– Эйда, будь другом, захлопни варежку… – Яромир бросил на Эйду строгий, усталый взгляд, но приметил, что того всё ещё колотит от страха. – Можешь выдохнуть. Всё кончилось.
– Как ты его… – восторженно протянул Эйда, с любопытством разглядывая патлатую голову Лиха. – Мамка в детстве рассказывала, что Лихо – боги среди чудишь и только истинным богам их под силу упокоить.
– На то они и сказки, чтоб таких наивных детишек, как ты, стращать! – Яромир отёр клинок о стремительно охладевающее тело Лиха. – Каждую тварь можно порешить. Стоит только найти правильный подход… Ты цел?
– Вроде… В целом, да! Только вот нога…
– Хоть голова, хоть жопа! – по спине Яромира вновь пробежал неприятный озноб. – Нужно уходить!
– Зачем?! – Эйда жалобно округлил глаза. – Лихо мертво! Можем же переждать спокойно? Тем более, на себя посмотри! Ты ведь ранен!
– Ветер стихает, метель скоро кончится… – как будто не слыша его пробубнил под нос Яромир, направляясь ко входу в пещеру. – Жди тут, сейчас вернусь!
Он поспешно скидал разбросанные вещи на волокушу, привязал тушу лося к поясу и не оглядываясь покинул злополучную пещеру.
– Залазь и держись крепко, а я нас уж как-нибудь да выведу! – скомандовал Яромир Эйде и повыше поднял воротник. – И смотри, вот это не потеряй… Оно нам надо!
Яромир протянул Эйде, уже успевшему вскарабкаться на тушу лося, голову Лиха.
С великим отвращением он её принял, наскоро замотал в тряпки волокуши, спрятал между ног и, взявшись за рога, старался голову вниз больше не опускать.
Да чего уж там говорить: дышал он тоже через раз…
Яромир рассмеялся, насколько сил хватило затянул ходуны на ногах, дал натугу, и волокуша с трудом покатилась по снегу.
Они торопливо растворились в метели и уже не слышали, как за их спинами раздалось слабое рычание и не видели, как обезглавленное тело Лиха скрылось в темной глубине пещеры, оставив на снегу длинный след чёрной крови.
Глава 4: «Как и все женщины…»
Чёрное солнце.
Вестник возвращения Чернобога в Сваргу.
Оно будто бы отражало весь гнев и обиду, что так неистово рвали его изнутри и рвались наружу.
От целебного отвара Ядвиги Яромир провалился в сон и, открыв глаза, вновь увидел это преследующее его по пятам небесное явление.
Ну, кого Сварга решила показать ему на этот раз?
– Отче, отче! – в высокий белокаменный зал вбежал запыхавшийся мужчина, с аккуратно собранными очельем золотистыми волосами. – Они здесь! Нужно готовиться к сече!
– Оже это, сын? – глубокий, раскатистый, могучий голос наполняла невиданная Яромиром сила. – Страх? Неужто ты, сварожич, испугался битвы?
– Их тысячи, отче! – мужчина припал на колено возле величественного маестата, на котором восседал тот, в ком сейчас был Яромир. – Макош ведь предрекала этот день. Великая Асса пришла к нашему порогу. Ты должен повести нас в бой, отче!
«Сварог?!» – изумился про себя Яромир и где-то в глубине души загорелось ярое желание вырваться из тела и посмотреть на «отца небес» своими собственными глазами…
– Негоже, Славомир, тешить в себе тревогу. – Сварог сохранял поразительное спокойствие, отдающее безграничным величием. – Чернобог нам не враг, лишь брат, заплутавший во тьме.
– Но, отче, он привёл за собой войско! – продолжал настаивать на своём Славомир, стараясь не смотреть в суровое, мудрое лицо Сварога. – Многие из наших примкнули к нему…
– Чему быти, сын, того не миновать! – Сварог тяжело опёрся на подлокотники трона, взялся за рукоять на вид увесистого молота, стоящего возле маестата, и медленно двинулся в сторону балкона.
Славомир покорно последовал за ним.
Высокий балкон, больше походивший на смотровую площадку, располагался практически под самой вершиной Старграда.
С этой высоты взору Сварога открывались сотни вёрст вокруг. Отсюда он смог оценить и весь масштаб угрозы…
Многотысячное войско нечисти Забвения, великанов и волотов. Десятки громадных чудовищ, пышущих огнём и плюющихся ядом. Боги и полубоги, что поверили в правоту Чернобога и пошли против него – «Творителя неба», против воли Рода-творца…
– Энто было предрешено… – с едва заметной грустью проговорил под нос Сварог. – Ты ведаешь, сын, чем сей день окончится. Оже не произойдёт, а завтра, с восходом солнца, наступит новый день и аз должен быть в тебе уверен.
