили к сбережениям Ли еще десять миллионов. Но, когда он вновь заявился на участие в скачках, организаторы тут же связались со спецслужбами.
После многочисленных проверок Раймонд оказался совершенно чист. Жил с матерью в Нью-Джерси, окончил среднюю образовательную школу, устроился работать санитаром в психологическую лечебницу, куда по решению медицинского совета угодила его мать. После ее кончины парень на время испарился, но уже через год продал квартиру в Нью-Джерси и переехал в Нью-Йорк.
Его жизнь в огромном городе казалась типичной – он жил на окраине, искал работу, ходил на собеседования. И Эл никогда бы не узнал о Раймонде, если б на уличную камеру, которыми буквально напичкан Нью-Йорк, не попало одно трагическое и одновременно удивительное событие.
– Я хочу вам показать одно видео, – Эл достал из просторного кармана плаща «Сони Вайо Пи» – полноценный ноутбук, только почти вдвое меньше нетбука.
– Неплохо вашу контору оснащают.
– Департамент хорошо финансируется, – Эл перелистнул файлы, открыл черно-белое видео и протянул самый модный гаджет две тысячи десятого года Раймонду.
Это была запись с пересечения улиц Гринвич и Фултон. Слева на экране виднелась дата 9/11/01, справа таймер времени застыл на 8:40 AM. Раймонд нажал на экран, и запись побежала. Ему не обязательно было ее смотреть, он хорошо помнил это нью-йоркское утро.
Раймонд вышел из подземки и остановился у серых заградительных столбиков. Он постарался сделать шаг, чтоб выйти на пешеходную улицу, но отчего-то не смог. Рядом с ним остановилась молодая девушка. Она ругалась с кем-то по телефону, сокрушаясь по правую руку от парня. Раймонд посмотрел на нее и снова постарался выйти за ограничительные столбы. Нога зависла над асфальтом и вскоре вернулась на место. Вдруг парень посмотрел в небо. Запись прервалась на 8:42 и возобновилась сильным приближением его лица. Ноздри расширились, словно вдыхали неведомый никому запах. Раймонд закрыл глаза, его грудь вздымалась в глубоком дыхании, как вдруг он вздрогнул, словно услышал резкий пугающий звук. Парень испуганно осмотрелся, схватил болтающую по телефону девушку за плечо. Он что-то быстро произнес. Девушка, очевидно, неприлично ругнулась, после чего Раймонд отпустил ее и спешно побежал обратно под землю. Через три минуты сорок секунд прогремел первый взрыв – в северную башню центра международной торговли, известного как башни-близнецы, врезался самолет.
Глава 2
7:58 AM
Раймонд открыл глаза. На марлевый балдахин сквозь пышную зелень джунглей упал сиреневый свет. Вокруг бунгало наперебой кричали петухи, а в перерывах намного тише кудахтали куры. Он перевернулся и накрыл голову подушкой – звуки стихли. Раймонд жил три года на Ко Ан, но все никак не мог привыкнуть к предрассветной активности.
Надо отметить, мистер Ли любил свой остров, но иногда все же видел сны о многолюдном Нью-Йорке, особенно в преддверии Рождества.
На этот раз Раймонда разбудил ливень. Было около девяти часов утра. Он сел на кровати и потер глаза. Влажный воздух разнес по бунгало пряный аромат пачули. Раймонд щелкнул кофе-машину и побрел в душ. Чуть теплая вода приятно взбодрила, и вскоре он даже различил пятнистую ящерицу, застывшую под потолком. На острове их было много, и они были Раймонду друзьями. Лучшими друзьями, потому что пожирали всех насекомых, которыми кишит экватор. Обычная практика здешних строений – оставлять между стенами и потолком пространства для осушения и вентиляции. При стопроцентной влажности от плесени ничего не избавляет, кроме природных сквозняков. По сему, ползущие, летающие и скребущиеся твари всегда могли беспрепятственно попасть в бунгало Раймонда, если б не прожорливые ящерки.
Иногда в одежде обнаруживались лягушки, но такое происходило лишь в сезон дождей. Ко всему, широкая кровать – священное место ночлега – днем и особенно ночью щепетильно укрывалась балдахином.
Проверив тапочки на наличие живности, Раймонд сунул в них ноги и взял с миниатюрной подставки кружку с кофе. Он вышел на веранду, вдохнул аромат дождя и сел в плетеное кресло. Как-то он оставил на всю ночь под ним тапки, а наутро в них кто-то отложил мелкие желтые яйца, предусмотрительно полив сверху слизью. С тех пор Раймонд где бы не оставлял свою обувь, всегда проверял ее на мерзкое содержимое перед тем, как примерить.
– Мистер Ли! – к бунгало подбежал жилистый таец с зонтиком. – Кхайтийоу?
– Да, буду благодарен!
