Свадебные хлопоты всегда должны приносить удовольствие.
Но я волновалась. Я сидела в родительском доме, бесконечно обсуждая с мамой и строгой придворной дамой, не выказывающей ко мне никакой симпатии, бесконечное множество деталей.
Уютное родное гнездышко, сразу же как мы с отцом вернулись из столицы, превратилось в центр всемирного переполоха.
Разговоров только и было, что госпожа станет королевой.
А я слишком быстро стала уставать от общества даже тех, кого искренне любила, и предпочитала тихо прятаться в библиотеке, бесконечно рассматривая свое кольцо и думая, правильно ли поступила.
? Когда ты была маленькой, ненавидела играть в прятки.
Я улыбнулась, оторвавшись от книги.
? Я ненавидела быть той, кто ищет. Прятаться мне очень даже нравилось.
? Ты была слишком маленькой и шустрой, чтобы найти тебя было легкой задачей. Но теперь тебе будет посложнее.
? Хочешь испытать меня, Люций?
? Точно не в игре в прятки.
Старый учитель протянул мне руку.
? Не думаю, что сейчас во мне достаточно концентрации.
? Плохо. Твое умение не должно зависеть от внешних обстоятельств.
? Знаю. Но… Ты думаешь, я правильно поступила?
? У тебя есть верный способ узнать мое мнение. – Люций повернул руку ладонью вверх, повторив свой приглашающий жест.
Я не удержалась от недовольного вздоха, но обхватила руку учителя.
В этот раз, в отличии от остальных наших уроков, он позволил мне беспрепятственно увидеть свои мысли. Мелькающие картинки, больше похожие на цветные лоскуты.
Один был невероятный… Переливался светом, звучал как смех и радость. Там были объятия и счастье всех народов.
Другой…
Я испуганно одернула руку, тут же отвернувшись к окну. Пыталась сдержать слезы, собравшиеся в уголках глаз.
? Ты видела мою мечту и мой страх.
? Второе… Это ведь было воспоминание?
? И да, и нет. Это – ловушка сознания. Оно играет и с тобой и со мной, смешивая воспоминания и страхи, создавая несуществующее. Одна из вещей, которым ты должна научится – отделять правду от вымысла в таких видениях.
Люций сел рядом, крепко сжав мою руку. Он был старым мастером, одним из лучших, поэтому я никогда не смогла бы сказать, читает он мои мысли или нет.
Но ему я доверяла всецело, и готова была пустить в самые глубокие уголки моей головы, зная, что он не станет смеяться над моими мечтами или взращивать мои страхи.
И в этот раз тоже, может он и ходил по тонким ниткам моих мыслей, но все так же позволил положить голову себе на плечо.
? Главное никогда не сомневайся в себе. Тебе еще многому нужно научится, многое пережить и понять, но я знаю твое сердце и твой разум. И сейчас верю в них больше, чем когда-либо.
? Не надо, Люций. Не возлагай на меня надежд.
Старик улыбнулся, потрепав меня по волосам.
? Если бы только это было в моих силах.
? Одна из причин моих сомнений – эти надежды. Я была в Ордене, и все смотрели на меня как на спасительницу. Будто я герой одного из пророчеств, которые так любят люди. Но я не думаю, что король позволит мне решить хоть что-то, или влиять на его решения. Он женится на мне лишь для вида, я уверенна.
? Даже, если так! Мое дорогое дитя, ведь каким разным может быть вид! Не будь его соправителем, не выбивай у мужа свободу магам, но лишь стой рядом с высоко поднятой головой. Будь благородной, и на каждый презрительный взгляд отвечай с достоинством. Будь доброй, преданной и мудрой. Неужели думаешь, нужно что-то большее?
? Никайя ясно дала понять мне, что ждет… определенных действий.
Люций сменил добрую улыбку на лукавую, хитро подмигнул, хоть и не без грусти в глазах.
? Никайя Адлард сильная женщина. Глава Ордена. Но ты станешь королевой Нардина.
Я смотрела на учителя, ожидая еще мудрых слов. Еще наставлений. Еще советов. Еще многого, что хоть на пару шагов оттащило бы меня от необходимости принятия собственных решений.
Но его лицо стало строгим. Таким, каким я увидела его впервые, пятнадцать лет назад, когда дедушка привел Люция в наш дом.
? А теперь отбросим дружбу, леди Ориа. Время учебы.
И, совершенно без предупреждения, как делал всегда, полез в мои мысли.
Первым уроком, который Люций преподал мне, что если войти в разум человека достаточно неожиданно, можно узнать о самых больших его тайнах.
Он учил меня не только магии, но и умению говорить с людьми. Отвлекать их, путать и лишать бдительности. То же самое частенько делал со мной, пытаясь приучить всегда быть начеку.
Сегодня я забыла этот урок.
И густо покраснела, когда он оставил мои мысли, улыбаясь с неловкостью старика, на время забывшего, что значит юность.
? Вот значит, что тебя беспокоит больше всего?
? Неправда!
Мы оба знали, что то, что он увидел – самая правдивая правда. Но учитель был благородный человек.
? Тогда сегодня, в виде редкой поблажки, позволю тебе только тренироваться на мне.
Я кивнула в знак благодарности.
Но спустя два невыносимо долгих часа, горько жалела об этой «поблажке», жадно глотая мамино зелье, медленно избавляющее от головной боли.
? Как твое путешествие, Люций?