– Аз справлюсь, отче! – твёрдо заверил Славомир. – Может она всё-таки ошиблась? Может нас всех ждёт совсем другой исход? Решим всё миром…
– Творец наделил Макош исключительным знанием, и ты знаешь, оже не нам перечить его воле. Помыслы брата извращены и затуманены… Аз виновен в том, оже, прогнав его, сам навлёк на нас эти беды. Теперича, аз должен ответить за свою недальновидность и заносчивость. Посему, сейчас произойдёт то, оже должно. Аз к этому готов! Желаю, абы был готов и ты.
– И всё же, одумайся, отче! – вновь взмолился Славомир. – Ведь нет никакой нужды проливать кровь. Сколько должны будут сложить сегодня головы?!
– Ровно столько, сколько решил Творец. – холодно и с полной серьёзностью ответил Сварог. – Пойми, сын. Еже мы сейчас не встанем супротив орды Чернобога, то мироздание рухнет и последствия от этого станут необратимыми для всех миров. Аз чую, оже Творец смотрит на нас и всё идёт согласно его замыслу… Не нам противиться его воле… Так или иначе, Чернобог не отступится. И ты продолжишь мной начатое, Славомир…! Да будет так, да начнётся сеча!
Сварог замахнулся и с силой опустил молот на балконное ограждение.
Стены Старграда содрогнулись и наполнились оглушающим, мелодичным гулом и звоном.
Из Алатырь-камня, что покоился в вершине свода, в небо ударил столб яркого-белого света, разгоняя огненно-фиолетовые тучи вокруг города и близлежащих земель.
В навершие молота вспыхнула огнём Звезда Сварога, покрывая языками пламени и весь остальной боёк.
Сварог нахмурился и Яромир почувствовал, как невиданная сила заструилась по его жилам.
Даже могущество Перуна показалось ему в этот момент каплей в море, по сравнению с той силой, что сдерживал в себе Сварог…
На левой руке небесного творца засверкало печать из небесного алмаза и вверх по руке, чешуйка за чешуйкой, пополз невиданной красоты доспех.
Мгновение и Сварог уже был полностью готов к предстоящему бою.
Он запрыгнул на балконное ограждение и бесстрашно шагнул в пустоту.
Бесстрашие Сварога и непоколебимая уверенность в собственных силах поразили Яромира, как восхитило и ощущение полёта, что для него длилось будто целую вечность.
Сиганув с высоты целой горы, Сварог приземлился вниз, оставив под ногами глубокую вмятину в земле.
«Надо же…» – промелькнуло в сознании Яромира. – «Он даже и глазом не повёл…!»
За его спиной, под звуки боевого рога, распахнулись ворота Старграда и на поле брани выехали сотни колесниц.
В их главе, на запряженной огненными скакунами колеснице, мчался Хорс – хозяин солнца, вооруженный огромной огненной косой. По левую руку от него, не отставая, гнал своих водяных скакунов Днепр – повелитель морей, умело размахивая копьём из неизвестного Яромиру металла.
Будто сама мощь океана была заключена в искусно выкованное оружие.
Следом за ними, нескончаемым потоком вышли и остальные боги и полубоги, люди и зверолюды, великаны и подгорные жители.
Яркая вспышка, и рядом со Сварогом из огненного вихря вышел огромных размеров лис с огненными крыльями.
– Семаргл. – с нескрываемым уважением поклонился товарищу Сварог.
– Аз чаял, оже этот день настанет гораздо-гораздо позже… – неестественным голосом ответил ему огненный лис.
Тут же, с другой стороны, с неба рухнул высокий воин, закованный в золотой кольчужный нагрудник. От его приземления земля под ногами Сварога содрогнулась, но он даже глазом не повёл.
– Наконец-то добрая сеча! – с нескрываемой радостью захрустел кулаками величественный витязь, поправляя покосившийся набекрень шлем. – Надеюсь, оже будет добро никому пощады не давать?! Так ведь, отче?
– Яровит… – раздражительно закатил глаза Семаргл. – Оже не сеча, такт обязательно кому-нибудь надо чего-нибудь да поломать…
– Откуда же тебя такого правильного вытащили-то?! – насмешливо подбоченился Яровит. – Явно матушка Зимун излишне долго с тобой сюсюкалась, мой дорогой брат!
Глаза Семаргла в ответ полыхнули огнём, что лишь ещё больше развеселило задиристого Яровита.
Неожиданно, на той стороне бранного поля, воин, которого Яромир не сумел разглядеть, вскинул клинок к небу и из него, прямиком в чёрное солнце, ударил столб чёрного света.
Извращённое светило дрогнуло, увеличилось в размерах и, из самого его сердца, выполз невероятных размеров крылатый ящер, с такой уродливой рогатой головой, что Яромира бросило в дрожь от ужаса.
