Нравственное лидерство
Александр Дианин-Хавард
Книга, родившаяся из одноименного курса, преподаваемого автором: из лекций и семинаров с участием топ-менеджеров крупных компаний, студентов вузов и бизнес-школ, представителей самых разных стран, языков и культур.Автор показывает, что подлинное лидерство может быть только нравственным. Книга сочетает философскую глубину с ясностью и четкостью изложения, системность – с яркими и практическими образами.Она была переведена на 20 языков.Третье издание, исправленное и дополненное.
Александр Дианин-Хавард
Нравственное лидерство
Моим бабушкам и дедушкам, Нине и Павлу, Мадлен и Арчилу.
Не маши крыльями, как курица, если можешь вознестись, как орёл. Хосемария Эскрива, Путь, №7
От автора
Одно случайное происшествие, столь же прекрасное, сколь и неожиданное, вспоминается мне всякий раз, когда я размышляю о величии человеческого сердца.
Случай произошёл морозным зимним утром в 1992 году во время автобусной поездки из Санкт-Петербурга в Хельсинки. Падение коммунизма повлекло за собой сокращение производства, безудержный рост инфляции и безработицы. Особенно нелегко пришлось людям пожилого возраста, когда инфляция поглотила их и без того маленькие пенсии. Многие из них, чтобы выжить, были вынуждены копаться в мусорных баках в поисках стеклотары.
Меня поразил контраст между девственным зимним пейзажем, проносящимся мимо моего окна, и не слишком моральной атмосферой в автобусе.
Пассажир впереди меня был абсолютно пьян.
Пассажир справа от меня потчевал меня рассказами о потерянном уик-энде… Ещё в Питере, на автобусном вокзале, он хотел предложить мне сигарету, но, засунув руку не в тот карман, вытащил пачку презервативов.
К моему облегчению наш автобус вскоре прибыл на стоянку у железнодорожного вокзала Выборга, последнего русского города перед финской границей. Яркий солнечный свет падал на недавно выпавший снег. Я закутался потеплее и вышел подышать на улицу.
Возле вокзала я заметил пожилую женщину, которая рылась в куче мусора в поисках бутылок. Я вытащил из кармана несколько рублей, которые у меня ещё оставались, и протянул ей: «Бабушка, возьмите, пожалуйста». Она посмотрела мне прямо в глаза, лучезарно улыбнулась, и я заметил, что она моложе, чем кажется. Не желая опоздать на автобус, я заспешил обратно.
Когда я поднимался в автобус, меня окликнул чей-то голос. Это была та самая женщина; она подбежала ко мне и, улыбаясь, протянула букет цветов. Я взял цветы. Она ушла, не проронив ни слова.
Мы проехали границу. Я откинулся на сиденье, закрыл глаза и представил себе, как та женщина покупала цветы на деньги, в которых так отчаянно нуждалась, даже не будучи уверенной, что найдёт меня. Я изумлялся её бескорыстию, щедрости её сердца. Меня охватили радость, любовь к жизни, желание очистить своё сердце и становиться лучше.
Введение. Лидерство доступно каждому
Лидерство – не привилегия избранного меньшинства. Главы государств и школьные учителя, генералы и фельдшеры, бизнесмены и домохозяйки, – все призваны к лидерству.
Лидерство – не должность, а способ бытия. Это вопрос не техники, а личностного роста. Это вопрос не темперамента, а характера. Лидерство – это характер. В отличие от темперамента, характер можно формировать, изменять, укреплять. Само намерение взращивать в себе характер – это уже поступок лидера. Мы развиваем характер посредством настойчивого воспитания в себе нравственных добродетелей. Нравственные добродетели – это стабильные качества ума, воли и сердца. Они приобретаются путём повторения благородных поступков.
Основные добродетели, определённые уже Платоном в IV веке до н. э. – это благоразумие, мужество, самообладание и справедливость.
В Книге Премудрости Соломона[1 - Прем 8:7.], написанной александрийскими евреями тремя столетиями позже, сказано, что для людей ничего нет полезнее в жизни, чем самообладание, благоразумие, справедливость и мужество. То, что Ветхий Завет упоминает четыре основные добродетели, показывает, как высоко ценили еврейские авторы мудрость древних греков[2 - Книга Премудрости Соломона – книга, входящая в состав Ветхого Завета в православии и католичестве. В Русской православной церкви относится к неканоническим книгам, в католичестве – второканоническим, в иудаизме и протестантизме – апокрифическим.].
Помимо основных добродетелей есть две добродетели – великодушие и смирение, – которые нужно обязательно упомянуть, поскольку они играют центральную роль в лидерстве.
Смирение – это привычка жить в истине по отношению к самому себе (самопознание) и другим (служение). В этой книге под смирением я прежде всего подразумеваю служение.
