Дей Шиное "Ништяк от космоса"

Ништяк от космоса
Дей Шиное

Лёха живёт в мире низких моральных принципов, но очень хочет подняться и стать лучше. Он устраивается на первую в своей жизни достойную работу, но всё меняется, как только он встречает в подъезде рыжую, нахальную, дерзкую Дашу, с кучей проблем и одним лотерейным билетом.

Дей Шиное

Ништяк от космоса

Глава 1

– Да чтоб ты в страшных муках сдох!

Дверь c грохотом захлопнулась за её спиной, не дав мне закончить. На щеке всё ещё полыхал след от тяжёлой ладони, а мерзкая полуулыбочка всё не сходила с моего лица.

Здоров. Этого чёткого засранца, приложившегося к дверному косяку в прихожей, зовут Лёха. И это как бы я. Долговязый поц с бритыми висками и хвостом на макушке. Мордой я вышел от души. Умом, вродь, тоже не обделили. Одно подвело, как бабка считает – характер. Хотя меня всё устраивало.

Жизнь у меня не сахар, но всё лучше, чем брать за щёку, чем любила промышлять сеструха.

Моя семья не была богатой, ничё такого. Существовали от зарплаты до зарплаты. Каждый выживал как мог. Полагаться друг на друга у нас не принято. Так что ещё со школы я повадился промышлять нехорошими делишками, а сестра водилась с мальчиками, приучившись тратить их денежки. Из предков – покой ей вечный – кое-как за нами одним глазом приглядывала бабка. Жуткая старуха сталинского закала, да тётка Агнесса – мать наша, но за это слово могла и по губам надавать. А то мало ли, ухажёры испугаются, что она в свои сорок девять с выводком. Но щас не об этом. Вернёмся к конфликту, лады?

Дверь распахнулась тяжёлым пинком. В дом раздражённым вихрем влетела худощавая брюнетка и дёрнула Лёшу за белый воротничок.

– И чё ты за мной не побежал, урод!? – рявкнула она.

Это Анька, та самая сестра, о которой я упомянул ранее. До сих пор, в шутку, прошу Бога избавить меня от неё. Не подумайте, она была, ну, нормальной бабой. Хабалистой, правда, и раздражающей, но получше некоторых барышень с нашего района.

А ещё, пожалуй, она была единственной бабой на свете, что могла безнаказанно влепить мне леща, а после мило улыбнуться и заслужить прощение. Только вот сама она никогда не улыбалась мне, засранка, и не извинялась.

– А чё, с фига ли я должен бегать за тобой, – отцепив её острые коготки от своей свеженькой рубашки, Лёша вытянул сигарету из-за уха и прикурился. – Жесть, ещё и по морде незаслуженно втащила, – растирая ладонью щеку, процедил он. – Как тебя твои бойфренды вообще терпят, – Аня в ответ лишь недовольно хмыкнула и толкнула брата в плечо. – Хоть бы дослушала.

– Если б ты рожал чуть быстрее, – начала она на повышенных тонах. – У тебя бы было гораздо меньше проблем, Лёх.

Парень стряхнул пепел щелчком пальцев. Затем начал сердито жевать сигу в сторону, демонстративно игнорируя само существование сестры.

– Так ты продолжишь или тебе очень понравилось получать по морде? – Анин громкий голос раздался снова. На сей раз она выросла прямо под самым носом Лёхи и стала мельтешить.

Лёша неохотно передал сигаретку в девичьи цепкие ручки и произнёс:

– В общем, я трахнул жену твоего босса, – повторил Лёша, наблюдая за нервно подрагивающим веком сестры. Их разговор начался с этой же фразы ещё пять минут назад и никак не мог продолжиться. – И ей понравилось, – Аня обхватила губами фильтр покрепче и медленно перевела пустой взгляд с ничего на лицо брата. – Я не хотел этого, зуб даю, ты же знаешь! Просто… так вышло.