Чего нельзя было сказать о Свароге.
– Оже ж, – небесный отец натянул печальную улыбку. – Вот и Скипер-змей пожаловал к столу… Теперь можно и в пляс…!
Сварог вскинул молот к небу и из бойка вырвался столб пламени, следом за которым войска с обеих сторон ринулись в бой…
***
– Ай, щиплет же! – Яромир проснулся от резкой боли, когда Ядвига вложила в порез смесь полыни и столетника. – Смердит ещё так…!
– Давно-ли могучий богатырь, в одиночку притащивший тучу в шесть десятков пудов, стал таким нежным? – улыбнулась Ядвига и поцеловала его в здоровую щеку.
– Но ведь можно же веточку шалфея добавить? Он бы всю вонь на себя забрал…
– Не ёрничай! Я ведь тебе не указываю, какой стороной меча нужно в чудище тыкать! Хоть живыми вернулись…
– Я обещал, – я сделал! Правда, до сих пор не отпускает странное ощущение, что Лихо продолжает за мной следить…
– Сделал он… – недовольно пробубнила Ядвига. – Князя леса угробил и рад.
– И так тошно, – Яромир обидчиво отвернулся. – ты ещё издеваешься…
– Если только самую малость. – Ядвига одарила его лёгкой, слегка ехидной улыбкой.
– Знал бы – воротил всё назад.
– Содеянного не воротишь. Отдадим ему должное: его мяса людям хватит на долго, но, из уважения к древнему зверю, рога Аяру мог и не отдавать! Что, если бы твоя голова так же болталась над вратами Слав-города…?
– Знаешь, если бы Аяр так люто на тебя бранился, когда я вернул Эйду домой, то ты и не только рога бы отдала…! – Яромир с наслаждением допил оставшееся в кружке ягодное вино. – Ну да, приколотил к забору, да и пёс с ними. Куда ещё их такие громадные девать? Как раз только если к князю в палаты, над маестатом водрузить, чтоб издалека было видать, какими рожищами его Марина наградила!
– Надеюсь, что твой долг перед кузнецом уплачен и мне больше не придётся скакать между вами, как вестовой вороне?
– Спрашиваешь ещё! Теперь я для Аяра самый дорогой друг на всём белом свете! Хитрая, старая лисья морда… Что торгаши за народ такой? Будет в глаза улыбаться, пока от тебя прок какой есть, а только чуть жареным запахнет, так первым камень кинет!
– Смотри, не наживи себе новых врагов…
– Если ты про старшину, то бояться нечего. – Яромир скривился, когда Ядвига перемотала одно плечо и нехотя подставил второе. – Он занимается своим делом, я – своим. И нос куда попало стараюсь не совать.
– Это ты так думаешь! Видел бы, как они переглядывались с Добромилом, когда Эйда тряс головой Лиха перед толпой.
– Ему бы в скоморохи, а не в кузнецы… – недовольно пробурчал Яромир и нахмурил брови. – Люду только дай потрепаться… Так недолго и до князя весть дойдёт, что витязь лихоборец в Темнолесье поселился. Тут же всех собак спустит!
– Может Игорь уже и не держит на тебя зла?
– Игорь-то может и не держит, а вот Кривжа… Слыхала, что брат его целым воеводой сделал?
– Сделал и сделал. Выбрось из головы. Мы за множество сотен верст от них, а у князей и воевод явно забот побольше, чем гонять какого-то ловчего по воняющим тиной болотам. Но со старшиной ты, всё-таки, держи ухо в остро. Я волнуюсь за тебя… Он далеко не глуп и понимает, что уже совсем не молод, а на его земле появилась новая сила, с голосом которой волей-неволей нужно будет считаться. Тем более, что сейчас ты у местных в почёте, как никогда. Кто знает, вдруг завернёт где-нибудь, чего-нибудь и сбрендит с концами…
Ядвига неожиданно резко затянула повязку на втором плече. От боли Яромир не сдержался и протяжно заскулил.
– И вообще, ты сам виноват! Я ведь предупреждала о метели…
– Ну точно колдунья! Знаешь, как я поступаю с прелестными колдуньями?! – Яромир подмял смеющуюся Ядвигу под себя и крепко поцеловал. – Или ты провидица, как Лада?
– Скажи ещё, что красива, как Жива? – глаза Ядвиги загорелись желанием и она игриво прикусила губу.
– Она бы тебе и в подмётки не сгодилась!
– Тогда я уже предвижу, что будет с нами дальше…
Ядвига перевалила Яромира на спину, медленно сняла ночную рубаху и ответила таким же страстным поцелуем.
Съеденная на ужин лосятина, терпкое вино и вскружил им головы. Под дурманящее тление лучины, пахнущей малиной и крыжовником, они растворились друг в друге…
***