Добродетель – это не просто «ценность», в которую мы верим. Это динамическая сила. Бог, родина, семья – это высшие ценности. Но можно ли служить Богу без добродетели справедливости? Можно ли служить родине без добродетелей благоразумия и мужества? Можно ли служить семье без добродетели самообладания? Нет!
Добродетели – это силы, устремлённые к действию. Вот что каждая из упомянутых добродетелей позволяет нам делать:
• Благоразумие: принимать верные решения
• Мужество: рисковать и держаться курса в любой ситуации.
• Самообладание: управлять эмоциями и направлять их жизненную энергию к исполнению нашей миссии.
• Справедливость: воздавать каждому должное, эффективно взаимодействовать с людьми, строить общее благо.
• Великодушие: стремиться к великим целям, развиваться как личность.
• Смирение: жить в истине о себе самом и служить другим.
Добродетель – это существенная часть нашей эффективности и компетентности. Психолог с Гарвардским дипломом, но лишённый благоразумия (практической мудрости), никогда не даст своим клиентам – или своим детям – здравый совет. Генеральный директор со степенью MBA[3 - MBA – от англ. Master of Business Administration – «магистр делового администрирования».], но лишённый мужества, с трудом примет необходимые компании решения. Священник со степенью по богословию, но лишённый великодушия, не будет развиваться как личность, и не будет развивать свою паству.
Профессиональная компетентность требует большего, чем обладание академическим или техническим знанием. Она требует добродетели, которая просвещает разум (благоразумие), укрепляет волю (мужество, самообладание и справедливость) и очищает сердце (великодушие и смирение).
Лидеры определяются по степени их великодушия и смирения. Лидер устремлён к великому (великодушие) и предан служению (смирение). У лидера всегда есть высокая мечта, которую он неизменно превращает в служение.
Великодушие и смирение – это добродетели сердца. На них строится харизма лидера. Харизма не строится на «магнетизме». Русский полководец Александр Васильевич Суворов с его обезьяньею физиономией не отличался особым магнетизмом. Президент США Авраам Линкольн – не больше: он никогда не выступал публично без заранее приготовленного текста. Робер Шуман, политический основатель Евросоюза, – ещё меньше: народ засыпал, когда слушал его; внешне он походил на человека, родившегося стариком. Суворов, Линкольн, Шуман – не «магниты», не магнетические личности, а лидеры. Их харизма – не во внешности, не в ораторском искусстве, а в прочных качествах сердца.
Великодушие и смирение переживают тяжёлые времена. Причудливая смесь индивидуализма и коллективизма порождает целые поколения мелких, малодушных людей. Каждый защищает границы своего «я» (индивидуализм), при том что общество смотрит на это «я» как на явление, имеющее ничтожное значение (социализм). Получается «Я, Я, Я…» – но «Я» как небытие, как ничто.
Великодушие и смирение (добродетели сердца) – это сущность (специфика) лидерства. Благоразумие, мужество, самообладание и справедливость (добродетели ума и воли) – это фундамент (опоры) лидерства. Все лидеры – герои (без мужества нет лидерства), но не все герои – лидеры (есть герои, никогда не практиковавшие великодушие и смирение).
Добродетель создаёт доверие, без которого лидерство не может осуществляться. Если мы заменяем добродетель техниками коммуникации, значит мы не лидеры, а манипуляторы. Манипулятор – обманщик, и обман рано или поздно раскрывается.
Лидеры не манипуляторы и не диктаторы. Римляне различали два понятия: potеstas и auctоritas. Potestas – это юридическая власть, присущая должности. Auctoritas – это нравственная власть, проистекающая из характера. Лидеры руководят чаще всего посредством auctoritas. Кто лишён подлинного авторитета и постоянно осуществляет прямые властные действия, тот лидер лишь по названию. Это порочный круг: низкий уровень авторитета ведёт к злоупотреблению властью, которое влечёт за собой дальнейшее разрушение авторитета… и на пути к подлинному лидерству встаёт стена.
Поскольку лидерство – это вопрос добродетели, а добродетель – это привычка, можно утверждать, что лидерами не рождаются, – ими становятся путём неустанной тренировки.
Часть I. Величие и служение
Великодушие (устремлённость к великому) и смирение (преданность служению) – это специфические качества лидера.
Великодушие проистекает из твердой веры в высочайшие возможности человеческой природы. Смирение укоренено в религиозном чувстве.
Глава 1. Великодушие. Устремлённость к великому
Человек, который не стремится к величию души – ничтожество.
Андрей Арсеньевич Тарковский
Лидеры великодушны: они осознают полноту своего достоинства и своего таланта, и утверждают её в делах. Они мечтают смело, и неизменно превращают свою мечту в миссию.