– Так вышло, блин! – Ан всплеснула руками. На её лице застыла нервная улыбка, а глаза яростно заблестели. – Из воды жизнь вышла – вот, что вышло. А то что ты тёлку моего босса натянул – это уже косяк, Лёх.

– Короче! – вскинув ладонь, Лёша потребовал её заткнуться. – Суть не в этом. Она устроил меня на работу. В офигенный офис.

Аня вмиг переменилась в лице, произнося одними губами короткое «ох, вау».

– У меня, ну, типа, будет теперь обалденная зарплата. Я смогу отдать свой долг, и твой долг.

– Но для этого тебе придётся спать с женщиной моего босса, я правильно понимаю?

Лёха ничего путного не ответил ей, лишь уныло башкой кивнул, а чуть погодя вздохнул тяжко. Ему, совершенно точно, было стыдно за то, что произошло. Не просто стыдно, а даже как-то немного стрёмно, что вышло так, как вышло. Вообще-то это по его вине произошло всё. Не стоило допоздна по Москве шарахаться, да на щедрых баб у бара вестись, что коктейлями снабжают.

Тем не менее, разговор двух родственников закончился на ноте позитивной. Приблизившись к своему «дурачку» и, честно признав факт того, что не очень то ей и нужен был этот старикан, Аня обняла Лёшу за плечи. А затем подленько укусила за ухо, чтоб тот не расслаблялся. Она не простила его. Обиды в принципе никакой не было. Так что и извиняться было не за что. Ни ему, ни ей.

***

Алексей Герасимов нарядился… как смог.

Единственная его приличная рубашка была запихана в брюки и туго затянута ремнём. С галстуком справиться ему помогла сестра, которой пришлось повозиться, будто бы ни один из её мажоров галстуков в жизни не носил. Лёша даже купил на рынке более-менее неплохие запонки, раз уж его жизнь вышла на новый уровень.

Если честно, Лёха не создан для офиса, но ему очень хотелось стать частью этой рутины.

Первый день не предвещал никаких сюрпризов. Лёша, неумело скрывая волнение, знакомился с коллективом.

Хмурые дядьки и тётки неохотно шли на контакт с пацаном, сгорбившим спину. Единственной его доброжелательницей, во всём этом царстве чёрно-белых костюмов, оказалась офис-менеджер Маргарита, давшая парню не только краткий инструктаж по работе на новом месте, но и в кабинке во время обеда.

– Алексей, будьте добры, изучите наш глоссарий, – почти строго произнесла Маргарита, пока туго затягивала свои русые волосы в высоком хвосте. Она одёрнула юбку-карандаш со всех сторон и отстранила от себя нового сотрудника лёгким толчком. – Увидимся, – покидая кабинку уборной, она милейше улыбнулась. Её каблуки цокали по кафелю до тех пор, пока в туалете не повисла гробовая тишина. Классная Маргарита баба, у неё глаза добрые и сиськи большие – а чё ещё нужно классной бабе? Вот и Лёха думает, что ничё.

Застёгивая ширинку, Лёша замер в коридоре и осмотрелся по сторонам. Он уже догадался, что здесь каждый норовит сожрать друг друга.

Но Лёха был готов к дедовщине. Хотя ему тяжело давалось сдерживать тот поток мата, который он в себе таил. Особенно учитывая особенности его прошлой жизни, в которой каждый новый диалог начинался с мата.

Лёша искренне желал прыгнуть выше своей головы. Парень мечтал сделать это как можно скорее и как можно проще. Но без труда не вытащить и рыбку из пруда, как говорится. Лёша всё понимал. И был хорошо знаком с данной пословицей. Он вызубрил её после сотни школьных взбучек, после тысячи драк, разбитых костяшек, колен и хитрых махинаций. Да, возможно, он не знал многого и не отучился в институте, когда это было необходимо, но он прошёл свою школу жизни. Школу жестоких и честных правил. Да, мать вашу, ему всего лишь двадцать семь! Никогда не поздно подняться со дна. Даже если ты на дне родился, дышал особым воздухом этого дна, ел еду, которую едят только на дне, и ничем не отличался от всех других, обитавших на этом дне.