Мамин голос казался страшным громом, и я морщилась, пока Сет терся об мои ноги, сохраняя сочувственное молчание.
? Увидел горы. И врата.
? Ох, сколько бы я отдала чтобы посмотреть…
Учитель подмигнул маме, проделывая человеческий фокус, доставая у нее из-за уха маленький камушек.
? Леди Марисе, со склонов Холодных гор.
Он учтиво поклонился, следуя человеческой традиции, и мама присела в реверансе.
? Благодарю вас, сэр.
Я не сдержала улыбки.
Это был мой мир. Совершенно и полностью мой, созданный родителями для маленькой девочки с острыми ушками.
Дом Ориа был утопией, мечтой… Но лишь небольшим островом в огромном океане людей, таким же маленьким как тот,что крутила в руках моя мама, не ощущая силы Врат.
Я знала, она станет беречь его, как бережет каждую из маленьких частиц ее волшебного наследия. Медный гребень ее матери, купленный за гроши для несостоявшейся свадьбы. Цепочку от часов ее отца… Вырванную страницу из человеческой книги о магах.
Все это наполняло жестяную шкатулку, которая благодаря маминому волшебсту не покрывалась ни ржавчиной, ни пылью многие года. Все это было маминым сокровищем, которое, я знала, она ценила дороже, чем все золото Ориа.
? Когда я смогу прийти для следующего урока?
Я инстинктивно поморщилась, хоть уже ощущала только отголоски боли в висках.
? Ты же знаешь Люций, ты всегда можешь приходить когда и сколько считаешь нужным.
? Да, но Ада теперь не просто моя ученица. Должен же я соблюдать положенную учтивость.
Мама рассмеялась, а я скорчила учителю рожицу из-за ее спины, за что тут же получила легкий мысленный пинок, заставивший меня недовольно фыркнуть.
? Именем дома Ориа, я освобождаю тебя ото всех учтивостей касательно моей дочери. – Мамин тон был излишне торжественен, это уж точно. – По крайней мере до того дня, когда она выйдет из моей власти.
? Благодарю, миледи.
Люций откланялся, и они ушли, смеясь о чём-то своем, взрослом.
? Вот так, Сет, – я подхватила кота на руки, не обращая внимания на его недовольные глаза, – растешь, взрослеешь, собираешься замуж за короля, а они все равно говорят о тебе в третьем лице, когда стоят совсем рядом.
Я смачно чмокнула Сета в затылок, зарывшись носом в шерсть, и он издал привычное обреченное ворчание, которое я привыкла слышать в своей адрес лет с двух.
? Даже к тебе побольше уважения.
Кот согласно мурлыкнул, и, смирившись со своей тяжкой долей, стал устраиваться у меня на руках.
Но как только его тяжелая и мохнатая голова умостилась на лапах, мама вернулась, уперев руки в боки, от представшего перед ней зрелища.
? Ну и ну, Сет, и что я вижу? – она присела, чтобы смотреть коту прямо в глаза. – Сдается мне, я говорила тебе только помочь зелью побыстрее снять боль, а не укладываться спать у Ады на руках, да?
Кот сделал вид что не услышал, выдав себя только слегка дёрнувшимися ушами.
? А ты? Давай ка, поднимайся. Не позволю свадебным хлопотам тебя разбаловать.
? Ну, мам…
? Идем. Не знаю, позволят ли тебе в замке готовить зелья, поэтому нужно запастись хотя бы необходимым.
? Разве нельзя это сделать позже? Я два часа к ряду пыталась прочитать в мыслях Люция всего лишь то, что он бы с радостью отведал утиного жаркого!
Я видела, что мама с трудом сдержала смешок, но все же осталась непреклонной.
? Никаких поблажек, госпожа королевская невеста.
Понимая, что участь неминуема, я сбросила Сета и поплелась за родительницей в подвал.
? Итак, теперь, совмещая приятное с полезным, можем без свидетелей обсудить твой предстоящий праздник.
Я не поняла, что из этого приятное, а что полезное, но предпочла именно эту мысль не озвучивать.
? Ты просто не имеешь права лишать меня удовольствия похлопотать над всем этим, так что будь любезна потерпеть хотя бы несколько дней.
? Я же и так терплю.
? Знаю, и ужасно люблю тебя за это.
? Мам?
? Слушаю.
? Раз уж ты сама спросила, мне обязательно поднимать волосы в прическу? Ведь диадема будет красивой и на распущенных…
Я тяжело выдохнула, ведь знала, мама тут же поймет насколько долго я носила в себе этот вопрос.
Я была лишена ярких глаз чародеев, кажущихся слишком наполненными светом рядом с блеклыми цветами людей, но вот уши…
Мама всегда, абсолютно всегда, поднимала волосы, обнажая свои, даже подчеркивая их сверкающими бриллиантами и сделанными на заказ золотыми дугами, идущими вдоль всего уха, и делающими кончик еще острее.
Но я любила распускать волосы. Так, проходя мимо одного из зеркал в доме, я могла украдкой взглянуть на себя и потешиться мыслью, что никто бы может и не догадался, что я не совсем человек.
Преимущество девичества, с которым я знала, мне придется проститься. Поэтому мне хотелось в последний раз на моей свадьбе представить себя обычной.
Мама молчала. Я повернулась к ней, стыдливо опустив глаза, перебирая в руках связку сушеной полыни. Терла листья между пальцев, даже зная, что потом никакое мыло не вымоет горечь до самого вечера.
? Ты стыдишься?