Слово великодушие происходит от греческого мегалопсихия (от «мегас» – большой, и «психе» – душа). У древних греков (до Аристотеля) великодушие означает чаще всего щедрость души. Понимание великодушия как щедрости утвердилось во многих культурных традициях, в том числе и в русской традиции.
Ученик Платона Аристотель первый концептуально разработал идею великодушия. Для него великодушие и щедрость – это разные вещи. Аристотель говорит, что великодушен «тот, кто считает себя достойным великого, будучи в действительности достойным его»[4 - Аристотель, Никомахова этика, Книга IV, 7.]. Аристотелевское великодушие связано с чувством собственного достоинства и величия. Великодушие – не инфантильная гордыня, а верное видение самого себя.
В 44 году до н. э. римский философ Цицерон ввёл латинский термин magnanimitas как эквивалент «великодушия-величия». «Великодушию-щедрости» более всего соответствует латинский термин generositas.
В средневековье итальянский философ Фома Аквинский использовал формулу Аристотеля, придав ей новый смысл. Аристотель говорит, что великодушен тот, кто считает себя достойным великого; Фома же говорит, что великодушен тот, кто считает себя достойным совершить великое.
В итоге великодушие как мы его понимаем в лидерстве – это 1) острое осознание своего собственного достоинства; 2) утверждение этого достоинства в конкретных, великих делах.
Крупнейший образец великодушия в XX веке – Александр Исаевич Солженицын. Солженицын – писатель и обличитель лжи. В июле 1945 года на фронте в Восточной Пруссии он был арестован за резкие антисталинские высказывания в письмах к другу детства. Был осуждён на восемь лет исправительно-трудовых лагерей. Вскоре после ареста Солженицын понял смысл и масштаб своей миссии: стать могучим, универсальным голосом миллионов людей, ставших жертвами коммунизма: «Всё напечатаю! Всё выговорю! Весь заряд, накопленный от любянских боксов через степлаговские зимние разводы, за всех удушенных, расстрелянных, изголоданных и замёрзших!»[5 - А. Солженицын, Бодался теленок с дубом, YMCA, Париж 1975, стр. 316.] Солженицын понял, что ему придётся провозглашать истину до тех пор, «пока телёнок шею свернет о дуб, или пока дуб затрещит и свалится. Случай невероятный, но я очень его допускаю»[6 - Там же, стр. 210.].
Писатель, поставивший себе такую цель, в такое время и в такой стране, – величайший знак надежды для России и всего человечества. Русская поэтесса Ольга Седакова, читавшая Солженицына в самиздате, утверждает: «Этим новым знанием (знанием о «размахе» зла, вызванного коммунизмом), которое могло бы убить неготового человека, сообщение Солженицына никак не исчерпывалось. Оно говорило – самим своим существованием, самим ритмом рассказа – другое: оно давало нам со всей очевидностью пережить, что даже такое зло, во всём своём всеоружии, не всесильно! Вот, что поражало больше всего. Один человек – и вся эта почти космическая машина лжи, тупости, жестокости, уничтожения, заметания всех следов. Вот это поединок. Такое бывает раз в тысячу лет. И в каждой фразе мы слышали, на чьей стороне победа. Победа не триумфаторская, какие только и знал этот режим, – я бы сказала: Пасхальная победа, прошедшая через смерть к воскресению. В повествовании “Архипелага” воскресали люди, превращённые в лагерную пыль, воскресала страна, воскресала правда. (…) Эту взрывающую мирозданье силу воскресения никто, вероятно, так передать не мог. Воскресение правды в человеке – и правды о человеке – из полной невозможности того, чтобы это случилось»[7 - О. Седакова, Сила, которая нас не оставит, Москва, Фома, 12/2008.].
Великодушие Солженицына многогранно:
– Уникальное чувство миссии. «Я хотел стать памятью народа, который постигла большая беда». (Александр Солженицын)
– Острое чувство собственного достоинства. Солженицын обладал острым чувством собственного достоинства в те времена, когда советское тоталитарное государство это достоинство подавляло в каждом человеке и до невиданной раньше степени. Это чувство собственного достоинства позволяло Солженицыну оставаться совершенно спокойным при гнуснейшей клевете, пущенной против него как советской властью, так и западными либералами.