Рабочий день был окончен в шесть тридцать. Ровно в шесть разбежались его «коллеги», все поголовно, тютелька в тютельку. К тому моменту Лёха уже сдал ключи от офиса (хотя с этим у него тоже возникли трудности) и задержался в поисках поста охраны. Это не заняло много времени, но когда Герасимов всё закончил, здание совсем опустело.

Оно, к слову, было массивное, оформленное в последних модных тенденциях, с колоннами из металлика и стеклянными потолками. Так понтово, что Герасимов гордо выхаживал по коридорам, фантазируя, будто бы он герой фильма «Американский психопат». Правда в этом он никому не признается, даже сестре.

К слову, утомиться за день он не успел. Его прошлые работёнки казались куда более изматывающими: стройки, доставки, клубы и так далее. Всё на ногах и где-нибудь обязательно у чёрта на рогах, чтоб потом ещё сто лет добираться до дома.

Лёха щёлкнул зажигалкой. И ещё разок. Затянулся с присвистом. Глянул вдаль с прищуром. Он глядел в небо, стоя на пороге офиса, и пускал дым кольцами.

Иногда он бросал взгляд на шикарные припаркованные тачки неподалёку, завидно присвистывал, но продолжал идти.

Он знал наверняка, что ближайшие двадцать лет такой роскоши ему не светит. Тем не менее, если он продолжит карабкаться со дна, когда-нибудь у него обязательно появится своя собственная тачка. Он так думал, и это придавало ему сил.

***

Дорога до дома заняла час времени, хотя ещё даже не начало темнеть. Лёха позволил себе расслабился: приобрёл бутылочку Жигулевского в каком-то табачном и с удовольствием закурил, расслабленной походкой отдаляясь от метро в сторону родного клоповника.

Хата его, кстати, реально напоминала, уж если не притон, то как минимум убежище для бездомных. Но Лёха к ней уже настолько привык, что сроднился со всеми прописавшимися на пару с ним тараканами. Те даже приветствовали его по утрам, пока Лёха думал думы в туалете, шурша целыми тараканьими семьями под изъеденным дверным косяком.

– Молодой человек, купите лотырейный билет! – окликнула Лёху осунувшаяся старушка, чьё сморщенное лицо выглядывало из крохотного окошка ларька неподалёку.

Лёша посмотрел на бабку с широченной улыбкой и подошёл поближе, чтобы заглянуть в окошко.

– Знаю я ваши эти лотырейные билеты, тёть! – отозвался Герасимов, стуча пальцем по деревянной раме. – Это всё развод!

– Сынок, у меня всё честно, Богом клянусь! – протестовала старушка. – Купи билет, а я обещаю, что удача к тебе точно нагрянет, – пожилая настаивала, но Лёша на неё лишь снисходительно рукой махнул.

– Ай, чёрт с вами, бабушка, – Лёх приметил глазами билет и ткнул пальцем в тот, что висел на витрине. – Мне, пожалуйста, «сюрприз от космоса» – сказал он и достал из кармана сотку, бросая ту в монетницу. – Вот, это за этот… как его, – наморщив лоб, Лёха махнул рукой. – Короче, за ништяк от космоса, да. Если вы чё-то выиграете, считайте, это подарок от меня вам, бабушка! А в моей жизни щас и так всё на мази, – на этих словах Лёха развернулся и бодро попёр дальше.

Пока шёл, Лёха даже придумал, что на вечер жрать будет, ещё и жигуль допил. Пустую алюминиевую банку в кусты коронным броском сверху пульнул. А там уж и к подъезду подгрёб, дверь открыл, а на него как посыпались – один за другим – мальчишки хулиганского вида. Бритые под ноль, кипишеватые и громкие. Вылетело таких из подъезда человека четыре, двое из которых Лёху плечом зацепили и даже не заметили. Как будто что-то нехорошее сотворили и по тапкам дали. Может, караулили кого? Лёха напрягся.

Район у них был не самый спокойный. Тут по лицу получить можно с большей вероятностью, чем в самых опасных местах мира, типа Пакистана или Мексики. Да и шпана всякая ночами гуляла, то девок пугала, то пожилых, отжимая и сумки и мобилы, а иногда и жизни. В общем, ничего святого.

Герасимов с шаткой уверенностью двинул по винтовой лестнице к своей квартире, заглядывая на верхние этажи заранее. Мало ли.

Второй. Третий. Четвёртый. Его этаж был пятый, и парень молил всех тех, кто заправлял небесами, чтоб у его хаты никакие утырки не тёрлись. Мало ли.

Лёша шагнул выше, поднимаясь на пятый. К счастью, утырками там и не пахло, но было кое-что другое.

– Э? – Лёша опешил, обнаружив на лестнице развалившегося пацана. – Эй! Ты живой?

В ответ Герасимову лишь прокряхтели.

Этот незнакомый чёрт попытался подняться, но его тряхнуло и инерцией прижало к перилам.

– Стоять можешь? – Лёха расслабился, уже более смело, но по-прежнему осторожно подбираясь к парню. Пусть его потрёпанный вид вас в заблуждение не вводит. На свете столько всяких хитрожопых уродов, что Лёха бы ничуть не удивился, если бы этот актёришка резко достал припрятанную в кармане заточку. Хотя, как оказалось позднее, чутьё Лёши на сей раз подвело.

Герасимов незнакомца за плечи схватил и попытался его зафиксировать. Тут же на Лёху взглянуло бледное мраморное лицо с грязными разводами и парой царапин. Этот парниша был лет двадцати трёх на вид, хотя в нынешнее время точно не определишь. Бледные потрескавшиеся губы подрагивали от холода. Из-под кепки торчала взъерошенная рыжая копна волос, а на Лёху внимательно смотрели здоровенные чёрные зрачки, что походили на монеты.

– А, – печально усмехнулся Герасимов. – Ты под чем-то. Всё понятно. Ну, давай, короче, –оттолкнув от себя чувака и проскочив мимо, Лёша поплёлся в свою квартиру, но не смог отойти слишком далеко. Нахальный пацан удивительно крепко вцепился в его рубашку со спины. Чужие холодные ладони скользнули по рёбрам, будто планируя обнять. Лёха напрягся пуще прежнего, когда руки парня стали цепляться за него слишком настойчиво. – Слышь, ты, отпусти по-хорошему, если зубы не лишние, – резко дёрнувшись, Лёша развернулся и толкнул ушлёпка в стену, прижал парня к той локтём так, чтоб у рыжего от страха очко скукожилось. Пусть говнюк знает, что Алексей не какой-то там дрыщ.

– Помо, – неожиданно приятный высокий голос оказался у этого мальчишки. – Помоги мне, – незнакомец начал шарить рукой в своём кармане, из-за чего Герасимов нахмурился, готовясь отразить атаку в любой момент. – Мне негде переночевать и нечем заплатить, но, – подозрительный тип медленно вынул из кармана скомканную бумажку. – У меня есть только это, – парень вытащил лотерейный билет со звёздами и планетами. – Будь человеком, а, – он улыбнулся невообразимо мило и добавил: – По-братски.

Глава 2

«Ну и чё я творю?» – спросил себя Леха, разглядывая конопатого гостя, сложившегося в самой неестественной позе для сна на диване в гостиной.

Тот выглядел, пах и вёл себя как истинный беспризорник.

Лишь одно смущало абсолютно гетеросексуального Алексея – чересчур миловидная у пацана рожа. Ну, вот, симпатичная дофига, и всё тут. Для Герасимова это казалось куда более странным, чем всё остальное, что с ним происходило за день. Хотя совершенно не странно, что именно по этой роже парню и наваляли. Местному быдлу симпатичного лица для драки достаточно, чего скрывать. Даже Лёха пару раз становился жертвой косых взглядов «ровных пацанов» только потому, что хорош собой. Ну, он так думал.