– Величие вдохновляющее. «Самые проницательные и художественно одарённые современники Солженицына, восхищаясь им как писателем, не скрывали своего потрясения от знакомства с Солженицыным-человеком. Первой, кажется, разглядела его особую природу Анна Ахматова. “Свето-но-сец!.. Мы и забыли, что такие люди бывают… Поразительный человек… Огромный человек…” Ещё не были написаны “Архипелаг”, “Красное Колесо”, не случилось второго ареста и изгнания, но Ахматова все угадала»[8 - Л. Сараскина, Солженицын, М., Молодая Гвардия, 2008, стр. 896.]. (Людмила Сараскина, писатель)
– Величие возвышающее. «Носитель – не культуры, не учения. Нет. Самой России… Живя с ним (даже только два дня), чувствуешь себя маленьким, скованным благополучием, ненужными заботами и интересами (…). Величие Солженицына: он дает масштаб, и, проведя с ним один день, снова начинаешь ужасаться торжеству маленького в мире, слепоте, предвзятости и т. д.»[9 - Прот. Александр Шмеман, Дневники 1973–1983, Русский Путь, 2013, стр. 101 и 528.]. (Прот. Александр Шмеман, богослов, ректор Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке)
– Величие пугающее. «Он – мера. Я знаю писателей, которые отмечают его заслуги, достоинства, но признать его не могут, боятся. В свете Солженицына они принимают свои естественные масштабы, а они могут и испугать»[10 - Л. Сараскина, там же, стр. 896.]. (Александр Твардовский, русский советский писатель, поэт, журналист. Главный редактор журнала «Новый мир»).
– Величие ответственное. «Я не имел права считаться с личной точкой зрения и что обо мне подумают (…), а лишь из того исходить постоянно, что я – не я, и моя литературная судьба – не моя, а всех тех миллионов, кто не доцарапал, не дошептал, не дохрипел своей тюремной судьбы, своих лагерных открытий»[11 - А. Солженицын, Бодался теленок с дубом, YMCA-PRESS, 1975, стр. 60.]. (Александр Солженицын)
– Величие смиренное. «У Солженицына несомненное сознание своей миссии, но именно из этой несомненности – подлинное смирение (…). Рядом с тобою – человек, принявший всё бремя служения, целиком отдавший себя»[12 - Прот. Александр Шмеман, там же, стр. 101.]. (Прот. Александр Шмеман)
Религия, как и литература, знает людей, вдохновлённых великодушным видением. Святой Хосемария Эскрива основал католическую организацию Опус Деи (Opus Dei, Дело Божие)[13 - Ср. Е. Пазухин, Святой Хосемария Эскрива, Основатель Opus Dei. Царское Село, Белый Камень, 2010. Opus Dei, Правда и вымысел, Джон Аллен, Москва, Эксмо 2007.] в 1928 году, в те времена, когда святость рассматривалась как привилегия немногих избранных – священников и монахов. Эскрива же считал, что каждый христианин призван к полноте любви. Он настаивал на том, что христиане-миряне либо достигают святости посредством усердного исполнения своих профессиональных, семейных, социальных и религиозных обзанностей, либо не достигают её вовсе. «Эскрива говорит, что быть христианином не значит жить, как обыватель, как мещанин, как язычник и лишь в воскресенье на пару часов где-то возноситься духом. Быть христианином, значит быть им всегда, повседневно, в самых обычных ситуациях и вещах»[14 - А. Дианин Хавард, Мой русский путь, М. 2014, стр. 96.]. Это слова о. Александра Меня, православного священника и мученика.
Эскрива видел в труде первозданное призвание каждого человека к творчеству и сотворчеству с Богом. «Эскрива, – пишет поэт Александр Зорин, – опровергает навязчивый стереотип, что семья и работа – замкнутый круг, из которого человек в конце концов якобы выпадает, как отстрелянная гильза»[15 - А. Зорин, «Сегодня», 27.08.1994.].
В истории христианской Церкви мало кто продвигал достоинство мирян с такой силой и эффективностью, как это сделал Хосемария Эскрива. Основатель Дела Божия – воплощение великодушия в религиозной сфере.
Хотя многие деятели Католической Церкви считали Эскриву при его жизни еретиком и сумасбродом, множество людей по всему миру вняли его призыву к всеобщей святости. Полмиллиона паломников ожидало его причисления к лику святых 6 октября 2002 года на площади св. Петра в Риме.
В бизнесе, не меньше чем в литературе или религии, встречаются люди с великодушным закалом.
Триста лет назад английский памфлетист Бернард Мандевилль положил начало довольно распространённому мнению, что бизнес – дело грязное, но необходимое. Он утверждал, что частные пороки (жадность и зависть) способствуют общему благоденствию, поскольку стимулируют предпринимательство: «По отдельности – ад, в целом – рай»[16 - B. Mandeville, The Fable of the Bees: or Private Vices, Publick Benefits. Oxford: At the Clarendon Press, 1714.].
На самом деле, бизнесом занимаются не только жадные и завистливые люди. Для многих честных коммерсантов прибыль – условие, а не цель бизнеса. Цель – достижение личностного и организационного величия.