«И чё он такой милый-то», – подумал Лёха, продолжая разглядывать спящего человека. И тут уж чёрт ногу в душе Герасимова сломит, то ли искренни мысли его, то ли пару принятых бутылок пива так на мозги жмут.

Заколебавшись смотреть, но не трогать, Герасимов оставил парня откисать на диване, а сам пошёл по квартире расхаживать: то на кухне мелькнул, чтоб с парой бутеров разобраться, то в ванную комнату юркнул, дабы щетину подбрить, но каждый раз Лёха с любопытством выглядывал в дверном проёме, бросая косые взгляды на своего гостя. Короче, дел у Герасимова жопой жуй. Прикуриваясь каждые полчаса, он успел намутить более-менее сносный хавчик, аккуратно развесил чистую одежду на утро, ознакомиться с новыми правилам своей будущей успешной жизни и даже бросить смс сеструхе. Уж больно Анька парилась о том, что Лёша просрёт все их шансы на успешную житуху в первый же день. Но Лёша, кажись, не облажался. По крайней мере, ему так казалось.

Лёша бросил взгляд на настенные часы, чтобы заценить время. У него с детства проблемы с определением времени суток по механическим часам, так что ему всё-таки пришлось отыскать свой телефон, дабы ужаснуться, что уже три часа ночи. Идеальное время для совы, коей Герасимов и являлся, так что приучать себя к новому графику ему будет нелегко. Но парень оказался готов к подобным жертвам. В теории так точно, а вот на практике – уже лажал.

Лёша понимал, что жить «в кайф» – это не про удел успешного человека. Успешный человек идёт тернистым путём. Успешный человек ломает себя. Успешный человек бросает вредные привычки, даже если эти привычки тебе важней, чем воздух. Успешный человек бегает по утрам, ложится и встаёт по графику. У успешного человека всё по расписанию, даже, блин, приёмы пищи. Короче, успешный человек – это не Лёха. Даже более того – никто из тех, кого знал Лёха.

Лёха любил злоупотребить алкоголем. Любил смаковать дешёвые сигареты. Любил свой кашель курильщика. Любил доступных девушек и быстрый секс. Любил сидеть на своей старой грязной кухне, забросив одну ногу на стол, почти сбивая заплесневелую хавку. Он любил устраивать тусовки на своей хате. Любил свой район. Любил орать во всё горло с балкона на ночных дебоширов или дрочить, сидя на толчке, на жёсткое порно в четыре часа утра. Вот, что любил Лёха.

Хотя, возможно, Лёха не любил всё это искренне, а просто насмотрелся на знакомых. Всё-таки другой жизни он не знал.

Зато чего-чего, а вот в сказки Лёха никогда не верил – да никто их ему и не рассказывал – да и сам Лёха явно не походил ни на одного из книжных героев. Он слишком рано вырос. Слишком рано взял на себя непосильный груз ответственности и, пускай в их семье не принято впрягаться друг за друга, но он был единственным, у кого действительно имелись яйца, чтобы тянуть за собой восьмилетнюю сестру. Именно потому что этого никто не делал, Лёха впрягался не только за неё, но и за всю их немногочисленную семью. Незаметно. Скрытно. Пихая деньги их докучливой бабке в щель под дверью. Решая проблемы матери на работе одним чётким ударом под дых тому, кто её всё время третировал. Или запинывая толпой, скрипя зубами, поднявших на сеструху руку мужиков.

Лёха никогда не был хорошим сыном, внуком и братом. По крайней мере, он всех в этом убедил, безустанно демонстрируя родственникам свой говёный характер.

Бычкуя сигарету, до сих пор не покинув кухни, Герасимов вдруг икнул.

– Ля, перебрал, – резюмировал Лёша, пытаясь сфокусировать мутный взгляд на пепельнице.

Всегда так – задумаешься о жизни и уже шестую бутылку кончаешь, да третью пачку сигарет выкуриваешь, из-за чего все внутренности желудка сводит спазмом.

Кое-как поднявшись из-за стола, Лёша побрёл в спальню, но по пути снова завернул в гостиную, где до сих пор валялся гадёныш с лотерейным билетом.